Виктор Иванович известен в Могилеве и за его пределами публицист, поэт, краевед. Он автор нескольких десятков книг, член Союза писателей Беларуси, лауреат литературной премии имени Якуба Усикова Могилевского областного отделения Союза писателей Беларуси, библиограф поэта Алексея Пысина. Война для тогда еще 14-летнего мальчика стала испытанием на прочность характера, силу воли и мужество. Самые яркие эпизоды военного детства легли в основу нескольких его сборников о войне. Мы встретились с Виктором Ивановичем, чтобы вместе еще раз полистать эти книжки, просмотреть его семейный альбом с довоенными фото и вспомнить наиболее яркие эпизоды его жизни.
Виктор Артемьев родился в 1927 году на хуторе Черейцев Круг Шкловского района. В семье Мавры Митрофановны и Ивана Лукича было шестеро детей, последний Анатолий родился уже после войны. Вместе с семьей жила и бабушка Ходора – отцовская теща от первого брака. Все ее дети умерли, и она осталась одна. Иван Лукич пожалел старуху и забрал к себе. Она вырастила его детей как родных.
Деревня Редишино, где родился будущий публицист, имела всего 55 дворов. Но детей было много, скучать не приходилось.
С детства каждый уже умел работать. Виктор Иванович вспоминает, что с 4-5 класса пас в колхозе овец, свиней. Когда подрос, занимался лошадьми. Ухаживал и очень любил на них кататься. С 12-13 лет умел запрягать лошадь и перевозил снопы с колхозного поля. Летом в колхозе работали все. А по вечерам молодежь собиралась у кого-то в доме и танцевала под гармошку или под скрипку музыканта по фамилии Клычок из соседней деревни.
Читать Виктор научился рано. Отец выписывал ему газету «Пионер Беларуси», а себе — «Коммунар Могилевщины» и «Звязду». Их ребёнок тоже читал. Детская память зафиксировала, что перед войной часто на глаза попадались сообщения о политическом напряжении с Германией. Но все были убеждены, что если война и будет, то не на нашей территории. Как пелась в песне:«сваёй і кавалачка не аддадзім».
В день, когда началась война, Виктору и его сверстникам по Ордатской семилетке должны были вручить свидетельства об окончании школы.
— День был красивый: ясный, солнечный, тихий. И настроение — такое же, — вспоминает Виктор Иванович. — На выпускной вечер все девушки и парни пришли заранее, празднично одеты. Нас было не более двадцати человек. Если в назначенное время не пригласили на вручение, никто особо не волновался. До райцентра, откуда должны были привезти аттестаты, 27 километров, задержка в дороге – вещь обычная. Однако вскоре стало известно причина – война. Удостоверения выпускникам все-таки вручили, но только вечером. Учителя были грустные, скромно поздравили нас и пригласили за стол. Рядом с едой и конфетами стояли бутылки с водкой и вином. Учителя налили себе и нам: юношам – немного водки, девушкам – на донышке вина. Это была наша последняя встреча с ними. Из учителей-мужчин в деревню Ордать никто с войны не вернулся. Слышал только, что директор школы Яков Крупень остался жив, после войны работал в Черноручье.
Когда в Редишино проводили мужчин на войну, пели: «Последний нонешний денечек гуляю с вами я, друзья...» Женщины рыдали, дети испуганно наблюдали за происходящим. Хозяин семейства Артемьевых Иван Лукич был мужчина уже непризывного возраста, ему исполнилось 50 лет, однако он добровольцем вступил в 810-й рабоче-строительный дорожный батальон, принимавший участие в обороне Смоленска и Москвы. Но уже в начале 1942 года Дмитровский райвоенкомат Москвы демобилизовал его по инвалидности. Вернуться отец смог только после войны.
— На пятый или шестой день войны мы с матерью пошли в село Городище в семи километрах от нас, чтобы в магазине купить соли, мыла и спичек, — рассказывает Виктор Иванович. — Мать говорила, что скоро ничего нельзя будет купить, даже за деньги. Она это знала еще по гражданской войне. Когда мы возвращались домой, со стороны Шклова чуть ли не над нашими головами пролетел самолет с красными звездами на фюзеляже, из кабины даже было видно голову летчика в шлеме. Следом за ним пронесся немецкий самолет с черными крестами. Вскоре послышалась стрельба из пулемета. Самолеты были уже далеко от нас, и я не сразу понял, какой из них полыхнул. Увидел, как из него выскочили два летчика. По ним также ударила пулеметная очередь. Надеялся, что это наши немцев подбили, но скоро выяснилось, что наоборот.
— Враг наступал, и поступила команда перегонять скот на восток, чтобы врагу не досталось, — вспоминает собеседник наступление немцев. — Мне с товарищами поручили перегонять стадо из Редишино в Черневку. Там мы передали его сотрудникам сельсовета и вернулись домой. Но, как потом стало известно, животные погибли, так как враг уже перерезал пути отступления.
Фронт через деревню Редишино не проходил. Только разрозненные группы красноармейцев из воинских частей, которые были разбиты на Березинском и Днепровском рубежах, двигались на восток. Усталые, голодные, в запыленной одежде, они просили пить и что-нибудь из еды. Женщины выносили им молоко и хлеб.
Однажды со стороны деревни Старые Чемоданы, что в семи километрах от Редишино, раздалась стрельба, вспыхнуло большое зарево. Потом деревенские женщины рассказывали, что встретили у реки уставшего красноармейца, который рассказал, что произошел неравный бой за деревню. Раненых и контуженных красноармейцев немцы загнали в большой сарай и подожгли. Только единицам удалось спастись.
— Через день или два после трагических событий в Старых Чемоданах появились первые оккупанты и в Редишино, — рассказывает Виктор Иванович. — У меня были небольшие портреты Ленина и Сталина, держать которые на виду было опасно, и я решил их скрыть. Стены в доме были оклеены газетами, а под потолком имелась небольшая пустота, куда я и положил те портреты. А чтобы тайник случайно не открылся, наклеил сверху еще и газету. Ни полицаи, ни немцы, которые заходили в дом, ничего не заподозрили. О тайнике не говорил даже матери. Как только село освободили, достал портреты и разместил их на видном месте. Кто-то может подумать: а в чем тут подвиг? А я считаю, что в 14 лет на такой поступок нужны и совесть, и смекалка, и даже мужество.
Когда в Ордати, а это четыре километра от Редишино, открыли немецко-полицейский гарнизон, репрессий стало больше. В состав гарнизона вошли окруженцы, перешедшие на сторону врага. Эти оборотни не переставали мародерствовать.
В феврале 1944 года немцы выгнали редишенцев из домов – собирались сделать в этом месте «мертвую зону» для партизан. Кто успел, скрылся, остальных погнали сначала в Оршанский концлагерь, а после в Круглянский район в деревню Рожки. Семья Артемьевых жила там около пяти месяцев до самого освобождения их деревни. Этой теме Виктор Артемьев посвятил книгу «Изганники».
В одной из книг Виктор Артемьев этот долгожданный момент описал так: «Освобождение от оккупантов произошло в ночь с 27 на 28 июня 1944 года. Сначала началась стрельба в Круглом, потом над поселком вспыхнуло зарево. Чуть позже загорелись дома в деревне Александров, где располагался немецко-полицейский гарнизон. Отчетливо раздались автоматные и пулеметные очереди, взрывы гранат. Люди, которые подошли с той стороны, передали, что на гарнизон пошли штурмом партизаны, а Круглое уже взято. Горели дома в деревне Радча, что за речкой Друть. Их зажгли немцы, отступавшие на Запад. До Рожков ни немцы, ни полицаи не добрались. Деревня уцелела. Радость переполняла всех через край: наши пришли! Через три дня мы вернулись домой».
— В 1944 году, после освобождения, меня призвали в армию, — рассказывает собеседник. — Проходил подготовку в Фащевке — там был организован сбор. Учили стрелять. Готовили в пехоту. Но повоевать не удалось. Военком в Шклове посмотрел на меня – а я был ростом 156 сантиметров и весил 40 килограммов — и посоветовал уменьшить себе лет. Я отказался, но в Могилеве все-таки меня и нескольких моих товарищей комиссовали и отправили домой, чтобы подросли.
Редишино понемногу возвращалось к мирной жизни. В колхозе продолжали сеять хлеб, косить сено. Виктор работал на пашне, помогал сеять лен. Надо было поддержать великую державу, позаботиться, чтобы она была с хлебом. Работали много, но было голодновато. Во дворах крестьян после войны не осталось ни коров, ни свиней, ни телят. Даже собак и тех перестреляли. Немцам не нравилось, что они встречали их лаем, а партизанам – то, что они выдавали их врагу.
Еще в 1 классе учительница обратила внимание на литературный талант юного Виктора Артемьева. Она предложила мальчику написать заметку в газету, немного поправила, и текст напечатали. Во втором и третьем классах Виктор уже был членом редколлегии, а в четвертом стал редактором школьной газеты.
В семилетке, а потом и культпросветучилище продолжал развивать свои писательские способности.
В статьях критиковал плохих учеников, бездельников, курильщиков, а честных хвалил и ставил в пример.
После войны Виктор Артемьев окончил в Минске вечерний университет марксизма-ленинизма, получил высшее политическое образование. Вспоминает, что лекции им читали известные профессора, а за учебными столами сидели директора крупных предприятий. В 1964 году собеседник поступил в Минский пединститут имени Горького на библиотечный факультет, где заведующим кафедрой был Василий Леончиков, с которым Артемьев познакомился еще в Черикове.
Там же, в Черикове, Виктор Артемьев подружился и с Алексеем Пысиным, который с 1955 года возглавлял районку. Виктор Иванович на то время был заведующим отделом культуры и секретарем первичной партийной организации райисполкома. Однажды Пысин зашел к нему в отдел и попросил написать статью. Так началось их сотрудничество, которое потом переросло в дружбу. Пысин был очень благодарен Артемьеву за то, что тот помог ему в одной очень сложной жизненной ситуации.
— Однажды я зашел к Пысину в редакцию и встретил там своего земляка Георгия Лавриновича Напреева, который работал инструктором ЦК КПБ, — рассказывает писатель. — Мы были хорошо знакомы, наши семьи дружили. Пысина собирались за один материал уволить и исключить из партии. Я попросил Напреева, чтобы тот помог Пысину. Вскоре после этого я переехал в Могилев. Слышал, что Пысину дали выговор. Думал, что земляк не помог. Но Пысин при встрече рассказал, что помог еще как: ему грозило худшее. Георгий Напреев также позаботился, чтобы Пысина отправили учиться в Москву на Высшие литературные курсы.
— После них Пысин вернулся в Могилев, и мы дружили уже семьями, — делится воспоминаниями Виктор Иванович. — Это он фактически заставил меня стать корреспондентом-организатором бюро пропаганды Союза писателей Беларуси в Могилеве. Я сначала сопротивлялся, а потом был ему очень благодарен. Повидал много знаменитых писателей, многие из них стали моими друзьями. Были встречи с Иваном Шамякиным, Риммой Казаковой, Федором Янковским, Владимиром Гниломедовым, Евгением Далматовским, Виктором Карамазовым, Алесем Махначом, Григорием Нехаем, Аверьяном Деружинским. За 10 лет работы в качестве корреспондента-организатора провел в Могилеве около двух тысяч литературных встреч. Многим из них посвятил свои очерки, описал впечатления от встречи с ними. В печати вышли мои исследования о белорусском языке, краеведческие заметки, воспоминания о войне, составил сборник «Писатели и книги», три сборника «Венок», которые посвятил Алексею Пысину, Анатолию Сербантовичу и песняру земли Могилевской — Ивану Пехтереву.
Деятельность Виктора Артемьева отмечена многочисленными почетными грамотами и благодарностями, он обладатель нагрудных знаков «За отличную работу» Министерства культуры СССР, «За большой вклад в литературу» Союза писателей Беларуси. Свою деятельность начинал в колхозе, был заведующим Паричской районной библиотеки, литсотрудником Паричской районки, инспектором управления культуры Могилевского облисполкома, заведующим отделом культуры в Черикове. С 1962 по 1969 год работал в Могилевской областной библиотеке имени В. Ленина, а с 1969 года — преподавателем библиотечного техникума имени Пушкина.
За жизнь собрал большую библиотеку, в которой много книг с дарственными подписями Игоря Шкляревского, Ивана Чигринова, Ивана Шамякина и других. Особенно дорогой для него сборник со стихами о Брестской крепости с автографами Василя Витки, Нила Гилевича, Петруся Бровки, Петруся Макаля, Алексея Пысина, который ему подарили в редакции газеты «ЛіМ» в период тесного сотрудничества с этим изданием.
Несмотря на свои 97 уважаемых лет, Виктор Иванович остается в строю. По мере возможности посещает областную библиотеку имени В. Ленина, встречается с творческой молодежью, много его воспоминаний касается военного периода. Для семьи Артемьевых война стала большим испытанием.
— На войне погибли мои дяди Макар Артемов, Адам Трофимов, наш зять Павел Ефименко, двоюродные братья Василий Артемов, Николай Глушенков, — перечисляет имена родных Виктор Иванович. — Оккупанты уничтожили всю семью моего дяди Федора Глушенкова, расстреляли двоюродного брата Исаака Прудникова. Из семьи нашего зятя Дмитрия Никифоровича Осиповича на войну пошли отец и пять сыновей, а вернулись только два сына.
У побратима Михаила Алексеевича Лосовского на фронтах погибли три брата. Вообще, с войны не вернулись 27 моих земляков из Редишино, многие умерли в деревне от тифа, так как не было ни врачей, ни лекарств.
На встречах с молодежью, могилевчанами Виктор Артемьев всегда обращает внимание на необходимость беречь мир. Сегодня это особенно важно.
— Фашизм снова поднимает свое жало, — говорит он. — Только у его главарей другие имена. Их действия прикрыты «правами человека» и «демократией», а почерк тот же, гитлеровский. Достаточно вспомнить события в Югославии, разгром Сербии и аннексию Косово, циничную войну в Ираке, цветные революции на территории бывшего Советского Союза и во всем мире, устремления развязать войну в Северной Корее, Иране... С молчаливого согласия государств Западной Европы густыми всходами пробиваются ростки фашизма в соседних с нами странах. Оскверняются и разрушаются памятники победителям над фашистской Германией, а бывшие приспешники эсэсовцев возводятся на пьедестал. Нельзя допустить, чтобы эта чума распространилась на весь мир и заполонила его. Нужно беречь свою страну и твердо противостоять агрессии.
Нелли ЗИГУЛЯ
Фото автора
Студентка БГУКИ — о том, как достигать желаемого, не бояться рисковать и заявлять о себе.
Накануне профессионального праздника педагогов в Национальном пресс-центре обсудили имидж учителя, всестороннее развитие студентов педагогических вузов и новые проекты.
