Меня всегда интересовали сильные личности. А такими казались люди, которые вопреки обстоятельствам шли к цели, оставались верными тем идеям, которые выбрали смыслом жизни. В эту когорту без преувеличения можно отнести и выходца из Западной Беларуси Сергея Притыцкого. Его жизнь была тесно связана с Гродненским регионом. В Гродно и сейчас сохранился дом, в котором Сергей Осипович жил после войны, когда работал здесь первым секретарем областного комитета КПБ. Находится здание на улице 17 Сентября. Можно без преувеличения сказать, что он сам приближал эту дату, которая определила судьбу будущих поколений.
Для современников Сергей Притыцкий — фигура-легенда. Но для родных он в первую очередь близкий и дорогой человек, заботливый и доброжелательный. Именно таким помнит его и Наталья Улейчик, кандидат исторических наук, доцент кафедры всеобщей и славянской истории ГрГУ имени Я. Купалы. Ее бабушка — родная сестра Сергея Осиповича. Именно с ней тогда еще подросток Наталья приехала в Минск летом 1971 года, чтобы вместе со своим знаменитым родственником отправиться на экскурсию в Хатынь. Они собирались туда утром и ждали машину от Сергея Осиповича.
— Мы весь день провели на его служебной даче с внуком и его семьей. А на другой день должны были ехать в Хатынь. Но с утра нам позвонили, что Сергей Осипович попал в больницу. Мы поехали туда, я долго сидела в машине, наконец вышли бабушка и ее сестра Ираида. Со слезами на глазах они сообщили, что Сергей Осипович умер, — возвращается в прошлое Наталья Леонидовна.
В этом году исполнилось ровно 50 лет со дня его смерти. Самому Притыцкому было на тот момент только 58. А виной всему была пуля, сидевшая в теле 35 лет. Она и вызвала аневризму аорты. Пуля стала трагическим напоминанием о перестрелке, произошедшей в вильнюсском суде во время процесса.
Это было очень громкое дело, получившее широкий международный резонанс. 1936 год. В Западной Беларуси одна за другой проваливаются явки, идет волна арестов членов КПЗБ и комсомольцев. Против них на суде дает показания провокатор Яков Стрельчук. Местная ячейка принимает решение его ликвидировать в зале суда. Эта миссия поручается 23-летнему Сергею Притыцкому.
— Конечно, он рисковал своей жизнью, — рассказывает Наталья Улейчик. — Ведь не рассчитывал стрелять в других — его целью был только провокатор. Он выстрелил в него из двух пистолетов, но сам получил четыре пули от жандармов и не добежал до двери пару шагов. Долгое время находился буквально на краю жизни. Польские власти дважды приговорили его к смертной казни. Но международная общественность выступила против, начались протесты, и смертную казнь отменили.
Удивительно, как коротко можно передать такой напряженный и эмоционально сложный период жизни молодого члена КПЗБ. А, между тем, для него этот поступок был довольно сложный. О нем напишет в биографическом издании его сестра — профессор, доктор исторических наук Ираида Царук. Оказалось, что Сергей опоздал тогда на суд, а следующее слушание должно было состояться через два дня. «Значит, судьба подарила мне еще два дня жизни. Два дня — всего два дня. Но это немало. Целых два дня!» — так говорил он потом своей сестре. Весь день ходил по городу с пистолетом в кармане и чувствовал наслаждение от всего: от воздуха, воды, неба и людей вокруг него. Но Сергей знал, что задание будет нелегким, и на удачу оставлял лишь 1%. И тот не сбылся. Все его друзья на свободе считали, что он погиб. А когда разлетелось известие, что выжил, было ясно, что ему грозит смертная казнь. В книге Ираиды Царук подробно описан судебный процесс над Сергеем Притыцким.
Его отец продал корову, чтобы приехать в Вильнюс. Он не верил, что у его сына такая короткая жизнь — всего 23 года. Сергей провел в камере смертников 185 дней и ночей, каждый рассвет воспринимал как последний. А в это время адвокаты подали документы на апелляцию в Верховный суд. Ему заменили смертную казнь на пожизненное заключение и перевезли в Гродненскую тюрьму. Здесь его посетили родные, включая мать. Не зная, как помочь сыну, она готова была отдать ему свою кровь: очень худым и слабым выглядел ее сын. Это была их последняя встреча, через несколько недель ее не стало. Кстати, польские власти неоднократно предлагали ей отказаться от сына, чтобы она его публично осудила. Конечно, ничего из этого не получилось.
Об этом человеке написано немало документальных воспоминаний, есть и автобиографические. Несколько книг выпущено его сестрой Ираидой Царуком. Мне довелось познакомиться с изданием под ее авторством «От родного порога», которое вышло небольшим тиражом, всего в 100 экземпляров, в издательском центре БГУ. Это биография не только самого Сергея Притыцкого, но и всей его семьи, члены которой были тесно связаны с освободительным движением Западной Беларуси.
Первая мировая война вынудила семью покинуть родные места под Белостоком (ныне город в Польше) и отправиться в далекую российскую глубинку. Из двенадцати детей Притыцких выжили только шестеро. Но и возвращение домой не принесло облегчения — бывший дом семьи сгорел, пришлось снова начинать жизнь с нуля.
В Западной Беларуси на фоне забастовок и протестов в 1930-е годы широкой волной идут репрессии. Вся территория покрыта густой сетью постарунков — полицейских участков. Каждый, кто вызывает подозрение, задерживается. К освободительному движению присоединяется в начале старший брат Александр, а потом и Сергей. Сестра Люба в 1934 году была секретарем местной ячейки комсомола, позже — секретарем Крынковичского райкома. В это же время Александр возглавляет Гродненский, а потом Слонимский окружной комитет партии. Позже эти должности занимает Сергей.
Конечно, борьба велась подпольно. Даже родители не знали, чем занимается их сын. А сами активисты называли друг друга по кличкам. Сергей назывался Юрком, потом — Аркашей. А во время учебы в школе КПЗБ в Минске, куда был направлен молодой Притыцкий в 1934 году, его знали как Янка. Вот как о нем тогда писал преподаватель школы, будущий известный писатель Михаил Лыньков: «Янка был высокий, с мягкими чертами лица, задумчивым взглядом серых глаз. Товарищи относились к нему с определенным уважением, как к человеку, имевшему опыт революционной борьбы, человеку, чьи качества хоть и не бросаются в глаза, но привлекают внимание людей, сближают их, мобилизуют в одном направлении их мысли и чувства». Кстати, у самого Михаила Лынькова, автора «Миколки-паровоза», также была другая фамилия, в партшколе его знали под псевдонимом Владек Бельский.
Кстати, именно после возвращения из Минска в 1935 году Притыцкий узнает о провале и арестах в Варшаве, Гродно, Слониме, Вильнюсе. А чуть более чем через полгода прозвучали те до дерзости смелые выстрелы в Вильнюсском суде. Правда, предатель выжил, так как был в бронежилете, а вот Притыцкому пришлось выдержать немало пыток и издевательств. За решеткой Равицкой тюрьмы он вышел только через несколько лет. Это произошло возле польско-немецкой границы как раз в начале сентября 1939 года, когда немцы напали на Польшу. Несколько недель добирался до Белостока.
После выхода из тюрьмы он прислал известие своим родным, что ведет активную работу по подготовке Народного собрания — присутствует на митингах, встречах с рабочими, бывшими политзаключенными, представителями из БССР.
...Наталья Леонидовна раскладывает семейные фотоснимки, фото официальных встреч и событий. На одном из них — Сергей Притыцкий в президиуме Народного собрания в Белостоке 28 октября 1939 года. Через несколько дней он отправился в Москву, чтобы передать в Верховный Совет СССР решения собрания, в частности «О входе Западной Беларуси в состав СССР». На сессии в Москве он выступил с обращением о важности и необходимости объединения Западной и Восточной Беларуси. Это произошло 2 ноября 1939 года.
— Для меня, даже как для историка, очень сложно занимать стороннюю позицию. Для нашей семьи это не просто история в привычном смысле слова, а события, которые проходили непосредственно в жизни моих родных и близких, события, о которых можно высказаться и в качестве свидетеля, и сообщника. На страницах газеты «Вольная работа» Белостокского обкома партии в 1940 году была размещена статья о моей бабушке, которая была выдвинута в депутаты Верховного Совета БССР. Но были и сложности, связанные с роспуском Коммунистической партии Польши и Коммунистической партии Западной Беларуси. Многим бывшим участникам освободительного движения в Западной Беларуси приходилось доказывать, что они не агенты разных разведок и не провокаторы, — замечает собеседник.
Сталинские репрессии не обошли стороной и Притыцких. Брата Александра, одного из активных деятелей и руководителей КПЗБ, во время перехода границы в советскую Беларусь в 1934 году арестовали как польского шпиона и отправили в ГУЛАГ. Позже Сергей Притыцкий добился, чтобы его освободили. Александр вернулся в 1940 году в родную деревню, но погиб во время немецкой оккупации. В годы войны Сергей находится в распоряжении Центрального штаба партизанского движения Беларуси, возглавляет польский штаб партизанского движения. Это — еще одна забытая и малоизвестная страница военной истории. В 1948 году начинается Гродненский период жизни. Его направляют в регион на самую ответственную должность — вторым, а после и первым секретарем обкома партии. В своей книге сестра Ираида вспоминает, что это было непростое время в жизни брата. Притыцкого обвинили в низких темпах коллективизации и стремились объявить польским шпионом. Хотя именно польские власти приговорили его к смертной казни. Чтобы оградить его от ареста, было решено перевести на работу в аппарат ЦК КПБ. Говорят, что за него вступился сам Сталин.
В начале 1960-х годов Сергей Притыцкий избран первым секретарем Минского обкома партии, затем — заместителем председателя Совета министров, председателем Президиума Верховного Совета БССР.
— Даже в подростковом возрасте я знала, что Сергей Осипович занимает высокую должность. Но он не отказывался от родственников. Всегда заходил в гости, когда бывал в Гродно по служебным делам. Однажды сделал мне памятный подарок — привез набор детской мебели, стол, стульчики. За этим столом долгое время я играла, — вспоминает свое детство Наталья Улейчик.
Потомки Сергея Притыцкого, и в первую очередь младшая дочь Тамара, которая живет в Минске, бережно хранят его память. Они собирают материал о его деятельности, воспоминаниях, документах. Несколько альбомов с фотографиями Наталья Леонидовна принесла во время нашей встречи. Листая их, я наткнулась на газетную вырезку 1970-х годов, где опубликовано распоряжение правительства об установлении памятника Сергею Притыцкому в Гродно. Но памятник так и не появился. Нет даже мемориальной доски на доме, в котором жил Сергей Осипович в Гродно. А, между тем, этот человек награжден четырьмя орденами Ленина и двумя орденами Красного Знамени.
В Минске есть улица имени Сергея Притыцкого, на ней и на доме, где жил известный государственный деятель, установлены мемориальные доски. О нем снят художественный фильм «Красные листья». Наталья Леонидовна, с которой мы беседуем в одной из аудиторий Гродненского университета, в конце встречи сообщила, что ее пригласили выступить в школе — гимназии в Большой Берестовице, которая носит имя Сергея Притыцкого. В такие моменты она, конечно, рассказывает об исторических событиях Западной Беларуси 20-30-х годов прошлого века, полных драматизма, горьких потерь и больших надежд. И, конечно, о собственном отношении к родному для нее человеку, истинному белорусу, который с юношеских лет боролся за объединение своей страны. И никогда этому не изменил.
Маргарита УШКЕВИЧ
Фото автора
Ссылки
[1] https://zviazda.by/ru/author/margaryta-ushkevich
[2] https://zviazda.by/ru/kultura
[3] https://zviazda.by/ru/gistoryya-i-etnagrafiya
[4] https://zviazda.by/ru/tags/sergey-prityckiy
[5] https://zviazda.by/ru/tags/natalya-uleychik
[6] https://zviazda.by/ru/tags/den-narodnogo-edinstva