Петр Витязь: Знал, что займусь научными исследованиями

Чтобы объективно оценивать состояние любой отрасли человеческой деятельности — полезно знать о людях, которые эти отрасли создают и развивают. Обратившись к отечественной космической отрасли, мы посвящаем ее героям уже третий «космовыпуск».

Наш сегодняшний собеседник — академик Петр ВИТЯЗЬ, ученый и практик, в творческом багаже ​​которого около 1000 научных работ, в том числе более 200 авторских свидетельств и патентов, более 80 новых материалов и технологий, которые уже много лет используются в различных производственных отраслях — машиностроении, станкостроении, энергетике, а также космической, оборонной тематике, в экологии, медицине и других. Как педагог он подготовил сотни инженеров, 23 кандидата и 14 докторов наук.

— Петр Александрович, вы же родились на хуторе в Западной Белоруссии, в многодетной крестьянской семье. Как, когда, почему вы задумались о космосе?

— Это было изумительное событие, мирового масштаба — запуск первого искусственного космического спутника. Яркое впечатление, известие, прозвучавшее как гром среди ясного неба, что-то непостижимое для сознания — самодельный спутник сейчас летает вокруг Земли!

— А разве не было в школе таких предметов, как география, астрономия?

— Были, но говорилось там совсем немного, о солнечной системе, звездах... Хотя мы и сами видели, что происходит на небосклоне, но чтобы человек мог запустить спутник! Никто из нас не был готов к такому открытию космоса. Это событие очень запало в душу и заставило впервые задуматься о серьезности и значимости науки.

— А какой была ваша успеваемость по физике и математике?

— Не скажу, чтобы я был первый по этим предметам, но и не последний. Был в середине. Любил технику. Как все деревенские мальчишки, мог многое поправить по хозяйству. Второе яркое впечатление — не меньшее, чем первое, — полет Юрия Гагарина. Тогда был странный не только факт, что впервые человек полетел в космос, но и то, что мы обогнали весь мир. Это было всего через 15 лет после окончания войны, многие люди только-только оправились от горя потери близких и послевоенного голода, страна еще не восстановилась во всех сферах деятельности.

Эти два впечатления оставили самый глубокий след в моем сознании с точки зрения возможностей человека. Именно от них у меня возник интерес к науке. И когда заканчивал институт, уже знал: чего бы это ни стало — займусь научными исследованиями. Тогда в институтах была не та система, как сейчас. Были кружки по разным темам, но единичные. Но как попасть в большую науку — представления не имел. Эта цель казалась тогда недосягаемой, хотя и самой желанной. Простой парнишка из хутора и вдруг — ученый. Ну, механик, инженер — это можно было представить. А вот как стать ученым?

После окончания института в 1960-м работал на заводе «Ударник» (сейчас это «Амкодор») мастером в службе главного механика. Там располагалась отраслевая лаборатория порошковой металлургии с БПИ (ныне БНТУ). По их просьбам зачастую помогал ремонтировать оборудование. Научным руководителем лаборатории был профессор Олег Роман (позже — академик), а начальником — Михаил Куцер. Он и предложил: чего ты все ремонтируешь, переходи уже работать к нам. Я с удовольствием перешел в лабораторию. И оттуда, с развитием новой отрасли — вырос от инженера до академика. Лаборатория развилась из отраслевой в проблемную, в институт, затем в республиканское объединение, государственный концерн, в которых создавались конструкторское бюро, испытательный полигон, опытное производство, завод порошковой металлургии... Вот так — встреча с прекрасными, творческими людьми полностью повернула мою судьбу на путь большой науки. Олега Романа я считаю своим учителем. Благодаря ему в нашей республике создана отрасль порошковой металлургии и научная школа по новым композиционным материалам, по которым уже защищены полусотни докторских и более сотни кандидатских диссертаций. Порошковая металлургия — это прежде всего материалы магнитные, сверхтвердые, фрикционные, антифрикционные, конструкционные. Кстати, все это отлично подходит для работы в космосе.  

Еще важный этап. Когда Олег Роман приехал в 1961 году со стажировки в США, то направил всех сотрудников лаборатории заниматься новыми технологическими процессами, как сейчас говорят, инновационными. И для этого — всем учить иностранные языки и ездить на научные стажировки. Объединить усилия по участию в международных конференциях, выставках — чтобы знакомить нашу техническую общественность с мировыми достижениями в области порошковой металлургии и композиционных материалов. Эта стратегия работает до настоящего времени.

Тогда и я прошел ряд научных стажировок, из них особенно выделяю первую — в Шведском институте исследования металлов в Стокгольме в 1966 году. Известно, что в Швеции очень качественные руды. И на всех стадиях технического развития им удавалось получать лучшие материалы, чем в других странах. Стажировка дала мне организационный опыт и дополнительные знания не только по материаловедению, но и в целом по формированию мировоззрения международного сотрудничества в решении научных и технических задач. В 1980 году было принято решение Петра Машерова (первый секретарь ЦК КП Белоруссии) и Александра Аксенова (председатель Совета Министров республики) о создании Объединения порошковой металлургии. Нас вывели из подчинения высшей школы (из БПИ) и подчинили Совету Министров напрямую. Это был очень важный шаг с точки зрения управления.

Это позволило в сжатые сроки вывести нашу материаловедческую базу на значительные высоты, которые мы занимаем сегодня. В союзных космических программах СССР наша республика участвовала по ряду направлений — материаловедения, информационных технологий, оптики, электроники. Все управление, конечно же, шло через Москву. Таким образом, многие институты республики, в том числе и наше объединение, были активно вовлечены в программы по отдельным практическим задачам — во взаимодействии с предприятиями союзного машиностроения, а после 1991 года — с «Роскосмосом».

Само ничего не делалось и даром не давалось. Надо было встречаться, убеждать, ставить серьезные совместные задачи и достойно выполнять их на практике. В результате с развитием союзной белорусско-российской космической кооперации созрела среда и для решения других высокотехнологичных задач, которые необходимы для передовых отраслей нашей индустрии: атомная энергетика, биотехнологии, оптика, электроника и многие другие.

— Когда вы почувствовали возможность и желание заняться именно космической программой?

— В конце 1990-х годов — начале 2000 года, когда наша экономика немного оправилась от разрыва союзных связей, — стали говорить о том, чтобы осваивать космос самостоятельно. Тогда пост председателя Президиума Академии наук занимал Михаил Мясникович. Он и поднял вопрос о решении особо значимых, масштабных задач. Одной из них стало развитие космической техники. Что нужно в первую очередь, чтобы сделать спутник в условиях современных космических технологий, которые бурно развиваются? Ответ для нас лежал на поверхности: создавать новые материалы, новую оптику, новую электронику. И все это разрабатывалось и испытывалось на собственной базе, в институтах НАН Беларуси, на ОАО «Пеленг», ОАО «Интеграл». Разработанные материалы, технологии, образцы техники можно использовать как для космических целей, так и в других областях. На этом и делается экономика. Михаил Мясникович доложил Президенту Александру Лукашенко и убедил его в том, что республике нужно создавать свой спутник. Все в Академии наук поддержали это направление как одно из важнейших, взялись за работу. Сначала я участвовал в космической программе как ученый-материаловед. Тогда российское РКК «Энергия» произвела хороший спутник — Белка, но его запуск летом 2006 года на Байконуре оказался неудачным из-за аварии ракеты-носителя «Днепр». После этого Президентом было принято решение создавать другой, более совершенный спутник — Белорусский космический аппарат дистанционного зондирования Земли (БКА). Тогда я был назначен ответственным за выполнение этой задачи и начал целенаправленно заниматься тематикой создания национального аэрокосмического комплекса, включающего многоуровневую систему дистанционного зондирования Земли (как космическую, так и воздушную, наземную), системы управления спутником и приема космической информации, ее обработки и использования для различных целей совместно с заинтересованными отраслями. Главным конструктором Белорусской космической системы дистанционного зондирования Земли является Сергей Золотой. С российской стороны спутниковой программой руководил генеральный директор АО «Корпорация «ВНИИЭМ» (в составе «Роскосмоса») Леонид Макриденко. Кстати, у него белорусские корни.

В настоящее время на орбите успешно работает созданная совместно с Россией группа спутников «Канопус В» и наш «БКО» (запуск был осуществлен 22 июля 2012 года). Мы можем управлять их спутником, они — нашим. Мы также разработали хорошее математическое и программное обеспечение. Сегодня создана индустрия, подобраны кадры, которые могут управлять этим альянсом, изучать и влиять на его дальнейшую судьбу. Вдохновившись общим успехом, обе стороны пришли к мысли о создании нового спутника. Тем более что наш аппарат отработал свой гарантийный срок. Но, благодаря опыту и знаниям наших и российских инженеров и ученых, мы продлили работу спутника на два года. Это самое важное достижение наших специалистов, пока не вполне осознанное и оцененное в обществе. Надеемся, что сможем продлить работу спутника еще на два-три года. 

Если сегодня наш спутник работает с оптическим разрешением в два метра, то новый аппарат сможет работать в диапазоне менее одного метра. Такой коммерческой продукции на мировом рынке пока нет. Есть спутники специального назначения с этим разрешением, военной тематики, но они весят шесть тонн и более. Мы же готовы сделать легкий — весом до одной тонны. Технологии же не стоят на месте. Уже все готово, и есть договоренность на уровне президентов и правительств о создании нового белорусско-российского спутника дистанционного зондирования Земли. Этот спутник и инновационный, и экспортоориентированный. Такой продукции на мировом рынке пока еще очень мало. Но стоит нам помедлить с его запуском несколько лет — и они появятся с избытком, и тогда мы не будем конкурентоспособны. Планируется, что по этому проекту одну треть финансируем мы, а остальное Россия. Платформа и запуск — российские, а целевая аппаратура спутника — нашего производства. Мы, со своей стороны, чтобы не терять времени, уже начали работать. И это несмотря на то, что финансирование пока не открыто.  

— А в рамках Евразийского сотрудничества?

— Да, мы пошли по пути сотрудничества в рамках ЕАЭС и предложили создать спутник ЕАЭС. Есть и платформа, и технические требования изложены. Все готовы, но пока на стадии предварительных договоренностей. Хотя это было бы очень выгодно для всех государств Евразийского союза. Спутник пролетает над одной точкой земной поверхности один раз в две недели. Нужно иметь как минимум шесть спутников в группе. Это позволит оперативно мониторить положение на Земле. Особенно это важно при чрезвычайных ситуациях и решении многих практических задач для многих отраслей. Не только выявлять своевременно значимые изменения, но и отслеживать их динамику, направления, чтобы эффективно влиять на них. Весь мир сегодня развивается в этом направлении.

Космическая техника и технологии являются тем локомотивом, который двигает развитие всех отраслей народного хозяйства. Недавно на II Съезде ученых Беларуси с участием Президента страны была принята стратегия развития науки и технологий до 2040 года, которая включает среди приоритетных направлений и развитие космической отрасли.

Беседовал Игорь САМОЙЛОВ