Уборочная кампания в разгаре. Свои коррективы в ее ход вносят дожди, но как только колосья подсыхают, комбайнеры продолжают жатву.
Даже имея современное оборудование, аграрии и сегодня во многом зависят от капризов «небесной канцелярии». Чтобы уложиться в сроки, приходится использовать хорошую погоду по максимуму: работать по 16-18 часов в сутки, зачастую – и день, и ночь.
Пока машина стоит на поле, готовая к работе. Помощник комбайнера «наводит лоск» на мотор комбайна.
– В этом году сложные погодные условия – полеглица, сырость. Непросохшее зерно не всегда получается вымолотить качественно, могут быть потери, а это недопустимо. Поэтому ждем, пока поле немного просохнет, – поясняет Сергей Максимец.
– А если опять пойдет дождь?
Сергей коротко взглядывает на хмурящиеся небо.
– Ну тогда придется еще постоять. А потом наверстывать. Поработаем ночью, и все успеем в срок.
Он говорит, что даже любит работать по ночам:
– У комбайна отличная иллюминация: иголки можно собирать! Ночью и мотор идет легче, и людям не так жарко, а то днем, бывает, не спасает даже кондиционер. А если очень устаешь – можно часок подремать в машине. Для этого и нужен помощник: сядет за штурвал комбайна, пока комбайнер отдохнет.
Легковая машина припаркована на краю поля, в ней и отдыхает по очереди экипаж комбайна, если работа затягивается далеко за полночь.
В ОАО «Крутогорье-Петковичи» Сергей работает на комбайне уже 20-й сезон. По его словам, опытный комбайнер видит поле и сразу определяет, какие настройки нужны для уборки. Как бы ни развивались технологии, во время жнива решающую роль играет человеческий фактор, объясняет он: опыт, талант и добросовестность человека за штурвалом комбайна. Поэтому хорошие комбайнеры в любом хозяйстве – ценнейший ресурс.
– Профессионализм комбайнера проявляется в первую очередь в регулировках комбайна. Разные культуры, погода, рельеф поля, урожайность требуют разных настроек. Их достаточно много. Есть механические, есть дистанционные, которые меняются из кабины.
В современных машинах целый ряд процессов автоматизирован и регулируется компьютером. Но очень многое по-прежнему делается, так сказать, интуитивно, исходя из опыта и таланта человека.
– Нарастить или убавить решета в зависимости от величины зерна, отрегулировать подбарабанье, настроить обороты мотовила под скорость комбайна, – перечисляет он. – Допустим, на краю поля пшеница реже, а в центре колосья гуще… Скорость движения комбайна тоже меняется. А значит, многие настройки надо менять прямо в процессе работы.
Если все настройки выставлены правильно, это обеспечит минимальные потери зерна при уборке.
– А есть понятие «допустимые потери»?
– Честно говоря, нет. Желательно, чтобы потерь не было вообще, – говорит Сергей. – Ведь то зерно, которое просыплется в поле, собрать уже невозможно. Оно достанется птицам.
Настроек у современного комбайна множество. Конечно, они изучаются в колледжах, где готовят механизаторов для сельского хозяйства. И все же главное в этом деле – опыт и практические знания. Поэтому новые, сложнейшие машины доверяют в первую очередь классным комбайнерам. Сергей работает на «Полесье 2124» производства ОАО «Гомсельмаш». Говорит, 4 дня как сел в его кабину.
– До этого работал на стареньком комбайне. Новая машина, конечно, мне нравится больше.
Сергей говорит, единственный минус сложной, современной, высокотехнологичной техники – что сам, без сервисной службы «в него не влезешь».
– На предыдущем комбайне я взял молоток и зубило и сам что-то сделал. Такие простые (хотя тоже не совсем простые) комбайны еще есть в нашем хозяйстве, хотя сегодня их почти полностью заменили новые.
А в целом, отмечает он, ощущения – как будто пересел в новенькую иномарку из машины с большим пробегом.
– Но и мой старый комбайн был очень неплохим, – добавляет он. – А вообще, плохих машин не бывает. Просто в кабине должны быть хороший пилот и штурман. Если комбайн досмотрен, правильно и качественно настроен, он будет нормально работать.
«Пилот» – это комбайнер, а «штурман» – его помощник. А вместе они – «экипаж». Откуда летные аналогии?
– Не знаю, комбайнеры говорили так и раньше. Такая традиция.
Еще одна традиция, которой уже лет 80 – комбайнеры-«тысячники». В 1930-40-е за каждую тысячу собранного зерна на комбайны клеили звездочки. В наши дни «героям поля» дают денежные премии и разного рода поощрения.
Сегодня понятие «тысячник» явно устарело, говорит Сергей.
– Сезонная норма на современный комбайн – 2 тысячи тонн. Так что, говоря о передовиках, надо говорить о «пятитысячниках», – поясняет он. – Просто осталось название. А вообще, чтобы убрать вот это поле, – собеседник широко обводит рукой простор, где далеко-далеко чернеет кромка леса, – современному комбайну требуется всего дня два.
Зерно разных культур имеет разный вес – одно тяжелее, другое легче. Соответственно, на одной культуре получится быстрее намолотить ту же «тысячу», чем на другой. Но поле или культуру комбайнер выбирать не может – куда отправил главный агроном, там и работаешь. Сергей относится к этому философски.
– Кому-то же надо и «легкое» зерно убирать.
Тем более, поясняет он, особенности убранных культур учитываются при начислении зарплаты, и обижаться комбайнерам не на что. Существуют расценки по каждой культуре. Дороже всего рапс – он мелкий, и убирать его – самый кропотливый труд.
Заработок комбайнера зависит от количества намолоченных тонн и, разумеется, от качества, поясняет собеседник. От отсутствия потерь при жатве и от урожайности.
– От тоннажа нам считают. Не вырастили – не получит и комбайнер. На соломе не заработаешь. То есть все завязаны друг на друге в сельском хозяйстве. Невозможно так, чтобы кто-то работал обособленно. В сельскохозяйственном труде всегда работает команда.
Если команда сработала хорошо, за посевную и уборочную комбайнер зарабатывает в эквиваленте полторы-две тысячи долларов. Но и работать приходится буквально на износ.
– У нас каждый день – понедельник, вплоть до зимы. Зимой какие-то выходные выпадают. Хотя если, как мы шутим, «навоз в опасности» (с приходом холодов комбайнеры пересаживаются на трактора и важная часть их работы связана с заготовкой и внесением органических удобрений), приходится и в выходные выходить на работу.
Отпуск у механизаторов зимой – это без вариантов. Сергей говорит, на курорты не ездит: предпочитает охоту.
– Зимой люблю на зайца ходить, – поясняет он. – А вообще зверья у нас много: косули, например, постоянно выпрыгивают перед жаткой, приходится притормаживать… А вот рыбалка – это не мое.
По полю комбайн Сергея движется со скоростью 4,5 км/ч. Там, где посевы реже, работа идет быстрее, полеглица замедляет уборку, ведь колосья сначала надо поднять. А вообще, это достаточно высокая скорость – старенькие комбайны «ходят» медленнее, в среднем 3 км/ч. Из высокой кабины (в нее надо подниматься по длинной, почти отвесной лестнице) машина чем-то напоминает корабль, а хлебная нива, которую волнует ветер, похожа на море.
Этим летом время от времени приходится останавливать работу и ждать, пока поле подсохнет. Но чтобы оно полностью высохло – это очень долго, поясняет Сергей. Поэтому именно в эту уборочную компанию все зависит в первую очередь от профессионализма комбайнеров. От их умения правильно отрегулировать оборудование. В кабине играет радио, но когда работа в разгаре, музыку комбайнеры выключают: надо слушать мотор – по его звуку опытный механизатор определяет, хорошо ли работает машина. Уборка требует постоянного внимания: комбайнер в основном смотрит в жатку, чтобы колосья срезались аккуратно, а сфера ответственности помощника – следить, чтобы за комбайном не оставалось несжатых полос или островков более высоко срезанных колосьев.
– «Чубов» оставаться не должно, – объясняет Сергей. – Все должно быть ровненько.
Хорошо убранное поле действительно ровное – сверху, из кабины срезанные на одинаковой высоте колосья походят на шерстку рыжего жеребенка и кажутся мягкими (на самом деле они жесткие, можно исколоть ноги).
Высококлассных комбайнеров на селе можно сравнить с квалифицированными специалистами IT-сферы в городе – это тоже своего рода элита (в большом коллективе ОАО «Крутогорье-Петковичи» их всего 17 человек). Это тоже в основном профессия молодых, тоже часто требует работы сутки напролет и тоже высоко оплачивается. И тоже требует постоянно учиться и совершенствовать свои знания. Сергей рассказывает, что для работы с новой техникой комбайнеры со стажем проходят курсы повышения квалификации (а молодых специалистов этому учат в профессиональных учебных заведениях). И все равно «пока руками все не перепробуешь», пока не наработаешь опыт на пшенице, ржи, кукурузе, любые знания не будут практическими, подчеркивает он.
– Я не согласен, что комбайнер – профессия молодых. Это профессия тех, у кого к такому труду лежит душа. Мне нравится не только зарплата комбайнера. Честно говоря, мне просто очень нравится работать на комбайне. Ты делаешь действительно важное и нужное дело. Хотя во время уборки об этом не думаешь. Просто стараешься работать качественно и добросовестно.
Александра АНЦЕЛЕВИЧ
Ссылки
[1] https://zviazda.by/ru/author/alyaksandra-ancelevich
[2] https://zviazda.by/ru/gramadstva
[3] https://zviazda.by/ru/tags/zhatva-2022
[4] https://zviazda.by/ru/tags/kombayner
[5] https://zviazda.by/ru/tags/uborochnaya