Алесь Бадак: Каждое место мы любим по-своему

В современной белорусской литературе хорошо известно имя Алеся Бадака. Прозаик, поэт, детский писатель, публицист, переводчик... А еще — директор издательства «Мастацкая літаратура». Яркая творческая личность. Лауреат Республиканской литературной премии «Золотой Купидон», лауреат премии Содружества Независимых Государств «Звезды Содружества». Сегодняшняя наша беседа с ним — не только о литературе.

— Алесь Николаевич, хоть и родились вы на Брестчине, в Ляховичском районе, знаю, что вы породнились с Минщиной. Есть ли у вас дача на Узденщине... Часто там бываете? Расскажите, пожалуйста, как «приросли» к этому уголку.

Слово «дача» или «летище» у меня ассоциируется с чем-то искусственно возникшим, что не имеет глубокой истории: выделили землю, на которой построили домики, раскинули маленькие огородики. Летом там жизнь есть, а зимой ни души не увидишь. С Минщиной я сроднился благодаря жене: там остался дом, в котором когда-то жила ее большая родня: мать, дед с бабушкой, тети. Дом старенький, еще довоенный, но зато многие вещи в нем имеют богатую историю, несут в себе отпечаток давних времен. Тем он и привлекает. Я впервые там побывал в середине 1990-х и с тех пор бываю ежегодно, с мая по октябрь, по несколько раз в месяц, и обязательно провожу там часть отдыха. Я не люблю, когда огород зарастает сорняками, люблю свои помидоры, огурцы, свои вишни, сливы, яблоки, поэтому работы хватает. А еще там совсем рядом лес, река Неманец. Одним словом, есть где отдохнуть.

— Знаете литературную историю Узденщины? С этих мест Павлюк Трус, Кондрат Крапива, Алесь Якимович, Петр Глебка, Лидия Оробей ...

— Безусловно. В этом плане Узденщина, конечно, уникальная земля — столько талантов дала миру. Оттуда же, кстати, и Алесь Пальчевский, и Василь Ширко, и многие из писателей... Там купила себе с мужем дом Раиса Боровикова, куда приезжает на лето.

— Не приходилось выступать перед читателями на Узденщине?

— В качестве писателя побывал лишь однажды в Узденской школе-интернате, но это было давно. Что касается моих соседей, то, честно говоря, мне никогда не хотелось ни скрывать (в деревне разве что-нибудь утаишь), ни афишировать перед ними род своего творческого занятия. Ну, пишу что-то — и ладно, мы же с ними не о литературе говорим, а о грядках и погоде. А послушать их всегда интересно, так как природная крестьянская мудрость — это такое сокровище! И люди там очень добрые, искренние, трудолюбивые, очень напоминают моих односельчан.

—Писали ли что-нибудь об этих Узденских местах?

— Небольшую поэму «Камяні». Деревня называется Каменное, поэтому даже из названия видно какая-то связь. А также несколько стихов, которые я включил в свой недавний сборник «Развітанне з вечнасцю», да комментарии-эссе к ним, находящиеся в последнем разделе. Ну а когда-то я написал целую серию книг «Всем обо всем» — о растениях, животных, птицах... И там было много иллюстраций, в том числе и фотографий с Узденщины, и даже с моего урожайного огорода.

— А случается работать на даче как писателю системно? Или больше времени проводите на огороде, за хозяйственными заботами?

— Сложный вопрос. Дело в том, что я «односед», я прирастаю душой к одному рабочему столу. Когда я стал жить в Минске, мне долго не писалось так хорошо, как дома, в своей родной деревне Турки, что в Ляховичском районе, на Брестчине. А теперь мне нигде так четко не пишется, как в своей минской квартире. Но дело не в каких-то особых условиях. Вот приезжаю я, например, домой. Мне хочется как можно больше поговорить с мамой, с братом, что-то помочь сделать, наконец, просто пройтись по деревне, посмотреть, что в ней изменилось, увидеть сельчан. Душа настроена не на творчество, а на совсем другое. То же самое касается и деревни Каменное: выпадает свободная минута — хочется в лес или на речку. Другое дело, что так называемый «подготовительный процесс» — обдумывание каких-то сюжетов, образов, — он бывает везде. И на Узденщине, в Каменном, в окрестностях этой милой деревни — тоже.

— Бераце на Уздзеншчыну кнігі? Як чытаецца ў гэтых мясцінах?

— У мяне ў Камяным вельмі вялікая бібліятэка. Па-першае, я кнігаман, і ўсе кніжныя паліцы ў мінскай кватэры даўно застаўлены, а па-другое, быў час — пачатак 1990-х, — калі ўсе кінуліся купляць дэтэктывы, фантастыку і за капейкі здавалі ў букіністычныя крамы класіку. Я тады вельмі шмат кніг купіў, асабліва не думаючы пра тое, ці будуць патрэбны яны мне для штодзённага карыстання. А добра папрацаваўшы на агародзе, вельмі хораша бывае разгарнуць пасля томік якога-небудзь Галсуорсі і пачытаць некалькі старонак пад прыемны птушыны спеў за расчыненым акном.

— Берете на Узденщину книги? Как читается в этих местах?

— У меня в Каменном очень большая библиотека. Во-первых, я книгоман, и все книжные полки в минской квартире давно заставлены, а во-вторых, было время — начало 1990-х, — когда все бросились покупать детективы, фантастику и за копейки сдавали в букинистические магазины классику. Я тогда очень много книг купил, особо не думая о том, будут ли нужны они мне для ежедневного пользования. А хорошо поработав на огороде, очень красиво бывает развернуть после томик какого-нибудь Голсуорси и почитать несколько страниц под приятный птичий щебет за окном.

— Сравниваете ли свое узденское «убежище» с родными ляховичскими деревушками?

— Что бы тебя ни связывало с другими краями, какие бы великолепные пейзажи там не были, дороже Родины все равно нет ничего. Это вне всяких сравнений. Нормальный же человек, который вырос в хорошей семье, никогда не станет сравнивать свою мать с другой женщиной. Мне кажется, ему даже и в голову такое не придет. Но человеческая любовь имеет очень много оттенков, и как каждого человека, так и каждое место мы любим по-своему.

Беседовал Сергей Шичко

Фото Константина Дробова