Молодая пара с двумя детьми живет в двухкомнатной квартире. Дочь в этом году идет в школу, мама Ксения с годовалым сыном в декрете. Его мать Марья Петровна живет в однокомнатной квартире, принадлежащей Анатолию, а свою «трешку» сдает в аренду и все деньги забирает себе. Проблема, с которой они пришли к медиатору, вначале звучала так: молодой паре не хватает денег на жизнь и место в квартире. Из-за этого невестка со свекровью ругались, а Анатолий никак не мог их помирить. Поговорить нормально не получается, поэтому помощь решили искать у медиатора…
Таким изначально был сценарий конфликта, разбираться в котором должна была Татьяна, чтобы сдать экзамен на право получить удостоверение медиатора. Экзамен проводили в центре «Медиация и право», который уже научил основам медиации около 600 человек. Все участники игры-испытания — спорщики — виделись впервые, поэтому подыграть друг другу не могли. Казалось бы, каждый просто выполнял роль, однако за время экзамена все так в них втянулись, что буквально прожили кусочек жизни своих героев и ощутили их заботы. Настолько, что в результате медиационной встречи вышли на реальные причины конфликта, которые родились здесь же, во время игры. Мне на этом экзамене досталась роль невестки, и скажу сразу, что писать об истории пары и участвовать в создании истории — большая разница. Оказалось, что причина конфликта не в том, о чем говорилось вначале. Ксения жаждет вовсе не денег, а Марья Петровна не доверяет невестке и подозревает ее во всяких преступлениях, сама же при этом имеет тайну...
Унижать нельзя высказываться
В начале встречи кандидат в медиаторы Татьяна объявила,что мероприятие запланировано на 2–2,5 часа, и предложила сделать неотложные звонки и завершить все другие срочные дела, чтобы впоследствии не отвлекать внимание. Каждый из участников подтвердил, что пришел на процедуру добровольно, так как это один из главных принципов участия в ней.
— Медиация — неформальный процесс урегулирования вашей проблемной ситуации с участием медиатора — независимого беспристрастного лица, — обозначила Татьяна и напомнила несколько правил встречи и принципов медиации. — Прошу вас уважительно относиться друг к другу, не кричать, не унижать, не прерывать говорящего. Если кто-то не согласен с высказыванием, указывайте на листах бумаги информацию, которую хотите уточнить. Чтобы выдержать конфиденциальность, все, что вы напишете, останется здесь. Телефонные и диктофонные записи разговоров тоже лучше не вести. Я как медиатор не занимаю позицию ни одной из сторон, выдерживая принцип беспристрастности. Кстати, так же добровольно, как вы пришли на встречу, вы также можете и уйти из медиации.
— Если кто-то из вас пожелает добавить какой-то комментарий, который не хочет озвучивать перед всеми, сделать это можно во время индивидуального разговора, который на 15 минут я обеспечу каждой из сторон. Об этих данных другая сторона не узнает, если вы не захотите, — добавила Татьяна.
Сразу после этого Анатолий выражает неудовольствие:
— Я бы не хотел, чтобы мои девочки что-то без меня обсуждали. Я не хочу ничего от мамы скрывать. Здесь сели и здесь будем разговаривать.
— У вас будет возможность продуктивно обсудить все. Однако индивидуальные разговоры предусмотрены процедурой, — поясняет Татьяна.
— Они индивидуально уже наскандалились. Мы пришли сюда мириться! Пока не договоримся, не пойдем отсюда. Надоели ругательства дома!
Таким образом мы вошли в медиацию-игру.
Деньги, дети, котлеты...
Татьяна предложила Ксении высказаться первой. Анатолий сразу взвился: «Это ты просила, чтобы маму на второй план отодвинули?» — «Да ни в коем случае, просто медиатор видит, наверное, у кого добрее лицо», — реагирует Ксения.
— Мы должны выслушать сегодня все о конфликте, чтобы понять, какой путь решения можно найти, — взяла инициативу в руки медиатор. — Тем более что соглашение о примирении подписано именно с Ксенией.
— Материальное положение у нас тяжелое, а не нормальное, как считает Толик. Дочку в школу собирать, младшему надо уже прикорм вводить нормальный. А мама твоя все деньги себе забирает, могла бы и поделиться. Мы уже два варианта решения проблемы с ним придумали. Мы вчетвером могли бы переехать в «трешку», а мою двушку сдавать, а деньги надвое делить, мы не жадные. Второй вариант — мы продолжаем жить где живем, а Марья Петровна пусть поделится с нами деньгами. Она не соглашается ни на один из вариантов, говорит, что ей нужно для себя пожить, — озвучивает проблему Ксения.
Следующему предлагают высказаться Анатолию:
— Ну, не все так однозначно. В этой квартире мы живем давно. Еще до свадьбы мы с Ксюшей обсуждали, как будем жить. Трехкомнатная квартира принадлежит моим родителям. Для меня они до свадьбы еще построили однушку. А как решили пожениться, то переехали к Ксении жить, А однушку сдавали. И все дружили. А потом у нас дети пошли. Отец мой умер, брат женился. Маме уже та трешка и не нужна. Она в мою переехала, а родительскую сдавать стали. А потом они вдруг поссорились недели две назад, и понеслось. Чего Ксении не хватает, не понимаю. Может, ей скучно стало в декрете, она же у меня активный человек. Ведь мама и детей смотрит, и иногда деньги дает. И невестке вот 100 долларов на юбилей подарила. Внучка захотела велосипед — бабушка купила, на юг ее свозила отдохнуть, к 1 сентября серьги подарила дорогие. Матери своей я не враг, выселять ее не буду. Я хоть дома и редко бываю из-за двух работ, но хочу спокойствия и тишины. Может, вы помиритесь, ведь жизни нет, хоть из дома убегай.
Анатолий так разошелся, так возмутился, что полностью заполонил собой информационное пространство. Даже медиатор его едва приостанавливала.
— Я себя чувствую ненужной. Ты сидишь и маму свою поддерживаешь. Она то, она это, — не выдерживает наконец Ксения. — А ты знаешь, как она со мной разговаривает, пока тебя нет?
Когда наступает черед высказаться Марье Петровне, она почему-то начинает настаивать на том, чтобы сначала поговорить отдельно с медиатором:
— Есть некоторые вещи, которые я не хотела бы выносить перед всеми. Я могу сказать только о своих опасениях.
— Она что, загуляла, пока меня не было?! — взрывается Анатолий.
— Вот своими недоговорками до чего довели. Вы что, нас развести хотите?! — кричит и Ксения.
Начинается бедлам.
— Фиксируйте свои комментарии, в том числе и друг к другу, на бумаге, не повышайте голос, — напоминает медиатор, успокаивая спорщиков, и предлагает высказаться другой стороне — свекрови.
— Мой сын и Ксения давно женаты. У меня прекрасные внуки. Я до сих пор переживаю смерть мужа, а невестка стала мне реже давать внуков, особенно маленького. Я не понимаю, почему вдруг Ксении понадобилась эта квартира. Зачем ей, чтобы я отдавала половину денег от аренды? На что ей не хватает? Ну, перееду я обратно в свою трехкомнатную, а вдруг они с сыном разойдутся и ей квартира сына однокомнатная достанется? Я не доверяю невестке! Думаю, она хочет «развести» моего сына на деньги.
— Да много на что надо денег! У нас ремонта не было уже двадцать лет! — вскочила невестка. — И что вы все о разводе говорите?! Я ему двух детей родила! Я тебе не говорила, Толик, не хотела, но мама твоя меня критикует бесконечно. Котлеты невкусные, борщ слишком жирный, бардак в квартире...
Медиатор вновь призывает уважать друг друга. Атмосфера между тем разжигается. Тем не менее в ответ на каждую претензию мамы и жены Анатолий диктует решение, даже не спрашивая, что они об этом думают. Да и на Татьяну начинает покрикивать. Но первая срывается на крик именно свекровь, которая грозит уйти из медиации, если ей не дадут поговорить с медиатором отдельно.
Причины — надуманные, эмоции — настоящие
После короткого эмоционального взрыва Марья Петровна наконец говорит, Почему подозревает невестку. Оказывается, она увидела у той на компьютере открытые страницы с запросами «Как продать «однушку» и «Как переоформить квартиру» и решила, что Ксения собирается отобрать у сына имущество.
Невестка тут же объясняет, что пишет статью про недвижимость, поэтому и смотрела, что в сети на этот счет пишут. Хотя она и в декрете, но старается не терять квалификацию, абстрагироваться от домашних хлопот, да и деньги действительно дополнительные.
Анатолий предлагает всем расходиться, раз в этом причина. Он для себя уже определился и готов дальше сам разбираться с близкими.
Начинается очередная эмоциональная ссора, которую Татьяна прерывает предложением дать возможность спорщикам высказаться во время индивидуальных разговоров по 15 минут.
И вот уже после этого выясняются дополнительные обстоятельства и истинные причины конфликта.
— Толик, мне кажется, ты ко мне относишься не так, как раньше. У тебя мама на первом месте! Мне не хватает твоего внимания. Вместо тебя твоя мама перед глазами все время, — не выдерживает Ксения.
— Давай только без этого, ты мне ультиматумы не ставь. Чего тебе не хватает? С жиру бесишься? Твоя первичная задача — маленький сын. Хочешь на работу — иди работай. Только я малыша смотреть не могу. На работу ездил, езжу и буду ездить! — выносит вердикт Анатолий. — Из декрета выйдешь — будет тебе уважение. Хочешь слов нежных — напиши, буду тебе читать.
Медиатор пыталась достучаться до чувств Анатолия, однако тот твердо стоял на своем.
Озвучила вслух после индивидуальных разговоров свою тайну и Марья Петровна. Оказывается, деньги ей нужны на лечение, она не хотела расстраивать сына... При этом она даже побаивается его нахрапистости, хоть и любит, и жалеет.
Так же как и Ксения, которая и жаждет внимания мужа, и обижается, и жалеет, что он на двух работах. Только чтобы помочь ему, она хватается за все сразу: или работать, или большую квартиру найти, чтобы для отдыха больше возможностей было...
Тут понеслось по-новой. Ксения сразу отказалась от претензий на деньги и переезд. «Мы справляемся в двушке, еще потерпим, пока вы не насобираете нужную сумму, а «трешку» же дороже сдавать». Марья Петровна согласилась сходить к нотариусу, чтобы тот подтвердил ей, что невестка с квартирой сына действительно сделать ничего не сможет, даже в случае развода. А Анатолий успокоился, что между «его девочками» все выяснилось, непоправимого не случилось, а менять что-то срочно и не надо.
...Мы все так вжились в роли, что когда прошло почти 2,5 часа, даже этого не заметили и продолжали «решать проблемы». Неизвестно, до чего бы еще «докопались», если бы нас не прервали экзаменаторы. Сейчас могу по опыту сказать, насколько это сложное и важное дело — мирить людей, тем более если ты их не знаешь. Возможно, отношения у наших героев и не сразу улучшатся, однако они точно не станут хуже, ведь люди поговорили и услышали друг друга. Как правило, именно это и нужно сделать, чтобы не потерять то, что существует. А изречение «лучше мириться, чем судиться» действительно работает.
Ирина СИДОРОК, фото автора
Ссылки
[1] https://zviazda.by/ru/tags/iryna-sidarok-0
[2] https://zviazda.by/ru/gramadstva
[3] https://zviazda.by/ru/tags/mediaciya