Алесь Бадак. Камни

1

Я купился, когда увидал —

Близко лес и река аж искрится.

И соседка — еще молодица.

Да такая — что выбрал бы сам.

 

Огород. А какой белорус

Без какого ни есть огорода.

Я купился. Купил его.

Продал

Вместе с хатой, понятно, и — плюс —

 

С тою самой прозрачной рекой,

С близким лесом,

Соседкой пригожей

(Получилось, конечно, дороже), —

Продал все человек мне такой,

 

Что я даже с ним не был знаком.

— Он нездешний, — сказала соседка.

Но и женская больше разведка

Ничего не узнала о нем.

 

2

Заимел огород — не стони,

А старайся до горького пота.

Только, как показала работа,

Там растут лишь каменья одни.

 

Весь камнями зарос огород!

Обезумела, видно, природа.

Ну, а впрочем, нашлась мне забота

Перекинуться через заплот

 

С той соседкою словом-другим.

— Камни прут так, что скоро заплачу!

Засмеялась:

— А что для вас дача?! —

И глаза будто выел мне дым.

 

Правда, я отмахнулся, спеша,

Как от дыма, от слов ее едких

(Вряд ли их повторю за соседкой),

Ну а после сказал ей:

— Душа!

 

— Покупали вы душу?

— Купил

Сам себя у продажного века,

Пока сельского дух человека

С ним в себе до конца не убил.

 

— Вы так любите землю?

— Люблю!

Ту деревню, что памятью стала,

Что давно уж слезинкой сбежала.

С той поры я ее узнаю

 

По неведомым признакам — тем,

Что вдруг из ничего возникают.

И со мной эта вёска святая,

Где б я ни был на свете и кем.

 

Выбрал место ей тут — как хотел:

Близко лес и река серебрится.

И соседи есть. Рядом столица,

Так что можно проведать меж дел.

 

В ней искать думал корни свои.

Перекапывал сотки лопатой,

Сеял то, что и предки когда-то.

Отчего же каменья взошли?

 

3

— А не лучше ль вам это узнать

У ученых, — сказала соседка. —

Хоть в деревне увидишь их редко,

Да им все издалека видать.

 

Ну а мы тут, как жили, — живем,

И как верили, верим душою,

Что земле своей, каждой весною,

С семенами — себя отдаем.

 

Без нее мы чужие кругом,

И для нас без нее все чужое.

Мы настолько сроднились с землею,

Что давно в ней себя узнаем.

 

Я кивнул:

— Не земля у вас — рай!

А она:

Потому и одна я,

Что с грехами в свой рай не пускаю,

А святых — где их нынче сыскать?

 

И стоял я тогда перед ней,

Как на исповеди пред иконой.

По земным ли, небесным законам

Нисходил в мое сердце покой.

 

4

— …Видно, камни пора собирать, —

То ли ей, то ли думам повинным

Я сказал, перед тем, как покинуть

Этот храм, где и стен не видать.

 

И услышал:

— А что собирать,

Если носите камни вы в сердце,

Как ту боль, что успели стерпеться,

Как вину — ту, что жаль прогонять.

 

5

Среди ночи привиделось мне

Все, чему я душой предавался.

Я как будто к себе возвращался

От себя. И наведал во сне

 

Край родной, где полынь да осот.

Но и этим до боли живой он,

Но и этим до слез дорогой он

И милей, чем столичный комфорт.

 

Я не видел его уж давно,

А купился на то я, что близко

Не от сердца, мой Боже, — от Минска! —

Будто сердцу уже все равно.

 

Показалось,  что понял теперь

Я того, кто мне сбыл свою дачу.

Жизнь, как он, свою переиначить —

Как рукою махнуть — захотел.

 

И махнул: на пустой огород,

И на лес, на реку, что искрится.

У калитки махнул молодице.

 

6

И я шел. И со мною мой род.

 

Кто на этом был свете и том,

Рядом шли неумолчной толпою.

И слились все с людскою рекою

На вокзале.

И касса потом

 

Баритоном спросила: «Куда?»,

Не скрывая усталой истомы.

Я сказал безучастно: «До дому».

И билет получил.

И тогда

То сады, то поля за окном

Замелькали. Сосед нелюдимый

Мне попал. Но и он на радзіму

Возвращался: как перед судом

 

Было вспомнить что издалека.

Редких фраз наших смысл однородный:

Из-под Ляхович я, он — из Гродно.

Каждый молча подался в свой край.

 

Каждый вез с собой памяти иск.

За молчаньем — и так ведь бывает —

Не услышали, что прибываем

На конечную станцию — Минск.

 

Перевод с белорусского  Любови ШАШКОВОЙ.