Корреспондент «Звязды»: Аромат картофеля и запах маминых рук помог восстановить память

Так получилось, что чуть больше двух лет назад со мной случилось несчастье. Я пережил инсульт. Кровоизлияние в мозг было не смертельным, но поделило мою жизнь конкретно на «до» инсульта и «после». Повезло, что попал в больницу скорой помощи, где меня четыре дня выхаживали в реанимации. Потом две недели прокапывали (приводили в кондицию голову), учили ходить, есть, немного говорить, а затем отправили на месяц на реабилитацию в Аксаковщину (специализированный санаторий под Минском).

Из санатория я вышел почти что новым человеком. Дело в том, что после пережитого «удара» мой словарный запас уменьшился в разы, а в голове образовались достаточно большие куски моей жизни «без памяти». Если со словарным запасом мы совместно с санаторным логопедом проблему решили — меня отлично подтянули, то с памятью шло все намного сложнее. Априори я знал, что женат, что у меня трое детей, что взрослую дочь зовут Полина. И… почти все на этом. О том, что вторую дочь зовут Настя, а сына Алексей, рассказала мне жена. Она же напомнила, что ее зовут Светлана. «Также, как мою маму?» — спросил я. Маму я не забыл. Все, что касалось родителей, — я помнил.

Потом, после санатория, был отпуск. Это время я провел на своей малой родине в Ляховичах, где вновь учился ездить на велосипеде, собирать грибы, ловить рыбу и… разговаривать с людьми. Это напрямую касалось моей работы. Я, как вы поняли, журналист.

А разговаривать было сложнее всего. Не потому, что я тогда стал немного заикаться, нет. Главное, нужно было сначала сложить правильную фразу (предложение) у себя в голове, и только после этого произнести ее вслух. Поскольку я в нашей газете в основном пишу об экономике, мне нужно было сложные вещи «переводить» на доступный, человеческий язык.

И тогда я начал объяснять своей 80-летней маме сложности пользования банковской картой. Милая мама, ты слушала меня внимательно — не перебивая, ничего не уточняя, только в уголке твоих глаз блестели слезинки. И каждый раз, после наших совместных занятий, ты подходила ко мне, обнимала мою голову своими маленькими ладонями и гладила по волосам шершавыми руками.

А главное, у нас все получилось! В конце отпуска мама уже полностью самостоятельно могла снимать деньги в инфокиоске, рассчитываться картой во всех магазинах, а я стал достаточно бегло и вразумительно говорить на порой запутанные темы.

…Прошло два года. Врачи сказали мне, что процесс восстановления памяти прожитых периодов жизни был возможен в первый год непосредственно после инсульта. Что не вспомнил — значит, не судьба. У меня в голове отсутствовал огромный кусок времени, моего времени — с 30 до почти 50 лет. В моей памяти сохранились только воспоминания о последнем месяце накануне инсульта, а что перед этим? Отрывистые мгновения… Так было до нынешнего лета…

Я летом я снова проводил свой отпуск в Ляховичах. Как-то утром мы вместе с мамой готовили драники. Я тер картошку, а мама добавляла в нее нужные ингредиенты и читала на память стихи Есенина. Я ее поправил, и в ответ она весело поправила мне прическу. И тут в моей голове что-то щелкнуло — это память мою разбудил аромат молодой картошки вперемешку с кисло-сладким запахом маминых рук. Я в одно мгновение вспомнил целый пласт того, что было потеряно почти навсегда.

Восстановление памяти теперь стало происходить большими частями под воздействием нового, или точнее, забытого аромата. Вспоминал такие подробности, которые и в здоровом состоянии забываются уже через неделю.

Мне 52 года с хвостиком. Сейчас я знаю точно, когда и где мы познакомились со своей женой. Я помню всех преподавателей в университете, все бессонные ночи, когда у детей моих резались зубки. Я вспомнил все, и это огромная радость — знать и осознавать, что ни за один день прожитой жизни тебе не стыдно.

Я знал, что помощь придет. Наперекор всему, несмотря ни на что. Немного мистики, беззаветная вера в маму и самоотверженная ее любовь ко мне.

Сергей КУРКАЧ

Превью: stormposter.se