Вы здесь

Виктор Лупасин: Приходится притворяться обычным


С писателем и музыкантом Виктором Лупасиным мы встретились в одном из минских кафе. Во время интервью он успел выпить сразу две порции сока, разжевать несколько кубиков льда и сделать мне много комплиментов. Этот загадочный человек с искренней улыбкой — автор множества стихотворных и прозаических произведений, а также участник рок-группы «Зеленахвостыя». Разговор с Виктором получился разносторонним: от программирования и графомании до эпатажности и «звездной» болезни.


— Как началась твоя писательская деятельность?

— Мне было лет пять, писать я еще не умел, поэтому мама записывала все то, что я придумывал. Мои первые «произведения» были о животных, которые имели способность разговаривать. До сих пор сохранилась целая общая тетрадь с «ранней писаниной»: сначала маминым почерком, а потом — моим. Еще я любил всем рассказывать разные приключенческие истории, обязательно с продолжением. Даже если слушатель уже уставал, я с радостью говорил: «Думаешь, это конец? Ошибаешься — все только начинается!»

— Сначала ты учился на механико-математическом факультете БГУ, а потом перешел на филологический. Как решился на такой крутой поворот?  

— Я хотел стать программистом, но, к сожалению, мой подход к этой профессии не соответствовал веяниям времени: мне нравилось просто программировать «железо», что становилось все менее востребованным. Потом появилась идея поступить в консерваторию на вокальный факультет, однако, как узнал на прослушивании, петь я не умею. А на актерском отделении среди вступительных экзаменов я увидел предмет «Мировая художественная литература» и побоялся его сдавать. Кстати, до сих пор из-за этого кусаю локти.

Мне казалось, на филологическом факультете меня научат писать стихи и прозу. Мои ожидания не оправдались, но в творческой среде можно было развиваться. А еще там было много симпатичных девушек!

— Тебя часто называют поэтом-эпатажником. Почему выбрал для своего творчества такой смелый, авангардный стиль?  

— Мне хотелось стать писателем, который, во-первых, профессионально работает во всех жанрах, а, во-вторых, — который выделяется среди других. Более того, я люблю «понтоваться». Долгое время пытался подражать Маяковскому. Тогда мне казалось, что открываю миру диссонансные рифмы, неологизмы, нестандартные строения... Вроде все до меня были только замшелыми советскими графоманами. Но потом моя фантазия закончилась, и я перешел к твердым стихотворным формам. Сейчас мне не нравятся верлибры, так как их трудно отличить от обычной прозы. Стихи на то и стихи, чтобы выделяться на фоне языкового течения.

— А как проявляется твоя эпатажность в повседневной жизни?

— Я никогда не пытаюсь специально кого-то поразить. Наоборот, на людях мне приходится притворяться обычным. К сожалению, у меня это плохо получается. Просто я такой, какой есть. С другой стороны, я предсказал некоторые модные тренды. Например, носил бороду, когда это еще не было мейнстримом.   

— Всегда ли ты писал по-белорусски? Как пришло желание говорить на родном языке?

— Однажды я подумал, что это неправильно, когда белорусский писатель пишет по-русски. Поэтому 99 процентов моих произведений — на родном языке. Еще в школе я взял пример со своего одноклассника, который пообещал, что с определенного дня он будет разговаривать только по-белорусски. Правда, в отличие от него, я свое слово сдержал. Конечно, сначала язык знал настолько плохо, что даже не представляю, как другие это терпели. Но я не сдавался: старался говорить по-белорусски даже на занятиях по русской литературе, а на лекциях по математическому анализу приходилось на ходу переводить слова преподавателя. Кстати, вспомнил, как пытался конспектировать историю Беларуси стихами. Выглядело это как ужасная графомания.

— Быть писателем сложно? Какими качествами нужно обладать?

— Сразу скажу, что, когда ты только начинаешь писать, первые пять тысяч страниц в любом случае будут плохие. У меня дома лежит много тетрадей, в которых почти каждое слово буквально «вылизывалось» и перечеркивалось по несколько раз. Любому делу нужно учиться, при чем все время, пока им занимаешься.

Помимо наблюдательности и трудолюбия, писатель должен обладать определенной долей наглости. Даже если человек не умеет писать, но постоянно лезет со своими произведениями, он добьется успеха. Хотя я и не люблю слово «графоман», однако именно у таких людей стоит учиться. Нужно каждый день что-то писать, «графомаить» независимо от качества. Постепенно лучшее будет отфильтровываться.

Важно обращать внимание на отрицательную, но конструктивную критику. Однако с определенного момента советы коллег ничего не дают. Как ни странно, критика читателей в сто раз полезнее. Ведь они, в отличие от писателя, смотрят на произведения под другим углом.

— Теперь ты перешел к музыке и давно уже не пишешь и не публикуешься. Почему так?

— Мне очень хочется своим творчеством воздействовать на людей, а это, на мой взгляд, более быстро и эффективно можно сделать с помощью музыки. Проходит много времени, пока то, что я написал, попадает в руки к читателю, да иногда еще неясно, оставило ли мое произведение какое-либо впечатление. А вот когда мы остаемся наедине — я и зал, можно делать с ним что угодно: все-таки мне легче передавать информацию сценическими вещами, а не литературными.  

— Расскажи о себе как музыканте. Как образовалась твоя музыкальная группа?

— Пел, сколько себя помню. Даже учился в музыкальной школе, но не закончил, потому что был глуп и ленив. Еще в юности решил, что хочу стать «суперзвездой», примерно тогда и образовалась первая группа, которая называлась не совсем литературно. Я на полном серьезе считал, что если с таким названием играть утонченную и сложную музыку, то слушатель приятно удивится. Только потом понял, что, скорее всего, он увидит название и сбежит. Более того, у меня были недоразумения с другими членами группы, так как они относились к творчеству с юмором, а я хотел делать настоящую музыку.

Современная группа под названием «Зеленахвостыя» когда-то тоже была очередным проектом со случайными друзьями. Но этот эксперимент удался. Наш стиль — единение поп- и рок-музыки. Ведь с одной стороны хочется делать акцент на внешних проявлениях, на шоу, а с другой — избежать узости тематики и петь не только о любви.  

Почему «Зеленахвостыя»? Во-первых, в детстве я очень любил книжку «Приключения Арбузика и Бебешки», где главные герои путешествовали по стране крокодилов. Во-вторых, мне совершенно не нравятся аморфные названия некоторых рок-групп. Слово должно быть понято с точки зрения белорусского языка, привычное славянскому уху. Поэтому считаю название «Зеленахвостыя» довольно удачным.

— Не боишься «звездной» болезни?

— Она у меня с детства! Иногда помогает, иногда — мешает. Но, на мой взгляд, главная причина, по которой люди мечтают стать «суперзвездами», — это ощущение того, что ты не один. Когда стоишь на сцене и целый стадион поет твою песню, понимаешь: ты нужен людям. Это невероятно!  

— Если бы встретился с самим собой маленьким, что бы ты сказал этому мальчику?

— Я бы обязательно поиграл с ним в конструктор, проехался на велосипедах, показал ему свою гитару и послушал его истории. А еще бы посоветовал не бросать музыкальную школу и убедил, что писать стихи не так сложно, как он думает.

— А что бы ты посоветовал молодым людям, которые тоже хотят достичь успехов в своем творчестве?

— Делайте то, что вы хотели бы видеть в белорусской музыке, литературе или искусстве. А главное — будьте собой!  

Анна ЕВСЕЙЧИК, студентка III курса Института журналистики БГУ

Выбор редакции

Общество

Время заботы садоводов: на какие сорта плодовых и ягодных культур стоит обратить внимание?

Время заботы садоводов: на какие сорта плодовых и ягодных культур стоит обратить внимание?

Выбор саженца для садовода — тот момент, значимость которого сложно переоценить.

Культура

Чем в этом году будет удивлять посетителей «Славянский базар в Витебске»?

Чем в этом году будет удивлять посетителей «Славянский базар в Витебске»?

Концерт для детей и молодежи, пластический спектакль Егора Дружинина и «Рок-панорама».