Вы здесь

Владимир Слободчиков: Я честен перед искусством и перед коллегами


В сентябре прошлого года во Дворце Независимости происходило торжественное событие: Президент Беларуси Александр Лукашенко вручал награды заслуженным деятелям разных сфер. Особое внимание Президент обратил тогда на личность Владимира Слободчикова, удостоенного звания народного художника Беларуси.


— Прекрасный человек, — сказал о нем Президент, — человек, через чье творчество красной нитью проходит любовь к своей Родине, гордость за достижения прошлого и настоящего, память о трагических и героических страницах нашей истории, увлечение подвигами и героизмом соотечественников. Реалист. Это и есть патриотизм. Это и есть пример той самой борьбы за сохранение национальных ценностей, которые все мы, белорусы, сегодня особенно дорожим.

Народному художнику Беларуси, известному скульптору Владимиру Слободчикову исполнилось 70 лет. Он награжден бронзовой и серебряной медалями ВДНХ СССР, медалью Франциска Скорины. Ему присвоено почетное звание «Заслуженный деятель искусства Республики Беларусь» и «Народный художник Беларуси». Является лауреатом премии Союзного государства.

— Расскажите, пожалуйста, о своих истоках — малой родине, родителях, начале творческого пути.

— Я благодарен судьбе, что родился в одном из самых красивых уголков белорусской земли — в деревне Долгиново, что на Вилейщине. С детства меня окружала невероятно живописная природа: вековые, богатые грибами и ягодами боры, шикарные заливные луга, волшебные реки и озера. Долгиново с начала XVIII века известно как вотчина князей Друцких-Соколинских, а еще как центр ежегодных торговых ярмарок. На моей малой родине испокон веков существовал странный симбиоз культур — белорусской, русской, польской, еврейской. Сохранились две уникальные гравюры французского художника Альбрехта Адама, который в составе армии Наполеона прошел через Долгиново. Позже он сделал зарисовки местечка, которое ему запомнилось. Так вот на гравюре видно, что левая часть населенного пункта католическая (на заднем плане виднеется силуэт Станиславского костела), правая — православная (о чем свидетельствует здание Троицкой церкви), а середину занимает еврейская синагога. Это формировало особую культуру отношений, культуру толерантности и взаимного уважения.

Моим землякам также присущи чувства глубокого патриотизма, собственного достоинства и независимости. Об этом ярко свидетельствуют хотя бы два таких факта. В ноябре 1905 года у Долгинова на ярмарку собралось много крестьян, среди которых были и представители революционных партий, распространявших листовки, проводили агитацию против панов, царя. А когда наскочила полиция, возмущенные люди разогнали ее и установили свой контроль над городком.

И второй факт. Во время немецко-фашистской оккупации в Долгинове располагался хорошо укрепленный вражеский гарнизон численностью около трехсот человек. Он был одним из опорных пунктов, которые прикрывали подходы к железной дороге, являлся базой для проведения карательных операций. Командование местной партизанской бригады «Железняк» приняло решение ликвидировать это осиное гнездо. Весной 1943 года гарнизон был разгромлен и полностью парализован вплоть до прихода Красной Армии.

Я почему об этом рассказываю? Потому что, как мне представляется, боевой дух долгиновичан в какой-то степени повлиял на характер моих родителей, да и на меня самого тоже.

— А кто были ваши родители?

— Я из семьи учителей. Отец, Иван Демьянович, вел в местной школе уроки черчения и рисования. Мать, Софья Николаевна — учительница биологии в этой же школе.

Семья была дружная, творческая. Родители, особенно мама, любили литературу, в частности поэзию. В доме было много книг. Долгими зимними вечерами мы все (кроме меня — еще мой старший брат и младшая сестра) собирались за столом, читали, разговаривали.

Отец всю жизнь увлекался рисованием. Делал копии картин Шишкина, Кипренского. Меня же приучал к самостоятельному творчеству — создавать натюрморты, писать на бумаге красочные картины природы. С этой же целью возил меня в Минск, в Государственный художественный музей, в Москву — в Третьяковскую галерею, Пушкинский музей. А в восьмом-девятом классах я подружился со студентом театрально-художественного института Николаем Ковалевым, нашим односельчанином, и он очень многое мне дал.

И все-таки меня восхищала не живопись, а таинственный мир скульптуры. Дело в том, что по соседству с нами, буквально через забор, жила семья художника Герасименко. И я часто наблюдал, как во дворе дядя Павел и его сын Юра формируют скульптуры из гипса. И мне было неимоверно интересно, как это из куска бесформенного материала являлась объемная, почти живая, голова человека. Найдя куски старого гипса, я стал, как и соседи, лепить что-то свое. До десятого класса я точно знал, куда буду поступать, — только на отделение скульптуры театрально-художественного института.

— Владимир Иванович, за свою творческую жизнь вы создали более 300 работ различного назначения, стиля, формата. Условно их можно разделить на три большие группы. Это — монументальные работы, парково-ландшафтная скульптура и скульптурный портрет. Расскажите, пожалуйста, хотя бы кратко, об этом. С чего начнем?

— Начнем, пожалуй, с монументальных работ. В качестве примера назову одну из первых своих работ — мемориальный знак, посвященный Максиму Богдановичу. Он установлен возле «Белорусской избушки» — музея поэта в Минске. Внешне она решена довольно просто: вертикальная гранитная стела в виде придорожной часовенки, в нее на бронзовом постаменте вмонтирована фигура поэта. Сложность была в том, чтобы скупыми изобразительными средствами передать мгновение поэтического вдохновения, найти оптимальные пропорции высоты стелы и скульптурной фигуры, гармонично вписать мемориальный знак в окружающую среду.

— Искусствоведы отмечают, что тема войны — одна из самых выразительных и значимых в вашем монументальном творчестве. И решаете вы ее каждый раз по-новому, избегая излишней детализации, обращаясь к выразительным эмоциональным образам-метафорам. Ярким примером этому может служить мемориал «Колокол-набат». Расскажите, пожалуйста, историю этого произведения.

— История такая. В Светлогорске решено было на месте захоронения воинов-освободителей установить соответствующий памятник. Объявили конкурс. Я вышел победителем.

Идея внешне якобы проста — обычный церковный колокол. Но именно этот образ, это метафора (звон как набат, что не дает уснуть нашей исторической памяти) и привлек меня. Я решил создать не просто памятник, а скорее своеобразный музей. Если обходить монумент с запада на восток, то на внешнем контуре колокола можно увидеть три аиста в полете, а четвертый, погибший, остался на земле; фигуры фронтовиков, рельефы раненых солдат и матросов, замученных узников концлагеря, другие военные иллюстрации. Таким образом, можно якобы пройти полный круг войны: от ее трагического начала до радостного окончания на ступеньках Рейхстага.

Непростой путь к успеху

— Не могу не спросить еще об одной вашей интересной работе, которая стоит вроде бы особняком. Я имею в виду скульптурную композицию «Вильяна». Это был социальный заказ или ваша личная инициатива?

— И то и другое. Мне давно хотелось создать для родного города что-нибудь знаковое, интересное. Идея родилась из известной легенды. На Вилейщине существует такая история. В давние времена девушка полюбила парня, но он пошел воевать и не вернулся. Потеряв любимого, девушка долго плакала, и из ее слез возникла река, которую назвали Вилией.

Скульптурная композиция «Вильяна» создана в виде девичьей фигуры, непринужденно опирающейся на большой камень-валун. А складки ее одежды похожи на течение реки, и тем самым композицию можно воспринимать как образ реки. Но девушка не просто расположилась на камне — она вся расстроилась в ожидании: приложив палец к губам, она как бы зовет своего возлюбленного, все еще надеясь, что тот вернется.

От замысла до воплощения

— Но, наверное, самым сложным, самым ответственным был для вас памятник патриарху Алексию II, установленный перед храмом Всех Святых в Минске в 2012 году.

— И, пожалуй, самым значительным. Кстати, это моя вторая работа, посвященная Святейшему Патриарху. Первый подход к созданию этого образа состоялся несколькими годами ранее. На меня вышли от имени владыки Дмитрия, архиепископа Витебского и Оршанского, и попросили подумать над памятником Алексию II. Прежде чем дать согласие, я внимательно изучил биографию этого уникального человека. И только когда почувствовал, что жизнь и действия патриарха становятся мне близки и понятны, тогда приступил к работе.

Но открытие памятника отложили на неопределенное время. У руководителей епархии возникла идея сначала поставить памятник Святейшему Патриарху в Минске, возле только что построенного храма Всех Святых. Именно Алексий II в 1991 году благословил строительство этого храма и освятил закладной камень.

— А чем отличается Минский памятник Алексию II от первого варианта, Витебского?

— В Витебске скульптура получилась официальной, немного статичной. Создавая новый облик Патриарха, я старался, прежде всего, передать то, чем отличался Алексий II: возвышенностью, духовностью и одновременно простотой, открытостью. Вот почему лицо владыки величественное и вдохновенное. И вот почему постамент памятника невысок, его практически нет. Так сделано специально, чтобы показать единение патриарха с народом. Три каменные ступени символизируют собой три посещения Его Святейшеством строительства храма. Это фактически дорога, по которой патриарх поднимается к храму вместе с прихожанами.

— А что из ваших работ заслуживает лучшей доли, чем храниться в мастерской?

— Назову две работы. Это памятник княгине Ольге, который предполагали установить в Витебске. Был проведен республиканский конкурс. Я стал победителем. Моя композиция отражает исторический факт. Летопись свидетельствует, что Ольга с дружиной проплывала на ладьях по Двине. В облюбованном живописном месте остановились на отдых, на берегу реки поставили шатры. Позже на этом месте по приказу княгини был заложен город. К сожалению, моя работа так и не вышла за пределы мастерской. Хотя она была утверждена на всех уровнях. Вторая моя работа, остающаяся пока невостребованной, посвящена Первой мировой войне. Как известно, на территории нынешней Беларуси проходил Западный фронт — главный «щит» России, на нём было сосредоточено более полутора миллионов человек. Около 900 тысяч составляли мобилизованные жители белорусских губерний. За годы войны Беларусь понесла невосполнимые потери: 70 тысяч солдат отдали свои жизни в боях с оккупантами, около 60 тысяч погибло мирных жителей, и еще 50 тысяч человек были принудительно вывезены в Германию. Разве эти факты, огромные жертвы не заслуживают своего монументального увековечения? Мне вместе с архитектором Игорем Морозовым удалось найти нетривиальное решение этой идеи. Мемориальный курган разрезают фронтовые окопы и создают таким образом своеобразный крест — символ скорби о погибших. В нишах окопов высечены на камнях документальные свидетельства об участниках тех событий. Нашу скульптурную композицию можно воспринимать как своеобразный музей-сферу. Я даже знаю место, где можно было бы разместить такой мемориал. Это район Нарочи. Именно там почти целый год стоял фронт, а в марте 1916 года по просьбе французских союзников была проведена одна из крупнейших военных операций.

Свое место в искусстве

— Владимир Иванович, знаю, что вы уже давно из Минска переехали по месту жительства в Силичи. Почему предали Долгиново, где, как вы сами признались, любили отдыхать каждое лето?

— Нет, своей малой родине я не изменил. Она по-прежнему остается для меня самым любимым и дорогим местом на земле. А в Силичах я оказался вот как. Мой друг имел там дом. И в конце восьмидесятых начал меня агитировать: давай переезжай в Силичи. Лучшего места для художника трудно найти. Я поехал, посмотрел. Место поистине чудесное — Швейцария. Приобрел небольшой земельный участок, сначала поставил скромный садовый домик, а со временем построил и хороший, просторный дом.

— И вся нынешняя ваша жизнь тесно связана с Логойщиной?

— Ну не так чтобы уж очень тесно, но и эта земля стала мне уже близкой и дорогой. Вот почему, когда местные власти предложили сделать скульптуру Богоматери Логойской — символ города, я с радостью дал согласие. И постарался сделать так, чтобы бронзовая статуя повторяла образ Божьей Матери, которая изображена на иконе «Знамение». Она интересна тем, что Богородица на ней в короне, что встречается редко. И еще. Сама икона существовала до 1916 года, впоследствии во время военного лихолетья была утеряна.

Скульптурная композиция установлена на въезде в Логойск, на живописном холме. И, между прочим, на красивом камне-валуне, привезенном из Вилейщины. Так моя малая родина получила символическое единение с моей новой родиной.

— Вы счастливый человек?

— Конечно, счастлив. Счастье в том, что судьба дал мне возможность что-то сделать, получить внимание к себе и признание. И даже в том, что я постоянно сомневаюсь в своих успехах, тоже вижу счастье. Я не закостенел, не забронзовел.

Счастье, что я по жизни не наделал больших грехов, досадных ошибок. Никого не обидел. С большинством людей могу со спокойной совестью здороваться.

Я честен перед искусством и коллегами. И это тоже большое счастье.

Беседовал Зиновий ПРИГОДИЧ

Выбор редакции

Культура

Чем в этом году будет удивлять посетителей «Славянский базар в Витебске»?

Чем в этом году будет удивлять посетителей «Славянский базар в Витебске»?

Концерт для детей и молодежи, пластический спектакль Егора Дружинина и «Рок-панорама».

Общество

Время заботы садоводов: на какие сорта плодовых и ягодных культур стоит обратить внимание?

Время заботы садоводов: на какие сорта плодовых и ягодных культур стоит обратить внимание?

Выбор саженца для садовода — тот момент, значимость которого сложно переоценить.

Сельское хозяйство

Как обстоят дела на полях Беларуси на данный момент?

Как обстоят дела на полях Беларуси на данный момент?

Успех зависит от соблюдения отраслевых регламентов и технологий.

Регионы

Бьюти-рецепты XVIII века восстанавливают в Грабовке

Бьюти-рецепты XVIII века восстанавливают в Грабовке

«Императорский» туристический маршрут поможет развивать сельскую территорию.