То, что произошло 11 мая в одной из школ Казани (столица Татарстана), не может не волновать. Выстрелы по детям и учителям ранили души и белорусских матерей, отцов и педагогов. Ужас, боль, печаль невозможно выразить словами, как и осознать гибель беззащитных девяти человек, семеро из которых — дети. Более 20 получили ранения. Преступник открыто нес оружие по улице, свой смертельный акт анонсировал на странице в соцсети...
Оставь будущее в покое…
«Оставь будущее в покое, не жарь ее мысленно. Займись настоящим, дари ему любовь и отсутствие страха. И тогда каждый последующий момент, ставший живым мгновением, будет наполнен счастьем и гармонией», — невозможно читать со спокойным сердцем эти строки. Их незадолго до гибели отправила в свет одна из погибших — 26-летняя учительница английского языка Эльвира Игнатьева. Она делилась своими мыслями в посте, когда в расписании занятий была форточка, ждала своего урока, вышла на звуки в коридор, заслонила собой от выстрелов школьника. Другая фраза уже из информационного потока новостей врезалась в мою память: «Жертв могло бы быть и больше, если бы не точные действия директора и учителей школы... В целом силами преподавателей удалось спасти и вывести из здания 854 ученика».
Хочется, чтобы в сердцах наших детей, которых так или иначе информационный вихрь посветил в подробности казанской трагедии, не осталось ощущения только ужаса. Пусть они поймут, что есть люди, способные спасти других ценой своей жизни, защитить их.
Между тем даже взрослым трудно пережить, осмыслить катастрофу. Страшно, когда нарушается базовое чувство безопасности, и это читается между строк в комментариях, обсуждениях трагедии в родительских чатах. Большинство выражает слова соболезнования и поддержки семьям тех, кто потерял детей, выражает низкий поклон учителям, защищавшим учеников.
Активно позицию о недопущении подобного отца школьников высказывают в собственных профилях в соцсетях. Есть нарекания вроде: пока не произойдет трагедия, никто не задумается над усилением защиты детей в школах и детских садах. Звучат предложения о несении службы в учреждениях образования сотрудников милиции, введении статуса режимного объекта. Есть и замечания о том, что это невозможно. Обсуждают родители и влияние деструктивных групп, каналов с соответствующим контентом в интернете, где кто-то зарабатывает деньги на просмотрах, мягко говоря, специфического содержания подростками. По крайней мере, могу отметить, что некоторые родители школьников из моего окружения делились: их дети на следующий день после трагедии в Казани боятся идти в школу.
С одной стороны, у родителей есть желание защитить детей от негатива-информации о фактах насилия, убийства, несущие криминальные выпуски новостей. С другой стороны, не лицемерие ли сейчас — спокойно наблюдать за «лайками» в том же Тик-Tok в адрес «казанского стрелка»? В российских СМИ появилась информация, что сотрудники ФСБ и МВД после трагедии в Казани вынуждены разбираться с десятками сообщений от так называемых подражателей убийцы из Татарстана. Лица практически всех подражателей уже установлены, и с каждым проведена профилактическая беседа. Но главное, подчеркивают правоохранители, что проведены беседы и с родителями. Многие такие угрозы школьники пишут, не осознавая последствий, вообще не понимая, о чем говорят. Только за трое суток после страшной трагедии силовики обнаружили 17 подражателей убийцы.
Что отвечать на вопросы детей о гибели в учреждении образования? Стоит ли вообще обсуждать такую тему с детьми? Эти вопросы адресую практикующему психологу, педагогу — преподавателю Белорусского государственного университета транспорта Татьяне СОСНОВСКОЙ.
— Главный совет для родителей учеников начальной школы в таких случаях — успокоить. Если ребенок встревожен, боится идти в школу, то лучше перевести его внимание на то, что трагедия, о которой он услышал, случилась далеко от нас. Советую доказать, что мы всегда надеемся на наших правоохранителей, которые обязательно уберегут детей от преступления.
С 12 лет все же лучше обсуждать подобные резонансные случаи открыто. Это может быть встреча с психологом или классный руководитель может инициировать неформальный разговор, главное — в комфортной доверительной атмосфере.
В любом случае, лучше, чтобы ребенок или подросток выразились, вскрыли свой страх. В разговоре можно обратить внимание, насколько важна в школе, в классе эмпатия: если кого-то обижают, кто-то одинок и покинут, непонятен — от чужой проблемы нельзя просто отмахнуться.
Бомба в голове, а не в сумке...
Дарэчы, мая суразмоўніца ўжо некалькі гадоў падчас заняткаў са студэнтамі звяртаецца да абмеркавання з будучымі псіхолагамі такой вострай тэмы, як масавыя забойствы ў школах. Галоўная мэта — дыягностыка і прафілактыка трагічных выпадкаў.
— Таццяна Іванаўна, да якіх высноў прыходзяць псіхолагі, калі аналізуюць перадумовы падобных трагедый?
— В связи с событиями в Казани несколько дней назад я выступала перед будущими психологами, студентами Гомельского государственного университета имени Ф. Скорины. Это была работа в рамках психологической лаборатории с второкурсниками. Темой недопущения массовых убийств в школах мы интересуемся давно, изучаем, вместе обсуждаем: почему и как происходят такие трагедии. Я обратила внимание студентов на анализ психологами и психотерапевтами беды 2018 года в Керчи, когда студент четвертого курса колледжа Владислав Росляков открыл в учебном заведении стрельбу и взорвал самодельное взрывное устройство. Погиб 21 человек, более полусотни получили ранения. После атаки 18-летний юноша застрелился. Анализируем и истории минского убийцы с бензопилой и топором Казакевича, «Аптекарского стрелка» Виноградова, а также Брейвика.
У «стрелков» специалистами диагностирован синдром морально-духовной дегенерации. Это результат глубокой, черной депрессии, которая связана с потерей эмоциональных связей с другими людьми. Для таких люди кажутся иллюзорными «картонными», как персонажи в компьютерной игре. Нет ценности собственного тела, соответственно и другие люди не ценятся вообще. Собственного тела не жалко, потому что они не ассоциируют себя со своей телесной оболочкой, им хочется сбросить тело, чтобы попасть к «богу» быстрее. В СМИ распространена информация с первых допросов убийцы из казанской гимназии, где Ильназ Галявиев рассказывает, что вынашивал план смертельного акта около двух месяцев. Сначала якобы понял, что является истинным богом, а потом захотел доказать свое могущество миру.
Массовое убийство, которое совершает человек с синдромом морально-духовной дегенерации, рассматривается специалистами как расширенный суицид, а не как террористический акт. Между тем все отмеченные «стрелки» — это люди со схожим психологическим типом личности — тихие, незаметные, умные, спокойные, одиночки. У всех схож семейный бэкграунд: конфликтные отношения с родителями, в детстве могли подвергаться сильной агрессии. Это дети, которые когда-то затоили злобу, не смогли пережить обиду.
— Может ли, на ваш взгляд, педагог предупредит несчастье и как-то повлиять на детей, из которых вырастают такие люди?
— Труднее всего говорить о педагогах. Среди убитых в Керчи — пятеро преподавателей колледжа, в Казани — двое учителей. Почему не заметили, почему не предотвратили?
Конечно, и педагоги, и школьные психологи завалены бумажной работой, отчетностью, просто поговорить по душам становится некогда. Живое общение между педагогом и учеником порой минимизировано. Конспекты, тесты, контрольные срезы, участие в разнообразных конкурсах, анкеты, опросы, результаты тестов, отчеты, отчеты...
На самом деле педагог часто даже не представляет, не может представить, что у ученика внутри. Когда появляется очевидная проблема, стараются привлечь к участию в ее решении психолога, который, как правило, никакие уроки не ведет, детей видит только во время общего тестирования или на консультации, когда уже что-то случилось.
Между тем массовыми убийцами не становятся за один день, ненависть к людям накапливается постепенно, а это можно проследить. Считаю, что нужна такая методика, по которой педагог мог бы сам определить психические особенности своих учеников, их состояние, склонности и желания. В любом случае, изменить картину можно только, если стремишься изменить ситуацию для всех, ведь мы живем в коллективе, обществе, члены которого влияют на каждого из нас.
Наталья КАПРИЛЕНКО
Фото имеют иллюстративный характер. Автор: Анатолий КЛЕЩУК
Идентичность через наследство.
Василевские такие: на Земле и в космосе лихие!
Беларусь — в тройке лидеров по заболеваемости.
