Поможет ли ЕАЭС «косыгинская» реформа?

Об этом с «СЕ» своими взглядами поделился Петр Никитенко, академик НАН Беларуси, доктор экономических наук, профессор, эксперт Европейской экономической комиссии ООН (ЕЭК ООН) по инновационному развитию.

— Петр Георгиевич, в последнее время немало критических стрел летит в адрес Евразийского экономического союза и его правительства — Евразийской экономической комиссии...

— Создание равных условий для всех субъектов хозяйствования на рынке Евразийского экономического союза сегодня, пожалуй, главная проблема в его поступательном развитии. Вспомним тяжелые изнурительные переговоры с российской стороной по газу, нефти... Это не совсем нормально, когда вопрос о поставках углеводородов регулярно выносится на уровень высшего руководства Беларуси и России. Таким образом, переговорный процесс политизируется. Складывается впечатление, что ЕАЭС в значительной пока степени более политический союз, чем экономический.

А добавьте сюда непобедимую и всюду проникающую бюрократию, которая может извратить, успешно заволокитить любой вопрос. Зачем тогда Евразийская экономическая комиссия, какая польза от нее по большому счету?

— Откуда такой бюрократизм? Вроде бы ЕЭК — это абсолютно новая структура, в которой работают представители всех стран-участниц. Причем весьма опытные управленцы.

— Дело в том, что бюрократизация — это закономерное явление управления. Это не какой-то придуманный кем-то специально процесс. Бюрократия всегда и везде не упускала своего интереса. И создание комиссий — это порой один из способов ухода от профессионального решения своих должностных функций, злободневных проблем. В крупных международных организациях, таких, например, как Евросоюз, бюрократы чувствуют себя весьма комфортно: высокие зарплаты, приличные пенсии, размытая ответственность за принятые решения, в том числе и неудачные. Нечто похожее наблюдается и в ЕЭК.

Возникает вопрос: зачем нам создавать синекуры для бывших высокопоставленных чиновников? Ее, Евразийскую экономическую комиссию, надо основательно встряхнуть, направить деятельность руководящего персонала на решение возникающих проблем, новых задач в строгом соответствии с назначением ЕАЭС.

Самая главная причина неэффективной работы ЕАЭС — это правовая система. Она часто отстает от политики, экономики и вызовов закона времени, заложенных в документах по созданию союза. Практически не решает эти же задачи Суд Евразийского экономического союза. Уже набили оскомину новости об удивительно планомерных и целенаправленных санкциях Россельхознадзора против предприятий из Беларуси, занимающихся переработкой мяса и выпуском молочной продукции. Белорусские производители и российские потребители несут существенные издержки. Вывод: значит, это кому-то выгодно. В результате как белорусским, так и российским предприятиям наносится серьезный имиджевый и экономический ущерб.

— Можно ли кардинально изменить ситуацию в ЕАЭС и как это сделать?

— Уже очевидно, что функционирование Евразийского экономического союза в том виде, в котором он существует, является определенным тормозом в его развитии. Надо изменить роль государства в интеграционных процессах. Оно должно больше сосредоточиться на аналитике, прогнозировании вероятных экономических проблемных ситуаций, создании условий для беспрепятственного передвижения людей, товаров и услуг, организации совместных предприятий, ради чего, собственно говоря, и создавался ЕАЭС и его структуры. Поэтому двусторонние межстрановые отношения должны быть приоритетными, сохраняться в союзе и вестись по нормам Всемирной торговой организации и ООН. Нам надо все шире работать по планетарным законам и правилам.

— Однако все чаще мы наблюдаем элементарный протекционизм. Как ему противостоять?

— Протекционизм — это система скрытых интересов бюрократии. Часто под видом защиты отечественных производителей и национальных интересов закрываются границы и нарушаются правила свободной конкуренции, что представляет собой, в конце концов, теневую сферу экономики, приводит к логистическим издержкам и росту цен товаров, работ, услуг, снижению их конкурентоспособности. Ибо защищенные таким образом предприятия перестают активно работать над улучшением качественных характеристик выпускаемой продукции. В результате объективно падает ее конкурентоспособность на внутренних, а потом и на внешних рынках. Идет рост затоваривания складов предприятий. Мы это уже проходили в условиях закрытой экономики Советского Союза. Нормальная рыночная конкуренция может происходить только в равных условиях хозяйствования. О чем, кстати, неоднократно и справедливо говорит наш Президент. В самом деле, почему мы должны иметь разные цены на энергоносители в Союзном государстве? Более того, я считаю, что вначале в Союзном государстве должны быть единая система зарплаты, единая налоговая система, единая система ценообразования, потом уже и в рамках ЕАЭС.

— В чем природа экономических разногласий между странами ЕАЭС?

— Эти споры, взаимные и не всегда обоснованные претензии друг к другу являются проявлением интересов конкретных людей, облеченных властными полномочиями. Все схемы взаимных поставок, правила, положения, уставы создаются конкретными людьми. Я, например, в свое время поработал и в партийном, и в государственном аппарате на различных должностях. И не раз наблюдал, как принятие того или иного решения отражало интересы определенной части чиновничества и связанных с ними производственных, хозяйственных структур. Развивались воровство, лоббизм, приписки, обман и другие формы паразитизма. Этого, к сожалению, не удалось избежать в ЕАЭС.

— И все же как союзникам укрепить свой союз, от чего следует отказаться, а что взять на вооружение?

— На мой взгляд, стоит обратиться к опыту косыгинской реформы (1965 года), к сожалению, незаконченной, сознательно проваленной ближайшей командой управленцев брежневского периода, за которой стояли международный капитал и так называемая «наука хрематистика».

— Что это такое?

— Хрематистика (с др.-греч. — обогащение) — термин, которым Аристотель обозначал науку об обогащении, искусство накапливать деньги и имущество, накопление богатства как самоцель, как сверхзадача, как поклонение прибыли. Этой «науке» посвящен «Капитал» Маркса.

А в косыгинской реформе содержалось много интересного для сегодняшнего развития экономики ЕАЭС. Мы же все, я имею в виду бывшие республики СССР, вышли из советской шинели государственного докапитализма и капитализма со всеми достоинствами и недостатками.

Поэтому творчески вернуться к опыту косыгинской реформы, на мой взгляд, — наиболее эффективный путь развития ЕАЭС. Главный ее принцип есть учет и контроль всего национального богатства каждого суверенного государства. Все граждане республик должны иметь в своей собственности доли стоимости национального богатства, включая природные, трудовые, финансовые, интеллектуальные ресурсы... Каждый человек от рождения до ухода в мир иной имеет право иметь в своей собственности стоимость доли рукотворного и природного богатства. Иметь национальный фонд экономической защиты не менее 1% от ВВП.

Единая налоговая система должна быть также единой для граждан ЕАЭС. Налоги должны платить все одинаково, не более 1/3 дохода (вновь созданной стоимости) от 16-летнего трудоспособного возраста, независимо от места и сферы трудовой занятости. В ЕАЭС, по примеру СССР, таможенные границы и преграды, системы тарифного и нетарифного регулирования, имеют право на упразднение. Эти транзакционные издержки в сфере обращения товаров, работ и услуг должны быть сведены к минимуму. А они сейчас составляют до 70% их цены. Денежно-кредитная система не должна строиться на долговом ссудном проценте, превышающем 0—1%.

Решение данных вопросов явится началом формирования новой, разумной и духовно-нравственной парадигмы социально-экономического устойчивого и инновационного развития ЕАЭС. Главными принципами для ЕАЭС должны стать следующие: жить своим разумом, с опорой на собственные силы и без долгов перед настоящими и будущими поколениями своих граждан суверенных стран.

Леонид Лохманенко