​Искусство современного экслибриса — совместить рентгеновские снимки с инструментами для струнного квартета

Большое увидеть в малом, из отдельного составить общее... Действительность создает для этого условия. Искусство поддерживает: для четкого смысла не бывает мелочей. Выставка «LІTHO graphіcs exlіbrіs» Ольги Крупенковой и Татьяны Сиплевич — тому подтверждение. Художницы, которые дружат со времен студенчества, представили редкий для Беларуси вид графики — экслибрис. Маленькие изображения, которыми когда-то обозначали книги, сейчас живут в выставочном пространстве арт-гостиной «Высокае мѣста». А кажется, что просто живут, воспевая долгий век человечества от Адама и Евы и времен античности. Это втягивает в эмоциональную беседу с самим собой: из деталей, которые вмещаются в небольших по размеру произведениях, состоит картина мира, где все имеет значение и все не зря. Об этом свидетельствует история экслибриса, поясняют авторы.

Знаковая ценность

Татьяна СИПЛЕВИЧ: «Изначально это был книжный знак — так состоятельные владельцы библиотеки хотели обозначить свою книгу. Потому что она была большой ценностью — сначала рукописная, потом печатная. Когда-то только магнаты могли себе позволить иметь библиотеку. Чтобы обозначить принадлежность этой ценности, был придуман специальный знак — по нему, кстати, можно выявлять принадлежность книги к знаменитым собраниям Радзивиллов, Сапег, Хрептовичей... Со временем книг печатали больше, и они стали доступны, и это обозначение потеряло первичный смысл, но существовало как источник информации».

Ольга КРУПЕНКОВА: «Экслибрис с латыни переводится «из книг». Поскольку он обозначал принадлежность собственнику, то сначала выглядел как штамп, где обозначалось имя, фамилия. А потом его стали обогащать геральдическими метками — книгами владели люди знатные. Также как хозяева книг выступали университетские библиотеки, библиотеки при монастырях. Когда начали добавлять детали, экслибрис стал направлением интеллектуального искусства — важно было показать элементы, присущие характеру хозяина. Художники старались интерпретировать тему оригинально, потому что в экслибрисе должна быть заложена идея. Сейчас это произведение искусства, в котором от утилитарного назначения осталась обязательная надпись «экслибрис» и имя собственника. Само произведение небольшое, но современный экслибрис имеет сложные сюжеты и композицию. Шрифт играет не значительную, а дополнительную роль в художественном решении.

Т. С.: «Сейчас это самостоятельное направление графики. Есть любители искусства, коллекционеры, которые собирают экслибрисы. Они разным творцам заказывают экслибрис на определенную тему, смотрят, как художник будет ее развивать через свою стилистику».

В. К.: «Экслибрисы — это печатная графика. Она делается в классической печатной технике: офорт, линогравюра, ксилографика или литография. Тираж как правило от 50 экземпляров. Естественно, теперь утилитарное значение экслибриса потеряно, его уже не помещают в книгу. Поэтому современным коллекционерам важно видеть в этом произведении не только свое имя, но и высказывание художника, который им интересен, на определенную тематику».

От эротики до фатализма

Т. С.: «Есть определенные темы экслибрисов, каждый коллекционер выбирает близкую себе. Популярные темы — Адам и Ева, девушка и смерть, Дон Кихот, Красная Шапочка... Коллекционеры обмениваются произведениями в рамках одной тематики: Адама и Еву одного автора на Адама и Еву другого. И тема может показаться неисчерпаемой. Художники очень уважают заказчиков, которые ценят творчество и дают волю в выборе средств обнаружения».

В. К.: «Например, на выставке представлены произведения Тани по теме греческой мифологии, потому что у нее заказчик грек и это ему близко. А у меня охотнее заказывают экслибрисы на библейскую тему — Адам и Ева».

Интересно, когда человек называет ряд характеристик, элементов, которые он хочет увидеть в работе. Например, доктор, который любит музыку. По заказу одного коллекционера нам нужно было совместить рентгеновские снимки с инструментами для струнного квартета. Сложная и очень интересная задача».

Т. С: «Музыкальные экслибрисы очень интересны, потому что вкусы у всех коллекционеров разные. У меня один из последних заказов — по Бедржиху Сметане. Заказали портрет композитора, но нужно было вдохновиться его музыкой, чтобы родить яркие образы. Также в экслибрисе очень популярна эротическая тема. Например, Леда и Лебедь. Отдельно устраиваются выставки эротического экслибриса: это эффектно, эмоционально».

В. К.: «Немалую роль играет то, что в решении работы на эротическую тему отчетливо виден профессиональный уровень автора. Как бы это банально ни звучало — умение рисовать, решать произведение композиционно, чтобы оно имело художественную ценность.

Вообще, и разнообразие тем дает художнику возможность раскрыться. Я очень люблю сказочные сюжеты, фэнтези. Множество тем, но можно выбрать ту, которая тебе органично близка. И ты получаешь удовольствие от того, что делаешь, при том, что работаешь по заказу. Для нас еще важна возможность создавать экслибрисы для друзей или друг для друга — чтобы обмениваться, вообще полезно иметь свободный тираж, которым можно распоряжаться, как хочешь».

Т. С.: «У каждого художника, работающего с экслибрисом, есть своя коллекция. Она собирается, когда ездишь на конгрессы, обмениваешься с коллегами, коллекционерами, если нравится какая-то работа».

В. К.: «Наши печатные работы созданы в технике графики — мы делаем не только экслибрисы, но еще и литографии на свободную тему, станковую графику».

Техника непредсказуемости

Т. С.: «Есть несколько техник, они определяются по способу печати. Гравюра на металле — это глубокая печать. Высокая печать — гравюра на линолеуме, на дереве. Плоская печать — гравюра на камне, литография. Мы с Ольгой занимаемся литографией на камне: сначала готовишь рисунок, форму гравюры, которую потом отпечатываешь на листе бумаги. Раньше заказы шли практически только на офорт, в основном они и коллекционировались. Очень мало заказов на литографию и на линолеум — это почему-то непопулярная, хотя и чудесная техника. Снижение внимания к литографии, возможно, произошло из-за того, что технология ее печати во многих странах Европы оказалась утраченной. Хотя были художники, работавшие с литографией, — чешские, словацкие, прибалтийские, польские, российские. Сейчас эта техника признается наряду с офортом — интерес к литографии удалось восстановить».

В. К.: «Она трудоемкая: изображение наносится не на маленькую металлическую пластину, а на большой громоздкий камень. И ты не можешь это сделать сам, имея станок, как делается офорт. Здесь ты связан с мастером и привязан к работе в мастерской. Для нас она стала возможной на последних курсах Академии искусств и после ее окончания, именно благодаря тому, что у нас есть типографская мастерская, известная во всем мире. Когда-то большое количество художников со всего бывшего Союза приезжали сюда. В этой мастерской работал мастер, большой печатник, недавно покинувший этот мир, Дмитрий Василевич Молотков».

Т. С.: «Вся белорусская школа графики во многом своими успехами должна быть благодарна ему. Хорошо, что сейчас его дело продолжается.

Но и в самых идеальных условиях при печати на камне результат может быть непредсказуем. Сами эскизы рисовать — удовольствие. А потом садишься за камень и понимаешь: этот эскиз ты делал месяц или больше, но теперь его нужно повторить на камне. Нужно сконцентрироваться, потому что неправильную линию провести нельзя. Я работаю с лупой, так как ошибки быть не может — потом глобально ничего не поправить. Работаем специальным печатным карандашом, специальной типографской тушью. Есть несколько фирм, которые их выпускают. И всегда, когда берешь новый материал, не знаешь, что получится... Нужно сосредоточиться, собраться, чтобы перенести эскиз, который ты придумал со всякими деталями, и нигде не ошибиться».

В. К.: «Это забирает много энергии. Сидишь над камнем — а он же холодный, тянет силы. Казалось бы, четыре работы на камне, взял — и делай по готовому эскизу... Кажется, что это прошлый этап, но рутинная тяжелая работа. И очень важно, чтобы все, что изображено на камне, пропечаталось. Работать с печатью — каждый раз как впервые».

Белорусская перспектива

Т. С.: «У нас с экслибрисом работает много хороших художников-звезд, коллекционеры считают за честь иметь их произведения. Вообще белорусская школа графики держит марку. Художников, которые работают именно в экслибрисе, становится больше».

В. К.: «У нас экслибрис пока существует для узкого круга, но постепенно дело сдвигается: галереи хотят работать с такими выставками. У нас есть и коллекционеры. Самый известный — Олег Судлянков, коллекционер международного уровня. Большой энтузиаст, который дал нам много полезных советов. Галерист Алла Змиева также имеет коллекцию экслибрисов — она президент Белорусского отделения общества FІSAE, которое объединяет экслибрисистов мира. Мы тоже в него входим. Но если говорить объективно, то количество коллекционеров у нас мало по сравнению с другими странами Европы».

Т. С.: «Раз в два года проходят конгрессы FІSAE. Со всего мира съезжаются художники и коллекционеры, это большой форум, на котором происходит обмен работами, заказываются новые произведения, проходят выставка, конкурс, семинары по экслибрису с горячими дискуссиями: есть коллекционеры-традиционалисты, которые считают, что экслибрис нужен только в книгу: маленькое изображение, ведь иначе это уже не экслибрис, а отдельный вид графики...».

В. К.: «Ежегодные конгрессы экслибриса проводятся в Германии, есть в Чехии, Италии, Финляндии... Кроме того, по всему миру проходят выставки-конкурсы, биеннале, триеннале ради популяризации этого вида искусства».

Т. С.: «Но у нас нет ни одной такой регулярной выставки. Была попытка что-то сделать в Бресте. Столичная галерея “Дом графики” проявляет интерес к экслибрису — там работает Светлана Петушкова, она сама художница и понимает изюминку этого направления. Но, на мой взгляд, такое искусство должно быть интересно широким кругам: можно заказать картинку, отражающую твою личность, иметь тираж и дарить друзьям или людям ради того, чтобы представить себя. Интересно же посмотреть, как художник сделает твое маленькое воплощение».

В. К.: «Часто бывает, что какая-то библиотека объявляет конкурс для создания своего знака. Библиотеки выступают инициаторами выставок, конкурсов. В частности, это развито в Польше. Там во многих городах библиотеки проводят конкурсы экслибриса и сами их заказывают с пометкой их принадлежности. У нас было несколько выставок в Польше. Вместе с коллегой Анной Тихоновой-Иордановой, белорусской, которая живет за границей, мы делали несколько проектов. Там есть даже галереи экслибриса, а при библиотеках существует клуб любителей экслибриса. У нас такого нет, к сожалению.

Но несколько выставок экслибриса я делала как куратор: в Национальном историческом музее была совместная выставка белорусского экслибриса, на книжном фестивале “Мирский замок”. Это мой вклад в то, чтобы экслибрис был больше известен нашим зрителям. Они уже понимают, что это особый вид графики, который можно долго и внимательно рассматривать — не надоест».

Записала Лариса ТИМОШИК