Когда в Беларуси речь заходит об Антарктиде, можно не сомневаться — обязательно произнесут имя Алексея Гайдашова.
Гайдашов Алексей Александрович. Родился в Минске. Закончил географический факультет БГУ. Трижды «Мастер спорта СССР», чемпион БССР, СССР, ВС по военно-прикладным видам спорта, пловец-аквалангист. В 1988 году ему удалось зафиксировать рекордную скорость ветра в Антарктиде — 78 м/с (280 км/ч).
Заместитель начальника Республиканского центра полярных исследований, Алексей Александрович возглавлял все Белорусские антарктические экспедиции, в том числе и 15-ю, которая завершилась в июне нынешнего года. За годы, посвящённые изучению самого южного континента Земли, Алексей Гайдашов по-настоящему полюбил его.
Но в этот раз я не стала задавать известному полярнику традиционные вопросы о проделанной в экспедиции работе, а попросила рассказать о семье, супруге, детях и внуках и поделиться наблюдениями о взаимоотношениях в мужском коллективе в условиях вечной мерзлоты.
С моей будущей женой мы познакомились в 1980-м году, будучи студентами БГУ. Я учился на географическом факультете, а Ирина на химическом. Через год после встречи уже поженились. Сразу после окончания университета стало ясно: моя работа будет связана с постоянными разъездами и длительными командировками. Ирина с самого «старта» наших отношений знала, какая неспокойная кочевая жизнь ждёт меня, а значит, неизбежно отразится и на ней. Но моя супруга выросла в семье военнослужащего, её родители в своё время поездили по гарнизонам, и она была готова к трудностям. Наши регулярные, достаточно долгие разлуки стали индикатором отношений.
Безусловно, и в нашей семье случалось всякое. Но все испытания, считаю, мы прошли достойно. Уверен: кризисы переживаются легче, если супругов связывают настоящие чувства, которыми оба дорожат. Любовь, конечно, с годами меняется. Но важно, чтобы она оставалась. Думаю, именно любовь помогла моей супруге поддерживать в семье тёплую, дружелюбную атмосферу. И ведь Ирина не была домохозяйкой. Она работала — сначала в «Белгидромете» по первой своей специальности, потом бухгалтером.
Иногда жена говорит мне: «Угомонись уже. Антарктиде ты отдал достаточно времени и сил. Можно и отдохнуть». Но при этом всегда улыбается, потому что понимает: пока сам не решу бросить якорь, уговаривать меня бесполезно. А я ещё не готов попрощаться с работой в Антарктиде. Может, именно потому, что у меня есть крепкий, надёжный тыл, и я всегда с нетерпением жду встречи со своей семьёй.
У меня трое взрослых сыновей — старшему, Алексею, 42 года, одному Дмитрию (Мите) — 39 лет, второму Дмитрию — 38. Два Димы на одну семью — это судьба. Митя — сын моего погибшего товарища Александра.
Так случилось, что через год после его смерти умерла и его жена. У мальчика никого из родных в Минске не оказалось. И мы с Ирой решили оформить над ним опекунство. Несмотря на то, что Митя остался на фамилии своего отца — Алексеев, мы с женой считаем его таким же родным, как и двоих других.
Всем троим сыновьям старался прививать прежде всего честность, принципиальность, учил быть самостоятельными и самодостаточными, не плыть в жизни по течению, а занимать активную позицию; ставить осознанные цели и проявлять упорство в их достижении. Никогда не стремился вырастить из мальчишек чемпионов, но прививал привычку к двигательной активности, старался, чтобы росли выносливыми, закалёнными, придерживались здорового образа жизни. Каждый перепробовал несколько видов спорта. Алексей занимался плаванием. Митя — лёгкой атлетикой, силовым многоборьем. Дима — футболом, лёгкой атлетикой, плаванием. По мере возможности все трое и сегодня находят время для физической активности, приобщают к ней уже своих детей.
Жена очень много вложила душевного тепла и материнской заботы в сыновей. Конечно, Ирине приходилось непросто, когда оставалась одна с тремя «бойцами». Но больше всего тревожилась из-за того, что не может научить сыновей тому, в чём они нуждаются как представители сильного пола. К счастью, в моё отсутствие к воспитательному процессу подключались другие мужчины нашей семьи.
Я доволен Алексеем и Дмитриями: все трое нашли себе дело по душе, создали семьи, крепко стоят на ногах. Мне за них не приходится краснеть. Мы с женой никак не влияли на выбор сыновьями спутниц жизни, вообще не вмешиваемся в их личную жизнь — они взрослые, должны строить её самостоятельно. У нас тёплые доверительные отношения с невестками. Регулярно встречаемся большой семьёй, с удовольствием общаемся. Нам комфортно и интересно друг с другом. У нас с женой шестеро внуков: пятеро мальчиков и одни «бантики» по имени Лера. С учётом долгих отлучек я, наверное, не самый лучший дед. Но если есть свободное время, посвящаю его внукам: стараюсь с каждым увидеться, поговорить, куда-то съездить. Для меня это — отдушина!
Друзей много не бывает. Дружба — это большой труд: она проверяется временем и испытаниями. Распространено мнение, что члены полярных экспедиций — друзья не разлей-вода. Это заблуждение. Есть те, кто дружит между собой, но, как правило, мы просто коллеги, товарищи по совместной работе. Труд в Антарктиде — это серьёзное и опасное ремесло, требующее всесторонних знаний и навыков. Как в любом деле, тут необходим опыт, а он накапливается только с годами. Когда ты полностью изолирован от внешнего мира, при непредвиденных ситуациях можешь надеяться лишь на технику и людей. Поэтому так важно знать: те, кто рядом, не подведут.
Доводить ситуацию до конфликтов категорически нельзя: это чревато большими бедами. Мои молодые коллеги, не скрою, порой «скрипят зубами» из-за той жёсткой дисциплины, которой мы в экспедициях вынуждены придерживаться. Но иначе никак: жизнь и здоровье — самое главное. Ни одно открытие не стоит их потери. В целом мне нравятся молодые члены экспедиций. Они эрудированные, целеустремлённые, честолюбивые. Единственное, чего, на мой взгляд, недостаёт современному поколению мужчин — это двигательной активности, любви к физическим нагрузкам.
Только с возрастом я понял, насколько мне пригодились мои занятия спортом. А ещё усвоенные с детства родительские уроки. Меня приучили работать не только головой, но и руками. В любой — даже самой драматичной, казалось бы, ситуации — видеть что-то хорошее, оставаться оптимистом. От отца досталась способность быть отходчивым, не таить обид, верить в лучшее. От мамы — настойчивость, упорство в достижении цели, серьёзное отношение к делу. Для меня всегда важно быть удовлетворённым не только процессом работы, но и её результатом.
В Антарктиде при длительной разлуке с близкими, в замкнутом мужском коллективе, безусловно, есть свои правила. У полярников принято свято соблюдать личные границы. В отношении деликатной темы личной жизни принцип такой: хочешь товарищу по экспедиции рассказать что-то о своей семье — пожалуйста. Но проявлять назойливое любопытство, лезть в душу, когда человек не расположен откровенничать, — недопустимо.
Слава богу, за 15 белорусских антарктических экспедиций серьёзных случаев семейных разладов у членов нашей команды, насколько мне известно, не было. Сейчас разлуку с близкими переносить стало легче: благодаря интернету можно регулярно выходить на видеосвязь. А я помню время, когда мы могли разве что отбить радиотелеграмму, чтобы поздравить кого-то из родных с днём рождения, или передать радиописьмо, которое шло так долго, что информация успевала устареть. Конечно, некоторые полярники психологически «ломались». За период своей более чем 30-летней «связи» с Антарктидой слышал не одну историю супружеских расставаний. Особенно это касается тех мужчин, которые на протяжении десятилетий год за годом участвуют в полярных экспедициях. Формируется особый психотип человека, которому сложно адаптироваться к обычной жизни на Большой земле.
О женщинах полярники если и говорят, то обычно по случаю значимых событий и праздников, когда собираются за общим столом. Обычно это общение окрашено тёплой тональностью. На всякого рода пошлости — полное и категорическое табу.
Я бы не решился утверждать, что мне всё в женщинах понятно. Мама, жена, невестки для меня в какой-то мере предсказуемы. Но вообще любая женщина — это целый мир. Как в Антарктиде каждый день полон неожиданностей, опасностей, радостей, открытий, так и с женщинами, по-моему: никогда точно нельзя предсказать, что они способны преподнести, чем ещё удивить.
Ольга ПОКЛОНСКАЯ
Фото БелТА и из архива А. А. Гайдашова
Совместные проекты ядерных технологий.
В повестке дня — утверждение концепции нацбезопасности и военной доктрины.
