Попасть на выставку, киносеанс, спектакль или на интересующее мероприятие — обычное дело для каждого… Но так видится только на первый взгляд, потому что безбарьерная среда еще имеет определенные недоработки и недостатки. Их и обсуждали на недавнем семинаре «Музей для всех» в Литературном музее Максима Богдановича представители культурных учреждений и общественных инициатив.
Дружба против ксенофобии
— Время от времени мы занимаемся инклюзивными проектами. Так сложилось, что в прошлом году при содействии Министерства культуры получили несколько интересных работ художника Василия Зенько, которые давали возможность людям без зрения на ощупь познакомиться с творчеством Богдановича. И тогда стало понятно, что нам не хватает квалификации и каких-то знаний, чтобы предлагать наши услуги некоторым категориям посетителей, как, в частности, слабовидящим, — отметил заведующий Литературным музеем Максима Богдановича Михаил Барановский.
В музее собрались неравнодушные к ситуации люди из разных сфер, что позволило посмотреть на ситуацию с безбарьерной средой с разнообразных ракурсов. Так, например, Юрий Авершин, психолог общественной инициативы «Особый маршрут», затронул тему этики отношений и оказания помощи людям с особенностями опорно-двигательного аппарата.
Психолог объяснил, что для того, чтобы человеку, имеющему инвалидность, попасть в тот же музей или какое-то другое учреждение, нужно пройти определенные этапы. Людей с особенностями волнует, как добраться до места назначения, есть ли там условия для их перемещения, какое отношение к себе они встретят со стороны сотрудников и других посетителей. На каждом из этих этапов людей с инвалидностью, по сути, ждет неизвестность. Здесь можно очертить несколько составляющих. Первый объективный — организация пространства с учетом всех нужд, которые могут возникнуть: мебель, двери и навигационная система (всевозможные таблички, тексты, разметка)… Последняя, как правило, нужна людям с нарушениями зрения, слуха. Сенсорные средства — осветление для слабовидящих, тактильная плитка. Вторая субъективная составляющая инклюзивной среды — это специалисты, которые встречают человека и помогают ему освоиться на месте. Докладчик акцентировал внимание именно на человеческом факторе, потому что при взаимодействии с особой категорией посетителей очень важно подмечать мелочи, из которых складывается уважение к посетителю и его комфорт. Как пример, если человек в коляске, то с ним есть сопровождающий. К нему и обращаются обычно, чтобы сообщить о чем-то-либо уточнить, а не к самому посетителю с инвалидностью. А стоит как раз обсуждать все непосредственно с ним и помнить, что перед нами взрослый, который способен позаботиться о себе и сделать выбор. Не стоит стесняться смотреть на человека, использовать в разговоре с ним фразы типа «ходите сюда» и т. д. Что касается предложений помочь, то их следует озвучивать, но человек способен сам сказать, что ему нужно. Если есть какие-то препятствия, то о них лучше заранее предупредить (например, узкие двери, лестница, порог) либо проинформировать, что у вас он не встретит неудобств. Ваш посетитель оказался в незнакомом месте, и он волнуется, не зная, что его ждет. Важным моментом является также стремление помочь с индивидуальными средствами реабилитации (костыли, ходунки, коляска). Уж то, что вы к ним прикасаетесь, расценивается как вмешательство в личное пространство незнакомого вам человека, поэтому тоже лучше спросить, прежде чем действовать.
Сцена для всех
Еще подняли важный вопрос — как доносить информацию до людей с особенностями на афишах. Можно корректно делать сноску о том, готовы ли вы принять у себя таких людей. Потому что любая информированность лучше, чем ситуация, когда кто-то желает попасть к вам, но, приехав, сделать этого не может.
Своим опытом оценки безбарьерной среды поделился и Дмитрий Хмурчик, руководитель общественной инициативы «Особый маршрут». Основная проблема с безбарьерной средой у нас, в Беларуси, как отмечает Дмитрий, — это незавершенность.
Например, в Белгосцирке пандус есть, но отыскать его непросто — нужно спросить у сотрудников. Без сопровождения найти его не получится. А мое убеждение: Если вам требуется помощь третьих лиц, то безбарьерная среда теряет всякий смысл. Безбарьерность вроде есть, но по факту она недоступна. И поэтому, если есть хоть небольшая возможность сделать какое-то место более доступным, то сделайте это.
Именно так сделала и Ирина Киселева, основатель и директор «Семейного инклюзив-театра». Женщина никогда не думала, что столкнется с детьми с аутизмом. Хотя она вспоминает, как однажды, когда посмотрела документальный фильм любви Аркус «Антон тут рядом», у нее сложилось понимание, что она могла бы герою помочь. А через шесть лет к ней в творческую студию обратилась первая мать с ребенком-аутистом.
— У нас в театре мы занимаемся в инклюзивных группах. К этому нужно быть готовыми не только самим, но должна присутствовать готовность и у родителей детей. Желание и любовь всегда спасают. Если на базе студии я создала инклюзивный театр, то 50 процентов родителей на осень не привели своих детей. Недостаток информированности в обществе крайне негативно сказывается на ситуации. Существует много стереотипов, — рассказывает Ирина Киселева. — Самое главное: если вы разговариваете с человеком, который имеет инвалидность, обращайтесь непосредственно к нему. И, например, если такой посетитель приходит к вам в музей, то хорошо, чтобы ему дали сразу в сопровождение специалиста, который поможет сориентироваться.
Как потрогать ратушу
Во время выступления Юлии Бугук, учителя-дефектолога Минской специальной общеобразовательной школы № 188 для детей с нарушениями зрения, обсуждали тему адаптации музеев для незрячих или слабовидящих, ведь здесь также есть моменты, требующие проработки. Да, понятно, что восприятие слабовидящего или слепого человека в принципе отличается, причем индивидуально, еще и с учетом диагноза. Например, таким людям сложно воспринимать что-то масштабно и большого размера. Могут присутствовать нарушения связи между словами и образами, поэтому важно, чтобы познание происходило на естественных моделях объектов. Также помочь могут рельефные изображения, чертежи, аудиовизуальные средства. Самое главное, чтобы тот же ребенок не боялся что-то испортить и мог осмотреть предмет на ощупь. Если для знакомства предлагается картина, то в ней значение имеют размер и даже температура. Объем и подсветка также влияют. Хорошо, как есть подписи к картинам, скульптур шрифтом Брайля. В создании условий для исследования искусства следует обратить внимание на такие возможности, как тифлокомментирование — такой гид или аудиогид, описывающий предмет, действие в пространстве лаконично и желательно эмоционально неокрашено. Что касается самой ориентации в пространстве, то хорошо помогают тактильная плитка, тактильные карты, подписи шрифтом Брайля, маркировка той же лестницы на первых и последних ступенях. В подписях важен крупный шрифт, контрастность. Еще хорошими пособиями могут стать, например, кьюар-коды, которые человек может считывать с помощью смартфона и знакомиться с их содержанием через специальные приложения.
В свою очередь Людмила Скрадаль, организатор и руководитель программы «Міvіa», поделилась опытом организации и проведения инклюзивных экскурсий, адаптированием музейного пространства для различных групп. Данная общественная инициатива существует уже восемь лет, и начинали здесь с посылом «Представь, что попал ты в край слепых, и только ты единственный способный видеть...» Женщина вместе с единомышленниками проанализировали, что могут дать экскурсионной сфере, чтобы сделать ее доступной для особых посетителей.
— Мы начали со слепых и слабовидящих и проанализировали возможности того, с чем можно работать тактильно. Так сложились обстоятельства, что нашелся автор Игорь Яковенко, который помог нам сделать тактильный рельеф фасада минской Ратуши. С этого мы начинали наш большой цикл экскурсий. Это был первый шаг к тому, чтобы заговорить о туристической сфере. Проблем было достаточно, но со специалистами мы их преодолели, — рассказывает Людмила Скрадаль. — Позже поняли, что только экскурсий недостаточно. Решили зайти в такую сферу, как музеи, она нам тогда показалась достаточно закрытой. Возникла идея тактильных картин, чтобы показать то, к чему нельзя прикасаться. Мы обратились за помощью к специалистам, которые занимаются гончарством, работают с глиной и т. д., А нам ответили, что они не знают, как делать то, что мы просим. Но Анна Белогурцева решила попробовать. Так общими усилиями мы делали навигацию, объясняли, устраивали экскурсии…
Это тот яркий пример, когда понимаешь, что общими усилиями, небольшими шагами можно дойти до изменения ситуации. Сейчас в «Міvіa» проводят тренинг (на бесплатной основе), позволяющий оценить доступность среды и дать минимальные рекомендации по его максимально полезному изменению. Поэтому все, кому нужно комплексное решение задачи, могут обращаться за консультацией, а дальше уже можно работать по возможностям.
Елена ДРАПКО
Почти тысяча двести человек соберутся, чтобы решать важнейшие вопросы развития страны.
Как вакцины спасают жизни и чего может стоить их игнорирование?
Рассказал первый заместитель председателя Государственного комитета по науке и технологиям Республики Беларусь Денис Коржицкий.
Идентичность через наследство.
