Глуша Адамовича. От Хатыни до блокадной трагедии

«Звязда» продолжает публиковать материалы в поддержку открытия в поселке Глуша Бобруйского района музея, посвященного творчеству Алеся Адамовича.

В этом году мы отмечаем 75-ю годовщину победы над фашистской Германией, а в прошлом году исполнилось ровно 75 лет со снятия блокады Ленинграда. Даниил Гранин совместно с Алесем Адамовичем успели собрать воспоминания очевидцев тех страшных военных дней. Их совместная работа над изданием началась 45 лет назад-в апреле 1975 года. На поиски, встречи с очевидцами и запись их воспоминаний понадобились четыре года. Первое издание книги вышло в 1979 году, потом были второе, третье с новыми фактами, с новыми свидетельствами. От этих историй стыла кровь в жилах. Но мало кто знал, что это еще не вся правда. Насколько это был оголенный нерв, стало известно сравнительно недавно.

Их сблизила «Хатынская аповесць»

А уже «Блокадная книга» крепко связала двух писателей. Причем инициатива ее написания исходила именно от Алеся Адамовича, и ей он вдохновил Гранина.

— О совместной работе над «Блокадной книгой» написано и рассказано много, — говорит дочь писателя Наталья Адамович. — Я попыталась переосмыслить, что связывало их, — книги, письма, фото, дарственные надписи, отзывы... Гранин был старше папы на семь лет. Воевал в Ленинградской стрелковой дивизии народного ополчения, на Лужском рубеже, в Восточной Пруссии. Алесь Адамович провел войну в подполье, год был в партизанах. Гранин по образованию инженер-электрик, папа — филолог. У Гранина первая именно военная проза выходит в середине 60-х, у Адамовича — в начале: «Вайна над дахамі» (1960) и «Сыны ідуць у бой» (1963) — о войне в поселке Глуша. Позже по дилогии папы были сняты одноименные фильмы с песнями, которые специально написал для них Владимир Высоцкий. Почти во всех произведениях война показана глазами 14–17-летнего подростка. Гранин прожил 98 лет, папа ушел из жизни на 68-м году. «Мы с ним были едва знакомы. Где-то я его видел, на каких-то писательских встречах, что-то мы говорили», — вспоминал Гранин до того, как они начали работать над совместной книгой. «Кроме Федора Абрамова, с которым знаком еще с 1950 года, ближе других ленинградцев знал Даниила Гранина, но больше заочно — по произведениям его, чудесным эссе и через короткую переписку (как раз по поводу его эссе о Пушкине и Булгарине)», — писал в своих заметках Алесь Адамович.

По-настоящему их сблизила «Хатынская аповесць», вышедшая в журнале «Дружба народов» в 1972 году. Гранин пришел от нее в восторг. «Прочитал Вашу повесть не отрываясь. И ненавидел, и страдал, вспоминая собственную войну, такую же страшную... Все вспоминал, потому что узнавал. И вашу — нашу Ленинградскую бесхлебицу. И многое, чего не было в моей войне, фронтовой. И радовался за Вас, за талантливость — примите это слово без стеснения, так же как я без стеснения, без преувеличения пишу его — талантливость. Поражает образность, тонкость психологических находок, да и не только психологических, а каких-то особых... Кажется, столько уже прочитано книг о партизанах, столько было фильмов, вот появилась еще одна правда, и ничего подобного, и читаем без сравнения, будто первая книга об этом... Поздравляю вас», — написал тогда в своем письме к Адамовичу российский писатель. А потом вышла его рецензия на книгу в журнале «Новый мир». «Рецензия — не мой жанр, — признавался он. — Но повесть меня очень взволновала. В ней были беспощадность, честность и то особенное видение войны, которое может быть только у участника невыдуманных событий...»

«Лучшему соавтору Советского Союза...»

Впервые блокадные истории Алесь Адамович услышал в 1973 году, когда приезжал в Ленинград к семье расстрелянного белорусского классика Максима Горецкого. Ему их рассказала дочь Горецкого-Галина. А после того как в 1974 году прочитал повесть Даниила Гранина «Эта странная жизнь» об ученом Александре Любящем, который сожалел, что «почти нет дневников ленинградской блокады», написал Гранину письмо с предложением исправить эту несправедливость. Адамович упомянул о только что изданной в соавторстве с Брылем и Колесником книге «Я з вогненнай вёскі» и поделился мыслями по поводу того, какой он видит ленинградскую. Даниил Александрович сразу откликнулся: да, все верно, но где найти время на такую работу? «Я предлагал ему (Адамовичу. — Авт.) других соавторов — литератора, журналиста, — писал в своих воспоминаниях Даниил Гранин. — Он был мил с ними и... продолжал вербовать меня. Он доказывал, что дело это не журналистское, а писательское».

«Я все еще сомневался, никогда не имел соавтора: как это писать вдвоем? — размышлял Гранин. — Много чего было против совместной работы. К тому же сидел над романом. Почему я согласился? Потом я понял: мне понравился Адамович, решило его обаяние, которое он щедро раздавал, привлекая меня. Ему удалось заманить меня своим вдохновением, восторгом перед Ленинградом и его жителями. Сразу бросились в работу, понимая, что нужно делать не откладывая — память уходит и люди уходят. Поражала его смелость: города не знал, не знал блокады, людей. Поселился в Ленинграде, снял комнату, купили ему магнитофон». «Лучшему соавтору Советского Союза», — написал для Адамовича на журнале «Аврора», где вышла вторая часть их общего произведения, благодарный Даниил Гранин. Эта книга стала бомбой, такой правды не ожидали в Советском Союзе. Но даже в тщательно «очищенном» варианте она была беспощадна в своем воздействии на читателя.

Смотреть без слез на это невозможно

Алесь Адамович ушел из жизни в 1994 году, Даниила Гранина не стало в 2017 году. Сегодня сохранением памяти и популяризацией творчества родителей занимаются их дочери — Марина Данииловна и Наталья Александровна. В прошлом году в Санкт-Петербурге прошли мероприятия, посвященные 40-летию книги, 100-летию Даниила Гранина и 75-летию снятия блокады. На них была приглашена и Наталья Адамович. Так совпало, что это произошло в тот год, когда исполнилось 25 лет со дня смерти Алеся Адамовича.

— В сентябре в Петербургском музее политической истории России открылась уникальная выставка «Люди хотят знать», — рассказывает Наталья. — На ней впервые были показаны секретные документы, которые прекратили журнальную публикацию «Блокадной книги». Факты впечатляют. Советская цензура даже в дневнике умирающего мальчика Юры Рябинкина нашла много чего вредного для советских людей. Из «Блокадной» вычеркивались целые страницы, в том числе и авторский текст, где были слова о том, что правду о блокаде еще нужно написать историкам будущего.

Выставка сильна по воздействию, каждый предмет говорит сам за себя. Один из экспонатов — двери коммунальной квартиры с множеством звонков. С другой ее стороны — фотографии жителей. Если позвонить в звонок, в наушниках звучат голоса рассказчиков, которых уже нет в живых. Много здесь редких документальных свидетельств. Очень интересный документ — письмо Гранину от заведующего отделом торговли Ленинградского горисполкома Ивана Андриенко, где он рассказывает об изменениях хлебных норм и приводит точную цифру блокадных жертв, но просит ее не публиковать. Официальное количество погибших ленинградцев, по информации Госархива Российской Федерации, в 1970 году составляло 641 803 человека. Иван Андриенко говорит о 900 тысячах. И это соответствует той информации, которую сообщал маршал Жуков, — около миллиона человек.

— Глядя на все это, понимаешь, насколько важные вещи сохранили для потомков Алесь Адамович и Даниил Гранин, — говорит Наталья. — Я очень благодарна писательнице Наталье Соколовской, создательнице выставки. Она много занималась темой блокады, готовила к печати дневники Ольги Бергольц, изучала в архивах истории блокадников. Эта выставка должна была приехать в этом году в Минск. Но из-за сложных эпидемиологических обстоятельств все пришлось отложить на потом.

Боль души лечится правдой

Невероятно, но сегодня «Блокадная книга» пользуется неимоверной популярностью в Германии. И на то есть причина. На западе страны долгое время о блокаде вообще ничего не знали — только о Сталинграде. 27 января немцы отмечают День памяти жертв национал-социализма, и, когда они узнали о блокаде и то, что она была снята именно 27 января 1944 года, пригласили к себе на час памяти Даниила Гранина. Это было в 2014 году. Предусмотрительные организаторы встречи поставили для 95-летнего писателя стул за трибуной. Но от предложения присесть он твердо отказался и почти час выступал стоя. Его речь была настолько жестока и обличительна, что немцы были в шоке. «Немецкие войска, по сути, очень комфортно, без особых усилий ожидали, что наступающий голод — наемный убийца — и морозы заставят город капитулировать, пытались превратить жителей Ленинграда чуть ли не в зверей», — клеймил он захватчиков. Стены бундестага впервые в истории слышали такие резкие обвинения. В зале находились представители руководства Германии, в том числе и Ангела Меркель. Слова Даниила Гранина потрясли всех. После этой речи тема блокады стала поводом для изучения и анализа у немцев, а «Блокадная книга» на этом фоне — настоящим открытием.

В прошлом году Наталья и дочь Гранина Марина получили приглашение в Берлин — на презентацию полного перевода «Блокадной книги». Она проходила в Академии искусств, и на нее пришло более трехсот немцев. Причем не бесплатно, а за деньги. Все билеты были раскуплены. Немецкие писатели два часа подряд читали отрывки из «Блокадной книги» — из дневников Юрия Рябинкина, академика Князева, других блокадников, свидетельствовавших, что голод способен проглотить и силу, и волю, и совесть, и саму способность сопротивляться смерти... В зале стояла мертвая тишина. Надо было видеть лица людей и волнение, с которым они все это слушали.

«Боль души лечится правдой, — писал в своих блокнотах Алесь Адамович. — Большой правдой и вниманием человеческим... Кто-то сказал: человек такой, насколько он способен, сколько может услышать о себе, понести правды... О войне всю правду знает народ — это высказывание Константина Симонова становится афоризмом. Ее познать — через память народную — стремятся многие. Именно всю правду. Есть, есть она в истории каждого народа, уклоняться от нее — во вред себе, нравственному здоровью народа во вред. Не хочу, это мне, нам неприятно. «соль на раны» и тому подобные мудрствования, только бы не вспоминать и не знать, — не облегчение, нет, это значит нагружать и душу, и историю новой неправдой, ложью. Человек рано или поздно пожелает от этого освободиться...»

Нелли ЗИГУЛЯ

Фото из архива Натальи АДАМОВИЧ

Сбор средств на музей Алеся Адамовича в Глуше продолжается. Присоединиться к доброму делу можете и вы. Расчетный счет существует при отделе идеологической работы, культуры и по делам молодежи Бобруйского райисполкома.

Р/р BY84AKBB36421292723267100000 в филиале 703 ААТ «ААБ Беларусбанк», БИК AKBBBY21703, УНП 701226324.

Назначение платежа: «Для изготовления проектно-сметной документации и реконструкции здания в поселке Глуша под музей А. Адамовича». Это длинное предложение должно быть указано в банковском документе обязательно.