Нет, они не пьют вместе с ними водку, не употребляют наркотики и не играют в казино. У родственников развивается другая зависимость — психологическая. Они полностью подчиняют свою жизнь «больному». «Как я его брошу — он же без меня пропадет!» Или «Как я ему есть не приготовлю - он же будет питаться одним спиртным!» Для людей, которые подчинили свою жизнь спасению алкоголиков или наркоманов, существует специальный термин — созависимость. Как она формируется и каждый ли к ней склонен, чем она опасна для детей, как не поддерживать зависимость своего ближнего и что такое «жестокая любовь», рассказал психолог, гештальт-терапевт, руководитель реабилитационного центра «Радуга» Александр Федоров.
— Кто втягивается в созависимость?
— Зависимый человек, как правило, живет не один, у него есть близкие — родители, братья или сестры, жена или муж. Если алкоголизм — это болезнь, и у больного есть изменения психики и поведения, то неизбежно, что у тех, кто находится с ним в близком контакте, тоже меняется и психика, и поведение. Созависимость как болезнь не выделяют, но специалисты оценивают ее как очень болезненное состояние.
— В чем проявляется созависимость?
— Если глобально, то фокус внимания человека перемещается с себя на своего близкого. Причем близкий может быть какой угодно — не только алкоголик, но и наркоман, игроман. А если посмотреть более широко, то инвалид или престарелый близкий родственник, к которому у созависимого сильная эмоциональная привязанность. И человек начинает думать не о себе и о своих потребностях, не о том, что ему дорого и важно, а об этом близком человеке.
— И как меняются их отношения?
— В первую очередь со стороны созависимого возникает контроль. Он стремится контролировать своего зависимого близкого, чтобы он не пил, или пил, но в ограниченном количестве. Если это наркоман, то, например, постоянно проверяет зрачки. Это частые звонки, скажем, по пять-семь раз в день. «Ты вышел с работы? И где ты сейчас? Зашел в магазин? А что покупаешь?» Если человек в гостях, то мать или жена тоже несколько раз звонят: «С кем ты сейчас? Почему я не слышу их голоса? А пусть они подтвердят». Такой стиль поведения — это своеобразная «норма» для созависимых отношений.
Также характерен навязчивый стиль поведения. Часто — даже гиперопека и неразумный сверхзабота. «Тепло ли ты одет?» По отношению к 40-летнему мужчине это нелепо. Или мать звонит взрослой дочке: «Ты поела? А как у вас дела? Вы не поссорились?» Гиперопека и сверхзабота зависимых людей раздражают и злят. Такое поведение может быть даже толчком к срыву, чтобы человек, который в настоящий момент трезв, вернулся к употреблению. Это, конечно, не главная причина, но она имеет место.
Созависимость может проявляться и в виде агрессии. Нередко забота (сделай то, сходи туда, побудь дома) не приносит успеха. Близкий бьется за трезвость — деньги платит, в наркологию устраивает, больного «прокапывают» после запоя, а он выходит и через неделю снова «в хлам». После такого руки опускаются, человек может впадать в отчаяние, лить слезы. А потом появляется законная злость. И созависимый начинает проявлять агрессию — в лучшем случае на словах (скандалы, ругательства), а зачастую это и избиение.
— Созависимость — это больше женская проблема?
— Мужчинам это тоже свойственно, хотя, может быть, и не так ярко проявляется. К примеру, несколько лет назад у меня на приеме был отец молодого наркомана. Он старался и на реабилитацию его устроить, и на психотерапию, но ничего не помогало. Молодой человек упорно возвращался к употреблению наркотиков, и все выглядело очень грустно. Отец признался: «У меня были мысли сломать ему позвоночник. И пусть он будет лучше лежачий, но не сможет больше употреблять наркотики. Я буду его любить и заботиться о нем в таком виде».
— Любой человек склонен к созависимости? Каждая ли женщина станет созависимой, продолжительное время живя с алкоголиком?
— Есть разные взгляды на происхождение созависимости. Согласно некоторым американским исследованиям, к ей склонны 98 % населения. Здесь речь идет о структуре личности, о несовершенстве человеческой природы. Склонность к созависимости есть почти у каждого, вопрос только в ее степени: у кого-то немного, у кого-то больше, у кого-то много, у кого-то слишком много. По сути личность у человека зависимого и созависимого очень похожа, ее можно назвать зависимой структурой личности. И закладывается это в родительской семье. Здесь играют роль ряд факторов, и доминируют, как правило, психологические травмы с вариациями насилия. Разумеется, важны наследственность и воспитание. И закладывается это в возрасте от рождения до 3-7 лет. Насилие может быть разного рода: физическое, сексуальное в том числе, эмоциональное, духовное. Это почва для формирования зависимой структуры личности.
Причем насилие не всегда очевидно: это могут быть какие-то подавленные эмоции у родителей. Они могут быть образованы и интеллигентны, внешне все выглядит хорошо и правильно, но в своих семьях им недодали нежности и не научили эмоциональной культуре. И они холодные и скованные. Соответственно, тепла в семье мало: не принято поцеловать в щеку, сказать искренние слова. И таких семей немало. Внешне все хорошо, а теплоты не хватает, и ребенок ей не обучается. Родители поссорились и не разговаривают друг с другом. Атмосфера негатива отчетливо ощущается, ребенок не может это объяснить, но понимает, что ему здесь плохо.
Сильные детские переживания могут быть токсичны: вина, страх, злость. И жить с этим довольно дискомфортно, поэтому человек ищет способ, как облегчить свое состояние. Вариантов много, один из них-работа, тогда он становится трудоголиком. Казалось бы, ничего плохого, но когда человек всего себя в нее вкладывает, он недодает семье, детям, у него мало хобби и друзей — страдают все остальные стороны жизни. Также это может быть эмоциональная зависимость, сексагализм, религиозный или другой фанатизм, игромания, шопоголизм. И как вариант развития событий — наркомания и алкоголизм.
— Если с зависимым человеком живут в том числе и несовершеннолетние дети, они тоже страдают от созависимости?
— Детей это травмирует, и очень сильно. Перечисленные токсичные эмоции именно здесь и проявляются. Пьяный папа может накричать, побить, унизить. А возможно, и нет. Но все равно хороший папа куда-то исчезает, а пьяный лежит где-то в своей комнате, к нему страшно и неприятно подойти, от него плохо пахнет. Вот это токсичный стыд. Об этом стыдно рассказать ровесникам и друзьям.
У таких травмированных детей, живущих в подобной атмосфере, большие шансы стать химически зависимыми. Ибо здесь и наследственность, и пример перед глазами. Ведь если ребенок не видит и не понимает, как это, то он, скорее всего, туда и не полезет. А если у мамы, папы, братьев или сестер такой образ жизни, то кажется, что это нормально. А возможен и противоположный эффект: у ребенка может навсегда сформироваться отвращение к спиртному или наркотикам. Но при этом есть некоторая комплиментарность: девочку, у которой отец-алкоголик, будет тянуть к алкоголикам-мужчинам. Не обязательно, что так произойдет, но велика вероятность, что созависимая девушка выберет себе мужа-алкоголика. Ведь образ любимого мужчины, как правило, похож на отца.
— Что делать созависимому? Бросить алкоголика и жить своей жизнью? Или идти к наркологам и психотерапевтам и стараться его вытащить?
— Сложный вопрос, и однозначного ответа нет. Иногда девушкам, которые ходят на психотерапию, хочется сказать: убегай, ведь ничего хорошего тебя там не ждет, только боль и страдания. А где-то имеет смысл и побороться.
— И эта борьба приносит результаты?
— Конечно, иначе не было бы смысла этим заниматься. На реабилитацию люди попадают по разным причинам. И насовсем отказаться от наркотиков, спиртного или игры — таких личных осознанных решений единицы. Этот человек достиг дна, поранился, у него еще не слишком спрогрессировала зависимость, и он бежит за помощью. Но в основном мотивация не внутренняя, а внешняя — вынуждают идти к нам лечиться или работодатель (если человек не так запущен и начальник в теме, хочет помочь и дает последний шанс), и человек за этот шанс может ухватиться. Или жена, сестра, брат, взрослые дети — вот таких ситуаций больше всего. Или ты идешь и по-серьезному лечишься без всяких «если» и «может быть», или развод. Или дети говорят, что мы с тобой, отец, в противоположном случае больше общаться не будем. Это примеры так называемой жестокой любви. Это целая система, разработанная в Англии сообществом родителей наркоманов. Они не отказываются от ближнего, но и не потакают его слабости. А ставят очень жесткие категорические условия: если хочешь, чтобы у нас были отношения, поддержка и помощь, то идешь и лечишься прямо сейчас.
— Кстати, интересно, сколько людей из тех, кто приходит на реабилитацию в программу «Радуга», выдерживает все этапы?
— Определенное количество, конечно, не выдерживает и сбегает, или мы выписываем за серьезное нарушение правил. Процентов 80 % их полностью проходит. Из тех, кто прошел «Радугу», около 30 % наркоманов и около 40 % алкоголиков достигает успешной долгосрочной ремиссии. Еще лучший показатель у женщин — около 45-50 %. И это очень много. Ведь на самом деле шансы на трезвость не так и велики.
— Возвращаясь к созависимости. Что с ней делать?
— В первую очередь обратиться к специалисту и получить минимальные знания. Специалист объяснит, что такое зависимость и созависимость и как с этим бороться. Что-то можно поискать самостоятельно в интернете, но лучше все же, если объяснять профессионал. Решиться на определенные действия многим сложно. И тут может помочь психотерапия, но это не так просто, ведь стоит денег. Есть еще вариант — группы для созависимых, так называемые «Ал-Анон». Есть организация «Взрослые дети алкоголиков», там тоже можно получить полезную помощь. Важно понять проблему и найти людей, которые могут помочь и подсказать. И не поддерживать зависимость, а противостоять ей.
— И как ее не поддерживать?
— В первую очередь перевести фокус на себя и вспомнить о своих потребностях. Прогулки, друзья, кино, театр, бассейн, вязание. А по отношению к зависимому — «жестокая любовь». На начальных стадиях злоупотребление — это секрет семьи, такое, как правило, скрывается от окружающих. Или то, что оно просто есть, или то, что оно чрезмерное, или его последствия — обо всем этом молчат. И есть способ борьбы, пока человек не зашел далеко, пока болезнь прогрессирует не сильно. Это стыд и страх последствий. Таким образом прописывается план санкций. Если ты, скажем, в течение трех дней не обратился к наркологу, то звоню всем родственникам и близким, пишу письма и говорю, что ты заболел, ты алкоголик, прошу повлиять. И обязательно привести «приговор» в исполнение, чтобы человек понимал, что это не шутки. Когда приговор исполнен, все близкие в курсе, следующий этап: когда еще три дня проходит, и ты не начинаешь лечиться, звоню всем твоим друзьям — с кем учился, работаешь, ездишь на рыбалку. И также приводится в исполнение. Третий этап: сообщаю в школу, где учится твой ребенок... И таких этапов несколько.
— Очень жесткий план, не каждый сможет его выполнить.
— Но эта система работает. Да, надо иметь твердость и уверенность, ведь это действительно крайне болезненно и происходит очень жесткая конфронтация. Здесь важно осознавать, что это не месть, а именно «жестокая любовь». Алкоголики и наркоманы — это неправильно воспитанные или недовоспитанные дети. И к их воспитанию приходится возвращаться во взрослом возрасте.
Елена КРАВЕЦ
Идентичность через наследство.
Василевские такие: на Земле и в космосе лихие!
Беларусь — в тройке лидеров по заболеваемости.
