«В одном месте по обе стороны Птичи-реки высятся две горки очень красные, а посреди реки остров лежит. На той горе, что по правому берегу, стоял двор знатного боярина, именем Ярослав» Так начинается рассказ Каруся Каганца, того самого, кто, как Диоген, днем с фонарем в руке искал белоруса, о происхождении названия деревни Прилуки. Вот якобы была у того Ярослава молодая жена Любляна. Пока муж был на войне, Любляна начала жить с его другом... Думали, погиб Ярослав. А он возьми да и явись... «Хватились сперва за сабли, а дальше Ярослав, одумавшись, говорит: «Один из нас должен умереть, то пусть Бог судит кому. Возьми ты себе лук и сагайдак со стрелами и иди на гору за речку, а я возьму себе и стану на этой горе, и будем стреляться». Как сказал, так и поступили: выпустили по стреле — ничего, выпустили по второй — ничего, а по третьей как выпустили, так оба осунулись, как два подкошенных колосочка. То место с тех пор Прилуками стало зваться.
Сегодняшние Прилуки, агрогородок под Минском, обросли легендами и преданиями, как мало какая обитель Беларуси. Мистический уголок так и привлекает экскурсантов... Удобно — неподалеку от столицы, добираться легко — здесь и в старину был тракт, что шел на Новогрудок, почтовая станция... К тому же достаточно хорошо сохранились колоритные здания и парк... И даже Черный пруд, с которым также связаны мистические события. Нелепо Прилуки любят кинематографисты. Мне довелось здесь быть во время съемок фильма «авантюры Прантиша Вырвича» по моему роману. В одном из сохранившихся хозяйственных зданий, амбаре, украшенном арками с колоннами, возникали благодаря декораторам то подвале Слуцкого замка, где окружной князь Иероним Радзивилл пытал своих узников, то аптека Полоцкого мудреца Лейбы. Очень колоритное получилось сочетание — старые стены, мрачные своды (не хотелось думать, что когда-то здесь хранили мехи с зерном да бочки с вином), огонь факелов, дым от которых время от времени приходилось разгонять подручными средствами через узкие окошки... И бутафорские, но очень колоритные кроты и цепи темницы, либо заставленные старопечатными печатями и стаканами с заспиртованными уродами полки Полоцкой аптеки…
Именно здесь, в Прилуках, только не в амбаре, а в главной усадьбе, в 1926 году снимался и первый белорусский фильм «Лесная быль», в котором появились в ролях самих себя руководители молодой белорусской республики Адамович, Кнорин, Червяков, и даже «засветился» в эпизоде легендарный режиссер Корш-Саблин.
Давайте вместе пересмотрим легенды и предания о Прилукском замке...
Призрачный флер Прилуков возник прежде всего благодаря одному из членов общества Филаретов, поэту Эдварду Одынцу, романтику и мистификатору, написавшему балладу о Прилуках под красноречивым названием «Заколдованный замок». Мол, бродят там духи в самых романтичных традициях. Это и готическая история о молодой прислуге, которую похоронили живую, и отсюда ее призрак бродит по коридорам. Повлияла и легенда о том, что Прилукский замок перестроен из монастыря, и поэтому его стены охраняют бывшие мнихи.
Вот только ученые говорят, хотя Одынец обозначил, что легенда касается именно Прилукского замка, писал он на самом деле не о нем, и вообще все выдумал...
А вот следующие легенды про Прилуки связаны почему-то с Вишневецкими... Якобы жил здесь окружной магнат Фома Вишневецкий, последний из рода. И настолько был он жесток, что трупы своих врагов выставлял в стеклянных гробах, чтобы все видели.
Легенда о похороненной живой прислуге в данном случае трансформировалась в убитую Томашем неверную жену, Селестину. Похоронил ревнивец ее тайно, в могиле без памятника. Ну и бродит призрак несчастной барыни, оплакивает свою земную долю…
А другой Вишневецкий, который также якобы жил в Прилуках и даже был похоронен в тамошнем склепе, Фердинанд, по ночам выходил из того подвала в лучших упырских традициях, и звуки его шагов пугали обитателей замка…
Вот только не значатся среди владельцев Прилуков Вишневецкие, да и род этот по обеим линиям погас. Последним Вишневецким по первой линии был польский король Михал, избранный почти случайно, из-за своей мягкости — чтобы ни вашим, ни нашим, правил недолго, неудачно и наследников не оставил. Среди его имен, кстати, было и «Томаш», но свидетельств, что король жил в Прилуках, я не нашла. По второй линии последним мужчиной был Януш Вишневецкий, отец знаменитой Уршули, жены великого гетмана Радзивилла Рыбоньки, которой и достались богатства рода, влившиеся в радзивилловские. И он на роль Прилукского призрака не подходит.
А вот стеклянные гробы с мумиями вполне могли возникнуть в народной фантазии благодаря барским выкрутасам. Властители Прилуков, конечно же, собирали различные коллекции, занимались научными исследованиями... Крестьяне, попав случайно на барский двор или в барские палаты, могли увидеть и ту же привезенную из Египта мумию, на которые была в Европе большая мода, и какие-то заспиртованные шкварки — кунсткамеры тоже были в большой моде... Вот вам и легенда.
Кстати, проследить возникновение одной мрачной легенды мне довелось самой…
Касается упомянутая история того периода, когда Прилуки принадлежали уже своим последним правителям, Гуттен-Чапским. Эмерик Гуттен-Чапский отдал Станькову, что было неподалеку, старшему сыну королю, тому самому, что устроил в Минске знаменитую пивоварню, а Прилуки достались второму сыну, Ежи, то есть Юрию Чапскому. Вот он и перестроил окончательно «заколдованный замок» во дворец в неоготическом стиле. Сестра Ежи, Мария Чапская, оставила воспоминания, в которых утверждала, что родители приобрели Прилуки в середине 1880-х, и «дом строила предыдущая владелица Прилуков пани Горватова в 1-й половине ХІХ века в модном тогда стиле английской готики». Пани Горватова, судя по всему, дочь Минского губернского маршалка знати Франциска Оштарпа, жена агронома Атона Горвата. Кажется, Прилуки достались им после того, как Франциск Оштарп в 1851 году утонул в Свислочи. Как писал Александр Ельский, «Она дворец (бывший монастырь), который до того был большим четырехугольником, украсила крепостными зубцами и башнями».
Вот только здание пострадало во время пожара в 1868 году, так что Гуттен-Чапским пришлось начинать многое заново. Разумеется, в выборе стиля владельцев вдохновляли страшные легенды и предания, и дому придавали готический облик. Много башенок, арки, колонны...
Так вот, однажды попал мне в руки пост читателя, который пересказывал семейную легенду. Якобы его двоюродный дед Фома, простой крестьянин из соседней деревни Стукатичи, красивый и крепкий, служил в личном полку наследника трона, будущего Николая II. Даже участвовал в его коронации, за что получил медаль. Возможно, в Санкт-Петербурге и познакомился с дочерью Ежи Чапской Полиной. Вспыхнула любовь. Знакомство продолжилось на родине, юношу и девушку часто видели вместе. Наконец молодые люди бросились в ноги Гуттен-Чапскому, прося благословения на брак, ведь Полина была беременна. Граф, конечно, прогневался — дочку приказал запереть в часовне, Томаша прогнал. А когда тот подземными ходами попытался пробраться к любимой, наткнулся на засаду, которую устроил дворецкий. В молодого человека вонзили пять пуль.
Тело Томаша нашли на берегу Птичи. А на колодезном журавле у дома Фомы Томаша наутро висело тело Полины Чапской — повесилась, не смогла перенести смерть любимого. Груша Бера, к которой был привязан конь Полины, перестала плодоносить, в колодце, где засилилась девушка, пропала вода...
В рассказе было много правдоподобных подробностей, ссылок на свидетелей...
Вот только старшая дочь Ежи Чапского Леопольдина в реальности прожила долгую жизнь, умерла в 1969-м, дважды была замужем, родила четырех детей... Другие дочки тоже не засиливались в молодости.
Допустим, речь была о жене Ежи — но и тут легенда не выдерживает проверки. Первая жена, Юзефа-Мария-Каролина Сидония фон Тун-Гогенштейн, родившая мужу семерых детей, была из чрезвычайно известной аристократической семьи, ее отец был камергером императора Австро-Венгрии. Ее сын Юзеф так писал о ней в воспоминаниях о жизни в Прилуках: «Яркий ковер с темным рисунком, и я играю на нем с кубиками. Мать сидит рядом в кресле или за столиком-бюро (красное дерево и позолоченный из бронзы кантик), запах гиацинтов в вазонах, который садовник приносил весной, много солнца. Золоторудный блеск волос матери на солнце. Или мне это сегодня только кажется? Абсолютное и «навсегда» чувство защищенности, счастье». Юзефа была добродушной, верующей. Какой там роман с крестьянином? К тому же умерла в 1903-м при рождении восьмого ребенка.
В 1925-м Ежи Чапский женился на Полине Аненковой — имя якобы то... Но и она вряд ли подходит на роль влюбленной в солдата Фомы из соседней деревни, хотя бы потому, что они с графом поженились уже после революции, когда Чапский потерял Прилуки и уехал в Польшу.
А семейное предание, наверное, существует, в него искренне верят. Кто убил того Томаша, что за девушка повесилась? Неопределенная категория — людская память...
В 1920-е замок был приспособлен под санаторий ЦК КП (б)Б. Перед войной здесь был дом отдыха НКВД. А во время Великой Отечественной войны романтический дворец забрал под летнюю резиденцию гауляйтер Вильгельм Кубе. Жена Кубе вспоминала, что они там часто устраивали приемы... Вот тут разгуляться бы призраком против злодеев-пришельцев! Черная дама в Несвиже пугала же оккупантов... Сведений о подвигах привидений нет, а вот в 1944-м дворец сгорел.
После войны он был восстановлен, и уцелел, как говорят, благодаря колорадскому жуку — как раз начали активно с ним бороться, и в Прилуках поселился научно-исследовательский институт защиты растений, созданный на базе Минской научно-исследовательской станции по колорадскому жуку, нематодам и раку картофеля. Находится там институт и сейчас. Говорят, есть здесь и здание, где в советское время размещалась так называемая глушилка против вражеских радиостанций.
А бродят ли по окрестностям призраки — представьте сами.
Людмила РУБЛЕВСКАЯ
Ссылки
[1] https://zviazda.by/ru/author/lyudmila-rubleuskaya
[2] https://zviazda.by/ru/kultura
[3] https://zviazda.by/ru/gistoryya-i-etnagrafiya
[4] https://zviazda.by/ru/tags/prilukskiy-dvorec
[5] https://zviazda.by/ru/tags/priluki
[6] https://zviazda.by/ru/tags/vishneveckie
[7] https://zviazda.by/ru/tags/legendy