Михась Мицкевич: Пусть наши дети вырастут сознательными

«Ходзіць дзед белабароды // Полем, лесам, пералескам, // Засцілае рэчкі лёдам, // Брыльянцістым снежным блескам. // Сыпле іней на бярозы, // Туліць дрэвы лёгкім пухам, // Крые руні, травы, лозы // Белай посцілкай-кажухам...»

Этот стих Якуба Коласа его младший сын Михаил Константинович не раз читал и своим детям-внукам-правнукам, и чужим. Звучал он и на одной из творческих встреч в музее классика, причем в голосе Михаила Константиновича было столько душевного тепла, что оно легко передавалось слушателям — вместе с яркой картиной их уютного семейного быта.

— В нашей семье и действительно царили добрые, уважительные отношения, — говорит Михаил Константинович. — Мама, Мария Дмитриевна, очень заботилась обо всех. Отец, например, плохо спал ночью (максимум три-четыре часа), зато имел привычку отдохнуть после обеда. Мама следила, чтобы в доме в это время было тихо, чтобы его никто не беспокоил. Она очень волновалась за папино не богатырского здоровье: он 26 раз перенес воспаление легких, еще в тюрьме нажил болезнь желудка. Для него мама покупала мед в сотах. И вообще она была очень хорошая, скромная, внимательная — и к нам, своим домашним, и к чужим людям.

Колас также был примером отца: всегда обращался с нами, интересовался делами, читал нам книжки, поддерживал увлечения... Любил он и хозяйничать: пилить и рубить дрова, чистить от снега тропинки... После войны посадил четыре дубочка, а между ними — березку. И назвал их: Данила, Михаил, Юрка, Колас и Мария. Эти деревья и сегодня растут около музея, только мамина березка засохла...

Как-то мне предложили написать о маме воспоминания, и жаль, что материалов оказалось совсем немного: она, повторюсь, была очень скромная, старалась ничем не выделяться. Да и не рассказывали нам родители о том, что в их жизни было... Правда, про один интересный момент я узнал. Однажды мама нашла в отцовском кармане записную книжечку, полную любовных стихов. Допрос устраивать не стала, только спросила: «Костя, это что такое?». Отец мягко, но настойчиво начал доказывать, что стихи посвящены ей. «Я понимаю, что мне, — ответила она. — Но почему ты после свадьбы ничего не написал?..»

Этот эпизод есть в моей книге «Под родительской крышей».

— У вас тоже были нежные отношения с женой?

— Да, мы редко когда спорили, хотя в чем-то были и разными. Например, она была совой, поздно ложилась спать, а я — жаворонок, она любила играть в карты, я — нет...

— А как вы познакомились?

— Мы тогда были студентами Московского авиационного института. Наташа, приехав к родителям в Минск, забыла здесь студенческий пропуск. Янка Мавр, ее отец, попросил меня отвезти, а я, отдавая документ, взял да ляпнул, что на фотлкарточке она красивее...

— «Хорошее» начало... Но после вы не оставили девушку без знаков внимания?

— Да, она мне сразу запала в душу. Мы стали встречаться. Потом была свадьба, 65 лет совместной жизни и главное богатство — трое наших детей: Сергей, Константин и Мария.

К большому сожалению, шесть лет назад Наташи не стало. Она была очень добрая, умная женщина и заботливая мать.

— Я как-то видела вас в филармонии. Вы очень внимательно слушали музыку.

— О, я ее очень люблю! В детстве мама заставляла меня играть на скрипке, но желания, к сожалению, не было. Класса четыре кое-как проучился... Правда, ходил на все выступления, которые проводились в музыкальной школе. А как-то мама повела меня в парк Горького на концерт филармонического оркестра. Дирижировал Аркадий Бессмертный. Звучала «Кампанелла» Листа, «Фарандола» Бизе... Я был потрясен этой музыкой! С тех пор и стал поклонником классики, что, кстати, очень сблизило нас с Натальей. Мы до полуночи могли слушать концерты из конкурсов шопеновской музыки... Позже, когда стали распространяться записи, покупали пластинки Моцарта, Вивальди, Бетховена. Это прекрасно! Слушаешь — и душа наполняется радостью...

Очень любили и фильмы с участием мастеров оперной музыки Тито Гобби, Беньямино Джильи. Потом появились Лучано Паваротти, Хосе Каррерас, Мария Каллас. Слов не найти, чтобы передать красоту этих голосов!..

Наше увлечение передалось младшему сыну Константину. Он ползарплаты, видимо, отдает на записи, основательно знает музыку, может даже лекции читать по музыковедению. Мы не включаем радио, так как сейчас эфир забивает безголосая попса. По вечерам слушаем Оффенбаха, Россини, Верди, Доницетти. Божественная музыка!

— Вижу на вашем столе множество замечательных, искусно сделанных вами фотографий, психологических фотопортретов, много рукописей... Скажите, над чем работаете сейчас?

— Начал готовить для Белорусской энциклопедии материал об окружении Коласа. Здесь нужно много поработать, охватить ташкентский и московский периоды, написать о людях, которые бывали у нас. Это очень большая работа. Но, если Бог даст силы, напишу.

— На вечерах поэзии вы по памяти читаете огромные отрывки из поэм «Новая земля», «Симон-музыкант», интересно рассказываете разные бывалицы. Это у вас от отца?

— У меня действительно около сотни эпиграмм и посвящений моим друзьям. Многие из них сейчас и не вспомню, так как не записал. Но кое-что сохранилось.

— А еще вы увлекаетесь кулинарией.

— Да. Наташа была прекрасная хозяйка, очень вкусно готовила. Мы с ней любили бывать в компаниях, часто собирали друзей, особенно после того, как я привозил с охоты какую-нибудь дичь: уток, тетеревов, зайцев.

Но... Как-то она была на курсах повышения квалификации в Бауманском институте, я остался хозяйничать да так и привык. Помню, поехал с другом в грибы в Налибокской пуще, набрал две корзины. Дома подсчитал: 1440 прекрасных зеленок и подзеленок! Самые лучшие отобрал для засолки, остальные отварил, мелко порезал куриное мясо, добавил его к грибам вместе с луком и поставил тушить. Потом, готовое, залил сметанным соусом — получилась такая вкуснятина! Позвонил другу: «Хочешь вкусно поесть — приходи!» Так тот даже прибежал! Мы с ним все и съели. Это было прекрасная блюдо!..

Позже я прочитал книгу известного финского миколога Маури Корхонена «100 грибов». Там написано, что их готовят с мясом фазана. А у меня была курица: я сам придумал, что ее так можно готовить.

— Наверное, это не первое ваше рационализаторское изобретение в области кулинарии?

— Нет. Однажды после удачной охоты на озере Белом я сделал необычный паштет из уток. К мясу добавил печень, сердце, сало, лук, макароны, потушил, перевернул на мясорубке и запёк. Получилось очень вкусно!..

С едой я много экспериментировал: варил кашу из тыквы, яблок и просо, к остаткам гречневой каши добавлял немного муки, соды, погашенной кефиром, яйцо и пек блины. Отец, кстати, рассказывал, что гречаники готовила его мать, а моя, значит, бабушка. То же можно сделать из остатков пшенной каши.

— Предчувстсвую, каким успехом будут пользоваться эти блюда, так как, кого-то ими угощая, можно будет с гордостью сказать: мол, сделано по рецепту Михася, сына Якуба Коласа!

— Буду только рад! Я вообще многое могу готовить. Только пироги печь не умею, но если бы захотел, то испек бы, ведь не зря люди говорят, что мельница сильна водой, а человек — едой. Во всем мире считается, что лучшие повара — мужчины. Я знал одного академика, который пек великолепные пирожки с капустой и грибами.

А в нашей семье всегда было много различных заготовок. Заcаливали, например, по 20 литров черных груздей. Вкуснятина! И на всю зиму прекрасное дополнение к картофелю! Собирали травы для чая... В природе много полезного, до всего тяжело дойти своим умом, нужна подготовка. И во всем должна быть логика, обоснование — как в науке, так и в жизни.

— Спасибо вам за ценные жизненные советы. Но ведь хочется хоть немного познакомиться с той серьезной наукой, которой вы посвятили более полувека своей жизни, работая в Академии наук Беларуси, написав более 150 работ и сделав около 20 открытий!

— Если коротко, я занимался изучением основ и возможностей электрофизических методов обработки металлов (с помощью электрической искры). Это необычайно загадочное явление — электрическая эрозия металлов! Был накоплен значительный объем ценнейшей научной информации, освоено несколько простых технологических процессов, которые нашли применение на многих заводах страны. Разработки нашей лаборатории востребованы научными центрами России, Украины, известны в США и Европе.

Согласитесь, завидная судьба у моего собеседника! Отец — классик белорусской литературы; мать — учительница; старший брат Данила был ученым-химиком; средний — Юрий до войны изучал географию. Сам Михаил Константинович — известный ученый, лауреат Государственной премии БССР. Его покойная жена Наталья Ивановна много лет преподавала в политехническом институте. Дочь Мария выбрала математику, внучка Василина — социологию, старший сын Сергей - инженер-конструктор, младший Константин — преподаватель русского и белорусского языков.

Михаил Константинович гордится тем, что дочь, сын и внучка закончили БГУ с красными дипломами. По этому поводу он написал шуточный стишок: «Хай нашы дзеці вырастуць свядомымі // І пракладуць жыццёвы шлях свой самі. // Хай свецяцца яны чырвонымі дыпломамі, // А не чырвонымі насамі».

Валентина ПОЛИКАНИНА