Каким бу­дет мир по­сле украинского кризиса?

Украинский кризис разделил мир, разделил стра­ны, разделил да­же многие семьи. Почти никто не ос­тал­ся в сто­ро­не: во­ен­ные, политики, экономисты, экс­пер­ты, прос­тые обыватели. Осо­бым вы­зо­вом он стал для медиасообщества. Журналисты, лишенные возможности сох­ра­нять объективность в силу эмоциональных, идеологических и иных мотивов, очень час­то стали выходить за пре­де­лы по­ля профессиональной этики в стремлении найти или донести до аудитории подтверждение сво­ей пра­во­ты.

Мир по­сле украинского кризиса никогда не бу­дет прежним. Многие го­во­рят о том, что украинские события соз­да­ют принципиально но­вую геополитическую, экономическую и куль­тур­ную ситуацию на пост­со­вет­ском прост­ран­стве. Так ли это на са­мом де­ле и каким бу­дет мир за­втра?

От­ве­ты мы искали у экс­пер­тов Беларуси, Ка­зах­ста­на, России, Таджикистана.

Юрий Круп­нов, пред­се­да­тель На­блю­да­тель­но­го со­ве­та Института демографии, миграции и регионального развития, Россия

3

3

Украинский кризис, вне вся­ко­го сомнения, яв­ля­ет­ся важ­ней­шей ве­хой для все­го пост­со­вет­ско­го прост­ран­ства, а мо­жет, и мира. Очевидно, что Россия фактически находится в состоянии вой­ны. Она мо­жет это признать или не признать, но не мо­жет отменить. Никакими уступками и локальными оборонами ситуацию уже не вер­нешь на­зад к фев­раль­ской. Сла­бость, ва­ку­ум силы и умиротворение агрес­со­ра всег­да приводило и приведет исключительно к провоцированию агрессии.

С дру­гой сто­ро­ны, необходимо не за­мы­кать­ся на од­ной лишь Украине, а видеть весь наш регион в комп­лек­се. Ска­жем, в Цент­раль­ной Азии проникновение США и Великобритании с аф­ган­ско­го во­ен­но-стратегического плац­дар­ма в стра­ны быв­шей со­вет­ской Сред­ней Азии на по­ря­док боль­ше, чем в Украине. Последствия дестабилизации это­го региона то­же мо­гут быть на по­ря­док тя­же­лее, чем те, что мы видим вок­руг Украины. По­это­му с позиции России сле­ду­ет признать, что борь­ба се­год­ня идет не за Украину, а за Евразию.

Поражение России в этой борь­бе бу­дет оз­на­чать глу­бо­кую дестабилизацию все­го пост­со­вет­ско­го прост­ран­ства. И фактически — ко­нец
над­еж­ды на до­стой­ную жизнь не толь­ко для России, но и для Беларуси, Украины, Ка­зах­ста­на, Таджикистана, Кыр­гыз­ста­на и других стран региона.

Од­на­ко поражение та­кое не пре­доп­ре­де­ле­но. У России есть воз­мож­ность и мобилизоваться, и быст­ро провести пе­рест­рой­ку экономики, выйти на но­вый уро­вень развития производительных сил. Ко­неч­но, та­кой по­во­рот бу­дет вклю­чать и переформатирование элит, что всег­да воспринимается край­не на­сто­ро­жен­но. Но если это не произойдет с подачи са­мо­го российского ру­ко­вод­ства, то их неизбежно переформатируют стра­ны За­па­да че­рез санкции, под­куп, разжигание розни и не­до­воль­ства.

По­это­му пе­ре­ход на мобилизационный режим российского го­су­дар­ства — это воп­рос политического решения и по­сле­до­ва­тель­ных управленческих усилий.

Прог­рам­ма действий России в этих но­вых условиях прос­та. Во-пер­вых, нуж­на кооперативная — но при лидерстве России — доктрина о том, что евразийское прост­ран­ство — это прост­ран­ство исключительных интересов на­ро­дов Цент­раль­ной и Се­вер­ной Евразии, и лю­бое вме­ша­тель­ство в эти интересы со сто­ро­ны заокеанских и иных дер­жав рассматривается как агрессия.

Это но­вая доктрина и но­вое мировоззрение бу­дет оз­на­чать на­ча­ло ре­аль­но­го строительства Евразийского со­ю­за, а не над­стро­еч­ных бюрократических струк­тур типа ЕА­ЭС, Та­мо­жен­но­го со­ю­за и других.

За­тем Россия до­лжна взять по­сле­до­ва­тель­ную линию в отношении До­не­цкой и Лу­ган­ской на­род­ных республик. Не на­до их никуда вклю­чать или вводить вой­ска; но Россия мог­ла бы их признать.

Нуж­но соз­да­вать став­ку вер­хов­но­го главнокомандования, мобилизовывать элиты. Пос­коль­ку мы уже находимся в состоянии вой­ны, в этой став­ке до­лжно быть два шта­ба. Пер­вый — это от­ве­ты на все фор­мы агрессии, не обя­за­тель­но в виде тан­ко­вых ар­мад и ра­кет­но­го уда­ра, это и проведение спецопераций и про­чее. Вто­рой штаб до­лжен ра­зоб­рать­ся с диспаритетом в экономике, где лю­бая санкция со сто­ро­ны За­па­да мо­жет нас ввести в кол­лапс.

Му­рат Лаумулин, независимый экс­перт, Ка­зах­стан

4

4

В Цент­раль­ной Азии сох­ра­ня­ет­ся па­то­вая ситуация в интеграционных про­цес­сах, реализации сов­мест­ных вод­но-энергетических и экономических про­ек­тов и коллективном обеспечении безопасности. Это следствие разновекторности внешнеполитических предпочтений тех или иных го­су­дарств региона.

В крат­кос­роч­ной перспективе на без­опас­ность и меж­ду­на­род­ное положение стран Цент­раль­ной Азии, в том числе Ка­зах­стан, сильнейшее влияние бу­дет ока­зы­вать ухудшающаяся геополитическая ситуация в соп­ре­дель­ных регионах. Нель­зя исключать втягивания стран региона в зо­ну турбулентности.

С од­ной сто­ро­ны, появилась перспектива усиления конкуренции меж­ду Китаем, Россией и За­па­дом за до­ступ к ре­сур­сам региона и их транспортировки. С дру­гой, сле­ду­ет ожидать неизбежного увеличения доли Китая в экономике го­су­дарств региона. А с треть­ей — есть искушение использовать растущий интерес Китая к ре­сур­сам для то­го, что­бы добиться оп­ре­де­лен­ных ус­ту­пок со сто­ро­ны России или за­пад­ных компаний.

Серь­ез­ную проб­ле­му для го­су­дарств Цент­раль­ной Азии предс­тав­ля­ет растущая нестабильность и не­пред­ска­зу­е­мость развития социально-политической ситуации. Для го­су­дарств региона это свя­зан­но с необходимостью вносить серь­ез­ные коррективы в свою политику и от­ра­ба­ты­вать но­вые механизмы социальной мобилизации. Серь­ез­ную проб­ле­му предс­тав­ля­ет отсутствие механизма преемственности власти, катастрофическое снижение эффективности управления и фактическая не­де­ес­по­соб­ность практически всех власт­ных институтов.

Кро­ме то­го, в 2014 го­ду до­лжен завершиться про­цесс вы­во­да американских войск из Афганистана, что пря­мым об­ра­зом повлияет на без­опас­ность Цент­раль­ной Азии. Од­на­ко мож­но предположить, что американское во­ен­но-стратегическое присутствие в этой стра­не сохранится, хоть и в ограниченном объеме.

С боль­шой до­лей вероятности мож­но пред­ска­зать не толь­ко не­спо­соб­ность афганских национальных сил обеспечить без­опас­ность в стра­не, но обострение во­ен­но-политической ситуации (ско­рее все­го, возникновение граж­дан­ской вой­ны на этнической ос­но­ве) и возвращение к власти движения «Талибан».

При та­ком развитии ситуации не исключена активизация деятельности немногочисленных, но действительно террористических оппозиционных групп — узбекских, уйгурских, чеченских и других, — представляющих ре­аль­ную угро­зу для политических режимов России и го­су­дарств Цент­раль­ной Азии. Речь идет о таких груп­пах, как «Исламское движение Узбекистана», «Акрамия», «Таблиги Джа­ма­ат», «Исламская партия Вос­точ­но­го Тур­ке­ста­на», «Жа­ма­ат мо­джа­хе­дов Цент­раль­ной Азии» и так да­лее. То есть тех, кто имеет родиной свое­го происхождения Россию и го­су­дар­ства Цент­раль­ной Азии.

Американские до­лгос­роч­ные стратегические интересы в регионе Цент­раль­ной Азии вы­ра­же­ны в желании спо­соб­ство­вать стабилизации региона по­сред­ством его демократизации и вовлечении в про­цес­сы глобализации. Кро­ме то­го, США не на­ме­ре­ны до­пус­кать обретение «контр­оль­но­го па­ке­та» политического влияния со сто­ро­ны ка­кой-либо дру­гой дер­жа­вы (Россия и Китай).

Од­на­ко существует ряд фак­то­ров, ко­то­рые спо­соб­ны рез­ко активизировать политику США в Цент­раль­ной Азии. Это усиление исламского радикализма и терроризма, круп­но­масш­таб­ный и за­тяж­ной конфликт с Ираном, чрез­мер­ное сближение с Россией в рам­ках кур­са Владимира Путина по реинтеграции пост­со­вет­ско­го прост­ран­ства, не­пред­ска­зу­е­мая сме­на власти в не­ко­то­рых центральноазиатских го­су­дар­ствах.

Алек­сандр Собянин, аналитик, Россия

5

5

Эскалация напряженности вок­руг Украины очевидна. И важ­ной ве­хой ста­ло официальное присутствие инструкторов из США в Киеве.

Практически неизбежным яв­ля­ет­ся то, что за дан­ным ша­гом по­сле­ду­ет по­пыт­ка заставить ев­ро­пей­цев на­чать бо­е­вые действия против по­встан­цев Юго-Вос­то­ка.

Впол­не воз­мож­но, что по­пыт­ка эта ока­жет­ся ус­пеш­ной. По край­ней ме­ре, уже се­год­ня есть информация о готовности Нидерландов отправить на территорию Украины спец­наз для «охо­ты» за Игорем Стрел­ко­вым и другими лидерами опол­чен­цев.

Та­кой ход развития событий впол­не укла­ды­ва­ет­ся в логику действий США, ко­то­рые были бы ра­ды столк­нуть лбами Россию и ЕС. Россия не ставит под сомнение те ра­моч­ные договоренности, ко­то­рые были достигнуты в период «перезагрузки», не­смот­ря на не­ко­то­рые тактические ма­нев­ры, как, например, пе­ре­го­во­ры с Са­у-
до­вской Аравией.

Это, ко­неч­но, не значит, что американцы смо­гут как-то осо­бен­но под­дер­жать Россию. Они заинтересованы в рос­те напряженности. И бу­дут ра­бо­тать на этот эф­фект по всем фрон­там. Единственная гарантия, ко­то­рая есть у Моск­вы, — это то, что сами США в вой­ну против России не всту­пят.

В свою оче­редь, у России есть вы­бор — либо мобилизоваться и перейти к активной мобилизационной внут­рен­ней и внеш­ней политике, либо же играть в «Ко­та Ле­о-
поль­да» и стать пассивной жерт­вой санкций и других ша­гов за­пад­ных парт­не­ров.

Анд­рей Шу­ман, аналитик, кандидат философских наук, Бе­ла­русь

6

6

Весь постсоветский регион испытывает сей­час са­мое мощное по­сле раз­ва­ла Со­вет­ско­го Со­ю­за потрясение. На­ру­ше­ны практически все бывшие ста­тус-кво как внутри региона, так и в его взаимодействии со странами За­па­да. Предыстория это­го потрясения та­ко­ва.

В де­каб­ря 2013 го­да в Украине на­ча­лась вол­на социальных возмущений, вы­зван­ная разными факторами и объединившая протестующих с очень разными убеждениями. Во мно­гом эта вол­на моделировалась теми, кто был заинтересован в сме­не политической элиты — кла­на так на­зы­ва­е­мых «но­вых олигархов». Россия предпринимала при этом все воз­мож­ные дипломатические шаги для то­го, что­бы сме­на власти произошла ле­галь­но и с сохранением имеющегося ста­тус-кво во взаимоотношениях с Украиной.

Од­на­ко ситуация на­столь­ко накалилась, что Виктор Янукович, президент Украины, вы­нуж­ден был бе­жать. Оппозиционный де­пу­тат Арсений Яце­нюк че­рез па­ру дней по­сле бег­ства Януковича от имени украинского правительства подписывает ряд до­ку­мен­тов, ко­то­рые принципиально ме­ня­ют отношения России и Украины.

Фактически за­мы­сел Яце­ню­ка сос­то­ял в диверсификации всех экономических отношений с Россией: пе­ре­да­ча прав добычи слан­це­во­го га­за за­пад­ным парт­не­рам, про­да­жа им национальной га­зот­ранс­порт­ной системы, признание приоритета до­лгов Украины стра­нам За­па­да в ущерб до­лгам России и т.д. Это был сильный ход, ко­то­рый мог бы позволить Украине по­лностью уйти от экономической зависимости от РФ. Че­рез не­де­лю по­сле подписания всех этих су­дьбо­нос­ных до­ку­мен­тов о намерениях Моск­ва так­же ре­ша­ет­ся нарушить ста­тус-квo — уже со сво­ей сто­ро­ны. И оккупирует Крым, территорию дру­жест­вен­но­го го­су­дар­ства.

Три ме­ся­ца про­дол­жа­ет­ся са­мая настоящая граж­дан­ская вой­на на территории До­нбас­са, на ко­то­рой проживает по­ряд­ка семи миллионов украинцев. Это гус­то­на­се­лен­ная территория, про­мыш­лен­но развитая, относительно бла­го­по­луч­ная до вой­ны. Трагедия ситуации в том, что, во-пер­вых, Россия отк­ро­вен­но поддерживает вооружением и специалистами од­ну сто­ро­ну конфликта, а во-вто­рых, официальный Киев не идет на пе­ре­го­во­ры с ополченцами, не­смот­ря на значительное число жертв среди мирного населения. В политическом пла­не поражение Моск­вы в возникшем противостоянии с За­па­дом из-за Украины се­год­ня становится наиболее ве­ро­ят­ным в ближайшие не­сколь­ко лет.

Это бу­дет оз­на­чать катастрофическое падение уров­ня жизни и безопасности для все­го региона. Причем Бе­ла­русь в дан­ном рас­кла­де от­нюдь не находится в привилегированном положении. Украина За­па­ду интересна как сателлит без член­ства в ЕС. Для та­ко­го интереса есть экономические причины: природные ре­сур­сы (слан­це­вый газ и про­чее), де­ше­вая ра­бо­чая сила, ог­ром­ный ры­нок сбы­та для европейских то­ва­ров и так да­лее.

Никаких осо­бых экономических интересов За­па­да в Беларуси по­ка не просматривалось. Именно об этом стоит ду­мать тем, от ко­го зависит принятие экс­перт­ных решений в на­шей стра­не. Вре­мя еще есть. По­сле обрушения всех принципиальных ста­ту­сов quo региона жизнь здесь никогда не бу­дет преж­ней. Все нач­нет толь­ко ухуд­шать­ся.

Гу­зель Майтдинова, исполнительный директор Цент­раль­но-Азиатского экс­перт­но­го клу­ба «Евразийское развитие», Таджикистан

7

7

По­сле развертывания украинских событий Китай переходит к принципиально но­вой политике в отношении Цент­раль­ной Азии и все­го пост­со­вет­ско­го прост­ран­ства. По сути, за­яв­лен­ная ру­ко­вод­ством КНР доктрина экономического по­яса но­во­го Шел­ко­во­го пути предс­тав­ля­ет со­бой не­ко­то­рый ана­лог доктрины го­су­дар­ствен­но­го сек­ре­та­ря США Джо­на Хэя, известной как «доктрина отк­ры­тых две­рей». Еще с 1899 го­да американцы настаивали на том, что они до­лжны иметь рав­ные пра­ва до­сту­па к рын­ку и ре­сур­сам Китая с европейскими державами, пришедшими в Под­не­бес­ную рань­ше американцев.

Се­год­ня же аналогичным об­ра­зом китайское ру­ко­вод­ство настаивает на признании за Пекином рав­ных с Моск­вой и Вашингтоном воз­мож­нос­тей в Цент­раль­ной Азии и пост­со­вет­ском прост­ран­стве. Китай считает, что Ялтинско-По­тсдам­ская струк­ту­ра меж­ду­на­род­ных отношений разрушилась, в чем не­ма­ло­важ­ную роль сыг­рал «крымский пре­це­дент», и идет активный про­цесс трансформации евразийского ге­оп­рост­ран­ства.

На меж­ду­на­род­ной аре­не появились другие стерж­не­вые го­су­дар­ства, к числу ко­то­рых относится и сам Китай, играющий од­ну из клю­че­вых ро­лей в сов­ре­мен­ной мировой политике. Од­нов­ре­мен­но Китай говорит о том, что пост­со­вет­ская эпо­ха закончилась и те­перь Под­не­бес­ная имеет все пра­ва для экспансии в регионе. При этом, пра­вда, де­ла­ют­ся оговорки, что Пекин бу­дет учитывать исторические российские интересы в регионе. Од­на­ко ради это­го КНР не от­ка­жет­ся от активного продвижения своих интересов.

С дру­гой сто­ро­ны, эта политика Пекина не бу­дет агрессивной. Для Китая глав­ный приоритет в пост­со­вет­ской Цент­раль­ной Азии — защита Синьцзяна от нетрадиционных угроз, исходящих с пост­со­вет­ско­го прост­ран­ства, а так­же обеспечение энергоресурсами сво­ей быстрорастущей экономики, а не контр­оль над центральноазиатским прост­ран­ством. И Пекин бу­дет реализовывать свои интересы, пред­ла­гая инвестиции, технологии, про­ек­ты и под­креп­ляя этот инструментарий ку­лу­ар­ной «дипломатией».

В этих условиях для России важ­но тес­ное взаимодействие с Китаем в регионе, реализация круп­ных сов­мест­ных про­ек­тов, что позволило бы сконцентрировать ог­ром­ные ре­сур­сы. В китайской концепции но­во­го Шел­ко­во­го пути углубление сотрудничества в Цент­раль­ной Азии пред­ла­га­ет­ся за счет внутренних ре­сур­сов но­вых го­су­дарств, а так­же России и Китая. И России необходимо усилить мно­го-
с­то­рон­нее экономическое сотрудничество в рам­ках ШОС.

ШОС яв­ля­ет­ся стратегической опо­рой для центральноазиатской дипломатии Под­не­бес­ной в кон­текс­те обеспечения безопасности свое­го За­пад­но­го края. Китай учитывает приоритеты России в пост­со­вет­ской Азии в рам­ках ОДКБ, считает евразийскую интеграцию по­лез­ной и не противоречащей китайским интересам в регионе. Китай понимает, что евразийская интеграция даст стабильность Цент­раль­ной Азии, а это оз­на­ча­ет нейтрализацию угроз, исходящих из региона, и без­опас­ность За­пад­но­го Китая.