Ей не было и 20-ти, когда она приехала в Минск и стала артисткой кордебалета в белорусском Большом. Сегодня Людмила Хитрова – прима-балерина нашего театра. Ей восторженно рукоплещут зрители в России, Великобритании, Италии, Мексике, Южной Корее, Египте, Германии, Испании. Лауреат международного конкурса артистов балета, обладательница медали Франциска Скорины счастлива, что её жизнь связана с танцем.
Как начинался её творческий путь, о чём думает и мечтает Людмила Хитрова, можно ли завоевать сердце красавицы? Об этом и, конечно, о ближайших планах мы поговорили с балериной перед началом нового театрального сезона в Большом.
– Где родилась прима белорусского балета? В каком возрасте вы поняли, что танец станет вашей жизнью?
– Где? В Караганде! (Улыбается.) Люблю этот вопрос…Это действительно так, я родилась в Казахстане. И хотя прожила там всего пять лет, до сих пор перед глазами стоят очень яркие картинки моего детства. Например, как я пела в хоре. В Нижнем Новгороде, куда мы с семьёй вскоре переехали, приоритет был отдан танцам. Не думаю, что кто- нибудь тогда предполагал, что моя жизнь будет связана с балетом. Мама просто хотела, чтобы её ребёнок был всесторонне развит, в том числе и физически, чтобы у меня была правильная осанка, красивые, грациозные движения. Профессиональную балерину она точно из меня делать не собиралась. Кстати, первоначально я занималась в школе танцев, где учили всем направлениям: латиноамериканская программа, эстрада, балет.
– То есть балет не был вашей голубой мечтой? Кем же вы хотели стать?
– Моя мама, например, всегда знала, что хочет быть врачом, что будет поступать в медицинский. И это сбылось. Однако я пойти по её стопам никогда не думала. Помню, в школе видела себя журналистом. Правда, когда преподаватели начали задавать нам одно сочинение за другим, мне это страшно не понравилось. А ведь журналист должен много писать! Так мечта осталась мечтою… Кстати, когда приехала в Минск и решила получать высшее образование, мелькнула мысль о профессиях журналиста или юриста, но потом поняла: это те профессии, учиться которым заочно нет никакого смысла. И если приобретать образование, то не ради «корочки», поэтому поступила в Институт современных знаний на специальность «культуролог-менеджер».
– Знаю, балетное училище в Нижнем вы окончили с «отличием»…
– В Нижнем Новгороде не такое большое балетное училище, как в Минске, набор детей там проходит раз в два года. И я пришла как раз тогда, когда набора не было. Но мама каким-то чудом упросила педагогов посмотреть меня, и был вынесен вердикт: пусть походит на уроки. Получилось, мне разрешили посещать 2-й балетный класс, ребята здесь уже занимались целый год. Мне пришлось очень нелегко, чтобы догнать их. Мамочка нередко вспоминает, как меня приво- дили в пример: мол, вот посмотрите, девочка пропустила год занятий, по сравнению с вами она слабое звено, но как работает и старается! (Улыбается.) Я действительно старалась.
– Для того, чтобы стать балериной, важно с рождения иметь определённые данные?
– Есть необходимый «набор» данных для будущей балерины: хорошие растяжка, подъём, прыжок, вращение. Но к этим физическим данным просто необходимо добавлять внутренний стержень, ум и интеллект. В нашем балетном классе занималась девочка с идеальными параметрами для балерины. Ей с детства всё давалось легко: сказали прыгнуть – прыгнула, сказали повернуться – повернулась… Кто-то стоял у станка, часами выворачивая себе ноги, а ей этого делать было не нужно: природа обо всём позаботилась. Возможно, именно поэтому ей стало скучно, и она не связала свою жизнь с балетом – ушла в другую профессию. Как мало людей с такой природной одаренностью и ещё меньше тех, которые воспользовались этим, ничего не расплескали и не потеряли, а вышли на сцену. Я никогда не была идеальной, в течение всех лет обучения мне говорили: «Хитрова, не так! Делай ещё раз!» Я повторяла ещё и ещё движения, а дома потом ревела – от усталости и несправедливости. Но внутренний стержень, твёрдый характер не дали уйти, свернуть с выбранного пути.
– То есть возникало порой желание бросить балетную школу?
– Было нелегко. Но бросить учёбу никогда не хотелось. Я просыпалась в 5 утра, потому что мы жили на другом конце города, и мне надо было около часа добираться до школы. Помню, моя утренняя трапеза состояла из борща, котлет и компота. Да, всё это я в один присест уминала. Потому что необходимо было набраться сил на целый день. И даже вечер. Это в Минске ребята только на последнем курсе училища ходят в театр и принимают участие в постановках. Мы же были заняты в спектаклях с самого детства. Мои первые гастроли состоялись, когда мне было 13 лет. И не куда-нибудь, а в Китай: в Поднебесной я танцевала маленьких лебедей в легендарном балете Чайковского. Причём ездили туда четыре раза! Может быть, поэтому сейчас меня в Китай как-то не тянет. Пока моя мечта – попасть в Америку, ни разу там не была… А первые впечатления от Китая, конечно, помню до сих пор. Настоящий восторг! Таких огромных и сочных персиков я не ела больше никогда в жизни. И тогда же впервые увидела трехъярусные поезда. Не просто увидела – мы на них переезжали из города в город.
Бросить балет?.. Пожалуй, такие мысли приходят с возрастом. Всё- таки наша работа напрямую зависит от здоровья. Смотришь на коллег, которые получили серьёзные травмы, и понимаешь: никто не застрахован. Один неловкий шаг – и ты вне профессии. Поэтому и нужно иметь запасной вариант, другую работу, благодаря которой ты смог бы су- ществовать, получать удовольствие и радоваться жизни. Конечно, для меня однозначно это «что-то» будет связано с творчеством. Но сегодня мне очень сложно представить себе, что когда-нибудь я не буду заниматься балетом или танцами…
– Чем жертвуют те, кто выбрал своей профессией балет?
– В первую очередь, семьёй. Как много балерин, которые отдали всё своей профессии: молодость, здоровье, силы, эмоции… Только Плисецкая рождается раз в столетие. Да, о Майе Михайловне будет говорить не одно поколение! Но когда со сцены уходят обычные балерины, о них забывают моментально. Кажется, ещё вчера они блистали – а год- другой, и имени их никто не вспомнит. Поэтому для меня на первом месте семья, о которой я, конечно, думаю. Всё-таки в молодом возрасте легче и родить, и вернуться вновь в балет…
– Чем вы увлекаетесь?
– В последнее время мне нравится… готовить. Причем что- нибудь необычное. Это так интересно: прийти в ресторан, выбрать блюдо, а потом попробовать приготовить заказанное дома. С рыбой пока я не связывалась, а вот торты, суши и мясо у меня получаются отменными! У нас с мамой есть традиция: когда прилетаю домой, обязательно готовим торт из моего детства. Например, «Ночь и день» или «Негр в пене». Даже если я худею или мама на диете, мы с ней всё равно выготавливаем сладости. Это уже такая традиция. В этом году сообщила маме, что сама буду печь «Медовик» – научилась!
– Как вас называют родители? Что они говорят, когда видят вас на сцене? Гордятся дочкой?
– Папа и мама всегда обращались ко мне только «Люсенька» или «Людочка». Если же они окликнут «Люда!», понимаю: что-то я сделала не так. Ну, а в балетном училище у всех учеников оставалась только фамилия. Никаких имён. Хитрова – и всё тут! Мои родители ходили в Нижнем Новгороде на все мои спектакли, начиная с самых первых. Когда мне было лет 11-12, я играла пажей. Был даже такой период, когда в моём «репертуаре» было целых четыре пажа – и все из разных спектаклей! Мама и папа всегда покупали билеты, чтобы увидеть 30 секунд моей славы. (Улы- бается.) А я красиво вышагивала по сцене за Королевой и несла её шлейф. Родители с гордостью сообщали потом знакомым и соседям: «Люсенька сегодня пажиком была!» Когда звоню папе и говорю ему: мол, сегодня играю в «Лебедином озере», он обязательно обронит: «Ой, дорогая, а каким ты была пажиком!..» Да я и сама хорошо помню! Из всего класса на роль пажа выбрали только двух девочек. Для нас шили костюмы, мы ходили на примерки и репетиции – мы чувствовали себя настоящими «звёздами».
– Как вы попали в Минск?
– На последнем курсе Нижегородского театрального училища на гастролях в Италии меня заметил художественный руководитель Красноярского театра оперы и балета, пригласил к себе в труппу. А спустя некоторое время поступило приглашение также из Минска, от Валентина Николаевича Елизарьева. Я и сейчас легко соглашаюсь на участие в самых разных проектах, а тогда была совсем юная, мне всё было интересно. Приехала в Минск, ничего не зная ни о городе, в котором предстояло жить, ни о стране. В Беларуси не было никого из родных или друзей. Я отправлялась как на другую планету! И вот в мой день рождения, 6 октября, мне сообщают: «Поздравляем, вы приняты в Большой театр Беларуси... в кордебалет». Я безумно расстроилась! Ведь в Красноярске я уже танцевала сольные партии. Конечно, расплакалась: зачем ехала в такую даль, где нет никакой поддержки близких? Однако начала танцевать, и у меня всё получилось. Артистка кордебалета, солистка, ведущий мастер сцены. Даже не верится, что это было восемь лет назад, кажется, всё вчера…
– Какой мужчина должен быть рядом с вами?
– Мой мужчина должен уважать меня и мою профессию, поддерживать меня в любой ситуации: во время творческих взлётов и возможных падений. Всё-таки артисты – особая каста людей. Я порой не понимаю, как могут жить вместе пары, где один партнёр связан с искусством, а другой – нет? Мне сложно представить, если бы мой молодой человек был бы не из театральной среды и однажды вечером пришёл бы на мой спектакль, а там, на сцене, меня обнимает и целует какой-то Ромео… (Улыбается.) И если со мной рядом этот мужчина, значит, он обладает всем тем, что важно для меня. Прозвучит, быть может, банально, но самое главное в отношениях – любовь, уважение и взаимопонимание.
– Чья похвала для вас наиболее ценная?
– Безусловно, приятно, когда друзья и родные пишут и говорят тебе после спектакля добрые слова. Но самая большая радость возникает в душе, когда после балета абсолютно незнакомые люди восхищаются твоим творчеством. Когда после выступления на сцене Большого театра России нам сказали: «Какие вы молодцы! В Москве таких артистов нет!» – восторг и ликование поселились в сердце. Безумно приятно! Конечно, радостно, когда хорошие слова говорит о твоём выступлении педагог, который с тобой работал. Людмила Генриховна Бржозовская всегда звонит вечером и разбирает спектакль: здесь ты красавица, здесь умничка, а тут можно было сделать по-другому. Понятно, что она вол- нуется за меня, переживает, хочет помочь. Или Татьяна Михайловна Ершова. (Татьяна Михайловна Ершова и Людмила Генриховна Бржозовская – народные артистки Беларуси, репетиторы белорусского Большого. – Прим. автора). Она очень категоричный педагог, который никогда не скажет, что было хорошо, если ей действительно не понравилось. И когда она говорит: «Очень достойно!» – словно бальзам разливается по телу.
– Вы заговорили о Большом театре в Москве. Поделитесь впечатлениями: с какими чувствами везли туда балет «Витовт»?
– Когда Юрий Антонович Троян (художественный руководитель балета Большого театра Беларуси, народный артист, постановщик спектакля «Витовт». – Прим. автора) сказал, что мы едем в Москву, не сразу поверила. Более того – даже и не думала, что мне выпадет такой шанс. К своему стыду, я как зритель не видела ни одной постановки в легендарном театре. Но теперь я выступала на его сцене как артистка! У меня до сих пор мурашки бегут по телу, когда вспоминаю об этом. Выступление в Большом театре России останется в моей памяти навсегда, это сильные эмоции, яркие впечатления. Это же один из величайших театров мира, наравне с «Ла Скала», «Ковент-Гарденом», Мариинским… У меня был просто священный трепет, ведь считаю Россию своей родиной. Так же, как и Казахстан, где родилась, или Беларусь, где живу сейчас. Когда сообщили, что осенью поедем в «Астана Оперу», обрадовалась: ура, домой! Когда сказали, что выступаем в Москве, подумалось: еду на родину, представлять… свою родную Беларусь! Обо мне точно можно сказать, что я – гражданин мира.
– Что в профессии и на сцене вам сложнее всего?
– У каждого артиста балета свой набор физических данных, и, пожалуй, не бывает таких, у кого получается буквально всё. У одних высокий прыжок, у других – великолепная растяжка или прекрасное вращение. Мне ещё в училище постоянно твердили: «Хитрова, ты не прыгаешь!» А я действительно люблю фуэте и пируэты, но не прыжки. Поэтому большим экзаменом для меня стала партия Лауренсии. Когда я приходила на репетиции в 6-м составе, думала: ну какая я Лауренсия?! Пусть её танцуют те, у кого хорошие прыжки… Однако правильно говорят: никогда не знаешь, что тебя ожидает. Меня ждала генеральная репетиция спектакля и его вторая премьера… Я работала с педагогами до седьмого пота, теперь после балета Крейна мне кажется, что для меня нет ничего невозможного.
– О чём сейчас мечтает прима-балерина белорусского Большого?
– Если говорить о балете, мечты потихоньку исполняются. Уже станцевала любимую Жизель, Фригию в «Спартаке»… Но самое главное моё желание – никогда не утратить интереса к танцу. Знаю: некоторые балерины выходят на сцену с холодным сердцем, ничего не чувствуя ни к своей героине, ни к партнёру, ни к зрителям, их единственное желание – побыстрее исполнить роль. И меня просто охватывает страх, что подобное может случиться со мной – просто надеть на лицо маску, танцевать без души. Нет! Даже на гастролях, когда приходится исполнять несколько вечеров подряд один и тот же спектакль, одну и ту же роль, я отдаю этому образу все свои чувства и эмоции, чтобы они, в свою очередь, передались публике. Да, это главное – чтобы интерес к работе, к профессии никогда не угасал. Поэтому часто пересматриваю записи спектаклей с участием любимых артистов. Они вдохновляют и заставляют идти вперёд. Понимаешь: звёзды балета, танцовщики мирового уровня достигли очень больших высот, но всё равно они продолжают развиваться в своей профессии. И это так важно!
– Наверняка, скучаете по родным?
– Вроде бы уже и привыкла. И занята постоянно – репетиции, спектакли, гастроли, свободного времени практически нет. Но кто-нибудь из коллег обронит: еду сегодня с мамой на дачу – и так мне становится грустно, словами не передать!.. Каждый год в мой день рождения мама звонит мне и начинает произносить настоящую речь. Но уже после слов «Наша дорогая Люсенька» чувствую, что у неё ком в горле – и у меня начинают слёзы наворачиваться. К концу телефонного послания мы обе ревём в два голоса на разных концах провода.
Елена БАЛАБАНОВИЧ
Фото: Екатерина Суслова, Фёдор Войтко, Алексей Смольский, личный архив Людмилы Хитровой и архив Большого театра Беларуси
Спасылкі
[1] https://zviazda.by/be/tags/alesya-0
[2] https://zviazda.by/be/tags/persona
[3] https://zviazda.by/be/tags/zvezdy