Незабываемая «Данута», автор которой Алексей Карпюк мог бы получить «Героя»

С лауреатом литературной премии имени Ивана Мележа, заслуженным работником культуры Беларуси, писателем Алексеем Карпюком я познакомился ближе 15 мая 1987 года в Слониме. Он возглавлял тогда Гродненское областное отделение Союза писателей и с группой литераторов приехал в город над Щарой поздравлять с 75-летием старшего западнобелорусского поэта Анатолия Иверса. Вечеринка состоялась в районном Доме культуры. Я вел вечеринку и немного волновался. Вчерашний студент — и такая ответственная миссия! Перед началом вечера Алексей Ничипорович подошел ко мне:

— Не волнуйся, Сергей, веди себя спокойно и просто. Не перед кем здесь волноваться...

И все же волноваться было перед кем: приехали писатели из Минска, Гродно, других городов и местечек. Алексей Карпюк сел рядом со мною и иногда отпускал веселые реплики. Видимо, чтобы меня поддержать. После слово дал ему. Он выступал интересно, просто и с юмором, почти так, как всегда это делал его друг Янка Брыль (они даже в чем-то были похожи). Алексей Карпюк подарил Анатолию Иверсу красивый и дорогой портфель и пожелал написать и издать столько книг, сколько влезло бы в этот портфель.

Шло время, иногда звонил, писал ему. Он обещал помочь издать отдельным сборником стихи слонимских литераторов. К большому сожалению, наша задумка осталась нереализованной. Через пять лет после первой нашей встречи Алексея Карпюка не стало. Это случилось 14 июля 1992 года. И что-то сразу утратилось, потерялось на литературном поприще Гродненщины. Алексея Карпюка не хватает и сегодня: мужественного, смелого, рассудительного и талантливого человека.

Родился Алексей Карпюк в крестьянской семье 14 апреля 1920 года на Белосточчине в деревне Страшево. Окончив в 1934 году местную семилетку, учился в польской гимназии в Вильне. В 1939 году поступил в Новогрудское педучилище. «Было нас пять парней с Наднеманья, из-под Налибокской пущи и один Карпюк из-под Белостока, — вспоминает во вступительном слове к двухтомнику Алексея Карпюка (Минск, 1991) Владимир Колесник. — Мы привозили «сидоры» чуть ли не каждую неделю, а Карпюк раза два в год, после зимних и летних каникул, зато волок гору вкусноты: целый окорок, полендвицу, колбасы, пару шматов сала толщиной на все пять пальцев...»

В годы войны Алексей Карпюк пошел в партизаны, а во время диверсии на железной дороге возле Волковыска попал в плен. Сначала его держали в Белостокской тюрьме, а затем в лагере Штуттгоф (Пруссия). С первого дня ареста занимала только одна мысль — как оттуда убежать. Была возможность выскочить из вагона, когда пленных везли из Белостока в лагерь. Тем более что поезд охраняли белорусы из городка, переодетые в немецкие мундиры. Некоторых конвоиров Карпюк знал, с ними учился в «полшехной» школе. Но ждал более удачного случая. Поэтому не рискнул, и его привезли в Штуттгофский лагерь.

Однажды гитлеровцы отбирали добровольцев на станцию что-то залатать. Попали туда и Алексей Карпюк с братом. Отъехали около двадцати километров на станцию Тизенгоф. Стали там грузить доски в вагоны. Двоим братьям рисковать побегом было опасно. Решили, что попытается убежать один Алексей. И он попробовал. Встал на буфер между вагонами и нырнул под вагон, а потом выпрыгнул в темное место и исчез. Всю ночь шел по полям, а утром залез к одному бауэру в гумно и до вечера проспал. Потом с разными приключениями снова пошел дальше. Сел на поезд и доехал до Белостока, добрался до родной деревни. А там отец «передал» его партизанам. Началась лесная эпопея.

В 1944 году Алексей Карпюк стал командиром партизанского отряда имени Кастуся Калиновского на Гродненщине. А в 1944-1945 годах служил в армии шеренговым наводчиком 756 стрелкового полка 150 Берлинской дивизии 79 стрелкового корпуса. Был наводчиком 76-миллиметровой пушки. Особенно отличился во время Висло-Одерской операции, когда огнем пушки уничтожил десятки фашистов и несколько самоходных орудий. Дважды был ранен.

В боях за Берлин отличился так, что комбат Иван Кучерин представил его на звание Героя Советского Союза. И даже сообщил об этом родителям Алексея на Белосточчину. Но «Героя» Карпюку не дали, поскольку он был «западником» и пленником в концлагере Штуттгоф. Вот как об этом вспоминает сам Карпюк в «дневнике» («Алексей Карпюк. Прощание с иллюзиями». Гродно-Wroclaw. 2008. С. 3890): «Вызывает комбат. Меня представили к званию Героя Советского Союза (и на него оставила впечатление сценка, как я клал снаряды в гущу немцев, когда пересекали поляны!). А мне не верится, чтобы из представления этого что-то вышло. «Западник», Штуттгоф. Рассказываю комбату о случае с начальником разведки дивизии — капитаном Бойченко. Кучерин успокаивает. В душе с ним все не соглашаюсь. Да и мало имею еще заслуг. В батарее я, например, по сравнению с сержантом Морозовым-новобранец, без года неделя».

«Героя» Алексей Карпюк действительно не получил. Но был награжден орденом Отечественной войны II степени. Позже Алексея Ничипоровича наградят и орденом Отечественной войны и степени, и орденом Красного Знамени, медалями. А поляки наградят его золотым крестом ордена «Виртути Милитари».

30 апреля 1945 года, во время взятия Рейхстага, Алексей Карпюк получил очень тяжелое осколочное ранение. Осколок попал в легкое, и до конца лета белорус находился на лечении в военном госпитале в Познани. Он потерял часть легкого, а несколько осколков врачи достали только в конце 1940-х годов, когда по рекомендации бывшего председателя Гродненского обкома партии Сергея Притыцкого Алексея Карпюка положили в больницу имени Склифосовского, что в Москве, и провели там операцию.

После войны Алексей Карпюк поступает на факультет иностранных языков Гродненского пединститута. Студентам начинает писать прозу. В журнале «Полымя» в 1953 году студент Карпюк дебютирует повестью «У адным інстытуце». А через пять лет издает первую книгу рассказов и повестей «Дзве сасны».

Трудовая деятельность писателя выдалась разнообразной и непростой. Был заведующим районо в м. Сопоцкино, директором школы на Волковысщине, работал в Гродненском пединституте, в редакциях газет, заведующим агентства «Интурист» в Гродно, директором музея атеизма и истории религии в Гродно, а с 1978 года возглавлял Гродненское отделение Союза белорусских писателей.

Но, где бы ни работал Алексей Карпюк, он всегда писал. «Писание стало моей судьбой. Я нашел способ, как больше всего быть полезным людям. Я познал счастье, я знаю, как мне жить!» — вспоминал в автобиографии «Мая Джамалунгма». Кстати, об этом замечательном произведении писала даже газета «Бацькаўшчына», которая издавалась в Мюнхене.

Жилось Алексею Ничипоровичу нелегко. Он был открытым и смелым. На V Съезде писателей Беларуси в Минске, который состоялся 13 мая 1966 года, Алексей Карпюк открыто выступил по тем проблемам, которые наболели, которые волновали многих творцов. В своем выступлении он защитил и честь белорусских литераторов, а также поэта из Слонима Анатолия Иверса и прозаика из Гродно Василя Быкова за нападки со стороны местных чиновников и КГБ.

Самым известным и популярным произведением Алексея Карпюка остается повесть «Данута», которая переведена на многие языки мира. Когда мне грустно — перечитываю, отключаюсь от сегодняшних проблем, возвращаюсь в Вильнюс, где жила красивая и искренняя Данута. Превосходнейшее произведение! Одно из лучших о любви. Гродненская писательница Алла Петрушкевич считает, что «Дануту» Алексея Карпюка можно поставить рядом с «Альпійскай баладай» Василя Быкова, «І той дзень надышоў» Масея Седнева, «Чазеніяй» и «Нельга забыць» Владимира Короткевича, «У палескай глушы» Якуба Коласа. В произведении нет трафаретных решений социальных и психологических проблем. Конфликты социальные основаны не просто на борьбе бедных против богатых или хороших против плохих. Рассказывая историю первой любви деревенского парня, белоруса, к дочери польского генерала, Алексей Карпюк раскрыл глубокий драматизм душевной борьбы героев и провел их через самые разные жестокие испытания времени. «Данута» Алексея Карпюка — произведение, проникнутое глубоким лиризмом, о юности и романтической любви. Правдиво, естественно передано в повести довоенное время белорусской Вильни.

Оставил после себя Алексей Карпюк и роман «Карані». Писательница Данута Бичель назвала это произведение самой большой удачей автора, потому что получился роман глубоконародный и многоплановый, социальный и остросюжетный, психологический и богатый философскими размышлениями. А Владимир Колесник высоко отмечал в «Каранях» язык произведения, поставив на один уровень с языком Ивана Мележа и Янки Брыля.

Из-под пера Алексея Карпюка вышли десятки других интересных и разнообразных произведений. Это повести, сказки, очерки, посвященные родной Гродненщине и ее людям.

К большому сожалению, белорусы еще не совсем осмыслили всю целостность, сокровище творческого наследия писателя. Но земляки искренне помнят про Алексея Карпюка. Одна из улиц Гродно носит его имя. А год назад на здании № 49 по улице Элизы Ожешко в Гродно в честь писателя была установлена мемориальная доска.

Сергей ЧИГРИН