На время декретного на место Катерины никого не взяли, дали ей подработать, учли материальное положение молодого специалиста. Катя и Саша снимали комнату, перебивались с хлеба на воду, ожидая служебное жильё и место в детском садике, но были счастливы. Правда, хозяйка квартиры пьющая. Как жить у неё с ребёнком?
После окончания техникума Саша устроился мастером в домоуправление с правом получения служебного жилья. Зарплата — 70 рублей. Катя в декрете, за квартиру платить 40, короче говоря, голь перекатная. Хозяйка регулярно уходила в запои, потом маялась и просила оплату вперёд.
В тот день, во время обхода участка, Сашу остановила женщина и подвела к сараю, принадлежавшему его начальнику Лешкову, в подвале пятиэтажки. Она ткнула пальцем в провод, явно указывавший, что подведено электричество. В те времена это было запрещено.
— Где справедливость? — женщина с вызовом пошла в атаку. — Чем Лешков лучше соседей?
Ответить было нечего. Молодому мастеру пришлось предложить Лешкову демонтировать проводку. Лешков был из тех, о ком говорят «из грязи в князи», и посчитал поведение подчинённого наглостью. С первых слов начальника Саша понял, что получение служебного жилья отодвинулось на неопределённое время.
Будущее окрасилось в серые цвета. Просить жильё для молодой семьи к Лешкову ходили как Катин начальник, так и Сашин. Но Лешков упёрся: получат квартиру только через мой труп.
Катя плакала. Что делать? И решила: она сама пойдет на приём к Лешкову. Всем коллективом обдумывали, что ей там говорить. Наташа призывала:
— Даже на колени встань — ради квартиры можно.
Она недолюбливала Лешкова, видела синяки у его жены Лили, которая работала в соседнем управлении.
Катя вошла в приёмную Лешкова. От волнения громко застучало сердце, на глаза навернулись слёзы. Постучала:
— Разрешите? Здравствуйте, моя фамилия Шев…
Насмешливый взгляд остановил у порога:
— Я с родственниками подчинённых не разговариваю, — процедил он сквозь зубы.
«Вот так раньше заходили рабы к своим хозяевам», — подумала Катя, и желание разрушить то, что до неё уже разрушили в семнадцатом году, высушило слёзы. Злость придала сил.
— Тогда поговорим в обкоме партии!
Катя развернулась и с твёрдой решимостью бороться за квартиру вышла из кабинета.
— Подождите, — догнал её Лешков, — я хотел сказать, что ваш муж не умеет разговаривать с людьми. Мне, своему начальнику, сделал замечание.
— Выполнял свои обязанности, — сухо ответила Катя. — Он работает ради квартиры и со своей стороны договор исполнил.
— Хорошо, я рассмотрю ваш вопрос.
Кате показалось, что Лешков действительно выполнит обещание.
Месяц прошёл, второй, о квартире ничего не было слышно. Полетели жёлтые листья, дворникам добавилось работы, и Сашка по три раза обходил участок. Катя, расстроенная тем, что хозяйка стащила Алёнкин кефирчик, сварила кашку и покормила ребёнка. Именно кефирчик стал последней каплей.
Она достала лист бумаги и написала: «Дорогой Леонид Ильич! Надеюсь на Вашу помощь… С уважением…»
Написала, как было, и пошла на почту. Протянула в окошко конверт с адресом: «Москва, Красная площадь, ЦК КПСС, Л. И. Брежневу» и увидела испуганные глаза кассира. Отправив письмо, почувствовала облегчение. Вернулась домой и легла спать.
Через час пришёл Сашка и удивился:
— Ты чего спишь?
— Отправила письмо Брежневу насчёт квартиры.
— Ты что, дура? — ахнул муж. — Меня же уволят!
Прошёл месяц. Катя мыла Алёнке ручки, когда хозяйка позвала её из прихожей. Почтальон принёс уведомление: «Письмо ЦК КПСС получено». У Кати от волнения ёкнуло сердце — что теперь будет?
Она бережно, как реликвию, вложила уведомление в конверт и взяла с собой на работу. Коллеги рассматривали штамп и строили догадки, чего ожидать.
Развязка наступила быстро. В панике позвонил Сашка:
— Вызывал директор, орал, грозил. Едут три комиссии с проверками. Наверное, меня уволят.
— Письмо не ты писал, а я, так что весь спрос с меня. Попроси женщин, чтобы подстраховали тебя на участках, они должны понять.
Сашка бросился к бригаде дворников.
— Поможем, — сказала бригадирша.
Комиссия шла по участку, придирчиво рассматривая как убранную территорию, так и самого мастера. Как назло, поднялся ветер и стал разносить бумажки из контейнеров, дворники бегали за ними, ловили, но комиссия всё равно отметила, что на территории мусор.
Сашка снова позвонил.
— Выписывают штраф. Расспрашивают, где ты работаешь, почему написала Брежневу, кто диктовал…
Кате пришла идея, как защитить мужа:
— Скажи, что не знал о письме. Так и говори: не знал, жена — дура, побил её. Бросить не могу — ребёнка жалко.
Как только Катя положила трубку, дверь кабинета открыла секретарь.
— К директору.
Было страшновато, но вместе с тем любопытно: вот как он будет ругать, если знает её положение и сам за них просил?
Директор, увидев насторожённую Катю, вспомнил свою дочку, и сердце сжалось от жалости. Тихо заговорил:
— Мне дали указание тебя уволить, но я сказал, что ты молодой специалист и я не имею права. Так что, если будут спрашивать, говори всем, что я тебя ругал, — он подошёл ближе и понизил голос: — Все обойдётся.
Катя кивнула и ушла.
Сотрудники примолкли, никто не обсуждал ситуацию, все с головой погрузились в производство.
Сашка пришёл домой удручённый.
— Сказал проверяющим, что жена — дура. Сочувствуют, говорят, мало побил. Хотят, чтобы ты написала опровержение.
— Ни за что. Говори — дура, упёрлась.
Проверки приезжали одна за другой. В конце третьего дня Катю позвали к телефону в приёмную директора. Звонили из горисполкома.
— Как вы могли написать такое письмо про хорошего человека? Разве он мог сказать, что вы квартиру получите только через его труп? Пишите опровержение!
Снова пришли злость и отчаяние, слова опередили мысли:
— Если будете меня отчитывать и изводить мужа, я напишу ещё одно письмо, что лично вы меня терроризировали.
— Нет-нет, вы меня не поняли, — тон голоса на том конце провода изменился. — Я просто хотела сообщить, что вам выделена квартира в том доме, где вы сейчас живёте.
Катя не поверила своим ушам. Узнав об этом, секретарша ахнула и налила ей стакан воды, затем себе.
Через пять минут в двух организациях обсуждали хорошую новость. Оказывается, в течение трёх дней были оформлены документы, созвано внеочередное заседание исполкома и выписан ордер.
Работники домоуправленияAnchor перевезли нехитрые пожитки, и Катя с Сашей ночевали уже в своей квартире с балконом и отдельным санузлом. Катины коллеги купили в подарок стол. Отметили новоселье.
— А что, жена письмо сама писала? — допытывался Володя, главный инженер домоуправления, после принятия на грудь.
— Да, сама.
— А как она написала, ты же говоришь, что дура?
— Потому и написала, что дура. Например, ты, здравомыслящий человек, написал бы самому генеральному секретарю?
— Что я, дурак?
— Вот видишь.
Алёнка ходила в садик, в семье было уже две зарплаты, потихоньку обживались. Но прошло время, и Сашка стал задерживаться на работе, выпивать, скандалить, даже руку на жену поднял. Пьяный усмехался:
— Ты же совсем дурная! Писала письмо…
Катя переживала, но старалась сглаживать конфликты. Однажды узнала: Сашка при случае всегда упоминает, что жена — дура, Брежневу писала, а он с ней живёт только ради ребёнка.
Через какое-то время у Саши появилась другая женщина, которая пожалела бедного мужчину, ведь у него жена идиотка. Катя подала на развод и ушла с Алёнкой в общежитие. По закону она не имела права на жильё: квартира была служебной.
Валентина БЫСТРИМОВИЧ
В повестке дня — утверждение концепции нацбезопасности и военной доктрины.
Финалистка проекта «Академия талантов» на ОНТ — о творчестве и жизни.
Почти тысяча двести человек соберутся, чтобы решать важнейшие вопросы развития страны.
