Валентина Быстримович. «Зерно мистического страха»

Испуганная Зоя вбежала в кабинет кладовщицы Аллы Антоновны и торопливо закрыла дверь на ключ.

— Алла, посмотри, что у меня на спине! Скорее! — визжала женщина.

Что так напугало бойкую снабженку? Дородная Алла тяжело поднялась из-за стола, протиснулась бочком между стопками коробок и стала рассматривать спину:

— Здесь иголка.

— Достань скорее! — как ужаленная дёрнулась Зоя.

— Тихо, — Алла извлекла иголку и глядела на неё, как на диво.

— Я села на стул и почувствовала укол! — заплакала Зоя.

— Похоже, кто-то зол на тебя.

— Алла, что делать? Ты знаешь адрес какой-нибудь бабки? Надо ехать, отменять это всё, — паниковала Зоя.

Алла осторожно положила иголку на лист бумаги.

— Кто это мог сделать? — недоумевала она. — Чтобы попасть в твой кабинет, нужно пройти через комнату, где сидят Оля и Иван Иванович. Он иголки на работу носить не будет, да и Оле ни к чему. Спроси у них.

— Спросить, кто иголку воткнул? Смеяться будут, скажут, сама воткнула и забыла.

— А ты не втыкала? Может, чего зашивала? Тогда спроси, кто заходил в твой кабинет.

Зоя метнулась назад и уже через двадцать минут доложила:

— Оля сказала: когда я была у директора, заходила секретарь Лена посмотреть на мою герань. Представляешь, эта дылда ревнует! Мне каждый день нужно у него подписывать документы и согласовывать вопросы. Когда к директору захожу, Ленка смотрит ведьмой. И что мне теперь делать?

На заводе поговаривали, что Ленка делает странные вещи. Когда директор уезжал в командировку, рабочие по её указанию вынесли всё из его кабинета, оторвали плинтусы и перевернули ковровое покрытие. Так оно три дня и лежало. Перед приездом шефа всё вернули на место. Женщины в цеху, где раньше работала Ленка, говорили, будто она приколдовала директора.

Пока женщины обсуждали ситуацию, рабочий день подошёл к концу. Алле позвонил начальник охраны Петрович и поинтересовался, долго ли она ещё будет работать.

— Скоро ухожу, — ответила Алла, а сама поставила чайник. — Сейчас выпьем чайку, будет лучше думаться, — повернулась она к Зое. — Достань из холодильника печенье.

Холодильник был заполнен: вода, бутерброды, бананы, молоко в пакете, колбаса, соль... Её Зоя и задела. Она с ужасом смотрела на рассыпанную соль: ещё один плохой знак.

Как всё гениальное, решение пришло спонтанно.

— Знаю, что делать! — воскликнула Алла. — Надо Ленке наколдовать, пусть сама побегает по бабкам.

У Аллы от этой идеи даже глаза заблестели. Она достала из стола коробку с нитками и двумя иголками. К иголкам добавила третью, извлечённую из Зоиной спины. Затем собрала с пола рассыпанную соль.

— Пошли колдовать.

Зоя побледнела.

— А ты умеешь? Знаешь заговор?

— Какой ещё заговор? Главное — внушение, чтобы она увидела иголки. Бросим зерно мистического страха в её голову. У-у-у... — в шутку завыла Алла. — Представь себе её рожу, когда придёт на работу. Остальное сама придумает.

Подождав немного, чтобы все ушли наверняка, Зоя и Алла отправились на дело. Алла встала на шухере, а Зоя подошла к двери приёмной. Колдовать оказалось непросто. Во-первых, от страха тряслись руки. Во-вторых, иголки не хотели втыкаться в твёрдую дверь.

Она высыпала соль у порога и кое-как всунула иголки. Те едва входили в крепкую древесину и были видны почти целиком. Если кто-нибудь хлопнет дверью, сразу упадут. Главному инженеру за его вредность разгорячённая Зоя тоже сыпанула соль под дверь.

Отомстив Ленке, довольные женщины ушли с завода. На проходной на них не обратили внимания, задерживаться на работе считалось обычным делом. Алла похлопала Зою по плечу.

— Теперь спи спокойно, пускай Ленка не спит. Получи, фашист, гранату!

Утро началось внештатно. Уборщица наотрез отказалась убирать соль и заходить в приёмную. Ленка сидела за столом белее снега, а в десять утра на машине директора уехала. Директор был мрачен и дал поручение начальнику охраны узнать, кто это сделал.

Директор и главный инженер сидели в кабинетах молча. Слухи о колдовстве моментально разлетелись по заводу. К дверям приёмной пролегла «народная тропа». Потихоньку все ходили посмотреть на «поддел». Если открывали дверь в приёмную, то очень осторожно, чтобы иголки не упали.

Аллу пригласил к себе главный инженер. Она подошла к двери и стала давиться от напавшего не к месту смеха: на пороге по-прежнему была соль, и на неё никто не рискнул наступить.

Главный осторожно спросил:

— Антоновна, ты не знаешь, кто это устроил? Ты же всегда в курсе всего.

— Что? — она сделала круглые глаза.

— Соль под дверями и иголки, ты что, не слышала? Весь завод об этом говорит.

— Нет, я в кабинете работала, ничего не слышала.

— А когда заходила, видела соль и иголки в дверях?

— Нет.

— Пошли, покажу.

Главный инженер, мужчина атлетического сложения, легко вскочил и пошёл показывать Алле соль и иголки.

— Вот, — он изучающе смотрел в её глаза.

Алла пожала плечами и скривила губы.

— Ерунда какая-то.

— А иголки?

Она увидела, как у главного при взгляде на иголки расширились зрачки. Он попросил:

— Алла, это же не тебе иголки в дверь всунули, сними их.

Его взгляд стал бархатным. Когда главному не удавалось решить личные вопросы, пользуясь служебным положением, он решал их через женщин при помощи этого взгляда. Устоять было трудно, но Алла знала его приёмы. И от всей его серьёзности и этой жалобной просьбы она не удержалась и рассмеялась.

В глазах главного сверкнул гнев.

— Может, это ты их засунула? Признайся! — потом он перешёл на мягкий, просительный тон. — Вот признайся, ты взяла и засунула иголки, чтобы просто потом посмеяться. Ну?

— Нет, — сказала Алла, — но мне действительно смешно, сейчас не семнадцатый век.

Она ушла от главного инженера в полном недоумении. Неужели мужчина мог так испугаться горстки соли и иголок?

Алла шла через заводский двор на склад, когда её догнал начальник охраны, полковник в отставке, высокий, худой и всегда доброжелательный. Иногда, встретившись на проходной или во дворе завода, они останавливались поговорить за жизнь.

— Алла Антоновна! — он запыхался. — Вы представляете, кто-то в дверь приёмной засунул иголки. Что сегодня делается!

Она вопросительно посмотрела на него.

— Что случилось?

— Директор лично допрашивает по очереди всех охранников, потребовал списки, кто последний уходил из администрации. Я вас не вписал, чтобы не дёргали, знаю — не вы. Лена с утра укатила на машине директора. Шофёр звонил, что всех бабок в городе объехала, сейчас возит её по деревням. Он остался без обеда. Директор из кабинета не выходит. А знаете, как иголки расположены?

— Как? — неподдельно заинтересовалась Алла.

— Магическим знаком.

— Каким?

— Таким... — Петрович понизил голос до шёпота и, съёжившись, начертил в воздухе двумя руками треугольник. Его лицо выражало благоговейный трепет перед страшной силой чёрной магии.

— Да, знак действительно таинственный, — сказала Алла, изо всех сил скрывая улыбку.

Событие обрастало домыслами. Все сходились в одном: допекли кого-то не на шутку директор и секретарша, вот им и подарочек. А этой белобрысой ведьме давно пора дать отпор, ишь, паразитка, прилепилась и сосёт кровь из всех. У Аллы очередь на квартиру подошла, а квартиру директор отдал Ленкиной дочке, хотя та проработала на заводе всего месяц. И все молчат, боятся. Хоть кто-то отомстил. А может, это Алла?

Завод бурлил, по секрету спрашивали у Аллы, не она ли отомстила за квартиру. Та возмущённо махала руками:

— Вы что?

А через две недели главного инженера схватили с поличным на взятке. На завод пришли ревизоры, все примолкли. Секретарша — на больничном, директор — на обследовании.

— Вот видите, как наколдовали? — встретив Аллу на проходной, шепнул начальник охраны. Он при разговоре о мистике переходил на шёпот, похоже, боялся, что его услышат потусторонние силы.

— Не выдумывайте, — отмахнулась Алла. — Главного взяли, потому что страх потерял. Ленка часто на больничные уходит. А директор лёг в клинику, чтобы с ревизорами не встречаться. Вот и вся мистика, — разложила Алла всё по полочкам.

— Нет, — не согласился полковник. — Весь завод говорит, что это случилось именно после иголок. Такого совпадения быть не может.

— Петрович, вы же умный человек, как можете верить в это? — уже серьёзно возмутилась Алла.

Полковник обиделся:

— Как же не верить? Факты налицо. Бабы наколдовали.

Валентина БЫСТРИМОВИЧ