Эволюция торговли. Когда все есть, но чего-то не хватает

Перед отдыхом, который собираюсь провести в родной деревне, кроме всяких огородно-рассадных забот, есть еще один обязательный. Его можно обозначить двумя словами: купить покушать. Причем список этого «покушать» можно составлять очень долго, ведь, если ехать в пустой деревенский дом, нужно везти с собой буквально все: от масла и молока до спичек (без них поесть толком тоже не получится, ведь надо же чем-то газовую плиту зажечь). Так что, вместо того чтобы настраивать себя на майско-романтический лад в ожидании соловьиного пения и созерцания яблоневого цветка, приходится заботиться о хлебе насущном, причем в самом буквальном смысле.

Потому что, забыв этот хлеб купить, можно без него и остаться. Ведь стационарного магазина у нас нет. Так что, приехав в деревню, например, в субботу под вечер (а автолавка приезжает в обед), будешь ждать ее следующего приезда вплоть до понедельника. Если есть машина или какое другое средство передвижения (велосипед, например), то проблема небольшая, можно подъехать в какую-то соседнюю большую деревню, где магазины работают. Хотя не гарантия, что найдешь там нужное — молоко, например, бывает не всегда. Если же нет машины или велосипеда, а есть остеохондроз в коленях (это я про большинство пенсионеров-дачников, приезжающих в деревню на лето), значит, сиди и жди автолавку или иди к соседям в долги.

Магазин в нашей деревне был всегда, сколько себя помню. Сначала это была небольшая хижина в центре деревни, обшитая синим пластиковым шифером, на ней красовалась немного скошенная набок табличка с надписью «Ларек». В «ларьке» было все, что нужно сельчанину: хлеб, сахар, мука, соль, напитки и ириски «Кис-кис». Про молочные и мясные продукты никто даже не спрашивал: все было свое. Зато покупали целыми коробками мелкие макароны «звездочки» — кормить поросят. И ржаной мукой затоваривали прямо на пристроенном к «ларьку» складе — мешок клали на большие напольные веса, взвесив, грузили на воз. А «в нагрузку» к муке продавщица вылавливала из бочки на том же складе не очень привлекательного вида селедку и закручивала в рыжую бумагу, что тут же промокала...

Очереди в том тесном магазине были редко, разве что когда привозили хлеб по четырнадцать копеек (обычно был по шестнадцать или по восемнадцать, а ароматные «горбатые» сайки — по двадцать одной). Более дешевый хлеб брали по десять-пятнадцать булок — на корм скоту. Еще женщины неслись в «ларек», передавая друг другу новость: «Рыбу привезли!» В магазине не было холодильника вообще (как, кстати, и отопления), поэтому такой продукт был большой редкостью. Большие прямоугольные слои замороженного хека или минтая бросали прямо на длинный прилавок, и женщины ломали их, навалившись грудью, чуть не бились за эти неправильные куски, ведь рыбы привозили немного, а накормить семью «деликатесом» хотелось всем.

Мы, малыши, летом бегали в «ларек» с трехлитровыми банками — за напитком. Продавщица откупоривала сразу шесть поллитровых бутылок «Буратино» или «Дюшеса» (а когда везло — то и «Тархуна» или «Саян») и с двух рук сливала их в банку. Бутылки ставились на место в коробку как уже сданная стеклотара, и их стоимость вчитывалась из стоимости напитка... Других напитков в «ларьке» тоже хватало, поэтому он (точнее, его крыльцо и скамейка под каштаном возле соседнего дома) был местом сбора местных мужчин, особенно к вечеру. Мы часто крутились возле них, ведь всегда можно было услышать и увидеть что-то интересное. Например, однажды пацаны угостили «чернилами» бондакова козла, скитавшегося по улице, и это черное косматое чучело начало носиться по площади, выставив вперед рога, пытаясь хоть кого ими зацепить. Убегали мы тогда кто куда...

Со временем, как раз тогда, когда никто уже не возил рыбу брикетами и хлеб по четырнадцать копеек, но зато появились талоны, купоны и товары, которые на них можно было купить (зеленое турецкое мыло, например), «ларек» стал как-то оседать и заметно так заваливаться набок. С другой стороны площади привезли и сложили белый силикатный кирпич, объявив: будет новый магазин... На этом кирпиче прошла вся наша школьная юность — летними вечерами мы собирались там компанией, разговаривали, ухаживали, играли на гитаре. Строить магазин и не думали, но даже в том беспорядке кирпичи никто не растянул, наверное, люди все же верили, что когда-нибудь... «Ларек» все больше заваливался набок, в нем было все меньше продуктов, все больше всякой ерунды вроде «Юпи» или дешевых пестрых халатов, которые разлазились еще до первой стирки.

Новый магазин из того кирпича построили-таки ближе к концу 90-х. В нем были большие прилавки, просторный склад и даже своя кочегарка. Постепенно на прилавках стало появляться все больше и продуктов, и промтоваров, появились два больших холодильника, в них нашлось место и мясу, и рыбе, и мороженому. На новой вывеске гордо красовалась надпись «Магазин», на широких подоконниках больших окон продавщица вырастила шикарную герань. В магазин заходили погреться, переждать дождь, просто посмотреть на людей. Он, кроме того, что здесь можно было купить самое необходимое, продолжал быть центром жизни сельчан. Их, к сожалению, становилось все меньше и меньше.

Именно она, демографическая причина, подтолкнула к разговорам о закрытии магазина. Оно и понятно: если на зиму остается восемнадцать человек, какой здесь будет доход. Пару лет магазин стоял вообще закрытым, после нашли, казалось, оптимальный вариант. Зимой приезжала автолавка (иногда не совсем удачно, пару раз застревала в снегу), а летом работала стационарная. В деревне, от которой сорок километров от Минска, людей в дачный сезон — человек сто на постоянном проживании. Да и приезжие с удовольствием покупали и везли в столицу очень вкусные дзержинские батоны и узденское овсяное печенье. И, собираясь в отпуск, никогда не думали о том, чтобы купить спички или уксус: если что — магазин рядом...

Уже три года магазин — все еще добротное здание — стоит закрытый даже летом. Хотя людей в деревне не уменьшилось — наоборот, все больше новоиспеченных пенсионеров возвращается в родные дома и живет в них постоянно. Якобы не могут найти на сезонную работу продавца, хотя, как по мне, дело здесь не в возможности, а в желании. Трижды в неделю приезжает автолавка райпо — авто внушительных размеров с яркой окраской — бибикает на всю окрестность. В другие дни летом приезжают частники — и из райцентра, и даже из местечка в соседнем районе... Если приспособиться и привыкнуть, то, кажется, и проблем нет. Только вот возле автолавки не собираются, как раньше, бабушки, чтобы поговорить, посмотреть, кто во что одет, где чьи дети-внуки, кто на кого похож. Ухватил товар через окошко — и иди себе домой...

Впрочем, что это я разбубнелась? О другом надо думать. Например, не забыть купить хлеб и спички. А то пойду завтра, только приехав, по соседям одалживать...

Елена ЛЕВКОВИЧ