Владимир Коноплев: «В гандболе меня никто не может обмануть»

К победам болельщики и спортсмены привыкают быстро. Как было бы здорово, если бы громкие победы белорусского гандбола 1980-х годов не заканчивались. Но, к сожалению, в середине 1990-х в Беларуси — время спада ручного мяча. Страны, которая вырастила восемь олимпийских чемпионов, не оказалось в гандбольном турнире Олимпийских игр 1996 года. У белорусской сборной не получилось в 1/8 финала чемпионата мира 1995 года обыграть немцев, путь в Атланту им был заказан. Начался конец прекрасной эпохи. Популярность ручного мяча в стране стремилась к нулю, двери в детские школы открывались редко, клубы проигрывали командам, над которыми когда-то смеялись. Гандбол надо было спасать. Это ноша легла на плечи председателя Палаты представителей Национального собрания Республики Беларусь Владимира Николаевича Коноплева, который в 2006 году возглавил Белорусскую федерацию гандбола. В спорте, как и в законотворческой деятельности, мелочей не бывает. Поэтому работа над возрождением гандбола началась с небольших, но важных шагов — с детского спорта, приглашения специалистов, возвращения в родные пенаты лучших игроков. Через два года, в 2008 году, белорусская сборная пробилась в финальную стадию чемпионата Европы, а в 2013-м вышла в плей-офф чемпионата мира. Стало понятно, что отечественный гандбол идет правильным курсом.​

Сегодня миллионы людей наблюдают за событиями в мире ручного мяча, смотрят матчи, болеют за любимые команды, среди которых, надеемся, и белорусские. Но лишь единицы знают, какую работу нужно проделать не только тренерам и спортсменам, но и функционерам, чтобы команда в семь человек провела два тайма по 30 минут. А Владимир Николаевич Коноплев знает это как никто другой.

— Владимир Николаевич, вы занимались гандболом во время учебы в Могилевском педагогическом институте, затем отошли от него, но уже 16 лет руководите отечественным гандболом. Интересный поворот, не так ли?

— Действительно, судьба интересно повернулась. Хотя, моим первым видом спорта был волейбол. В моей родной деревне сухари был небольшой спортзал, который в 1960-х годах считался очень хорошим. По нынешним меркам она, конечно, никакая: девять на восемнадцать метров, низкие потолки. Но нам этого хватало, чтобы играть в волейбол. Поступив в Могилевский пединститут, я сразу записался в секцию волейбола. А через месяц после начала занятий нашего тренера забрали в армию. Мой родственник познакомил меня с Игорем Карповичем Рябченко, лучшим гандбольным тренером нашего пединститута. Отличный специалист и феноменальный человек, который в 85 лет 22 раза подтягивается. Благодаря ему, гандбол в Могилевском пединституте был популярной игрой и команды у нас были очень сильные. Не зря же в то время гандбол считался игрой студенческой. Как правило, в финал чемпионата Могилевского пединститута выходили команды геофака и истфака. За геофак играл я, а за истфак — Александр Григорьевич Лукашенко. И мы постоянно проигрывали истфаку 1-2 мяча. Ребята даже шутили, что это потому, что Игорь Карпович преподает на истфаке. Но если серьезно, то все было объяснимо. Из геофака серьезно гандболом занималось несколько человек, остальные ребята просто играли для себя. А вот Институтская команда была достаточно сильной. Мы регулярно приезжали на соревнования в Минск, играли против сильного «Политеха». Именно тогда я впервые увидел Спартака Петровича Мироновича — симпатичного невысокого мужчину, чьего взгляда боялись все, кого он тренировал.

— У вас не было мысли строить спортивную карьеру?

— Во время учебы в институте я выполнил норматив на второй спортивный разряд. И на этом вместе с окончанием института закончилась моя спортивная карьера. Чтобы профессионально заниматься спортом, нужно быть лучшим, отличным игроком. Я был обычным середнячком и ничем среди других не выделялся. Еще 15 лет после занятий гандболом синяки сходили, так как постоянно или сам падал, или пинали. Скажу честно, во время самых ответственных матчей я сидел на скамейке. О какой профессиональной карьере в таком случае могла идти речь? Но мое увлечение гандболом подарило мне полезный опыт. Я знаю основы этого спорта, я видел его изнутри, и я прекрасно понимаю суть игры. Меня в гандболе никто не может обмануть. Я прошел гандбольную школу не на трибунах, а на площадке. Видимо, не просто так в 2006 году Александр Григорьевич Лукашенко подсказал спортивным руководителям предложить Коноплеву возглавить федерацию. Президент прекрасно разбирается в спорте и понимает, что глава спортивной федерации должен сам пройти через свой вид спорта. И меня он давно знает. Геофак и истфак Могилевского пединститута вместе жили в общежитии. А студенты в общежитии всегда живут дружно. Когда Александр Григорьевич стал депутатом Верховного Совета, назначил меня своим помощником. Так что, соглашаясь на пост председателя Белорусской федерации гандбола, я понимал, какие требования передо мной стоят.

— Вы пришли в федерацию, когда в гандболе был абсолютный застой. Как это, идти управлять сферой, где проблем больше, чем успехов?

— Я пришел в федерацию гандбола, когда в кассе Федерации было пять тысяч рублей или на то время два с половиной доллара. Как можно развивать спорт, имея два с половиной доллара? Но я пришел в федерацию и заявил, что через год мы станем олимпийскими чемпионами. Это было в духе моего характера, но через некоторое время я понимаю, что это был настоящий непрофессионализм. Мы закатали рукава и начали работать. Национальную сборную возглавлял Спартак Петрович Миронович. Но он уже был в почтенном возрасте, и я понимал, что нужно дополнительно привлекать молодые кадры. Пригласили Георгия Свириденко — олимпийский чемпион, ответственный, порядочный человек. Но работа у нас не сложилась. И как раз так сошлись звезды, что Юрий Шевцов в Германии остался не при деле. Пригласив Шевцова в сборную, я не ошибся. Юрий — тренер мирового уровня, что он неоднократно доказывал на практике. Когда на сцене всех событий появился Юрий Шевцов уже как тренер, а не как игрок, у белорусского гандбола открылось второе дыхание.

— Вам в заслугу ставят и возвращение в белорусскую сборную Сергея Рутенко, на тот момент самого сильного и дорогого гандболиста. Как вам это удалось?

— Вернуть Сергея домой из Испании было реально сложно. Нужно было согласие испанской федерации гандбола и международной. А в то время в Европейской федерации было разделение на различные фракции. Страны между собой объединялись. Я, как бывший депутат, понимал, что они, как лебедь, рак и щука, тянут одеяло на себя. И когда я стал европейских коллег просить подписать наше обращение к испанской федерации, они мило мне покачали и отошли в сторону. И только президент Международной федерации гандбола Хасан Мустафа помог решить все юридические нюансы, чтобы Сергей Рутенко мог спокойно играть за национальную сборную. Были разные перипетии, но мы их прошли. Иногда к цели кривая приводит быстрее, чем прямая. Сочетание тренера Шевцова и игрока Рутенко, тандем этих профессионалов своего дела дали нам возможность выбиться в финальную часть чемпионата Европы, а затем и мира.

— Благодаря вам на площадку вернулся и олимпийский чемпион Андрей Барбашинский. Почему это было необходимо?

— Кроме работы со сборной, на начальном этапе стояла еще одна важная задача — возрождение клубов. Я сам могилевчанин, хотелось возродить гандбол в родном городе. Создали клуб «Машека». Но для того, чтобы команда заиграла, нужен был человек, за которым ребята бы пошли. Таким человеком стал Андрей Барбашинский. Андрей — человек простой с принципом «надо — значит надо». Ему на тот момент было 36 лет, он уже закончил играть. Но для общего дела согласился вернуться на площадку. Андрей похудел на 18 килограмм, тренировался наравне с молодыми ребятами, вместе с ними спал в спортивном зале, потому что условий никаких не было. И он стал тем самым стержнем команды, которая впоследствии неплохо играла во внутреннем чемпионате. Андрей сыграл большую роль в нашем гандболе не только как олимпийский чемпион, но и как человек, благодаря которому в стране появилась еще одна неплохая команда. И, что особенно приятно, он и сегодня болеет за гандбол. У Андрея свой бизнес, но много личных средств он вкладывает в турнир в Ошмянах, помогает детским школам. Он настоящий патриот своей страны, своего вида спорта. Мне это импонирует, поэтому мы быстро нашли общий язык.

— Спартак Миронович утверждает, что в белорусских клубах должны быть белорусские игроки. Но сегодня клубы могут позволить себе легионеров, если на это есть средства, и побеждать с их помощью. Владимир Николаевич, какой подход вам ближайший?

— Как руководитель и просто как человек неравнодушный к гандболу, я полностью поддерживаю Спартака Петровича. Белорусы, балканцы, шведы — все сделаны из одного мяса, из одних костей. Значит, нужно выстроить работу так, чтобы наши ребята быстрее всех бегали, выше всех прыгали, чтобы у них были самые лучшие комбинации. И тогда нашим клубам не нужны будут иностранные игроки. В советское время чемпионат СССР было сложнее выиграть, чем чемпионат Европы или мира. И при этом все играли своими ребятами, никто не думал об иностранцах. Сейчас все изменилось и многие стали думать, что иностранные игроки обязательно выведут команду вперед. В один не прекрасный момент я увидел, что в некоторых командах есть засилье легионеров, а равноценных наших игроков некоторые тренеры специально не выпускают на площадку. Тогда мы пошли по европейским стандартам. По законам Европейской федерации, на играх внутреннего чемпионата нельзя выпускать на площадку более чем двух иностранных игроков. Я расширил до трех. И стали играть наши ребята. Я ничего плохого в легионерах не вижу, некоторым белорусским ребятам нужно стремиться к уровню иностранных игроков. Но считаю, что основой белорусских команд должны быть белорусские гандболисты. Это делает игру клубов интереснее для своих же зрителей, укрепляет сборную. Чтобы развивать национальный вид спорта, нужно воспитывать своих игроков. Это аксиома.

— Но для этого нужны школы и тренеры по всей стране...

— В стране гандболом занимается около семи тысяч ребят. В Минске работает школа Спартака Мироновича, Городской центр олимпийской подготовки. В Гомеле и Бобруйске хорошие школы. Наши лидеры Артем Королек, Кирилл Самойло — из Гродно. Когда я начал работать, мы столкнулись со сменой поколений среди тренеров. Старшее поколение отходило, а молодые специалисты еще не были готовы. Мы провели большую работу, организовали много семинаров, приглашали иностранных специалистов. Министерство спорта, Национальный олимпийский комитет, Президентский спортивный клуб нам тогда сильно помогали. Совместными усилиями мы подготовили молодых ребят, которые сейчас неплохо тренируют спортсменов. Андрей Мочалов был лучшим игроком в БГК, сейчас руководит Гомельским клубом. Дмитрий Тихон набрался опыта в Польше, сейчас его в БГК передает молодежи. У Андрея Крайнова в СКА вообще все классно, он хороший хозяин в своем клубе. С ним работают Игорь подпруга, Сергей Шилович, Дима Никуленков, Ваня Бровко — все наши ребята. Из бывших неплохих игроков мы подготовили молодое поколение классных тренеров.

— Владимир Николаевич, а что делать с женским гандболом? Здесь, к сожалению, не все так хорошо, как у мужчин.

— Очень волнует уровень женского гандбола. Это прежде всего моя вина и тренеров от детских команд до сборной. Основная проблема женского гандбола — специалисты и подбор спортсменов. Пока не сложилось. Для того, чтобы команда просто пробилась в финальную стадию чемпионата мира и Европы, вся федерация должна приложить максимум усилий. Это огромная работа, которая требует времени. Девушки у нас молодцы: стараются как могут. Но то с Румынией встретятся, как в 2015 году на отборе к чемпионату Европы, то с Норвегией, как в 2019 году на квалификации к чемпионату мира. А ведь это сильнейшие команды мира. И девушки дрались, играли. Кажется, только свет в конце туннеля появился — в квалификации к чемпионату Европы 2022 вничью сыграли с Германией. У нас оставались домашние игры. Нам нужно было обыграть Германию дома или хотя бы сыграть вничью с лучшим счетом, и вышли бы в финальную часть. Но в феврале начались военные события в Украине, и все, нас отвергли.

— Кстати, как белорусский гандбол переживает этот неприятный период отстранения от международных стартов?

— Мы, конечно, руки не опустили, быстро сориентировались. Спортсмены не теряют игровую практику благодаря российским коллегам. Но россиянам неинтересно играть с нами в женский гандбол. Наши лучшие команды «Гомель», БНТУ – БелАЗ могут играть только против пятых-шестых команд России. Но хотя у ребят все хорошо, в сезоне 2022/2023 в SEHA-лиге выступают СКА-Минск, БГК Мешков, «Машека» и «Гомель». Мы подписали договор о сотрудничестве с китайской гандбольной федерацией. Команды наших стран проводят совместные матчи, сборы. Мы организовали совместную лигу с Россией. Спасибо моему российскому коллеге Сергею Шишкареву за то, что поддержал эту идею и помог в ее воплощении.

— Понятно, что когда-то разум возьмет верх, и наши спортсмены вернутся на международные турниры. Как вы думаете, мечта о выступлении белорусской команды на Олимпийских играх сбудется?

— Все эти годы мы вместе шли к этой мечте. Но реализовать ее очень сложно. Гандбол в мире развивают более 190 стран. Сильнейшие команды сосредоточены в Европе. А на Олимпийские игры попадает только 12 команд. Самое главное, что мы за все эти годы стали готовить молодежь, была проведена большая работа. Президент Международной федерации Хасан Мустафа у меня как-то спросил, почему я так стараюсь на Олимпийские игры, если наша команда и так среди лучших. Я ему объяснил, что глава государства ставит перед нами задачу — быть минимум бронзовыми призерами. Мустафа задумался. Мы подвели своих ребят к тому, чтобы они могли бороться за путевку на Олимпиаду. И они могли ее взять. У нас хороший состав игроков, у нас сильный тренерский штаб. Некоторые могут утверждать, что Шевцов как тренер устарел. Но Сапожников профессионал, который постоянно развивается, и у него есть молодые коллеги. Владислав Кулеш, Артем Королек, Никита Вайлупов, Вадим Гайдученко, Андрей Юринок, Вячеслав Бохан — у нас много классных перспективных гандболистов. И это отклонение спутало нам все планы. Самое обидное, что европейская и Международная федерации могли за нас побороться. Но они все склонили головы перед Международным олимпийским комитетом. В кулуарах нам сочувствуют, но политика, к сожалению, побеждает. Но, несмотря ни на что, мы не теряем надежды и растим молодое поколение, чтобы вернуться на международную арену еще сильнее.

— Владимир Николаевич, среди руководителей белорусских спортивных федераций вы долгожитель. Можно ли устать от любимого спорта?

— В спорте я живу активной, насыщенной жизнью, много общаюсь с молодежью. Спорт — такая живая артерия, где постоянно кипят события и все меняется. Решаешь одни задачи — появляются другие, скучать некогда. И мне это не надоело, мне нравится такой жизненный темп. И я приношу пользу любимому гандболу. Я свою команду предупредил, чтобы они мне сказали, если я состояния бесполезным. И сам себе я сказал: как только увижу, что к моим советам не прислушиваются, меня не слышат и я ничем не могу помочь гандболу — я с легкой душой и чистой совестью уступлю свое место молодежи.

— А чем вы больше всего гордитесь за эти 16 лет?

— За время своей работы на посту председателя Федерации я больше всего горжусь тем, что я и мои единомышленники создали надежный коллектив от команды федерации ко всему гандбольному сообществу в Беларуси. У нас открытость мнения, взаимопомощь и взаимоподдержка. Мы вместе радуемся победам и переживаем неудачи. Мы создали хороший резерв на будущее. Да, случаются осечки. Например, на чемпионате мира в Египте мы сыграли ненадлежащим образом. Но это жизнь. Самое главное — что мы имеем стремление и желание идти вперед.

Валерия СТЕЦКО