Правду говорят, что осенью и воробей богатый. Ну просто не знаешь, чего и захотеть — приелись и арбузы, и виноград, и перцы с баклажанами… Всё со своего огорода.
Не приедается только картофель, если это Адретта. Но про неё потом, пока…
Надумалось как-то вспомнить детство — сварить себе кукурузы. Спеленькой да жёлтенькой, к сожалению, не дождалась. Мне и белая вкусной была. Неудивительно, что её — отварную — выгодно продавать. Говорят, разлетается как горячие пирожки. Продавцу соответственно — живая копейка, бизнес, по-современному говоря. А «сырья» для него можно и на колхозном поле собрать. Во всяком случае, было.
…В те годы тюрьма за «колоски» уже не светила, штраф в «двадцать пять базовых» (за что угодно) — ещё не светил . Я думаю, потому, что всё делалось «по просьбам трудящихся», а те «трудящиеся» в кукурузу пошли без спроса, ведь колхозная же не то же самое, что своя. Початок там — почти как рука от локтя до кисти: гонит растение, видимо, на селитре… Вал колхозам нужен, а про нитраты тогда никто не слышал.
Короче, люди торговали. Глядя на них, осмелела и баба Стёпа: сходила на поле, наломала початков (ну, прогонит, сказала, бригадир — так с другой стороны зайду), сварила их в печи — побрела на рынок. И не молча там стоит, а зазывает народ, чтобы покупал:
— Кукурузка! — кричит. — Сладенькая! Горяченькая!
К тому же, заметим, колхозненькая — неслабых размеров…
Поэтому в первый день бабуля мигом свой товар продала.
А уже потом купила — и булок, и селёдки, и «канхвет» мягеньких — даже платок себе! Поэтому почему бы завтра не съездить? И послезавтра… Не бабка, а «бизнес-леди» стала, сегодняшним языком говоря, хоть и с приставкой «стар»…
Так вот как-то стоит она, торгует. Покупатель — женщина. Ничего такого: аккуратно одета, средних лет. Единственное — смотрит не столько на товар, сколько на саму бабушку. Говорит:
Такая кукурузка у вас хорошая! Как она такая выросла?
Бабка, не растерявшись:
Так в низиночке же мой огород (плац по-нашему). Там чистый чернозём и воды хватает… Вот она и растёт.
(Ага, — я от себя добавлю, — «низиночка» у бабы Стёпы, чернозём… Дом на пригорке стоит, плац на песочке… Даже трава не хочет расти.)
Но покупательница же бабушке поверила, взяла аж десять початков и пошла.
А через несколько минут — вернулась — с арбузом, тогда — лучшим угощением:
— Это вам, — говорит. — Возьмите. Я на вас посмотрела, — словно маму свою увидела. Вы так на неё похожи! Дай вам бог здоровьичка!
И ушла.
А бабульке — хоть сквозь землю провались! Ведь она же (говорила) ничего в жизни не хотела больше, чем маму свою увидеть — живой, «хоть бы сквозь щёлочку!»… А тут чья-то дочка смотрела на неё, принимала её за свою, за родную, а она ей соврала.
И так бабушке стыдно стало, что за кукурузой больше — ни ногой. Лучка какого наберёт, яиц, «чосничку» (у нас так говорят), и на базар.
Всё стоит там, ждёт, что ещё раз та покупательница подойдёт… Она угостила бы.
Но женщина так и не пришла.
Вот как было.
Как стало? Да стоит ли говорить? Обман ради денег уже как будто и не обман .Никому ни за что не стыдно. Я сама сталкивалась.
У меня любимый картофель есть — Адретта. С прошлого века ведётся. В последнее время, думаю, надо семена обновить. Кинула клич — один знакомый привёз. Сказал, что в Минске на Комаровке нашёл, какая-то бабулька продавала: божилась, что Адретта.
Купил человек (и немаленькие же деньги отдал), а там такая «Адретта», как я Римский Папа, и бабуле же, выходит, не стыдно?
Стыдно почему-то мне — за неё, за всех, кто живёт с обмана.
Софья Кусенкова, д. Лучин, Рогачёвский район.
Говорят, что лучшие фантазёры не писатели-сказочники, а охотники, рыболовы и грибники. Это они со ста метров могут попасть белке в правый глаз, вытянуть из речки трёхметровую щуку, а грибы («одни боровики!»), так те сами, нахрапом, в корзины к ним лезут.
Наслушался я подобных историй. Но одна из них казалась правдивой, к тому же рассказывал ее не «профессионал», можна сказать, любитель.
Ему и слово.
«На охоте к тому разу я был только дважды, — в первую очередь признался Андреевич. — А тут, значит, третий, мы едем в лес. Погода — ну просто на заказ: ночью снежок прошёл, днём — небольшой морозец.
На опушке останавливаем машину, делаем по рюмке — остальное, говорят, после охоты. Потом самый опытный из нас разводит других по местам, ставит задачи. Меня, например, оставляет на перекрёстке лесных дорог, говорит, куда смотреть, и когда не медлить с выстрелом. Я внимательно слушаю и держусь потом минут пятнадцать: стою — как у мавзолея. Но начинаю скучать: лай собаки далековато, зверя не слышно, или ...
Наверное, от напряжения почудился шорох за кустами можжевельника. Я «в ружьё», даже шаг вперёд сделал. Впустую — тишь да снежная белизна вокруг. Никакого смысла, думаю, в неё вглядываться, к тому же когда знаешь, что всё зависит от шанса: можно (охотники говорили) кабана сразу под выстрел «подогнать», а можно за полдня зайчонка не увидеть ...
Короче, через полчаса я уже спокойно переступал с ноги на ногу и смотрел не туда, куда велели.
А дальше — больше, как говорится: ещё через несколько минут достал из кармана фляжку с коньячком — проглотил ... Вмиг на душе потеплело: песня из нее попросилась, но я «не выпустил» — пока.
Через полчаса снова приложился к фляжке, присел на сломанную березу, спиной прислонился к крутой сосенке ... Не жизнь, — сам себе думаю, — а просто малина: чистенький воздух, тишина, тепло, ведь на мне шубка, ватные штаны и валенки...
Ноги в них «несут» в любимое кафе, к знакомой девушке, которая так нежно гладит руку...
А тут что-то тресь!
Я глядь и обомлел: лось. Метрах в десяти. И уставился — как я на него: с не меньшим удивлением ...
Сколько времени мы так смотрели, сказать не берусь: мне показалось — целую вечность, за которую в снег, на землю съехала моя винтовка. И тихонько, как будто, но лось услышал - прыгнул в сторону и, ломая кусты, побежал в чащу.
... После этого я уже не дремал. И о фляжке забыл, хотя стресс снять, может, и надо было.
А тем временем откликнулись ребята, собралисьвместе. Один стал клясться, что его собака с осинника выгнала лося. И он просто должен был появиться на одной из двух тропинку, где в засаде стояли охотники. «Неужели никто не видел?» — спрашивал он. «Нет», — дружно заявили те. А я-то ещё и добавил, что у меня даже и заяц не проскочил бы! — «Жаль, — признали ребята. — Хороший «улов» мог быть. А так — придётся зайца делить. На четверых».
Виктор Соболевский, г. Узда
Мой односельчанин Володя родился в Казахстане, и ничего удивительного в том нет: его родители, как, кстати, многие семьи, в начале 60-х уехали на освоение целины, а потом вернулись. Так что своё «иностранное» детство Володя помнит слабо — словно сквозь сон, зато приезд на родину в памяти, наверное, до конца.
Тогда в дом сошлись, может, с полдеревни: родные, друзья, соседи ... Всех интересовало, какая она — жизнь на чужбине, какие там порядки, какие зарплаты. К тому же целинники всем раздавали гостинцы, в частности — чёрный молотый перец. Во время тотального дефицита он был очень кстати, а если учесть долгожданное время жарки кабанчиков...
На огонек к целинникам пожаловал и дядя Иван: с охоты шёл — с двустволкой за плечами, с добытым зайцем в вещмешке ... Не отказался, конечно же, от предложенных ста граммов — за приезд.
Короче, взрослые сидят, что называется, рюмкуют, а малой глаз не сводит с дядиного ружья.
«По-видимому, охотник будешь? — перехватив взгляд Володьки, отметил дядя Иван. — Правильно! Ведь тебе для этого даже ружьё не нужно. У тебя другое «оружие» есть. (Дядя перевёл свой взгляд на мешок с перцем, в котором, оставалось ещё с половину.) Бери, брат, этот продукт и в лес. Далеко ходить не надо — за сарайчиком начинай: не жалея, перчим каждый пенёк. К ним со всех уголков зайцы сбегутся, а нюхнуть и на чих «пробьёт» — аж головы о пни поразбивают ... Тебе останется только добычу собрать».
За столом дядин юмор отметили очередной рюмкой и, возможно, забыли бы, если бы через несколько дней не увидели, что мешок с перцем куда-то ... исчез. И, что называется, с концами: Володька сходил на охоту.
... За потерянный продукт родители его строго не наказывали, однако дядя Иван в дом «целинников» ещё долго не заходил. Боялся, видно, что подсыпят перца— за его науку.
Геннадий Мищук, д. Вотчина, Малоритский район.
Рубрику ведёт Валентина ДОВНАР
От неё же — напоминание, что все «весёлые и правдивые истории» печатаются в рамках конкурса — на лучшую. Определять и выбирать их, вот такие, в начале нового 2020-го будет небольшое редакционное жюри, но, по традиции, с «подачи» большого. То есть каждый из наших читателей может выбрать и прислать в редакцию свою десятку ... не рублей, а (по его мнению) лучших историй.
Что, возможно, интересно — со временем очень многие из них «читал бы и читал» (желательно не подряд). А потому — не спешите выбрасывать пятничные газеты. Пусть полежат: во время осенней хандры, возможно, как найдёте?
А вместе с ними обучение, соцпакет и даже жилье.
«Мы заинтересованы, чтобы к нам приезжали».
Беларусь — один из мировых лидеров в области добычи и глубокой переработки торфа.
