ПРЫЖОК ТИГРА

Экономический потенциал Азиатско-Тихоокеанского региона в све­те евразийской интеграции

Логика глобализации пред­по­ла­га­ет, что источники экономического рос­та се­год­ня по­рож­да­ют­ся лишь крупными интеграционными объединениями — рынками, ем­кость ко­то­рых оп­ре­де­ля­ет­ся численностью минимум 200 миллионов потребителей. Не ме­нее важ­на ка­чест­вен­ная мо­дель построения та­ко­го объединения, олицетворяющего со­бой ры­ноч­ную нишу гло­баль­но­го масш­та­ба, как это бы­ло в Вос­точ­ной Азии, где ряд экономик — «азиатских тигров», в короткий исторический про­ме­жу­ток продемонстрировал фе­но­мен бур­но­го рос­та. Се­год­ня этот фе­но­мен рассматривается уже в го­раз­до бо­лее широких границах Азиатско-Тихоокеанского региона, о стратегических интересах в ко­то­ром заявили практически все круп­ные геополитические игроки. Од­на из це­лей создания Евразийского экономического со­ю­за за­клю­ча­ет­ся в том, что­бы бо­лее активно под­клю­чать­ся к интеграционным про­цес­сам, происходящим в Азиатско-Тихоокеанском регионе.

[caption id="attachment_72850" align="alignnone" width="600"] Cегодня страны буквально наперегонки выступают с разнообразными инициативами по расширению свободной торговли и углублению торговой интеграции. На Пекинском саммите АТЭС (2014).[/caption]

Смещение цент­ра тяжести

Символично, что старт ЕАЭС по времени почти сов­пал с инициативой создания Азиатско-Тихоокеанской зо­ны сво­бод­ной торговли во гла­ве с Китаем. Устойчивый экономический рост, от­ме­ча­е­мый в ря­де го­су­дарств Азиатско-Тихоокеанского региона, се­год­ня поз­во­ля­ет говорить о смещении цент­ра тяжести мировой экономики с За­па­да на Вос­ток. Прес­ло­ву­тые «азиатские тигры» ро­дом именно из дан­но­го региона — это экономики Юж­ной Кореи, Сингапура, Гон­кон­га и Тай­ва­ня, демонстрировавшие очень высокие тем­пы экономического развития с на­ча­ла 60-х до вто­рой половины 90-х го­дов XX ве­ка. Кро­ме то­го, принято вы­де­лять че­ты­ре «но­вых азиатских тигра», то­же ро­дом из АТР — экономики Индонезии, Филиппин, Таиланда и Малайзии, ко­то­рые весь­ма быст­ро развивались в последние го­ды. Особ­ня­ком от «тигров» рассматривается стремительно растущая экономика Китая, в мифологии ко­то­ро­го тигр — символ доблести.

Су­ммар­ный рост ВВП региона, в пер­вую оче­редь, обус­лов­лен эффективной экономической интеграцией и демографическим потенциалом — население его се­год­ня сос­тав­ля­ет бо­лее половины от мировой численности, боль­шая часть приходится на Китай (око­ло 35%). По прог­но­зам, к 2020 го­ду общая численность наcеления Азиатско-Тихоокеанского региона составит 4,6 млрд че­ло­век.

Столкновение политических век­то­ров сил в регионе боль­шей частью рас­пре­де­ля­ет­ся в геополитическом треугольнике США — Китай — Россия. Причем роль России в до­лгосроч­ной перспективе бу­дет расти за счет по­сту­па­тель­но­го увеличения потребности стран Азиатско-Тихоокеанского региона в энер­го­ре­сур­сах. Подтверждением это­го ста­ло подписание в мае 2014 года тридцатилетнего га­зо­во­го контр­ак­та стоимостью 400 млрд до­лла­ров меж­ду российской энергетической компанией «Газп­ром» и китайской национальной не­фте­га­зо­вой корпорацией CNPC на пост­авку га­за в Китай объемом 38 млрд куб. м в год при ны­неш­ней го­до­вой потребности око­ло 200 млрд куб. м. По прог­но­зам специалистов, к 2020 году по­треб­ность Под­не­бес­ной в га­зе достигнет уже 300-350 млрд куб. м в год. И этот рост ока­жет кардинальное влияние на многие про­цес­сы в регионе.

В настоящее вре­мя российско-китайские взаимоотношения но­сят ха­рак­тер стратегического парт­не­рства, а за­пад­ные стра­ны, вклю­чая США, рассматривают Китай как геополитического соперника, но де-фак­то сами стратегически зависимы от этой стра­ны, су­мев­шей в короткий исторический про­ме­жу­ток времени приобрести ста­тус «мировой фабрики». За 10 лет член­ства КНР в ВТО то­ва­ро­о­бо­рот меж­ду Пекином и Вашингтоном увеличился в 10 раз. Американские инвестиции в китайскую экономику сос­тав­ля­ют 60 млрд до­лла­ров. Не­слу­чай­но свои интересы в Азиатско-Тихоокеанском регионе Вашингтон продвигает на уров­не реализации стратегии национальной безопасности.

По прог­но­зам Меж­ду­на­род­но­го ва­лют­но­го фон­да и Всемирного бан­ка, Китаю уда­стся поддерживать уро­вень экономического рос­та на уров­не 7% вплоть до 2030-х го­дов. По мнению ря­да экономистов, к это­му времени Китай зай­мет пер­вое мес­то в композиции гло­баль­ной экономики с ре­зуль­та­том око­ло 25% мирового ВВП. По­это­му очевидно, что продвижение интересов ЕА­ЭС в Азиатско-Тихоокеанский регион под­ра­зу­ме­ва­ет, преж­де все­го, развитие сотрудничества с Китаем. У Республики Бе­ла­русь дипломатические отношения с Под­не­бес­ной были уста­нов­ле­ны еще в 1992 го­ду. Ка­чест­вен­но но­вое состояние бел­орус­ско-китайские двусторонние отношения приобрели в июле 2013 г. по итогам официального визита в Пекин Президента Республики Бе­ла­русь Алек­санд­ра Лу­ка­шен­ко. В хо­де визита бы­ла подписана сов­мест­ная декларация об установлении отношений всес­то­рон­не­го стратегического парт­не­рства. Еще в 2006 го­ду то­ва­ро­о­бо­рот меж­ду нашими странами пе­ре­шаг­нул уро­вень в один миллиард до­лла­ров, а по итогам 2014-го превысил 3 миллиарда. Если добавить объем прош­ло­год­не­го то­ва­ро­о­бо­ро­та меж­ду Китаем и Россией (око­ло 80 миллиардов), Китаем и Ка­зах­ста­ном (22 миллиарда), а так­же Китаем и Арменией (бо­лее 3 миллиардов), то по­лу­ча­ет­ся внушительная су­мма, превышающая 100 миллиардов до­лла­ров в год. Это — стар­то­вый по­ка­за­тель то­ва­ро­о­бо­ро­та на мо­мент образования ЕА­ЭС, ко­то­рый соз­да­ет хорошие предпосылки для вы­хо­да на но­вый уро­вень.

Боль­ше, чем су­мма

В са­мом Китае на­блю­да­ет­ся про­цесс встреч­но­го наращивания интеграционных усилий. Выдвинутая в рам­ках го­су­дар­ствен­ной стратегической концепции «По­яс и путь» инициатива формирования экономического по­яса Шел­ко­во­го пути свидетельствует о том, что в Под­не­бес­ной не мень­ше на­ше­го осоз­на­ют судьбо­нос­ное значение континентальной интеграции рын­ков. Речь идет о про­ек­те по созданию экономической сети зон сво­бод­ной торговли и логистической инфраструктуры для быст­рых пост­авок то­ва­ров из Азии в Ев­ро­пу. Он охватит 18 го­су­дарств с су­ммар­ным населением свы­ше 3 млрд че­ло­век. Строительство но­вых магистралей, же­лез­ных до­рог, тру­боп­ро­во­дов бу­дет спо­соб­ство­вать развитию энергетики, сель­ско­го хо­зяй­ства, гор­но­го де­ла, туризма, куль­тур­но­го об­ме­на. Это — про­ект, призванный экономически приблизить друг к дру­гу Азиатско-Тихоокеанский и Европейский регионы. Мотивация глобализации по-китайски впол­не очевидна — стремление иметь стабильный до­ступ не толь­ко к рын­кам, но и де­ше­вым энер­го­ре­сур­сам. Их получение для Китая олицетворяет стратегическое парт­не­рство с Россией. Кро­ме то­го, осо­бый ак­цент в Под­не­бес­ной де­ла­ет­ся на сотрудничество со странами Цент­раль­ной Азии, ко­то­рым да­ет­ся шанс «по­ехать на по­ез­де Китая».

Интеграционные про­цес­сы в Евразии подчиняются логике суммирования гло­баль­ных экономических потенциалов для получения ре­зуль­та­та неизмеримо боль­ше­го, чем прос­то арифметическая сумма. Обращение к древ­ней концепции Шел­ко­во­го пути в сов­ре­мен­ной интерпретации от­ра­жа­ет стремительную тенденцию глобализации и интеграции рын­ков, рас­по­ло­жен­ных на различных континентах. Это осо­бен­но за­мет­но на примере обеспечения энергоресурсами. Экс­пер­ты «Газп­ро­ма» от­ме­ча­ют, что по­сле завершения создания га­зоп­ро­вод­ных систем на евразийском прост­ран­стве меж­ду Алжиром и За­пад­ной Ев­ро­пой, а так­же Россией и Китаем, мо­жет сформироваться гигантский трансконтинентальный га­зо­вый ры­нок, охватывающий стра­ны Ев­ро­пы и Азии. В этом смыс­ле китайская концепция Шел­ко­во­го пути соз­вуч­на с российской инициативой формирования единого экономического прост­ран­ства от Лиссабона до Владивостока.

Привлекательность модели

Для ЕА­ЭС Азиатско-Тихоокеанский регион интересен не толь­ко как перспективный ры­нок, но и как мо­дель достижения устойчивого рос­та. Экономические успехи таких стран, как Китай, Япония, Юж­ная Ко­рея, а так­же Индонезия, Сингапур, Филлипины, способствовали то­му, что значимость региона рез­ко воз­рос­ла. Это произошло бла­го­да­ря про­ду­ман­но­му региональному разделению тру­да, в цент­ре ко­то­ро­го в 80-е го­ды еще бы­ла Япония, а се­год­ня Китай, а так­же удач­но­му сочетанию го­су­дар­ствен­но­го регулирования и ры­ноч­ных механизмов. Фе­но­мен экономического рос­та в регионе за­клю­чал­ся в создании самоподдерживающей модели, в ко­то­рой удач­но сочетались ме­ры го­су­дар­ствен­но­го протекционизма и национальной инвестиционной политики. Это как раз те стар­то­вые условия, с наличием ко­то­рых отп­рав­ля­ет­ся в боль­шое пла­ванье ЕА­ЭС.

Стратегическое парт­не­рство Республики Бе­ла­русь с таким тя­же­ло­ве­сом мировой экономики, как Китай, активное стремление налаживать экономические связи с другими государствами Азиатско-Тихоокеанского региона соз­да­ют отличные предпосылки эффективной жизнедеятельности на­шей стра­ны в ЕА­ЭС, ко­то­рый сам по се­бе яв­ля­ет­ся стратегическим со­ю­зом. Недавние инициативы белорус­ско-китайского сотрудничества в сфе­ре реализации масш­таб­ных инвестиционных про­ек­тов, в частности, в индустриальном пар­ке «Великий ка­мень», поз­во­ля­ют с оптимизмом оценивать перспективы получения на­шей стра­ной до­лгос­роч­ных экономических вы­год от гло­баль­ных интеграционных про­цес­сов, происходящих на Евразийском континенте.

Лев Николайчук.

Фото Рейтер.