Заповедная Беловежская пуща — молчаливая, но надежная свидетель эпох. Более 600 лет, со времен великого князя Витовта, складывается постепенно ее письменная летопись, которой нет конца. Пуща всегда защищала человека, спасала от голодной смерти в постный день, давала приют в чумные годы и военную пору.
Много видели ее чащи на долгом веку, но то, что принесло ХХ век, нельзя ни с чем сравнить. В Первую мировую войну оккупанты массово рубили под корень и перетаскивали пущанский лес, в Великую Отечественную — выгоняли из обжитого жилища и уничтожали его жителей.
Восемь десятилетий перевернулись, будто страницы, однако здешние — деревья и люди — сохранили воспоминания о том, как горела Каменецкая деревня Лески и как за мгновения до смерти спаслось село Рожковка.
Сегодня, чтобы попасть из Беларуси к германской границе, придется проехать сотни километров. В войну было иначе: граница прошла по окраине Беловежской пущи: на юге размещался рейхскомиссариат Украина, севернее — Восточная Пруссия или непосредственные владения Третьего рейха. Свою кровавую империю Адольф Гитлер и фюреры меньшего калибра мечтали построить на тысячу лет.
Гитлеровцы делали много, чтобы вековечный лес обезлюдел. Уже с первых дней вторжения они начали «очищать» пущу от здешних. Делалось это методично и беспощадно под руководством старшего лесничего Вальтера Фреверта. Майор Фреверт — любимец Германа Геринга, считавшегося наследником Гитлера. Этот второй человек в нацистской партии и государстве среди множества высоких чинов и званий носил еще и «титул» главного охотоведа Рейха. Геринг выражал неподдельный интерес к богатствам Беловежской пущи. Очевидно, люди таким богатством для нацистского бонзы не являлись. Поэтому Фреверт из кожи лез, чтобы угодить шефу. Те, кто общался с майором, отмечали, что герр Фреверт с одинаковым азартом охотился на лесных зверей и людей, в которых видел исключительно «бандитов» и их помощников.
С первых дней, как только он обосновался в пуще, старший лесничий активно превращал в пепел деревни и их жителей. Делал это педантично и жестко. Уже в июле сорок первого были разрушены более трех десятков поселений.
Однако сначала сельчанам еще разрешали взять с собой одежду, какие-то мелкие домашние пожитки. Все остальное имущество, продукты и живность немцы грабили, а потом деревянные дома в соломенных «шляпах» вспыхивали, как свечи. На сборы гестаповцы и жандармы отводили несчастным час-другой, а затем приказывали двигаться прочь. Куда? За «границу» — в «Украину»: в Кобринский или Жабинковский районы. При этом переселенцев строго предупреждали: посещать выселенные деревни и окрестности, как и саму Беловежскую пущу, запрещается, а непослушание будет караться смертью.
Пепельно-кровавый смрад смерти уже начинал ощущаться. Всего за то время, пока оккупанты хозяйничали в заповедном лесу, перестали существовать 80 деревень и 79 лесных усадеб, было уничтожено около тысячи пущанцев.
Однако иногда все же происходили чудеса...
Вблизи Каменюк, которые немцы переиначили в Кенигсбрук, до сих пор живет деревня Рожковка. Сегодня в ней всего несколько домов и скромная голубая православная церковь, построенная в 1942 году. Деревня живет, хотя могла погибнуть в том самом сорок втором...
Говорят: понедельник — тяжелый день, а для рожковцев — день спасительный. Ведь то, что произошло в понедельник 28 сентября 1942 года, и местные жители, и многие журналисты не называют иначе, как «Рожковское чудо».
Сегодня на окраине деревни — крест. На нем табличка:
«Сей Крест сооружён
в память избавления от
смерти всех жителей села
Рожковка
1942 год 28 сентября».
А в местной церкви — икона Божией Матери с ребенком на руках, подаренная немецким авиатором майором Эмилем Хербстом со словами: «На этот раз расстреливать вас не будем, но видите: яма вырыта, и если вы не перестанете поддерживать связь с бандитами, будете все лежать в ней. Детей, которые вывезены в соседние деревни, вернем. Продолжайте строить церковь».
Местные посчитали, что такое решение немцу подсказала Богородица, образ которой майор увидел в небе, когда летел на самолете.
22 января 1943 года происходило освящение храма, названного в честь иконы Казанской Божьей Матери. Эмиль Хербст вместе с гауптманом Декером и переводчиком Отто Ханеманом прибыли в спасенное село. Майор не только подарил рожковцам икону, которая до сих пор хранится в их храме с пометкой даты спасения, но после крестного хода подвел прихожан к широкой яме, где напомнил, что жизнь их до сих пор висит на волоске и зависит от того, будут ли они впредь поддерживать партизан.
Однако далеко не всем везло так, как рожковцам.
За месяц до освящения церкви были убиты несколько немецких летчиков. Солдаты авиационного батальона охраны, которым командовал Хербст, захватили в ответ более сотни белорусов, которых 24 декабря 1942 года перевезли в местечко Беловежа (сегодня на территории Польши). Расстрельный отряд под руководством лейтенанта поля погнал людей в лес. Убийство длилось весь день накануне католического Рождества.
Наш рассказ — не урок геометрии, а несколько упоминаний о войне и ее непростые страницы, окрашенные в черный цвет.
Осенью 1942 года каратели расчертили на Полесье треугольник и назвали это операцией «Треугольник». В то время были уничтожены более 40 тысяч человек от Бреста до Пинска.
Весной сорок третьего воровская рука нарисовала очередной круг на карте. В него попала Каменецкая деревня Лески (или на польский манер — Ляски)...
Эта страшная геометрия означала только одно: уничтожение будет проведено без «эвакуации»... Лески должны были сгореть с людьми. Так решил тот, чья рука нарисовала свой кровавый круг.
В чем каратели увидели проступок пущанской деревни?
В самом начале Великой Отечественной лагерь для военнопленных в Бяла-Подляске быстро переполнился красноармейцами. Некоторым повезло сбежать от конвоиров, а затем, после скитаний по лесам, присоединиться к партизанам, действовавшим в Беловежской пуще.
Как-то Вальтеру Фреверту донесли: один из таких «бандитов» попал в руки немецкой лесной охраны. Раненный в бою, он пролежал без сознания в чаще, а потом, теряя последние силы, все же дополз до ближайшего жилища, где снова попал в немецкий плен. Человек оказался слабым: на допросе рассказал все, что знал. При этом упомянул, что народным мстителям активно помогают местные, в том числе жители деревни Лески, вблизи которой тайно возведено несколько партизанских землянок...
Спустя считанные дни, 2 мая 1943 года, начальник СС и полиции Белостокского округа оберфюрер СС Фромм издал под грифом «секретно» циркуляр. В письме значилось (и это было не предложение, а конкретный жесткий приказ):
«Согласно показаниям задержанных бандитов и при проведении следствия было достоверно установлено, что жители населенного пункта Лески, в 14 километрах к северо-востоку от Каменца-Литовского... с начала зимы 1942/43 года оказывали непрерывную поддержку и имели связь с бандитами...
Поэтому в качестве примера запугивания для жителей районов, расположенных на окраине пущи, в населенном пункте Лески будут приняты карательные меры в виде расстрела всего населения.
После приведения в исполнение смертной казни, а также захоронения убитых, конфискации их имущества компетентным комиссаром населенный пункт подлежит полному уничтожению путем сожжения».
Приговор был вынесен и обжалованию не подлежал.
Лески доживали последние дни.
На расправу направили егерский отряд особого назначения. В чем его особенность? Обычно егеря охотились на зверей, а в тот майский день — на людей.
Стая, разбуженная сразу после полуночи, вышла на облаву среди темени. Перед тем в первом часу ночи 4 мая майор Фреверт объявил в охотничьем дворце боевой приказ:
«Сжечь деревню Лески, которая находится на северо-востоке пущи, а всех жителей расстрелять.
Основание: с октября 1942 года жители лесок для банды в 110 человек, которая всю зиму провела в пуще в двух с половиной километрах от деревни, стирали белье, пекли хлеб и вовремя предупреждали бандитов о приближении немецких солдат«.
«Спецегеры» должны были взять лески в кольцо, как было изображено на карте, чтобы ни один сельчанин не выскользнул из ловушки. Непосредственное уничтожение людей было возложено на 2-ю роту 34-го полицейского полка охраны. Это была надежная, проверенная в подобных делах стая.
Три цепи оцепления были накинуты на деревню в четыре часа утра. Сейчас уже никто не мог вырваться на свободу, разве что предсмертные крики и пулеметные очереди.
Лески доживали последние минуты.
Дома охватили первые языки пламени. «Огненная деревня» горела и дымилась, звездами сыпались искры. Еще через три часа настала тревожная тишина. Ее прерывала только скрип груженых стремян, которые везли награбленное.
В архиве сохранился пронзительный документ:
«Ночью немцы окружили деревню Лески Дворцовского сельсовета, где и начали кровавую, бесчеловечную, неслыханную в истории расправу над мирными жителями. Все население деревни было собрано на улицу, где после краткой проверки документов всех мужчин угнали в школу, а женщин и детей в сарай. После этого немецко-фашистские годы начали уничтожать наших братьев и сестер. Была вырыта большая яма, к которой каратели подводили группами ни в чем не повинных людей и расстреливали, а детей бросали живыми. Деревню фрицы-людоеды сожгли дотла... Не спасся никто, за исключением одной девочки...»
Глазами тот, кому посчастливилось спастись, можно и сегодня увидеть, что происходило в тот ужасный день в пущанской деревне. Воспоминания Александры Гарпинич (в девичестве — Дмитрук) записаны в Каменецкой книге «Память». К сожалению, несколько лет назад Александры Степановны не стало. Но остались ее задокументированные слова, которые и спустя десятилетия ярко свидетельствуют о преступлении.
«В тревожном ожидании утихла вся деревня. Потом из дома в дом начали ходить вражеские солдаты, выгонять людей на собрание. Кто не хотел или не мог выйти из дома, злодеи волокли, били автоматами, пихали ногами. Женщин с детьми погнали в сарай, а мужчин — в школу. Чужие люди (из других деревень) заканчивали копать ему.
Первыми начали расстреливать мужчин, потом женщин с детьми (по списку, семьями). Я все видела. Вот фашист... подбросил за одну ножку ребенка, а другой выстрелил в животик... Больших детей, которые упирались, убегали от ямы, так как поняли, что это конец, гитлеровцы ловили и бросали вниз подстреленными или живыми. Следом за детьми падали в яму и их мамочки. Вот почему могила еще долго шевелилась.
От страха, боли, отчаяния я отскочила от соседских детей, ставших поодаль от ямы. Это были дети солтыса Гука. Гукову семью немцы отозвали, приказали грузить вещи на телеги и ехать в Щерчово. Один фриц посчитал детей и подозрительно остановил взгляд на мне: «Лишняя?» Гукова мать сказала: «Это бандитское дитя». Немец спешил, махнул на меня рукой, мол, пусть одна живет...
Я дрожала от страха и плакала. Я думала: как там мамочка, братик, сестренка? Неужели их убили? Наверное, если бы видела, как стреляют в маму, бросилась бы к ней... Но этого я не видела. Позже люди рассказали, что трехмесячного братика Степку бросили в яму живым. До сих пор в ушах моих стоит плач женщин, крик детей. А как закрываю глаза, вижу тела людей в яме, а вокруг — кровь...»
Оккупанты пролили кровь не только жителей деревни, которую обвели кругом и вычеркнули из списков живых. Во время войны в Лески переселилось несколько семей. Сюда они приехали, так как их родные поселения ранее уничтожили каратели. На новом месте они искали спасение, но нашли гибель. Четырехлетняя дочь подпольщика Надейка Матюхевич жила в семье Никиты Жука. Когда убийцы безжалостно расстреливали людей, Никита Федорович пытался сбежать, но вражеская пуля догнала его поблизости от ямы, что стала братской могилой для лесковцев. Не вырвался из цепи и Саша Лебедич. Юноша тоже догнала пуля. Каратели приволокли сашково тело и бросили в яму. Старый Карп Цибуля (дед имел от роду 83 года) наотрез отказался выйти на построение. Карпа Лаврентьевича «охотники » застрелили в доме, а потом жилье вместе с хозяином превратили в пепел...
Через несколько дней, как в деревне отыскал пожар, староста Бельского уезда объявил о результатах «акции» в Лесках. Повсюду была расклеена его бумажка, которая заканчивалась предупреждением: «Виновные в действиях против немецких властей и в поддержке бандитов будут сурово наказаны и уничтожены».
Однако запугать не удалось. Напротив, в ответ оккупанты получили народные гнев и ненависть, новые нападения на гитлеровских солдат в Беловежской пуще и подъем партизанской борьбы. Земля буквально горела под их ногами. Так происходило до самого освобождения, которое пришло на белорусскую землю летом 1944 года.
Через два года после уничтожения «огненной деревни» Чрезвычайная государственная комиссия, которая расследовала злодеяния немецко-фашистских захватчиков на территории Каменецкого района, засвидетельствовала, что в Лесках «все население, от грудничков до глубоких стариков, были согнаны в сарай, затем партиями, по десять человек их выводили к яме и расстреливали. Все постройки деревни Лески были сожжены, и на месте процветающей белорусской деревни остался только пепел».
Какое наказание понесли злодеи, пролившие кровь и раструсили пепел?
Однажды на глаза немецкого исследователя Валери Рипергера попала заметка из газеты «Бильд» за 3 августа 1962 года. Она была названа «Любимая собака стала злым роком лесничего» и свидетельствовала, что прошлое догнало 65-летнего Вальтера Фреверта, погибшего от несчастного случая на охоте. В то время шли разговоры, что против бывшего старшего лесничего будет возбуждено уголовное дело за преступления, совершенные в Беловежской пуще. Поэтому внезапная смерть в лесу дала повод для сплетен.
«Действительно ли произошел несчастный случай или это было самоубийство и шаг отчаяния — бегство от ответственности? — риторически спрашивал ученый. — Однозначного ответа на этот вопрос не получить уже никогда».
С тех дней история поглотила восемь десятков лет, однако и сейчас здешние — люди и деревья — сохраняют свои воспоминания...
Искренне преданный Беловежской пуще ученый и писатель Вячеслав Семаков упоминал, между прочим, о случаях, когда ломались пилы. Они попадали на пули, которые со времен Великой Отечественной войны глубоко засели в стволах деревьев. На пограничье тысячелетий устраивали новую сложную пилораму, привезенную по иронии судьбы из Германии. Чтобы предотвратить поломки ее механизмов, срочно приобрели металлоискатель. Сейчас с его помощью обследуются бревна, подготовленные к распиловке. «И это своеобразное напоминание о тех тяжелых временах, что выпали на долю пущи в суровые годы войны», — отмечал Вячеслав Семаков.
Так, пули калечили не только тела, но и деревья.
Как хранится в наши дни память о тех событиях?
В последнее время произошли существенные изменения в Рожковке. Однако сколько бы лет не отсчитал календарь с того тревожного сентября, когда смерть кровавым глазом взирала из ямы, вырытой на опушке села, потомки спасенных идут в свой храм, воздвигнутый восемьдесят лет назад.
В январе 1943-го церковь освятили в память о Казанской иконе Божией Матери. С благословения епископа Брестского и Кобринского Иоанна 14 августа 2005 года пущанский храм получил новое имя. Он был назван в честь иконы Божией Матери «Рожковская», которая бережно хранится в церкви. Через три года на основании первоисточника, некогда дарованного майором Хербстом, иконописцы Александро-Невской лавры в Петербурге создали каноническую икону «Рожковская спасительница», которую подарили в пущанское село. Наконец, в прошлом году, накануне 80-летия памятного события, владыка Иоанн совершил Великое освящение отремонтированного храма в Рожковке.
Память о деревне лески хранится не только в Хатыни, но и в мемориале, возведенном на месте, где она жила мирной жизнью до утра 4 мая 1943 года. На памятнике, возведенном к сорокалетию Великой Победы, — перечисление имен. Это те, для кого тот далекий весенний день стал последним.
Фамилии... фамилии...
Брестские, Волошки, Гимзы, Дмитруки, Жуки, Козлы, Кондратюки, Литвинчуки, Лебедичи, Тарасевичи, Цибули...
Самый младший ребенок — Саша Жук... Даже не знаю. Мальчик? Девочка? У ребенка было всего семь недель от рождения...
Фамилии многократно повторяются. Судьба для их носителей выпала одинаковая... Всего Хроника «Память» Каменецкого района говорит о 216 жертвах, но в поименном списке в той же книге записано только 205 человек, расстрелянных 4 мая. Видимо, еще не все пущанские загадки разгаданы...
Анатолий БЕНЗЕРУК
Фото из архива автора
Проект создан при финансовой поддержке в соответствии с Указом Президента № 131 от 31 марта 2022 года.
А вместе с ними обучение, соцпакет и даже жилье.
«Мы заинтересованы, чтобы к нам приезжали».
Беларусь — один из мировых лидеров в области добычи и глубокой переработки торфа.
