Номер «три» — почетный»

Иногда судьба человека меняется неожиданно. Как пример — история Адама Сузина, родившегося в Беларуси, но оставившего след в истории Казахстана.

Впервые он увидел свет 10 января 1800 года в имении Кулиговщина Кобринского уезда Гродненской губернии (сейчас место вблизи деревни Босяч Кобринского района). Имение принадлежало родителям Адама — капитану Доминику Сузину и его жене Авгинье.

В 1819 году окончил Гродненскую гимназию. Учился в Виленском университете. Был активным филоматом, секретарем тайного Зеленого союза. Когда весной 1823 года начались аресты, одним из первых попал за решетку. Проходил под номером «три». Его внесли в список самых опасных государственных преступников. На допросах держался мужественно, никого не выдал. Выслали в Оренбургскую губернию с полугодичным пребыванием в тюрьме — максимальное наказание по этому делу.

Отправили в тюрьму Орской крепости. После — отбывал наказание в городе Орске. В марте 1829 года перевели в Оренбург. Назначили внештатным чиновником в Оренбургскую пограничную комиссию. Но осенью 1833 года обвинили в сговоре с некоторыми ссыльными и солдатами местного гарнизона с целью захватить город. Хотя никакого заговора не существовало.

Когда освободили из-под стражи, продолжал служить в пограничной комиссии. Направили в командировку на юг от Оренбургской линии. Так назывались созданные в 30—40-х годах ХVІІІ века оборонительные сооружения на юго-восточной окраине Российской империи.

Дивный зов

На этой территории издавна кочевали потомки старинных родов. Основным занятием их было животноводство. В поиске корма перемещались с места на место. Однако на постоянные переходы толкали и местные традиции.

Ханства были небольшие, но многочисленные. В них сохранилось управление по родам. У каждого рода был собственный маршрут. Нередко его имели и отдельные аулы. Перемещались ежегодно. Обычно с севера на юг. Затем — в обратном направлении. Зимой останавливались там, где застали их стужа и морозы. Иногда, правда, действовали и как-то спонтанно, словно внезапно напоминал о себе неслышный зов предков. Неожиданно оставляли место с сочными травами. Спешили туда, где корма мало.

Сузин узнал, что казахскую народность составляли три группы племен. По-местному — жузы. Были Старший жуз, Средний и Младший. Во главе их стояли ханы. В их подчинении находились султаны, которым власть принадлежала на местах. Рапорты султанов западной и средней частей Младшего жуза и подтолкнули к этой поездке Адама Доминиковича.

Султан — родственник. А теперь как?

Казахи оказались между двух «огней». С одной стороны, на них усилилось давление хивийских ханов. С другой — устанавливала свои порядки Россия. В 1824 году царское правительство отменило в Младшем жузе власть ханов. Территорию его разделили на три части во главе с султанами. Они получили неограниченную власть. До сих пор же она была слабой. Господствовала своего рода «феодальная демократия». Ведь, по существу, все находились в родстве. Пусть и в далеком.

Имперские порядки такое своего рода равновесие нарушили. Младший жуз, например, был разделен на 32 так называемые дистанции. Во главе их становились назначеные, а не избраные начальники. Хотя они и были в подчинении султанов. Но султаны уже не имели прежней самостоятельности. Около каждого из них находилось двести казаков.

Сузин должен был выяснить, как казахи относятся к изменениям в их жизни. Важно было знать и настроение самих султанов.

2 июня 1834 года он оказался в степи, в которой находилось кочевье султана Бай-Мухаммеда Айчувакова. Укатанная дорога отсутствовала, поэтому пробирались интуитивно. Под вечер показалась лента реки. Сузин, посмотрев на карту, убедился, что это Утва. На другом берегу ее увидели несколько аулов. Немного поодаль стояли белые юрты казачьих офицеров. Преодолев Утву, направились к ним.

Навстречу уверенно, с чувством собственного достоинства шагал рослый человек в голубом халате. На ногах у него были зеленые сафьяновые сапоги. Шелковую тюбетейку дополняла небольшая шапка из овчины. Адаму Доминиковичу хватило одного взгляда, чтобы получить полное представление о незнакомце. За султаном спешил кто-то из его ближайшего окружения.

Бай-Мухаммед неплохо говорил по-русски. Представился, а потом назвал того, кто находился рядом, — своего родственника Махмуда. Как того и требовали местные обычаи, подробно расспрашивал путешественников о их жизни.

Когда Сузин отдохнул, был устроен торжественный прием. Адама Доминиковича удивило, что в юрту султана свободно заходили не только приглашенные, но и те, кто сам изъявил такое желание. Все они здоровались с султаном, вели себя с ним на равных. Хотя садились полукругом. Каждый знал свое место. Заходить же в юрту во время приема султан никому не запрещал. Однако простые казахи обращались к нему не по имени. Называли его «таксыром». Если же приветствовали султана или за что-то были особенно благодарны, прилагали обе руки к груди и произносили «алдияр».

Очередной аул — очередные впечатления

Утром, прежде чем идти к Бай-Мухаммеду, Сузин оставил в своем блокноте несколько записей. Писал быстро, запечатлевая только самое главное. Чтобы позже, когда появится больше свободного времени, расширить их. В последнее время так делал нередко. Знал: по возвращении на родину эти записи много расскажут о жизни в краях, в которых ему довелось побывать.

При встрече с султаном выразил желание познакомиться с жизнью обитателей аулов. Бай-Мухаммед охотно пошел навстречу. Даже предложил переводчика. Но Сузин решил сначала походить один. Прихватил походную сумку, взял планшеты. Хотел собрать редкие, характерные для этих мест, цветы и травы для гербария. Но долго не ходил. Понял, что, отказавшись на время от переводчика, дал промах. Как назывался тот или иной цветок, он не знал. Казахи же, которых повстречал, объяснить не могли. Не понимали, о чем Сузин спрашивает.

Вернулся за переводчиком. После этого дело сдвинулось с места. Сумка пополнялась все новыми и новыми экземплярами. Заодно много разговаривал с казахами. Они видели, что его не сопровождали военные, были гостеприимными. Охотно приглашали в юрты. Показывали разные вещи, объясняли их названия, назначение. Адама Доминиковича заинтересовала и их одежда.

В течение нескольких дней Сузин знакомился с аулами, расположенными вдоль Утвы, и их обитателями. Пополнял свои блокноты записями: не только о быте казахов, — записывал и отдельные выражения, пословицы и поговорки.

Кыз-куу и... поцелуй

Бай-Мухаммед вместе со своим аулом и казаками, которые сопровождали его, собрались в новое кочевье. Оно находилось дальше на юго-восток. Адам Доминикович поехал с ними. Позже перебрались и в местность Булдурты. Это в пятнадцати километрах от озерного форпоста пограничной линии.

Познакомился с султаном Манбетом. С ним попал в аул, где в связи со свадьбой проводились спортивные соревнования. Чего только на них не увидел!

Захватывающее зрелище вызвала байге (это специальные скачки). Немало болельщиков собралось посмотреть и на курес. Двое силачей долго не могли друг друга повалить на землю. У каждого из них находились свои поклонники. Подбадривали «своих» дружными возгласами. Или, если что-то не получалось, выражали недовольство. Начался сайыс — все бросились к тому месту, где он проводился. Надо видеть, как двое седоков изо всех сил старались сбросить соперника с седла. Чем-то подобным сайысу был кокпар. Только на этот раз каждый из наездников стремился вырвать из рук соперника убитого козленка.

Любимым же развлечением молодежи во время соревнований являлась игра кыз-куу. В переводе звучит как «догони девушку». Услышав о ней, Сузин даже пожалел, что уже немолодой, да и не лихой наездник. Зато вместе с другими с удовольствием следил, как неслись наперегонки на лошадях девушки и юноши.

Если девушке удавалось обогнать парня, она... била его плетью. Однако такое происходило редко. Хотя казашки  уверенно держались в седле. Юноши старались не только потому, что не хотели быть побежденными: тот, кто обгонял наездницу, мог прилюдно поцеловать ее. Среди же девушек были и гордячки, которые в других обстоятельствах не подпускали парней к себе. Во время кыз-куу и появлялась, пожалуй, единственная возможность добиться своего.

Были у Сузина и другие, не менее впечатляющие встречи. Только не о них он рассказал в своих мемуарах. По крайней мере, то, что предложил в печать, заканчивается воспоминаниями о свадьбе, на которой присутствовал. Да и о соревнованиях, которые происходили тогда.

Эти записи были опубликованы в 1871 году в нескольких номерах варшавского журнала Krоnіkа Rоdzіnnа («Семейная хроника»). Они — интересный источник для изучения быта и традиций казахов в первой половине ХІХ века. Богатые и на личные наблюдения, касающиеся отношений с определенными людьми. В первую очередь с тогдашними правителями. Привлекают внимание описания природы.

Алесь Мартинович