Вы здесь

Стоит ли верить в рецепты народной медицины и чем опасна генно-модифицированная картошка? Спросили у академика НАН Владимира Решетникова


Почему и в наши дни источником целого ряда лекарственных веществ по-прежнему остаются растения? Как заставить растение продуцировать нужные человеку вещества, не являющиеся для самого растительного организма жизненно важными? Чем опасна генно-модифицированная картошка? Эффективен ли синтез народной медицины и современных технологий? Об этом беседуем с доктором биологических наук, академиком НАН Беларуси, профессором Владимиром Решетниковым.


Наверняка среди ваших знакомых есть люди, убежденные, что практически любые болезни стоит лечить “народными средствами”, а “вся эта “химия” одно лечит, другое калечит”. Такое мнение в наши дни – не редкость. Достаточно прочитать длинный список побочных эффектов того или иного фармацевтического препарата, чтобы поневоле задуматься, а не правы ли поборники народной медицины. И если в середине XX века синтетическая фармакология считалась панацеей от любых бед, в последние десятилетия во всем мире наблюдается повышение интереса к фитопрепаратам. Синтетические лекарства оказались «палкой о двух концах». Сегодня, по данным Всемирной организации здравоохранения, около 2,5-5% всех госпитализированных в мире – это пациенты с осложнениями, вызванными применением лекарственных препаратов. Появился даже новый термин – «лекарственная болезнь». Фитопрепараты же дают «побочку» несравненно реже (согласно статистике, побочные эффекты от применения лекарств на основе растений встречаются в пять раз реже, чем при использовании других лекарственных средств). Но может ли современный человек прожить без синтетической фармакологии, и способны ли фитопрепараты обеспечить тот же уровень защиты здоровья?

– Возможно, это будет пионерское заявление, но я считаю, что растительные препараты вполне способны полностью защитить здоровье человека, – подчеркивает академик Решетников. – Причем я говорю даже об очень серьезных заболеваниях.

Одна из тем, над которой работает Владимир Николаевич и его лаборатория – вторичные метаболиты растений, эффективные в борьбе с онкологическими заболеваниями.

Например, из коры тиса можно получить вещество токсол. Оно эффективно воздействует на злокачественные опухоли, но при этом получение токсола – очень дорогостоящий процесс. Килограмм этого вещества стоит порядка трех миллионов долларов. В коре тиса в среднем содержится 0,01 г токсола. Сегодня совместно с кафедрой физиологии МГУ мы работаем, с одной стороны, над поисками видов тиса, в коре которых будет больше токсола. С другой – над изучением веществ-предшественников таксола, исходя из содержания токосла в их коре. И, наконец, третье направление работы – более эффективное получение этого вещества на основе биотехнологических подходов.

Если в природе существует болезнь, значит, в природе есть и лекарство, говорили древние врачеватели. Так, сердечные гликозиды можно получить, например, из ландыша. Селимарины, поддерживающие печень – из растропши (белорусскими селекционерами создан сорт растропши “Золушка”, где содержание селимаринов в 2,5 раза выше, чем в дикоростущих видах). Из бегонии выделяются вещества, нормализующие работу почек.

Мы можем иметь всю гамму растительных препаратов для здоровья человека. Например, в современном мире очень важны антиоксиданты. В значительном количестве они содержатся в той же голубике – это изумительное сочетание антоцианов и радиопротекторов. Богат антиоксидантами и пажитник греческий (совместно с венгерскими коллегами мы создали сорт “Овери Голд Бел”). Если правильно построить функциональное питание и лечение на основе фитопрепаратов, можно добиться очень многого. Но это большая работа.

Редактирование генома: «встроить» или «разбудить»?

В биохимии все процессы взаимосвязаны. Если одного вещества становится больше, других, соответственно, меньше. И задача формулируется так: перестроить биохимические процессы, чтобы растительный организм продуцировал нужное целевое вещество в ущерб другим, менее важным, поясняет собеседник.

Но то, что важно для человека, не является жизненно необходимым для растительного организма. Вещества, накопление которых нужно селекционерам, для растения могут быть вторичны. То есть надо «заставить» растение продуцировать нужные человеку вещества.

Работа начинается с исследования генофонда. Ищутся гены, которые отвечают за накопление определенных веществ и запускают соответствующие процессы. Есть понятие «редактирование генома»: в геном исходного организма делается вставка нужных человеку генов — по тому же принципу, по которому, например, вирус встраивается в ДНК живых существ. И дальше остается только создать необходимые условия (определенное качество почвы, соответствующие подкормки и т.д.), чтобы растение производило «запраграммированные» вещества.

Существует и другой путь: «разбудить» уже имеющиеся у растения гены.

Размер генома растений чрезвычайно велик. Но «работающих» генов — около 30 тысяч, остальные — «молчащие». Можно «будить» эти молчащие гены, открывая те или иные участки ДНК, чтобы найти, что там «спрятано».

Кстати: чем опасны генно-модифицированные продукты

И в нашей стране, и в целом в Европе генно-модифицированные растения не приветствуются.

— Если речь идет о технических культурах, я считаю, опасности нет. Например, абсолютное большинство выращиваемого на Земле хлопчатника — трансгенный.

А в целом, рассказывает Владимир Николаевич, на сегодняшний день в мире в наибольшей степени подверглись генной модификации, помимо хлопка, кукуруза, картофель и соя. И если вести речь о трансгенных пищевых продуктах, здесь опасения не безосновательны.

—  Наш желудочно-кишечный тракт вырабатывает определенный набор пищеварительных ферментов. Когда мы едим органический картофель, ферменты гидролизуют поступающие белки, преобразуя их в полипептиды и аминокислоты. Когда в организм из трансгенного картофеля поступают другие виды белков, то и фрагменты, на которые они разложатся в пищеварительном тракте, будут другого характера. А если трансгенные продукты поступают в организм регулярно, то сочетания этих полипептидов и аминокислот могут оказаться очень агрессивными. Немедленные последствия исключены, но отдаленный эффект употребления трансгенных продуктов питания спрогнозировать на современном этапе практически невозможно.

Поэтому, отмечает академик Решетников, сегодня в приоритете органическое земледелие. Тем более, глобальной необходимости переходить на выращивание пищевых генно-модифицированных культур пока не возникло.

— Но это не значит, что научные учреждения не работают в этом направлении. Генно-модифицированные сорта ценных с промышленной точки зрения культур создаются практически во всех странах мира и пока находятся в коллекциях. Если возникнет необходимость, их можно будет использовать в сельском хозяйстве.

Дело в том, что генно-модифицированные растения имеют множество несомненных плюсов. Неприхотливость, исключительно высокая урожайность, и главное — устойчивость к болезням и вредителям. Трансгенный картофель не подвержен фитофторозу и не повреждается колорадским жуком. Трансгенный хлопчатник не болеет вилтом.

— И все же пока проведено недостаточно исследований, чтобы прогнозировать отдаленные последствия. Это как с тем же борщевиком. Он был завезен в Беларусь как кормовая культура. При этом вопрос отдаленных последствий проработан не был (сколько живут семена, какова выносливость культуры к условиям белорусской зимы и т.д.). И сегодня мы имеем проблему, с которой приходится бороться.

А вот на геном человека трансгенные продукты существенно не влияют, это не более чем домыслы.

— Ежедневно мы вдыхаем и поглощаем огромное количество ДНК, но они не могут встраиваться в геном человека. Клетки живых существ имеют механизмы защиты, и чужеродная ДНК, попадая в организм, просто расщепляется на нуклеотиды.

Иное дело, что неблагоприятные условия среды (радиация, экологическая ситуация), способствуют повреждению цепочек ДНК.

— Могут возникнуть незначительные повреждения — однонитевые разрывы, или более сложные, двунитевые разрывы. На удаление повреждений ДНК работает «встроенная» в каждый организм репарационная система. Она «сшивает» повреждения ДНК. Но уровень ее активности очень индивидуален. Активность защиты можно стимулировать при помощи биохимии — коррекции питания, поступления достаточного количества необходимых микроэлементов. Не случайно в любом развитом государстве есть институты питания, где помимо чисто прикладных проводятся и фундаментальные исследования.

«Бабушкины рецепты» плюс биотехнологии

В старину знахари и народные целители собирали лекарственные травы и варили из них отвары. Но сегодня есть и другие способы получения нужных человеку веществ — например, можно брать клетки растений и культивировать их отдельно. Эксплант — группа клеток, отделенных от материнского организма (это могут быть клетки коры, корня, листа, пыльцы) помещается в питательную среду и из них вырастает каллус (от лат. «мозоль») — бесформенная масса, результат усиленного деления клеток, а из него получают клеточную культуру.

— В ферментёрах можно регулировать метаболизм клеточной культуры в направлении биосинтеза тех или иных веществ, — поясняет Владимир Николаевич. —Большинство из них — вторичные метаболиты. Когда клетки размножатся и накопят нужные вещества, их отделяют от жидкостной среды и получают клеточную массу или целевое вещество. Так работают биотехнологические производства.

Как уже говорилось, так называемые биологически активные вещества (БАВ) для жизнедеятельности самого растения вторичны (поэтому их образуется так мало). Они, например, выполняют функцию защиты.

— Растение не может убежать от опасности, поэтому многие растительные организмы выработали такой вид защиты. То есть по сути в больших дозах это яды. Поэтому и проводится биологическая стандартизация, когда выясняется, какая доза того или иного вещества для человека максимальна и в каких пределах оно приносит пользу. Исходя из этих исследований рассчитываются дозы для ребенка, подростка, взрослого, пожилого человека.

Вторичные метаболиты имеют наибольшую биоактивность. На сегодняшний день их известно около 100 000, причем порядка 20 тысяч — не синтезируется искусственно. Структура многих биологически активных веществ настолько сложна, что их единственный источник — растения.

— Если постараться, сегодня все эти вещества можно получить и без участия растений, — отмечает Владимир Решетников. — Но это будет невероятно затратно.

Кроме того, говорит он, при получении тех или иных лекарств химическим путем в процессе синтеза используются различные вещества, в том числе абиогенные. И их доля, пусть и мизерная, может остаться в готовом препарате.

— Когда же мы в качестве «биофабрики» используем живой растительный организм, там тоже могут быть сопутствующие вещества, и их, как правило, много. Но они для человека не являются абиогенными. Это клетчатка, пектины, органические кислоты...

Есть различия и в структуре молекулы. Так, существуют оптические изомеры — молекулы, идентичные друг другу, но представляющие собой зеркальное отражение друг друга. Нередки случаи, когда, например, «правосторонняя» молекула будет «работать» на 80%, эффективность же «левосторонней» — всего 8%. Синтезированные непосредственно из растения БАВы всегда будут «правильной направленности».

И, наконец, изготовленные на основе растительных БАВов фитопрепараты оказывают мягкое, длительное фармацевтическое действие (что особенно важно при хронических болезнях), и в большинстве случаев гипоаллергенны. Поэтому опыт народной медицины сегодня изучается повсеместно при ведущих медицинских университетах и фармакологических компаниях мира. Ведь человечество методом проб и ошибок давным-давно выяснило то, чему смогло дать научное обоснование только в конце второго или начале третьего тысячелетия своей истории.

— Например, во Вьетнаме в каждом дворе растет папайя, а любая трапеза начинается с нескольких кусочков этого плода. Дело в том, что он содержит папаин — группу гидролитических ферментов ЖКТ. В жарком климате быстро размножаются болезнетворные бактерии, папаин же гидролизует их при попадании в желудочно-кишечный тракт. Этот способ обезопасить себя на Востоке люди используют с незапамятных времен. Не менее интересны и открытия белорусского народа, тоже некогда сделанные интуитивно. Например, в моем детстве при простудах широко использовался отвар веток малины. Дело в том, что в коре, древесине и листьях малины содержится салициловая кислота. Можно, конечно, получить ее и из малинового варенья — но, во-первых, там много сахара, а во-вторых, чтобы был эффект, надо очень тщательно жевать ягоды, разгрызать косточки, чтобы они не проходили транзитом. А вообще, народная медицина — это синтез биохимии и психологического воздействия на организм. И это тоже интересный аспект для изучения.

Александра АНЦЕЛЕВИЧ

Название в газете: Здароўе ад прыроды

Выбор редакции

Общество

Время заботы садоводов: на какие сорта плодовых и ягодных культур стоит обратить внимание?

Время заботы садоводов: на какие сорта плодовых и ягодных культур стоит обратить внимание?

Выбор саженца для садовода — тот момент, значимость которого сложно переоценить.

Культура

Чем в этом году будет удивлять посетителей «Славянский базар в Витебске»?

Чем в этом году будет удивлять посетителей «Славянский базар в Витебске»?

Концерт для детей и молодежи, пластический спектакль Егора Дружинина и «Рок-панорама».