Дорога жизни? Как повезет

С той памятной мартовской аварии (я, кажется, даже как-то упоминала о ней в одном из материалов) минуло ровно пятнадцать лет. Треть прожитого времени прошла, а все помнится, будто было вчера. Даже звуки, запахи, собственное ощущение беды, которая только чудом проскочила мимо, совсем рядом, всего в нескольких миллиметрах, дохнув в лицо таким ужасом, который и в самом кошмарном сне представить не мог. И — как контраст — звонкое весеннее утро, высокое небо, набухшие березы у дороги, робкое пение жаворонка где-то в солнечных лучах. Полное царство жизни и тут же — страшное и необратимое «больше нет». Потому что молодого парня из машины, которая врезалась сначала в наш автобус, а потом в придорожное толстое дерево, уже не было. Его из легковушки, больше похожей на сплющенную банку, спасатели вырезали автогеном. У него было окровавленное лицо, а руки, безвольно свисавшие с носилок, были прозрачно-белые, с тонкими синими жилками.

Его унесли, а мы так и стояли у своего автобуса — горе-туристы, не доехавшие до Кракова. Автобус был разбит вдребезги: от удара в нем высыпались все стекла, лопнуло переднее колесо, был покорежен весь перед. В глубокий кювет мы не покатились только чудом — спасло то самое лопнувшее колесо: машина прочно «села» на асфальт. Если бы не это — испугом, синяками и царапинами вряд ли бы обошлось. А так мы стояли под мартовским голубым небом - перепуганные, в чужой стране среди чистого поля, но -— живые, а его, накрытого с головой, несли в машину «скорой», и белые беспомощные руки качались в такт ходьбы санитаров...

После шока пришло понимание, чего удалось избежать, и от этого стало еще хуже. Через какое-то время накрыло ощущение облегчения и счастья, и мы все, в какой-то странной эйфории говорили-говорили, не в силах остановиться, не слушая друг друга. О плохой дороге, о том, на чем ехать дальше, о судьбе (слава богу, еще не суждено было). О парне, которого эта же судьба не пожалела. (Знал бы где упадешь, соломку б подстелил. А его, беднягу, гляди, как на трассе занесло.) Потом, когда полицейские замерили тормозной путь, которого в принципе и не было, когда достали из разбитой машины спидометр, стрелка которого застыла на отметке сто шестьдесят, о судьбе уже не говорили. Хмуро наблюдали за тем, как растерянно ходили возле того дерева друзья «гонщика», приехавшие через час после происшествия. (Потом мы узнали, что погибший парень, объезжая новую машину, побился с ними об заклад, что выжмет максимальную скорость.) А когда приехали его родители, и мать, заламывая руки, заглядывала нам в глаза и отчаянно спрашивала: «Як то было?», одна женщина из наших не выдержала: «Як то было? Ваш сын чуть не убил всех нас — вот як то было!»...

С того времени, читая сводки о дорожно-транспортных происшествиях, я в общей фразе о количестве жертв всегда стараюсь разделить их на собственно жертв и на убийц. Потому что очень, очень редко в аварии виноваты «непреодолимые обстоятельства». Чаще всего виноваты конкретные отдельно взятые люди. И неважно, что стало причиной их вины — выпитое спиртное, желание поймать адреналин, выжав педаль газа до максимума, невнимательность или самоуверенность — от статуса убийцы это их, по сути, не освобождает. Даже если они погибают только сами, ведь они же не думают таким образом покончить жизнь самоубийством, они просто бессмысленно, невзначай убивают человека — самого себя. Часто вместе с собой они тянут на тот свет своих родных людей, не намного реже — людей чужих, абсолютно незнакомых и виновных лишь в том, что оказались с «гонщиком» в одном месте в одно время...

Мы в последнее время очень много говорим о том, как предупредить аварии, как совладать с теми, кто пьяным садиться за руль или превышает скорость. О штрафных баллах, больших денежных наказаниях, лишении прав. А я бы в дополнение ко всем мерам еще и наклейку на лобовое стекло нарушителям наклеивала. С видными издалека буквами, прикленную так, чтобы и зубами не отодрать. И надпись на ней какая-нибудь страшная (как на пачках с сигаретами научились делать) вроде «Берегитесь! Я могу вас убить!». Сел ли бы кто в машину к такому? Захотел ли бы сесть в нее он сам?

А про ту давнюю аварию я вот почему вспомнила. На днях были озвучены предварительные итоги расследования ДТП, в котором погиб вратарь футбольного клуба «Витебск», его жена и шестилетний сын. По вечерней зимней трассе машина, в которой находилось двое маленьких детей, мчалась со скоростью 113 (!) километров в час, в результате заноса выехала на встречную полосу и врезалась в эвакуатор. При этом, как деликатно отмечает представитель следствия, погибший водитель скоростной режим не нарушал — ехать по той трассе можно аж на семь километров в час больше... Только вряд ли этот факт когда-нибудь станет утешением для трехлетнего сына футболиста, чудом оставшегося в живых в той смертельной гонке.

Елена ЛЕВКОВИЧ