Один день на радио: что происходит по ту сторону приемника

Первая в истории радиограмма состояла всего из двух слов — «Генрих Герц». Ее 122 года назад отправил русский ученый Александр Попов. Сколько слов звучит за день в современном эфире, подсчитать невозможно. Мы пришли на радиостанцию — «Минская волна» — и узнали, что происходит по ту сторону приемника.

Кто отвечает за плей-лист?

Рабочий день на радио начинается рано. В семь часов в эфир выходит выпуск новостей, и сразу после стартует музыкально-развлекательная программа. За то, чтобы разбудить людей и настроить их на рабочий лад, отвечает ведущий Александр Барский.

— А если у вас у самого нет настроения? Что тогда?

— Сначала пытаюсь это скрыть за бодрыми шаблонными фразами, если не получается — завожу философские разговоры, необычные для утреннего эфира. Я же живой человек, мне тоже иногда болит голова.

Успевают ли ведущие высыпаться? Александр рассказывает про свой график: ложится в час ночи, встает в 5.50. И так на протяжении девяти лет. Организм настолько уже привык, что даже в свои выходные собеседник без будильника просыпается почти в такое же время. Но, признается, что в длинной очереди в поликлинику или сберкассу может вздремнуть.

Интересуемся, как отбирается музыка, что звучит в эфире.

— Раньше, лет двадцать назад, мои вкусы учитывались. Ставил то, что позволяла музыкальная база. Тогда я работал на другой радиостанции, и там была отдельная комната, больше этой студии, где хранилось десять тысяч дисков. Они стояли в шкафах, как в библиотеке. Это было время романтики, — вспоминает Александр.

Теперь же плей-лист составляет музыкальный редактор исходя из того, какие песни сейчас на слуху. На утро подбираются динамические композиции, вечером звучат более спокойные. Днем есть программа по заявкам, где слушатели заказывают от Armin van Buuren до Стаса Михайлова.

Список выстраивается в определенном порядке. Час должна открывать «горячая» тема, потом идут «остывшие», но узнаваемые песни прошлых лет, а через две-четыре композиции — снова хит. С поправкой на местный контент, известно: 75 процентов музыки в эфире должно быть белорусской.

До 10 утра — никакого криминала

— Мы занимаем половину этажа — редкая роскошь для радийщиков Минска. Обычно они ютятся в нескольких комнатках, — организует для нас «экскурсию» заместитель директора по информационно-аналитическому вещанию Дмитрий Анисовец.

Ведущие новостей работают в две смены: с 6.00 до 14.00 и с 14.00 до 21.00. Те, кто знакомит с главными событиями страны и мира, выходят в эфир в начале каждого часа, те, кто рассказывает о регионах, — в середине.

— Я кофе не пью, чтобы взбодриться. Просто если с самого утра работаешь в студии, сразу просыпаешься.
А уже после смены начинаешь «залипать», — делится ведущий Антон Ковальчук.

Если думаете, что радийщикам нужно только прочесть уже подготовленную информацию, то ошибаетесь. Каждый выпуск они пишут сами. Основной блок новостей длится до трех минут и включает пять сообщений. Из них одно обязательно должно быть о Минской области, второе — об экономике. Все остальное — как решит ведущий. Формировать выпуск можно по классической схеме (когда сначала идет политика и экономика, а потом «социалка», культура и спорт) или в виде перевернутой пирамиды (те же темы в обратном порядке).

— Ты должен подавать информацию так, будто рассказываешь ее близкому. Если поначалу трудно, можно распечатать фотографию друга или родного и повесить перед собой, — делится некоторыми секретами ведущая Катерина Лапицкая. — Новость надо писать понятно. Я стараюсь, чтобы она содержала не более пяти предложений и максимум три цифры. Можно делать логические переходы, тогда из сообщений получится одно целое.

— Стараемся работать в формате агентства новостей. Все свежее, что поступает, — сразу в эфир, — говорит Дмитрий Анисовец. — Выпуски или отдельные новости не должны повторяться. Если какая-то информация появилась более трех часов назад, для радио она, считай, устарела.

— А что, если новостей нет?

— Значит, журналист плохо поработал. Источников информации много: наши агентства, сайты иностранных СМИ — ВВС, Daily Mail... Надо только не лениться искать.

На радио есть неписаное правило: до 10 утра — никаких сообщений об авариях и криминале. А подробностям жестоких убийств вообще не место в эфире. «Ведь радио — не газета. Представьте: кто-то вдруг услышал такую ​​новость и у него подскочило давление, — объясняет директор Тамара Вятская. — Наша задача — поставлять информацию и при этом не вызывать стресса, держать хорошее настроение. Мы даже слоган соответствующий придумали: «Нас не штормит».

Оговорки и прочие неприятности

— Девушки, а давайте в прямой эфир, почувствуете адреналин, — неожиданно предлагает Тамара Вятская. — Что, слабо? Знаете, как это страшно? Каждый раз страшно, хотя я 35 лет в профессии. Но круто.

Прямой эфир — вещь непредсказуемая. Только в студии загорается лампочка — даже опытные гости теряются. Да и у самих ведущих иногда случаются проблемы с ударениями и оговорки. На радио шутят: мимо бдительных слушателей ничего не пройдет. Они потом звонят и пишут, чтобы указать на ошибки.

— Если запнулся, главное не волноваться и продолжать читать. Иначе собьешься снова, — советует Екатерина Лапицкая. — Оговорился — делаешь паузу и потом говоришь, как правильно. Ни в коем случае не просите прощения, иначе привлечете внимание к своей ошибке. Нельзя выходить в эфир, если охрип, кашляешь или началась икота. Что делать? Меняться с кем-то. Бывают случаи, когда во время выпуска новостей распирает смех. В таком случае лучше сразу заканчивать и прощаться.

Одна из главных загадок для слушателей — что происходит в студии во время программы? Ведущие признаются, что, когда микрофон выключен, часто шутят между собой. А вот перекусы в музыкальную паузу не приветствуются: это ухудшает дикцию. А еще никто не сидит в шортах и ​​сланцах — радийщики одеваются на работу так, как и все офисные работники.

В прямой эфир выйти я не рискнула: решила поберечь от стресса и себя, и слушателей. А вот прочитать новости под запись — почему бы нет?

Беру распечатки и сажусь к микрофону. «Пришел заранее — разомни артикуляционный аппарат», — призывает табличка на столе.
У меня времени не так много, поэтому пробегаю глазами по словам и начинаю.

Вот честно: читать новости вслух — очень волнительно. Несколько ошибок сделала на ровном месте. Например, своей оговоркой увеличила стоимость белорусских удобрений для Китая на девять долларов за тонну. А сообщение про пьяных водителей, как мне показалось, прозвучало слишком весело.

Жду несколько минут, пока звукорежиссер обрабатывает запись, и прошу Дмитрия Анисовца оценить: удалось ли?

— С дикцией неплохо, и темп хороший, как раз для ведущего новостей, — прокомментировал он. — Огрехи есть, но над этим можно работать.

Правда, с одним минусом справиться будет непросто — мой голос, который звучит, как у школьницы.

Забудьте про семечки и орехи

— Голос — наше все. Если журналист суперталантливый, но не имеет голоса, он нам не подойдет. Я в разговоре, даже по телефону, моментально могу определить, наш человек или нет, — замечает заместитель директора.

Радио любит низкие голоса — и женские, и мужские. Первые сложно найти, другие — привлечь. Но голос можно «посадить». «Пачка сигарет в день приведет к желаемому результату», — шутят здесь. А если серьезно, то для этого нужно работать с преподавателем. И есть случаи, когда те, кому сначала отказали, позанимались и наконец попали на работу.

Что интересно, не каждый телевизионщик сможет работать на радио. Все-таки в кадре играют роль другие факторы и не самый сильный голос может спасти «картинка».

Чтобы «хорошо звучать», нельзя употреблять семечки, орехи, печенье, пить кофе. А вот сырые яйца с утра, смеются, здесь никто не пьет.

— Как тренируют дикцию?

— Раньше произносил скороговорки, — делится Антон Ковальчук. — Помню, когда на СТВ работал, один ведущий часто практиковался разговаривать, держа во рту ручку.

Еще один нюанс: дикция «затачивается» под тот язык, на котором разговаривают ежедневно.

Сами радийщики критически относятся к тому, как звучат в эфире.

— Доволен своим голосом? — спрашиваем у Дмитрия Анисовца.

— Нет, конечно, — улыбается он. — Почти никогда не нравится.

Когда без драйва скучно

Замечали, что у всех ведущих созвучны имя и фамилия? Это не всегда настоящие паспортные данные — некоторые для работы берут псевдонимы.

Профессиональных признаков у радийщиков почти что нет.

— Если уж день не задался, то это не потому, что бумажки с текстом упали, а я на них не присела, как это принято у актеров театра, — улыбается Екатерина Лапицкая. — Хотя некоторые надевают в эфир что-нибудь красное, чтобы не сглазили.

Кроме новостей и музыки, на радио звучат авторские программы. Например, Екатерина ведет передачу «Не просто люди» — о тех, кто работает в сельской местности, занимается ремеслом.

— Для меня самые лучшие пленки — с обычными людьми из глубинки, которые много делают для других. Как-то записывала историю врача из Слуцкого района, которому исполнилось 90, а он до сих пор работает на деревенском ФАПе, — вспоминает девушка.

«Пленками» на радио называют аудиозаписи. Хотя, конечно, они хранятся не на магнитных лентах кассет, а в виде цифровых файлов на компьютере.

Программы ведущие монтируют сами. А уж красивую отделку делает звукорежиссер: обрабатывает переходы, накладывает музыку на фон.

— На радио журналист не берет все лавры себе, там звучат непосредственно герои — и это круто, — считает Екатерина, которая влюбилась в профессию еще после первой учебной практики.

Работа в эфире накладывает отпечаток. «Я очень болтливый, — не скрывает Александр Барский. — Эта привычка возникает из-за боязни нелепых пауз. Я могу заполнить их чем угодно — задать вопрос, например».

Некоторые отмечают, что стали по-другому разговаривать. Даже в обычной жизни тщательно продумывают предложение, прежде чем озвучить, стараются избежать повторений и активно жестикулируют.

— Минусы профессии не назову. А плюс в том, что ты как свободный художник — создаешь, — подмечающий Антон Ковальчук.

К работе в бешеном темпе и драйву в прямом эфире, говорят, привыкаешь. Настолько, что в отпуске без всего этого скучаешь и хочешь быстрее снова оказаться у микрофона.

Наталья ЛУБНЕВСКАЯ

Фото Анны ЗАНКОВИЧ