Геолог Александр Азаренко: Мы не умывались нефтью, как показывают в кино

Начальник отдела государственного геологического фонда Республиканского унитарного предприятия «Белорусский государственный геологический центр» Александр АЗАРЕНКО выбрал профессию геолога, наблюдая за работой своего отца — горного инженера, кавалера ордена Ленина Федора Семеновича Азаренко. О своем выборе ни разу не пожалел, потому что профессия очень интересная — в поле она дарит открытия, и даже кабинетная работа у геологов совсем не скучная.

— Когда у вас появился интерес к профессии геолога?

— В детстве, благодаря отцу. Он работал в нефтеразведочной экспедиции глубокого бурения. Знаю, что некоторое время семья переезжала из деревни в деревню, поближе к месту работы отца. Уже когда я был в сознательном возрасте, мы жили в Речице, там же пошел в школу. Во время каникул отец несколько раз брал меня на работу. Для мальчишки моего поколения посидеть в кабине буровой установки то же самое, что для нынешних детей последняя модель смартфона. Вот с тех пор меня и заинтересовала профессия геолога.

— Родители одобрили выбор?

— Они меня поддержали. Школу я закончил уже в Гомеле и поступил в Гомельский государственный университет имени Франциска Скорины на геофак. Точно знал, что не хочу работать учителем географии, мечтал об экспедициях, романтике, открытиях — так это было в моем воображении.

— А как происходило в реальности?

— Несмотря на то, что у меня было представление о профессии, в реальности все оказалось интереснее и многогранней.

— Помогал вам отец с трудоустройством?

— По протекции отца устроился на работу в Речицкую нефтеразведочную экспедицию глубокого бурения. Но вместе там поработать нам не пришлось, отец в то время уже перешел в гомельский трест «Белнефтегазразведка». А позже и я пришел в этот трест, там мы какой-то период работали вместе. Я считаю, что это абсолютно нормально, когда родители помогают детям трудоустроиться. Мне кажется, это стимулирует младшее поколение лучше работать, совершенствоваться в своей профессии, просто по-человечески пристойно вести себя в коллективе, чтобы не подвести семью. Когда рядом отец, всегда можно посоветоваться, пусть у нас разные профессии, но у него большой опыт и авторитет в коллективе.

— А ваши представления о романтической составляющей профессии оправдались?

— Вполне. Я же начинал работать геологом в полевых условиях, а там как раз и сконцентрирована вся романтика нашей профессии. В тресте «Белнефтегазразведка» уже попал в тематическую экспедицию. То есть, более суженное поле поиска. Мы обрабатывали карты, анализировали информацию и искали перспективные места для нефтеразведки. Не часто, но удавалось найти притоки нефти при испытаниях скважин, и это незабываемые впечатления! Мы не умывались нефтью, как это иногда показывают в кино, но огромная радость, чувство причастности к великому делу, такая рабочая эйфория — это было.

— Получается, вся ваша работа в поле была связана с разведкой месторождений нефти?

— Так сложилось. Несколько лет я проработал в Центральной геофизической экспедиции, которая занималась изучением недр методом сейсморазведки — с помощью сейсмических волн. Она базировалась под Минском, но работы выполнялись в основном в Гомельской области.

— А откуда на территории Беларуси сейсмические волны?

— Они создавались искусственно. В скважину закладывался заряд, осуществлялся направленный взрыв, затем фиксировалась сейсмическая ситуация. Она позволяет определить структуру недр. Залежи нефти, как правило, связаны с ловушками, созданными разломами или антиклинальными структурами. Нефть дальше просто не может мигрировать. Сейсморазведка и позволяет выявить эти ловушки.

— Участие в экспедициях часто связано с длительными командировками. Как семья это воспринимала?

— Все понимали, что это моя работа. Конфликтов на этой почве не было, хотя случалось, что домой приезжал только на выходные — все успевали соскучиться и отлично проводили время.

— С 1984 года вы стали кабинетным работником. Не скучно без экспедиций?

— Нет, наверное, всему свое время. В молодости, конечно, нравилось. С возрастом уже не привлекает жизнь в полевых условиях. Хочется бытового комфорта, а самое главное — больше времени проводить с семьей. Считаю, что мне повезло: даже в кабинетных условиях по-прежнему занимаюсь геологией. Постоянно имею дело с новой информацией, поэтому работать совсем не скучно.

Федор Семёнович Азаренко

— А чем именно вы занимаетесь?

— В мой отдел стекаются все геологические отчеты. Они используются для выполнения задач, стоящих перед нашим предприятием как в рамках Госпрограммы, так и по договорным работам. В целом очень большой объем геологической информации доступен всем, кому это интересно или необходимо в работе. У нас есть читальный зал для посетителей. В настоящее время продолжается работа по оцифровке архивов, которые собирались с 1938 года. Сегодня мы знаем обо всех месторождениях, которые когда-либо были открыты на территории нашей страны. В электронном виде геологические материалы могут храниться вечно и в хорошем качестве, в отличие от бумажных носителей. Цифровым архивом пользоваться удобно, быстро и наглядно.

— Эта информация есть в свободном доступе?

— Большая ее часть, и она размещается на электронных информационных ресурсах. Разумеется, есть и информация под грифом «секретно» или для служебного пользования. Доступ к ней имеет ограниченный круг лиц.

— Какая информация пользуется спросом у населения?

— Самая популярная тема — информация по скважинам на воду. В 2011 году отменили лицензирование работ по бурению скважин на воду. Это привело к тому, что такой деятельностью занимались совсем не подготовленные люди, которые игнорировали природоохранное законодательство. Между тем при неконтролируемом строительстве и эксплуатации буровых скважин на воду возникает угроза загрязнения и снижения качества воды. Сейчас ситуация исправляется — Минприроды регистрирует горные отводы на эксплуатируемые скважины, а также работы по бурению скважин. Недропользователи представляют паспорта скважин на воду в геологический фонд, что позволяет вести учет.

— Какие документы должен получить на руки человек, который, например, заказал бурение скважины на своем дачном участке?

— Подрядчик должен зарегистрировать работу по бурению скважины на воду. Только после этого можно приступать к работе. По ее завершении оформляется паспорт на скважину в двух экземплярах, один остается у заказчика, второй хранится у нас. Кстати, к нам нередко обращаются руководители организаций и граждане, у которых утрачены такие паспорта, и мы восстанавливаем их.

— Ваши дети не собираются продолжить геологическую династию?

— Дети — нет, но, может, внуки продолжат...

Оксана ЯНОВСКАЯ

Фото с личного архива Александра Азаренко