По уважительной причине
Эту историю я услышала от своей новой приятельницы Нины, с которой в прошлом году познакомилась в санатории. Оказавшись за одним столом, мы незаметно разговорились и чего только не вспомнили...
Много лет назад Нина как молодой специалист пришла на работу в одну столичную организацию. Интересная работа, прекрасный коллектив, адекватный руководитель — все наилучшим образом! Единственное, через какое-то время распространился слух: учреждение, где их организация арендует площадь под офис, собирается ввести пропускной режим. Это значит, что каждый из сотрудников получит электронную карточку-пропуск, которая будет точно сообщать начальству, кто на сколько минут опоздал, кто раньше домой пошел. Короче — никакой вольности, все под пристальным контролем, еще и удвоенным, так как время от времени состояние трудовой дисциплины проверяло начальство сверху.
И надо же — как раз в такой вот день одна из Нининой коллег умудрилась опоздать аж... на два часа.
— Пиши объяснительную! — приказал ей обычно сдержанный шеф.
Времени на это девушке понадобилось совсем немного, и скоро он, не веря глазам, читал: «Я опоздала на работу, потому что видела очень интересный сон и мне нужно было досмотреть его до конца».
С этой объяснительной хохотал весь коллектив. Может, хохочет и сейчас, так как любительница поспать по-прежнему время от времени опаздывает. Наверное, как раз под утро ей снятся самые красивые сны?
Ирина Матусевич, Дзержинский район
Убить не убила, но шума наделала
Лет 50 назад по нашему Днепру (деревня Лучин на берегу стоит) проплывали целые караваны плотов, каждый — длиной с километр, а то и больше. На них специальные «шалаши» стояли, печки для приготовления пищи, так как пути же несколько дней: если до Лоева, а если и до Киева...
Испокон веков аши лучинцы зарабатывали на сплаве. Работа это тяжелая, опасная, однако за нее и платили. Загнал, допустим, караван в Лоев — получи 700 советских рублей, что, конечно же, не ровня нынешним... Да и «левые» заработки у плотогонов были, потому что лес же всем нужен. А где его взять по божеской цене? Ну конечно — у плотогонов. «До Лоева все построено из краденого леса, — говорил старый «сплавной» дед Ленька. — А наш Лучин то и вообще — до последней дощечки!»
Значит, и в самом деле зарабатывали плотогоны хорошо. Играли, надо сказать, тоже: занимали почти всю столовую и «гудели» до поздней ночи. Моды брать с собой жен или «приглашать девочек» тогда не было. Без них обходились: различные разговоры вели, песни пели. Больше всего — о том, как ехали казаки, как «ревела буря, гром гремел»...
Работницы столовой против этих «песен» ничего не имели, потому что это же, современным языком говоря, вип-клиенты были: за несколько своих гулянок месячный план «делали».
А вот жены «сплавных» возмущались (еще мягко говоря): тем прежде всего, что мужчины меры не знали, напивались, на своих двоих с банкета почти никто не выходил. Жены их, как бревна, растягивали: «подруливал» кто с коляской, кто с тачкой — ждали, «грузили»...
Так вот — очередная получка, очередная гулянка.
Первой и заранее за своим Петром потянулась Маня. Чувствовала, что рановато еще, поэтому по дороге заехала к местному умельцу — забрала из ремонта редуктор от швейной машинки, в сумку положила. И посидела бы у людей, если бы им не спать...
Пришлось к столовой ехать, стоять под окнами: банкет был в полном разгаре.
Но слышит Маня, что двери открываются, что какой-то мужик (как раз как ее?), по-видимому, к ветру идет, потому что на ходу расстегивается, к забору направляется. И — главное — как раз туда, где обычно женщины сидят, где их тачки стоят. А он что — мозги отпив, здесь пакость будет чинить? Так же нет!
Маня наперерез... И с криком "Гад... А вот же тебе!" как жахнет своей сумкой с редуктором...
«Гад» с копыт, как говорится.
И не ее это муж — Маня носом слышит... И жив ли, не знает...
Со страха рванула наутек, огородами. Только в дом влетела — хозяин ее заявляется. Не пьяный. Говорит, все там протрезвели, ведь какая-то сумасшедшая чуть Евгинчика не убила. По голове огрела, он ничего не помнит...
«Что же за баба была? — гадали затем плотогоны. — Может, какой-то лес дороговато продали? Может, чем-то обидели?»
А Маня тем временем уже повеселела, потому что живой человек — не убила! И муж ее успокоился: больше не бунтовал, когда доказывала, что с их гулянками надо завязывать, что они ничем хорошим не закончатся...
Но потом не выдержала, рассказала кому-то, что «шишки» у Евгинчика — от нее... Вместе посмеялись.
И Евгинчик гордость не потерял: с бабой разбираться не стал...
Вот такой был колорит жизни. Теперь — в память о нем — только два названия: и ту пристань, и контору люди по-прежнему называют сплавными.
Софья Кусенкова, д. Лучин, Рогачевский район
Какая она, белорусская деревня?
О том, что у моего мужа есть двоюродные братья на Псковщине, я слышала давно: еще в первые годы замужества об этом рассказывала свекровь, показывала фотографии, подбивала когда-нибудь съездить — вместе. И мы, конечно, соглашались, а как до дела, то вечно не приходилось: то у нас дети маленькие, то денег нет, то какие-то хлопоты упадут ...В итоге мы с той близкой родней и действительно жили на расстоянии: обменивались открытками и телефонными звонками с неизменным обещанием приехать — то мы к ним, то они.
Но...
Лет десять назад перед Рождеством один из братьев рассказал, что он с семьей (если мы, конечно же, не против) приедет на неделю, чтобы не просто познакомиться, но и «увидеть страну»: съездить в Мир и Несвиж, сходить в музеи, в театры...
Все это было понятно, мы сразу же купили билеты, узнали, как наладить экскурсии...
Неразрешимым оставалось только одно: наши гости хотели увидеть, что такое белорусская деревня. А как им ее показать, когда мы — горожане?
Эти заботы я «озвучила» в компании сотрудников и в ответ услышала, что семья одной из коллег в свой загородный дом зимой не ездит, но у соседа есть ключ. Они могут позвонить ему. Тот натопит печку (и даже баню)... Если гости захотят, может сводить их к жене на ферму и в школьный музей, покатать по лесу на своем коне...
Отказываться от этого предложения нам не приходилось. И вот после работы в пятницу мы загрузились в машину и направились в сторону Воложина, в незнакомую (еще и нам) белорусскую деревню.
Дорога туда была бы хороша, если бы не... метель, что во всю гуляла за городом. Но волков бояться — в лес не ходить: мы смело ехали дальше — сначала по шоссе, потом — по асфальту и даже по проселку. До цели оставалось каких-то пять или семь километров, когда мы... сели.
— Слава богу, что в деревне, — сказал мой муж. — Тут хоть лопату можно одолжить.
— И что — дадут? — не поверил почему-то его брат с Псковщины.
— Думаю, да.
Мужчины направились в сторону ближнего дома, мы (две женщины и десятилетняя девчонка) остались ждать в машине — думать, что же дальше, и никакого выхода не видеть...
Тем временем к нам направились уже трое мужчин.
— Нет дрейфи, братцы, откопаемся, — говорил незнакомец. — А вот девушек надо в дом завести. Чего им здесь мерзнуть?
Я плохо представляла себя в чужом незнакомом доме. А гостям так вообще речь отняло: по глубокому снегу и след в след мы молча пошли за дядей.
— Вот тут вода, вот чайник, заварка, хлеб, — командовал хозяин в своей теплой кухне. — Так что не сидите здесь сложа руки — организуйте чайку. Ребята в свое удовольствие выпьют, снега побросав.
Дядя все говорил правильно. Но как было слушаться?..
Нашу нерешительность хозяин понял по-своему. Настороженно спросил:
— Вы что — брезгуете? Так и скажите...
— Нет, ну что вы, — возразила я и... стала хозяйничать — ставить на плиту чайник, а на стол чашки. Ребенок наш несколько раз «слетал» к машине, чтобы к чаю принести чего-то своего.
В результате минут через тридцать-сорок мы сидели за столом, пили чай, говорили про дорогу, метель, реку Великую, что течет в Пскове, о деревнях — в какую засели и в какую ехали... Прощались с новым знакомым почти как родные.
Потом был другой дом, другой сельчанин, настоящая баня, ужин с водкой. И чем больше наши гости сидели за столом, тем больше допрашивали: «А случайно ли мы «сели» около того дома, не «подставным» был ее хозяин: т.е. или не договорились мы о надлежащем «приеме», так как, мол, быть не может, чтобы кто-то чужой мало того, что дал инструмент, так еще и сам стал разбрасывать снег, приглашать в дом, угощать...»
Честно говоря, все это удивляло и нас, но ни о чем и ни с кем мы не договаривались...
После отъезда гости нам прислали большое письмо с благодарностью и целый пакет фотографий: мы на площади Победы, в Троицком предместье, в Заславле, возле Красного костела, в театре, в лесу на лошади...
В той деревне, где засели, почему-то не до снимков было, но именно она осталась в памяти — и нашей, и наших гостей.
Н. С., г. Минск
Рубрику ведет Валентина ДОВНАР
Мероприятие проводится на добровольной основе.
Не обнаружить ни секунды равнодушия.
А вместе с ними обучение, соцпакет и даже жилье.
