Сын идет в армию. Как его правильно провести?

В письмах, приходящих в адрес издательств и редакций, где выпускались наши книги и печатаются статьи, а также в тех, которые читатели присылают собственно нам, высказываются слова благодарности и одновременно описываются многочисленные жизненные ситуации, объяснение которым можно дать только при условии совершенного знания этнических традиций и опыта проведения обрядовых практик. Описание подается эмоционально, иногда со слезами на глазах, поэтому не все письма можно процитировать полностью. Как правило, мы акцентируем внимание на том месте, в котором сфокусирована суть проблемы. Вот и следующее письмо из Ошмян от Марии В. цитируем фрагментарно: «... как можно обезопасить наших сыновей перед тем, как им идти в армию ... ведь каждая мать хочет только счастья своему сыну».

Безусловно, отправляя сына в армию, каждая мамочка думает только об одном — чтобы вернулся живой и здоровый. С течением времени оказалось, что в народной среде это важное событие в жизни парня и его семьи стало сопровождаться соответствующим обрядом, который по степени разработанности и социальной нагрузки ничем не отличается от ритуалов рождения человека и его свадьбы. Более того, обряд проводов парня в армию (или на войну) дополнялся целым рядом специфических магических действий, которые усиливали его духовный потенциал. Причем в этом случае надо говорить о том, что обряд проводов оказывалось в пространстве всей традиционной культуры и ее извечной и мудрой системы общенародных ценностей. Об этих сакрально-магических сцепках-дополнениях широкий круг людей знает гораздо меньше, потому что они выполнялись не публично, при всей семье, а чаще при участии только матери или бабушки. Мы не раз говорили о том, что фактически существовали два слоя, или уровня, этнокультурной «образованности». Один —  это тот, который ежегодно повторялся публично, при участии большого количества людей. Второй — зависел от мудрости Рода, Семьи, той или иной бабушки, матери и «оживал», как правило, в пространстве собственнойго хозяйства. С определенной долей условности можно сказать, что второй горизонт культуры был тайнописью родовой памяти. Понятно, что и эти знания передавались детям и внукам, соседям, с которыми были хорошие отношения. И все же они были прикрыты покрывалом таинственности и, как те деньги, не любили суеты и шума.

Из опыта семейно-родовой культуры: наши мудрые женщины знали, что фактически тождественным «продолжением» энергетики человека является все то, что было в тесном контакте с ним самим: одежда, предметы личного пользования, фотографии или нарисованный портрет, след на земле. Последнее как раз и являлась тем ритуальным дополнением, которое составляло семейную тайну-надежду, тайну-надежду, а возможно, тайну-веру в его результативность. Когда мужчина шел на войну, то просто у порога дома выполнял специальный обряд-прощание: босой ногой он оставлял на земле след, мать или жена собирали этот отпечаток до частички на чистейший платок, завязывали крест-накрест на два узлы, несли в дом и клали в красный угол за икону. Люди верили, что с таким человеком ничего не случится, потому что его будут предостерегать родная земля и тот красный угол, под которым была когда-то зарыта его пуповина. Когда же человек возвращался домой, землю высыпали на то же место, откуда ее взяли.

Оксана КОТОВИЧ, Янка КРУК

^{Присылайте свои вопросы о корнях и приспособленность к современной жизни календарных и семейно-бытовых народных традиций и обрядов на почтовый или электронный адрес редакции с пометкой «Пра радзіннае».}