Вы здесь

Витовт Чаропка: Мой долг — вернуть белорусам имена их славных предков


Постоянная рубрика «Игуменского тракта», которую вел известный писатель Витовт Чаропка, ушла в более широкое пространство — виртуальное. Сейчас на портале издательского дома «Звязда» действует рубрика «Пантеон великих белорусов» — цикл исторических эссе Витовта Чаропки. Одна из статей о нем называлась «Колумб седой старины». И действительно, во многом исследователю пришлось быть первым, осмысливая страницы белорусской истории, популяризируя ее незаслуженно забытых персонажей. Читайте размышления известного нашего автора в этом интервью и наведывайтесь на наш сайт, чтобы заглянуть в «Пантеон» — настоящую хрестоматию белорусского прошлого. Там вы сможете в доступной, увлекательной форме, в сопровождении образов встретиться с князьями и философами, печатниками и поэтами, военачальниками и учеными нашей земли, узнать необычные факты о них.


— О скольких фигурах ты уже написал и легко ли «находить» новые? Какими источниками пользуешься?

— Наверное, за сотню будет. Когда пишу об исторической фигуре, то стараюсь использовать все доступные источники. Очень ценным материалом является эпистолярное наследие. Удается заглянуть человеку в душу, понять его чувства и мотивы. Всякий раз, когда заканчиваешь писать очерк про очередного героя, чувствуешь грусть, якобы прощаешься с хорошим другом, ведь за долгое время он становится тебе близок и дорог. Даже становится стыдно за какое-то его поведение или поступки, хочется в них разобраться и оправдать его. Это, конечно же, субъективизм, но куда от него деться, если ты пишешь о человеке, пусть даже и великом.

— Среди персоналий твоих статей не только те, кого можно подвести под определение «этнический белорус», и не только однозначно положительные герои. Вопрос, вызывающий много споров: кто достоин быть занесен в национальный пантеон? Какими критериями ты руководствуешься? Случалось ли, что решение представить кого-то как белорусского героя вызвало сопротивление?

— Для меня и кривицкие князья (как их называет «Повесть временных лет»), и великие князья литовские, и «литвины» Радзивиллы, и «русины» Сапеги — представители нашей, белорусской, истории. Важно не этническое происхождение той или иной личности, а то, что она сделала для нашей земли, которую мы сейчас называем Беларусь. Вот я и рассказываю скромно и остроумно об этом. И в «Пантеоне» представлены люди разного этнического происхождения, например татарского — Якуб Ясинский и Наполеон Орда, или немецкого — Антони Тизенгауз, Эмилия Плятар. Эти люди вписали свои имена в нашу историю и культуру. Можно пожалеть, что не о всех достойных удалось рассказать. Конечно, есть лица, которые вызывают внутреннее сопротивление, например Сигизмунд Август. Но мне его жаль как несчастного человека с довольно драматической судьбой. Впрочем, он импонирует тем, что умел искать компромисс — одно из главных качеств властителя. Он был любителем искусства и гуманистом и не допустил религиозной и политической вражды, как во Франции или позже в Германии.

— Петр Васюченко написал эссе о «белорусской измене» — мол, в истории поведением белорусов часто разочаровывались их временные союзники, обвиняя в «измене». А суть в том, что белорусы должны быть верны собственным интересам, в чем им отказывают. Может ли существовать «объективная история», или все-таки каждый народ должен оценивать события с точки зрения собственных национальных интересов? Как пример — в книге об Уленшпигеле Шарле де Кастере испанцы показаны отрицательно, в романах Жюля Верна демонизируются англичане-колонизаторы, вопреки «прогрессивным французам», Фенимор Купер, наоборот, показывал хороших англичан, которые общаются с индейцами, и плохих французов... И так далее.

— Это аксиома, что каждый народ заботится прежде всего о себе и своих интересах. Чем закончилась «братская любовь» поляков к литвинам? Грабительской Люблинской унией, когда Польское Королевство присвоило себе половину Великого Княжества Литовского. Вот здесь мы и видим, как это событие оценивают в Польше и как мы. Для польских историков — это триумф польской политики и т. д., А для нас — драма, которая свела государство наших предков к второстепенной роли в Речи Посполитой. И где здесь объективность? Кто определит ее? Возможно, правильно, что историк должен быть прежде всего патриотом, а потом ученым. Это естественные проявления человеческих чувств. Я согласен с твоими примерами. Наши сердца всегда на стороне героев, борющихся за свободу народа и родного края.

— Что имеет большее значение: художественные произведения на исторические темы или документальные исследования? Насколько решаема между ними граница, насколько можно допустить в художественном произведении искажение фактов, а в статье — эмоциональную окраску?

— Важно и то, и то. Художественное произведение может захватывающе и образно рассказать о прошлом и создать его привлекательную картину. Часто наше представление об исторических событиях как раз и основывается на художественных произведениях. Но основа любого исторического произведения-это прежде всего научное исследование историков — они предоставляют факты, приводят документы, делают выводы. Некоторые исторические исследования читаешь, как захватывающий детектив. Не только меняешь свои старые взгляды на то или иное историческое событие или личность, но и по-новому пытаешься его осмыслить. Импонирует, когда исследователь думает, анализирует и проявляет широкую эрудицию, и тогда не излишними кажутся маленькие лирические отступления, удачные сравнения и метафоры. Думаю, не грех довольно свободно трактовать исторические факты в художественном произведении. Если этого требует раскрытие образа или сюжет, так почему нет? Произведение может только выиграть. Вспоминается известный принцип Александра Дюма, для которого история — это «гвоздь», на который он «вешал» свои сюжеты. И классический пример: «Война и мир» Льва Толстого. Сколько его укоряли за неточности, за искажение фактов, а вот о войне 1812 года мы как раз и знаем из его великого произведения.

— Гендерный вопрос... Как много в истории остается женских имен, в частности в истории Беларуси, и какими путями женщины попадали в историю?

— Нашей истории все же посчастливилось на знаменитых женщин, напомним Рогнеду, Ефросинью Полоцкую, Софью Гольшанскую, Анну Святославну, Марию Витебскую, Ульяну Тверскую, Анастасию Слуцкую, Софью Слуцкую, Барбару Радзивилл, Эмилию Плятер, деятелей белорусского возрождения Полуту Бодунову, Констанцию Буйло, Тетку или драматическую судьбу Ларисы Гениюш. Не говорю уже про соцветие наших чудесных поэтесс, художниц, артисток, спортсменок.

— В одной из наших бесед ты утверждал, что не историк и не писатель... А ведь ты еще и картины взялся писать. Продолжаешь ли и на какие темы?

— Да, «Двух станов не боец, а только гость случайный». Писатели считают меня историком, а историки — писателем. Положение естественное, когда работаешь на границе разных жанров. Сам я определяю жанр своих биографических штудий, как литературно-исторические очерки. Но они лишь часть моего творчества, пусть и значительная. Просто я считаю, что моя обязанность вернуть белорусам имена их славных предков, чтобы их созвездие сверкало над Беларусью. А в творчестве мне нравится обращаться к новому, поэтому увлекался и постмодернизмом, и мистикой, и историей, и фэнтези, и приключениями, авантюрами. Всего понемногу, не хочется повторяться и тиражировать себя. Если твое творчество не для твоего материального обеспечения, то должно приносить духовное, эстетическое наслаждение. Вот тут очень и пригодилась живопись. Это волшебно, когда под твоей рукой рождается живописное произведение, ты можешь увидеть результат своего вдохновения и труда, а не ждать месяцы, а то и годы, когда напечатают твой очередной опус. Это действительно захватывающе! В искусстве творческий процесс более интенсивный и даже эмоциональный. Да вообще, нас окружает серый мир, мало солнца, а я создаю свой мир из красок, многоцветный и дивный, и от этого на душе делается светло. Своим светом делюсь с другими — дарю им свои работы. Офис «Белорусского исторического журнала», где я работаю, обвешал картинами, так что там у нас постоянный вернисаж.

— В каком из своих героев ты больше всего разочаровался? А были ли обратные случаи?

— В своих героях я не разочаровывался, потому что они все очень достойные личности, хотя и не идеальные. Я думаю, о людях надо писать хорошее и светлое, как-то мы забыли говорить доброе слово о своих друзьях, знакомых, коллегах, собратьях на пере. А если я в ком и разочаровался, то в самом себе. Мог сделать больше и лучше, а где-то поленился, не собрался, отложил на завтра, а в итоге не сделал то, что мог и должен был сделать по своему призванию.

— Если составлять образ архетипичного белоруса, черты которых исторических персонажей ты бы ему придал?

— Непросто ответить. Иногда типичный белорус мне напоминает Купаловского Зносака из «Тутэйшых» с его философией приспособленца или Мележевского Дятлика, для которого земля клином сошлась на его участке, и дальше он ничего не видит. Думаю, современным белорусам не хватает благородства и самоотверженности Калиновского, подвижничества Скорины и, к сожалению, здорового национального достоинства. Нужно научиться не только уважать самих себя, но и любить. Вот-вот, нам не хватает своего, белорусского, эгоизма. Мы — это мы! Мы сильны и мы победим. Любого, потому что мы белорусы!

— Была ли мечта вмешаться в какие-то исторические события, о которых писал? В какую эпоху отправился бы? Что именно сделал бы?

— Это из области фэнтези. Единственное, что хотелось как-то, заглянуть в эпоху Полоцкого княжества и начал Великого Княжества Литовского. Там, действительно, триллер и детектив, что к чему, кто, когда и как — из-за недостаточности источников малоизвестно, но очень интересно. Вот если бы отыскалась какая-то летопись из той эпохи — это было бы настоящим открытием древней Беларуси. А так приходится гадать и городить всякие версии.

— Традиционно-банальное: что в планах? А что в мечтах?

— Планы конкретные: издать то, что написал. Сейчас вот работаю над серией книг о великих князьях литовских. Они богато иллюстрированы, написаны специально на русском языке для широкого круга читателей. В издательстве «Адукацыя і выхаванне» вышло уже пять книг из этой серии. Проект, как считаю, оправдывает себя, ведь достойно представляет нашу историю. Например, только на одном из российских сайтов было 90 тысяч скачиваний книги «Витовт». Так что я сейчас с головой в этом проекте.
А насчет мечт, так она одна — чтобы в Беларуси все было хорошо!

Людмила РУБЛЕВСКАЯ

Фото: nastgaz.by
  • В рубрике «Пантеон великих белорусов» много вспомогательного материала для школьников, студентов, учителей и много интересного для всех любителей истории. Рубрика регулярно пополняется.

Выбор редакции

Общество

Время заботы садоводов: на какие сорта плодовых и ягодных культур стоит обратить внимание?

Время заботы садоводов: на какие сорта плодовых и ягодных культур стоит обратить внимание?

Выбор саженца для садовода — тот момент, значимость которого сложно переоценить.

Культура

Чем в этом году будет удивлять посетителей «Славянский базар в Витебске»?

Чем в этом году будет удивлять посетителей «Славянский базар в Витебске»?

Концерт для детей и молодежи, пластический спектакль Егора Дружинина и «Рок-панорама».