...Первые стихи она напечатала в районке еще школьницей, а первый поэтический сборник «Снежныя грамніцы» увидел свет в 1970-м, во время учебы автора на филфаке. Еще студенткой она вошла в Союз писателей. Ей предрекали большое будущее в литературе Нил Гилевич и Геннадий Буравкин, но... 30 лет назад, 25 ноября 1988-го, Евгения Янищиц выпала из окна новой квартиры на восьмом этаже дома в центре Минска. Поэтессе было всего 40 (ее семидесятилетие, кстати, было тоже на этой неделе — 20 ноября).
«Полесская ласточка» прожила так немного, но успела очень много сделать в литературе, и современникам еще суждено открыть для себя неизвестную Янищиц — например, в четырехтомном собрании сочинений, который печатает издательство «Белорусская наука», исследователи собрали не только ее стихи и поэмы, но также родословную поэтессы, ее прозаические произведения, интервью, статьи, выступления, предисловия, переводы, письма, воспоминания...
Ими — самыми теплыми, печально-светлыми — заново делились друг с другом, с поклонниками творчества и вообще с любителями изящной словесности друзья и однокашники поэтессы на недавнем вечере памяти в Государственном музее истории белорусской литературы.
«Какая я?..»
— Есть женщины, не примечательные привычной нам классической красотой, но у них свой неповторимый шарм и прелесть, что-то такое, что глаз не отвести. Вот Женя была такая, — замечает поэт Сергей Законников. — Знаете, чем она отличалась от всех наших поэтесс? В ней сочетались житейская, какая глубинная народная мудрость и своя, чисто естественная, природная, и еще поэтическая «чуйка», которая позволяла видеть намного больше остальных.
— Рассказывать о Жене можно бесконечно: она какая была в поэзии, такая и в жизни — искренняя и светлая, — добавляет поэт Василий Жукович, которому Янищиц еще школьницей писала письма, обращаясь за советом к более опытному автору, и подписывала их «Ясяльдзянка». Он вспоминает те переписке и встречи с юной поэтессой и замечает, что даже в самых ранних, светлых, счастливо-возвышенных и лирических ее произведениях то и дело звучали минорные нотки. Обреченность? Предчувствие грядущих потрясений?..
В 1971 году произошло ее замужество с поэтом Сергеем Понизником — «будто счастливое», в один голос говорят те, кто близко знал Евгению Янищиц. Семья поехала в Чехословакию, где Понизник работал военным корреспондентом, а Янищиц — библиотекарем. Но уже через год она вернулась на родину, родила сына Андрея и растила его одна, без мужа, с которым вскоре развелась. В ее жизни растянулась длинная-длинная черная полоса: трагически погиб в деревне отец, сама поэтесса попала в Могилеве в автомобильную аварию, после которой долго не могла поправиться, позже тяжело заболел сын... Потом — творческий подъем, даже полет, книги одна за одной, премия Ленинского комсомола — за сборник «Дзень вечаровы», работа в представительстве Беларуси при ООН, Государственная премия БССР имени Янки Купалы — за сборник интимной лирики «Пара любві і жалю», и новый виток депрессии и одиночества... Она все выдержала, не сломалось — внешне, но что делалось внутри, какие разрывы и какой надлом остались в душе, — можно только догадываться. Видимо, поэтому многие до сих пор видят в трагическом финале ее жизни загадочность и неоднозначность?
Один из авторов документального фильма «Полесья милое дитя» журналист Владимир Суббот с болью говорит, что сейчас родной дом поэтессы находится в очень плохом состоянии, колодец и хозяйственные постройки вообще уничтожены, а людям, которые там живут и которые лично не знали Янищиц, как будто все равно, что будет дальше. «Нужно создать в Рудке, в доме, где родилась Евгения Янищиц, ее музей, чтобы сохранить то наследие, которое мы еще можем сохранить!» — приглашает Суббот в соратники всех неравнодушных.
— Когда мы готовили вечер памяти, я много перечитала рецензий критиков, стихов и переписок, хранящихся в наших фондах, много с кем беседовала, кто лично знал Евгению Янищиц. И знаете, что особенно поразило? — делится заведующая научно-просветительским отделом Государственного музея истории белорусской литературы Элина Свиридович. — Сочетание прекрасного поэтического дара, данного откуда-то свыше, и особой незащищенности — как птица, будто человек без кожи... В письмах, посвящениях, автографах Евгении Янищиц даже по отдельным фразам чувствуешь, что она никогда не писала отписок, а всегда искренне интересовалась, присматривалась к людям, принимала их радости и боль как свои. Как сказал Алексей Дударев, «у нее была настоящая любовь к людям — и только для себя этой любви не хватило».
Кстати, сейчас сотрудники Государственного музея истории белорусской литературы работают над созданием стационарной экспозиции, которая рассказывает о второй половинп ХХ века. Попадут в нее и личные вещи из архивов Евгении Янищиц, в частности традиционный белорусский бело-красный ручничок с кружевами и полесское покрывало из родительского дома — словно кусочек малой родины, которая была для поэтессы неиссякаемым источником вдохновения и осталась нам как напоминание и наследие.
Издалека и вблизи
— Много ли мы на самом деле знаем о Евгении Янищиц? — спрашиваю у ее бывшего однокурсника по филфаку БГУ писателя Анатолия Бутевича.
— А разве мы все знаем о Купале, Коласе, Богдановиче? — вопросом на вопрос отвечает писатель. — Море загадок! Чем глубже вчитываешься в их произведения, тем больше вопросов возникает. Мне кажется, то же самое касается и Жени. В жизни каждого из нас при желании можно отыскать или даже придумать и загадки, и мифы, а творцов это касается особенно. Женя — это сама лиричность как в творчестве, так и в повседневной жизни, в ней сочетались определенная замкнутость характера и умение посмеяться вместе со всеми — и весело, и жарко, и, несмотря на различные жизненные испытания, каждый раз, когда мы встречались, в Жене присутствовала какая-то легкая шутливостью. Про Женину лиричность свидетельствуют и автографы, которые она оставляла, подписывая мне свои книжки. Вот, смотрите, «Каліна зімы», с пометкой: «Уважаемому Анатолию (по которому плачет издательство) и очаровательной Таисии Бутевич от всего сердца — гроздь моей зимней и благодарной калины». А мы как раз в день рождения Жени были с однокурсниками на ее могиле, и там рядом растет калина — грозди красные, под лучиком солнца блестящие, как капли крови — или ее, Жениной, или вообще нашей, осмысливай, как хочешь, и мне подумалось, что это калиновая связь неслучайна... Или вот такой пост: «Моим никогда не стареющим однокурсникам с пожеланием радости, тепла и мощного терпения в этом спешной, тревожной — и все-таки чудесной! — жизни »... «Спешная, тревожная и все-таки чудесная» — наверное, именно такой была Женина жизнь.
— С 2016 года начало выходить собрание сочинений Евгении Янищиц в четырех томах. На ваш взгляд, во время ли мы это делаем, или нужно было «дооценивать» поэтессу раньше?
— Можно было издать и раньше, но, наверное, со временем меняется отношение к творчеству, происходит его переосмысление. Сначала планировалось, что это будет пятитомник, потом в силу разных причин решили остановиться на четырех, но зато они имеют оригинальное построение и содержат много интересных вещей. Например, в первых двух томах, которые уже вышли, собраны не только произведения, но и высказывания о них, различные оценки, в третий том попадут вообще неизвестны читателям стихи. И это не только дань уважения, а совсем необходимое углубление в литературу, чтобы не ограничиваться тем, что мы просто «проходим» поэтов по школьной хрестоматии. Кто-то, возможно, увидит в ее стихах что-то новое, чего не замечал раньше. Хотя лично для меня все же «самок Женино» произведение — стихотворение, которое попало еще в первый сборник. «Ты пакліч мяне, пазаві...» Мне кажется, никто другой его написать просто не мог.
— Про друзей можно рассказывать бесконечно, и все будет кстати. А если бы вас попросили описать Евгению Янищиц буквально в нескольких словах?
— Ох, сложный вопрос — это, пожалуй, как сократить текст из ста строк до пятнадцати. Я сказал бы так: Женя — это было дитя своего времени, которое, тем не менее, видело перспективу далеко вперед.
Неизвестное об известной
- В 1969-м на Всесоюзном съезде молодых поэтов и писателей в Москве его участники, заполучив немного свободного времени, отправились купаться. Как вспоминали друзья по филфаку, тогда Евгения Янищиц едва не утонула — ребята достали ее из воды уже в дурном состоянии.
- Писатель Генрих Далидович, который одним из первых читал рассказы Евгении Янищиц, утверждает, что в белорусской литературе мог бы появиться новый, яркий и интересный прозаик: «Поэту не просто перейти с метафорического лирики на суровый язык прозы, но проза там действительно была, и достойная».
- Евгении Янищиц посвятили более 100 различных произведений 95 авторов.
Виктория ЗАХАРОВА
Фото Андрея САЗОНОВА
Почти тысяча двести человек соберутся, чтобы решать важнейшие вопросы развития страны.
Как вакцины спасают жизни и чего может стоить их игнорирование?
Рассказал первый заместитель председателя Государственного комитета по науке и технологиям Республики Беларусь Денис Коржицкий.
Идентичность через наследство.
