Библиофильские этюды. «Больше нужно светлых окон...»

Более полувека назад в Минске издана книга Максима Танка на русском языке «Мой хлеб насущный».

В нашей домашней деревенской библиотеке на видном месте на одной из полок фанерной этажерки всегда стояла книга стихотворений Максима Танка «Чтоб ведали». Изданная в 1949 году, она и в конце 1960-х — 1970-е была в хорошем состоянии. Переплет из ткани синего цвета и сейчас у меня перед глазами... Не знаю, как она попала к нам, кто ее и где купил. Книг по сегодняшним меркам в хате было не так и много — ровно столько, сколько вмещала в себя фанерная этажерка, которая и ныне вмещает часть гораздо большей библиотеки в нашем деревянном домике... Отчетливо помню, что школьником, будучи знаком со многими более поздними книгами Танка в оригинале, на белорусском, я читал стихотворения и на русском из того сборника — «Чтоб ведали», изданного в Москве в 1949 году. 

Народный поэт Беларуси Максим Танк — автор многих книг, вышедших в переводе на русский язык. Первый сборник издан в Ленинграде — в 1940-м... В 1944 году в Москве отдельной книгой была издана поэма «Янук Сялиба». Впервые на русском ее напечатали в журнале «Октябрь» в 1943 году. Переводчик — Петр Семынин. А еще были сборники на русском — «На камне, железе и золоте», «Стихи. Сказки. Поэмы», «Новые стихотворения», «След молнии», «Стихи с дороги», «Восток зарей пылает», «Среди лесов наднеманских», «Нарочанские сосны», «Пройти сквозь верность»... На русском языке вышло и трехтомное собрание сочинений Максима Танка — в 1985-1986 гг. Были и «Избранные произведения» в дух томах, были и однотомники избранного. 

Стихотворения Максима Танка много переводили не только на русский. Отдельные его книги вышли на английском, арабском, испанском, казахском, каракалпакском, китайском (еще в 1958 году!), латышском, литовском, молдавском, польском (девять книг!), таджикском, туркменском, узбекском, украинском, чешском, эстонском, сербском...

О вас я забочусь, родные края,

Об урожае, о мирном сне,

О том, чтоб хватало людям жилья,

О том, чтоб деревья цвели по весне.

И эта земная забота моя — 

Мой хлеб насущный. 

 

Порою он горьким от пыли был,

Порою от слез он соленым был,

Порою горячим от пороха был...

Зато он пахучим и сладким был,

Когда я с друзьями его делил — 

Мой хлеб насущный. 

 

И не кладите мне хлеб иной

В походную сумку, в мешок вещевой,

На стол, за которым с гостями сижу,

На грудь, когда на ней руки сложу...

(Перевод Я. Хелемского). 

Максима Танка хорошо знали читатели во всех нынешних постсоветских странах. Этому в огромной степени, даже в первую очередь, способствовали публикации на русском языке. Язык Пушкина был мостом для понимания, для открытия и дальнейшего проникновения в характер такого яркого и вместе с тем непростого для сиюминутного понимания явления, как поэзия Максима Танка. 

Издание «Мой хлеб насущный», которое я держу в руках, перелистываю через 57 лет после его первой встречи с читателем, — второй выпуск книги с одинаковым изданием. Мой экземпляр — минская книга (издательство «Беларусь», 1965 год). А в 1964 году сборник с таким же названием увидел свет в Москве. «Мой хлеб насущный» 1964 года получил множество откликов, рецензий. Публикации о книге появились в газете «Правда» (автор рецензии — Егор Исаев). В «Литературной газете» было опубликовано даже несколько откликов — Ивана Ралько, Николая Рыленкова, Валентины Помазневой...

Больше нужно домам светлых окон, веселых балконов,

Меньше темных простенков, что мир заслоняют зеленый. 

 

Больше нужно в году щедрых солнцем обласканных маев,

Меньше дней, что проходят, как дымка, бесследно растаяв. 

 

Больше нужно улыбок и встреч, дорогая, с тобою, 

Меньше песен печальных и горьких, омытых слезою.

 

Больше нив и садов, что цветут по весне, хорошея,

Там, где нами навеки запаханы рвы и траншеи, — 

 

Чтобы стала милее земля в небывалом расцвете

Для любого — столетье иль год проживает он на свете. 

(Перевод Якова Хелемского). 

Редактор минского издания — Ванкарем Никифорович (1934 — 2011), литературовед, переводчик, критик. Художник — Борис Заборов (1935 — 2021). У минской книги — выполненная им суперобложка. На белой части листа первой страницы суперобложки — золотистые колосья. Тонкими угловатыми, ровно вычерченными линиями они соединены с солнцем, которое вырвалось из черной ночи. На авантитуле — заставка: два дубовых листочка и два желудя на тонкой веточке. Чуть выше: «Максим Танк Новые стихи». И еще один рисунок Бориса Заборова, открывающий весь книжный блок, — перо пронизывает обозначенные штрихами деревья, пронизывает колос, тянущийся вверх. И над ними — парящая ввысь птица...

Максим Танк был интересен читателям разных народов. Об этом свидетельствуют и рецензии, отклики на сборник «Мой хлеб насущный»... Публикации выходили не только в Минске и Москве, но и на страницах газет «Звезда Прииртышья», «Советская Бухара», самаркандского областного «Ленинского пути»...

Книга из 1965 года напомнила о том, что сегодня не хватает изданий современной белорусской поэзии на русском языке. Их просто нет!.. Редкие публикации переводов выходят в переводе в минском журнале «Нёман». Когда-то за честь переводить произведения белорусских поэтов считали Александр Прокофьев, Михаил Исаковский, Александр Твардовский, Яков Хелемский, Петр Семынин, Всеволод Рождественский... Имен не счесть!.. Литературные уроки интернационального воспитания памогали разным народам в общем советском доме быть ближе и роднее. И поэтов, и народы, которые стояли за ними, слышали гораздо шире... 

Не только потому язык я выбрал этот,

Что говорят на нем дубравы, реки,

Колосья в поле, травы на лугу,

Густые камыши и птицы в гнездах,

Что легче стать, владея этой речью,

Певучей скрипкой, иволгой, поэтом. 

Нет! Потому я выбрал свой язык, 

Что породил он много песен грустных,

А мне хотелось влить в него иное:

Сверканье солнца, человечью радость.

И мне писать на этом языке 

Труднее было, чем другим когда-то. 

(Перевод Якова Хелемского). 

Конечно же, нужна и сегодня программа по представлению родной поэзии в переводах на русский язык. Многобразие литературно-художественной периодики, выходящей в Российской Федерации, — первая площадка для публикаций талантливых наследников Максима Танка. Если на страницах «Нового мира», «Дружбы народов», «Знамя», «Октября», «Москвы», «Нашего современника» будут чаще появляться публикации белорусских поэтов, это, возможно, и книгоиздателей подтолкнет к рождению новых проектов. Без книг на русском языке мир белорусской поэзии хуже, разумеется, не станет, но сама новая, современная белорусская поэзия будет менее известной или вообще останется тайной за семью печатями не только для читателя в Российской Федерации, но и для читателя других стран и народов. 

Кирилл ЛАДУТЬКО