В литературе нет старших и младших — только братья и сёстры

В этом убеждён известный писатель, директор старейшего российского издательства «Художественная литература» Георгий Пряхин. Писательское ремесло и писательское мастерство, комфорт и дискомфорт литературных реалий, особенности и общность литературного процесса в Беларуси и России... Этот спектр проблем, который, как правило, интересен и писателям, и читателям, определил направление нашей беседы.

— Георгий Владимирович, как, на Ваш взгляд, повлияло создание Союзного государства на общество и литературу наших стран? Стали ли мы больше интересоваться друг другом, в том числе посредством книг и литературных изданий?

— Несомненно. Традиционные связи между нашими народами и литературами стали, если можно так выразиться, освящёнными и официальными высокими договорённостями. Даже если судить по книжным выставкам, стенды Беларуси в России и наоборот стали намного многолюдней. Лично я с большим интересом воспринял спецвыпуск «Роман-Газеты», посвящённый белорусской литературе. Надеюсь, что это только первая ласточка.

— О братстве народов Беларуси и России говорят с самых высоких трибун. Насколько глубоко ощущается это братство в литературном процессе? Можно ли вести речь о развитии общего литературного процесса, говорить об общем книжном рынке?

— Литературный процесс вообщето всеобъемлющ. В похожести стилей, в заимствовании приёмов упрекали и упрекают даже писателей из разных стран, которые не знали друг друга, не читали книг друг друга, но жили в одно время. Это — объективный процесс. В настоящее время, мне кажется, серьёзная литература стала больше опираться на документ и на документальность как таковую. Свою роль здесь сыграли и Владимир Богомолов, и Василь Быков, и Светлана Алексиевич. Писатели наших стран, как и литература в целом, ищут новые пути пробиться к читателю и просто — к человеческому сознанию. Используемые ими приёмы сходны, особенно если учесть и общую атмосферу, довлеющую сейчас над миром, и особенности наших славянских языков — описательность, однозначная идеализация женских образов, склонность к самобичеванию и т.д. Белорусская литература, несомненно, испытывает и влияние прибалтийских соседей, а также Польши: в ней появляется определённая жёсткость и мучительные поиски самоидентификации.

— Каковы реальные возможности у начинающего российского литератора заявить о себе в литературе сообразно своему таланту? Труден ли путь от журнала до книги? Велики ли шансы у белорусского писателя быть изданным в России? Издаваемый сегодня писатель — это обязательно хороший писатель?

— Издаться можно. Хотя это зачастую требует определённых затрат, на которые сам молодой писатель чаще всего не готов, а имущих друзей у него как правило в обрез. Другое дело — стать известным. Для этого надо написать либо что-то очень скандальное, наподобие произведения одной ныне очень знаменитой (в том числе и печально) юной уроженки города Бобруйска, либо вложить немалый ресурс в так называемую раскрутку. Боюсь, что даже Николай Рубцов не взошёл бы сейчас такой стремительной звездой, как в шестидесятые — семидесятые. Но писать надо: помните — «плавать по морю необходимо...». Талантливое слово всё равно прорастёт, не пропадёт втуне — не сегодня, так завтра. Главное — чтобы оно было талантливым. А вот это уже куда большая редкость, чем даже деньги. У «Худлита», особенно после издания литературного наследия А. В. Жиркевича, устанавливаются хорошие связи с Постоянным комитетом Союзного государства. Я думаю, что это может помочь и в издании в России молодых писателей из Беларуси.

Хорошие писатели всегда издавались редко, а сегодня — ещё реже.

— Много ли литературных премий существует в России? Какова степень их влиятельности в обществе? Возрастает ли рейтинг популярности самого обладателя? Если ли возможность у белорусских литераторов претендовать на российские премии?

— Я не большой специалист по премиям, да и сам не избалован ими. Но, насколько знаю, их сейчас действительно немало. «Букер», «Ясная поляна», «Бунинская»... Под эти премии увеличиваются тиражи лауреатов. О них говорят. Они несомненно сказываются на реноме писателя, на его вхожесть в издательства. Но... мой друг Вацлав Михальский както заметил, что список «обойдённых» номинантов на Нобелевскую премию куда весомее, чем список её счастливых обладателей. Ни Пруст, ни Джойс, ни Толстой... Я думаю, что именно сейчас, когда Беларусь стала едва ли не самым надёжным другом России, у её писателей есть все основания претендовать на российские премии.

— Российский писатель — богатый писатель? Можно ли быть обеспеченным человеком, занимаясь исключительно литературой?

— В моём кругу есть несколько очень талантливых писателей, но ни одного богатого. Господь справедлив. Он никогда не даёт одному человеку в обе руки. Либо то, либо другое. Либо дар, либо «дар бесценный»... Исключения встречаются, но они только подтверждают правила. Да и разве богатство той же Джоан Роулинг сопоставимо с состояниями некоторых наших заурядных «нефтедобытчиков»?

— Издательство «Художественная литература» с советских времён было самым избирательным в выборе авторов для издания. В те времена и белорусские писатели были в этой обойме. А сегодня?

— Конечно, издательская программа «Худлита» по сравнению с советскими временами (т.е. до возникновения электронной книги, социальных сетей и т.д.) сократилась в целом, но Беларусь в нашем спектре присутствует. Можно сказать и о нескольких томах из серии «Классики литератур СНГ», в том числе один фолиант на двух языках, русском и английском. Можно назвать и уже упоминавшийся мною замечательный том литературного наследства известного просветителя и общественного деятеля А. В. Жиркевича.

В наших планах есть и издание белорусской классики, и трёхтомника современной белорусской прозы и поэзии. В данном случае мы рассчитываем на сотрудничество с нашими белорусскими партнёрами и коллегами.

— Писатель с Вашим именем был и остаётся известным для читателя, знакомого с хорошей литературой, на всём постсоветском пространстве. О чём, на ваш взгляд, сегодня необходимо говорить с читателями наших стран?

— В своё время писатели СССР отдали значительную дань теме самоидентификации народов, входивших в Советский Союз. Иногда даже с чрезмерным пафосом, особенно в публицистике, в какойто степени они тоже подготовили почву для новейшего «самоопределения» наций. Сейчас, мне кажется, надо делать упор не на наших, пусть и естественных, различиях, а больше — на том, что нас соединяет. Впрочем, это касается не только постсоветского мира, а мира в целом. Слишком уж взрывоопасно наше время, чтобы добавлять в него ещё беллетристического пороха.

— Есть ли молодые писатели, которых Вы можете назвать своими преемниками в литературе? Чем особенна молодая литература?

— Того же состоявшегося Юрия Козлова или очень незаурядного поэта Валерия Дударева, которых издавала «Художественная литература», конечно не назвать молодыми. Но, если взять прозаиков Елену Грозовскую, Александра Аннина и некоторых других, значительно моложе меня, то это очень серьёзные и очень перспективные перья. Их конёк — жёсткая реалистичность, памятливость и сдержанное своеобразие слова. Не думаю, что им польстит звание моих «преемников». Каждый серьёзный писатель идёт своим крестным путём. Падает, поднимается, оскальзывается и всё-таки — идёт. В добрый час!

Вопросы задавала Инесса ПЕТРУСЕВИЧ