Вы здесь

Людей сжигали в сарае, кто выбегал — встречали огнем


В эти дни исполнилось 75 лет, как уничтожили жителей деревень Любель-Поль и соседней Вульки Городищенской. Любель-Поль разделил судьбу Хатыни, его уничтожил, что и Хатынь, тот самый 118-й карательный батальон. Кровавый опыт у бойцов этого подразделения был уже немалый. Поэтому жителей собирали в группу профессионально, со знанием дела, правда, действовали быстро, словно без предварительного приказа.


Иван Корженевич знает эту страшную историю от своих родителей, дедушек и бабушек. Родители тоже знали из рассказов родителей. Одним словом, немцы стояли в соседней Вульке. Кругом леса и болота, партизанский край. Один из военнослужащих-оккупантов, который стоял в дозоре, заметил движение, ввязался в перестрелку с партизанами. Этого хватило, чтобы подписать смертный приговор обеим деревням. Людей вели в Любель-Поль и из Вульки, всех сгоняли в сарай на усадьбе Антона Жилевича, деда Ивана Корженевича. В какой-то момент крестьяне поняли, что это их последняя дорога, и решились бежать. Кто побежал в сторону нынешнего шоссе, остался жить: оккупант, который стоял там, стрелял вверх, давал людям спастись. Кто выбрал противоположное направление, того догнала пуля. Остальных сожгли в сарае. Когда загорелось, люди ринулись в двери, их встречали пулеметным огнем. Только одна девочка Татьяна Пронько, когда ее сбили с ног, упала и пролежала под телами, пока все не стихло. Она в том аду осталась живой. Одна из 105 жертв. Сейчас бабушка Татьяна живет у детей в Минске.

Бабушке Ивана Корженевича в тот страшный день также повезло выжить, иначе и не было бы сейчас Ивана... Надежда Антоновна побежала в сторону нынешней бетонки с маленькими детьми. Самый маленький, почти двухлетний сын, был у нее за плечами. Бежали по болоту, рискуя вскочить в пучину, под плач детей и причитания стариков. Она потом долго не могла осмыслить, как не заметила, что ребенок вывалился из фартухового мешка, просто не почувствовала. А когда осмотрела, ей не дали вернуться остальные: «Сама погибнешь, а у тебя еще шестеро детей!» Так и сидела в тайнике, пока в деревне все не затихло. Потом пошла обратно искать свое дитя и нашла его! По плачу. Удивительно, что не погиб в болоте, что не съел какой зверь, здесь зверья всегда была уйма. Малого спасла, семерых детей вырастила.

Когда они вернулись в деревню, пришлось хоронить родных и близких, а также соседей, тех, кого хоронить было некому. Интересно, что дома каратели жечь не стали, видимо, куда-то спешили.

Сельчане, которые остались, стали налаживать жизнь.

— Отцовы родители здесь жили, — рассказывает Иван Корженевич. — Тут и я появился на свет, младший в семье. После войны даже начальная школа в Любель-Поли открылась, мои старшие братья ходили. Когда же мне пришло время отправляться в первый класс в 1973 году, школу уже закрыли, пришлось ходить в Вульку за четыре с половиной километра. Как только не добирались! — вспоминает Иван Иванович. — Зимой на лыжах ездили, а когда Ясельда разливалась и все замерзало, даже на коньках, теплом — на велосипеде. Это сейчас, когда и один ребенок в деревне живет в километре от школы, за ним обязательно придет школьный автобус, а тогда дорога была нашей проблемой. Но ничего, жили, иногда довольно весело и интересно.

Электричество пришло сюда где-то в году 69-м или 70-м. Помню, как родители сразу купили телевизор. В наши болота линию электропередачи тянули одной из последних в районе. Здесь же дороги не было, эту бетонку, по которой вы приехали, построили в 80-м вместе с олимпийскими объектами. Ранее связь с миром была через Вульку или на лодке через реку. Как-то и не замечались такие неудобства. На танцы собирались в большом доме. Когда играли свадьбу в одном доме, танцевать шли в соседний. Родители всю жизнь работали: мать в колхозе, отец лесником. Держали большое хозяйство: были свои корова, лошадь, свиньи, птица, — вспоминает уроженец Любель-Поля.

После школы Иван Корженевич окончил техникум, отслужил в армии, создал семью, пожил несколько лет в городе и понял, что это не его. Поэтому свой дом построил в селе Высокое, там, где нашлась работа. Пока были живы родители, всегда приезжал сюда, помогал. А когда их не стало, не смог оставить родной дом, дать зарасти огороду. Хотя, казалось бы, сам живет в деревне, имеет кусок земли рядом с домом. «Малая родина — это не пустые слова, — говорит мой собеседник. — Тянет сюда и все. Любой выходной день, свободный час еду, что-то делаю во дворе, копаюсь в огороде. Вот и в соседнем доме, давно никого нет, дети не приезжают, а года два назад стали приезжать внуки, навели порядок, какую грядку клубники посадили, значит, не пропадет усадьба».

Председатель Оснежицкого сельского Совета Валерий Кирилко говорит, что в деревне зарегистрировано несколько человек, но последние жители ее живут у детей в городах. Даже летом здесь можно встретить только их детей и внуков. Правда, в настоящее время наблюдается интерес к участкам под строительство. Некоторые уже возвели постройки и используют их как летние лагеря.

Валерий Александрович обращает внимание на часовню, которую построили когда-то сами жители в память о трагедии. Сейчас сельский Совет поддерживает часовню в надлежащем состоянии. А за памятником, который поставили в 1990 году на месте сарая, сожженного с людьми, смотрит НПС «Пинск» ОАО «Гомельтранснефть «Дружба». Раньше здесь стоял крест. 27 лет назад его сменили на обелиск, на плитах которого увековечили имена всех погибших. Теперь сюда несут венки и цветы, как и недавно по случаю 75-й годовщины трагедии.

Еще Валерий Кирилко показал скромный, немного разрушенный памятник, стоящий неподалеку, в зарослях сирени. Председатель раньше и сам не знал о его существовании, старожилы показали. Это также один из памятников жертвам того страшного июньского дня. Девушка-москвичка приехала в гости к родственникам перед самой войной, загостилась в деревне. Через некоторое время приехал и ее жених, видимо, познакомиться. Они уже хотели возвращаться, да наступило 22 июня. Не успели опомниться, как оказались на оккупированной территории. Выехать в Москву стало невозможно, так и пробыли здесь до 43-го года, и сгорели в том же сарае. Почему их похоронили отдельно, а не на кладбище с другими сельчанами, теперь точно никто не скажет, да и некому сказать. Но похоронили здесь, где сейчас разрослась сирень. Председатель сельисполкома сказал, что этот скромный обелиск также быстро приведут в порядок. Память должна жить.

А председатель районного Совета Иосиф Гузич уверен, что деревня Любель-Поль и не исчезнет с карты района. На нее обратили внимание горожане. Один дом на окраине купили Татьяна и Валерий Кутузовы. Они открыли агроусадьбу. Здесь же рай для туристов, которые ищут встречи с настоящей природой: лес, болото, река рядом. Кутузовы разработали экологические тропы, предлагают конные прогулки гостям. Звери подходят чуть ли не к двери усадьбы. «Зимой волк приходил, — показывает Татьяна снимок на своем телефоне, — косульки, зайцы здесь чуть ли не каждый день бегают». Тишина, красота, шоссе проходит в километре от деревни. Жить можно. Может, кто-то и захочет, построив дом, переехать сюда на постоянное место жительства. «Деревня возродилась после уничтожения в 1943 году, она должна жить даже ради памяти», — говорит Иосиф Гузич.

Светлана ЯСКЕВИЧ

Выбор редакции

Культура

Чем в этом году будет удивлять посетителей «Славянский базар в Витебске»?

Чем в этом году будет удивлять посетителей «Славянский базар в Витебске»?

Концерт для детей и молодежи, пластический спектакль Егора Дружинина и «Рок-панорама».

Общество

Время заботы садоводов: на какие сорта плодовых и ягодных культур стоит обратить внимание?

Время заботы садоводов: на какие сорта плодовых и ягодных культур стоит обратить внимание?

Выбор саженца для садовода — тот момент, значимость которого сложно переоценить.

Сельское хозяйство

Как обстоят дела на полях Беларуси на данный момент?

Как обстоят дела на полях Беларуси на данный момент?

Успех зависит от соблюдения отраслевых регламентов и технологий.

Регионы

Бьюти-рецепты XVIII века восстанавливают в Грабовке

Бьюти-рецепты XVIII века восстанавливают в Грабовке

«Императорский» туристический маршрут поможет развивать сельскую территорию.