Шестое чувство в версии № 6, либо кого не затягивают в небытие?

Какая кроха была девочка... Жестокий обман пережить не сумела. Возлюбленный оказался не тем человеком, для него это была всего лишь игра, которая обернулась трагедией. Но смерть — это начало другой жизни не только для нее, ведь, осознав вину, он не сможет просто так ходить по земле... История, которых невпроворот. Не зря говорят, что в искусстве давно отражено все и даже больше. Потому что в балете «Жизель» земная жизнь перекрещивается с тонким миром невидимых призраков: души Виллис (девушек, умерших невестами) и на этом свете преследуют тех, кто обидел нежное сердце. Но если кто скажет, что так не бывает, то только потому, что не смотрел «Жизель» Адольфа Адана.

Солисты Людмила Хитрова и Эвен Капитен рассказали о восхищении, радости, горечи, потере ума и жизни и страданиях покаяния настолько драматично, что создали некую мистику на сцене. Хотя она и была изначально заложена авторами балета — прежде всего через многочисленные символы и метафоры, зашифрованные в деянии, но через исполнителей главных партий что-то едва уловимое мог почувствовать даже тот, кто на балет пришел впервые и не знает, в чем особенность и романтизм «Жизели». А это трогательная и тонкая история двух душ, между которыми существует связь даже тогда, когда они уже принадлежат разным миром — каждой необходимо перерождение. Одной — через прощение, другой — через покаяние. Это мало только станцевать. Нужно стать носителем мистики, которую несет в себе искусство. И тогда в финале остается главное: чудо, которое удалось сотворить артистам. Казалось, что они также переродились через то самое шестое чувство, которое позволяет передавать неуловимое...

Это спектакль, который должен быть в каждом театре. Он и был в репертуаре Большого театра Беларуси с 1953 года, периодически обновляясь. Предыдущая постановка была осуществлена десять лет назад. И вот Игорь Колб, который в конце прошлого сезона стал главным балетмейстером театра, представил шестую версию «Жизели» в Беларуси.

Классическая хореография – по образцу знаменитого Мариинского театра в Санкт-Петербурге, где Игорь Колб еще недавно выходил на сцену в партиях Альберта и Ганса. Здесь движения, которые он помнит и чувствует телом. На это и был расчет — сделать перенос спектакля, прошедшего через время с ХІХ века от хореографов Жана короли и Мариуса Петипа. Но ведь даже в классической версии постановщик может найти пути для самовыражения. В данном случае речь скорее о тропах. А они хоть и припрятаны, но идут в нескольких направлениях, что позволило сделать полотно спектакля более сложным.

Во-первых, был обнаружен музыкальный фрагмент, который не использовался ранее. Но с помощью композитора Вячеслава Кузнецова, который сделал партитуру, фрагмент вошел в музыку Адана, и в итоге первый акт обогатила па-де-де крестьянской свадьбы. Да, можно было и без него. Но наше понимание трагедии Жизели уточняется: увидев чужое счастье, она острее почувствует свое несчастье. Ведь зрителю нужно поверить: девушки действительно могут умереть из-за любви... Дирижер Николай Колядко предложил считать мировой премьерой исполнение этого фрагмента.

Во-вторых, первый акт посвящен жизни и максимально насыщен живой энергией. Ее излучают герои, которые не вписаны в либретто. Крестьянская свадьба выезжает на сцену на пони с коляской. Знатную охоту сопровождают две гонительные. Да, зрители в восторге. Но суть не только в самом факте, сколько в акценте на живой природе этого мира. Чтобы более выразительным было ощущение другого мира – умерших девушек. И когда веселые девушки разделяют пару Жизели и Альберто танцем, выстроенным в форме креста, понимаешь, что судьба скажет свое слово во втором акте.

Здесь царят вилисы во главе с Миртой, которая якобы встает из могилы. И, в-третьих, нереальный (по нашему мнению) мир помогают создать технические находки, которые здесь используются очень эффектно: девушки в Белом встают из-под земли, пролетают над нею. Воздух — их стихия. Поэтому воздушные танцы балерин, которые якобы витают — тихо плывут на пуантах, зависают в прыжках. Так же невесомо расправляются с Гансом, который разрушил красивую сказку влюбленной Жизели. Так же волшебно — не поспоришь, что заслуженно — решают наказать Альберта. И легко, почти покорно отступают перед любовью девушки, которая за него просит... Недаром волшебная ночь, когда, по преданию, вилисы выходят из темноты, играет отблесками света — символа жизни и земного, и вечного.

Балет «Жизель» по замыслу авторов пропитан символами (цветы, кресты, дороги, колокола), о которых обязательно захочется узнать больше, а потом попытаться их приметить и связать между собой — тогда картины объединяются, и история двух сердец воспринимается более четко. Она не сказочная (к чему могут склонять декорации) — она трагична и величественна одновременно. Понимая это, пристально всматриваешься в то, что делают, как общаются и танцуют артисты. Ведь даже язык танца здесь держится на метафорах. Само по себе это красиво в классическом варианте, но он требует совершенства от всех, кто выходит на сцену (а во втором составе ждет встреча с молодыми белорусскими артистами в главных ролях). Но какая Жизель и какой Альберт У нас уже есть!..

Лариса ТИМОШИК

Фото Михаила НЕСТЕРОВА