Сильные творческие семьи, можно сказать, неформальный бренд Национального Большого театра оперы и балета Беларуси. Здесь много семейных пар, и вопреки стереотипам о невероятной легкомысленности артистов, многие из них отметили уже серебряные юбилеи семейной жизни. Вот и главный режиссер Национального Большого театра оперы и балета Беларуси Михаил Панджавидзе и его жена — солистка оперы Екатерина Головлева в апреле отметят стальную свадьбу.
— Вы познакомились в Большом театре России, где оба служили. А когда поняли, что пробежала та самая искра?
Михаил Панджавидзе: — Все говорят об этой искре, но ничего между нами не бегало. Не было никаких потрясений! Катя в Большом театре России работала с пятого курса консерватории, а я пришел стажером. Дал себе зарок: пока не буду в штате театра — никаких интрижек или романов! А когда меня приняли на работу, то Катя оказалась первой женщиной, на которую я всерьез обратил внимание. Все было очень спокойно: пообщались, влюбились, я ухаживал, а потом, как положено, пошел к Катиным родителям — свататься. Правда, мы много лет прожили без штампов в паспортах, просто некогда было уладить эту формальность. Так что 11 лет — это официальная цифра, а реальная — 20.
— У вас обоих это второй брак, у каждого на момент вашей встречи уже был ребенок. Это не осложняло отношения?
Екатерина Головлева: Нет, дети как-то сразу стали общими.
— Предложение перебраться в Минск было для вас неожиданным?
М. П .: — В определенной мере, да. Сначала меня пригласили сделать одну постановку, это была опера «Набукко». Тогда театр открылся после длительной реконструкции, и мне было интересно попробовать все современные технические возможности, которые только появились в белорусском Большом. А после успешной премьеры получил приглашение в Минск ...
— Легко решились на переезд?
М. П .: — За 15 лет, конечно, привык к Большому в Москве. Но сам по себе переезд не был проблемой. Наверное, было сложно решиться поменять уклад жизни. Но адаптация прошла быстро, и в Минске я чувствую себя достаточно комфортно. Сложнее было сыну — Сереже на тот момент исполнилось 13 лет, в Москве у него остались друзья, вначале он даже ездил к ним на выходные. Сейчас у него друзья и там, и здесь.
К. Г .: — В Москве всегда мечтала работать в Большом. На этот счет можно говорить много пафосных слов, но не последнюю роль играло то, что мне было удобно добираться до театра на метро. (Улыбается.) На момент приглашения Михаила в Минск меня ничто не удерживало в Москве: в театре для меня практически не было работы. А жить на две страны непросто. Минск мне понравился сразу — уютный, красивый и спокойный город. А в белорусском Большом и тогда был достаточно насыщенный репертуар, и теперь он остается богатым.
— Расскажите, чем занимаются ваши старшие дети?
М. П .: — Маша работает в Москве. Два года училась на режиссера, а потом сказала: не женское это дело! Сейчас она занимается организацией городских праздников, на всех этапах — от замысла до воплощения. Решила учиться на продюсера. Спрашиваю у дочери: «Маша, продюсер — разве женская профессия?» Ответила: продюсеры сплошь женщины, а режиссеры — мужчины... Маша вышла замуж, но пока я еще не дед.
Сережа получил очень хорошее образование в Беларуси — в лицее при Академии музыки. Потом он учился на актерском в Академии художеств, но забрал документы, когда его не перевели на бесплатное обучение. Парень он творческий, теперь пробует себя как эстрадный певец и аранжировщик. Тем не менее с сыном у меня была серьезная беседа. Я прямо сказал ему: если в сентябре он поступает учиться, причем сознательно, а не для того, чтобы «откосить» от армии, то я ему помогаю материально. Если нет, значит, переходит на самообеспечение идет служить. В 21 год парень не должен сидеть на шее у родителей! Катя, конечно, со мной не согласна...
К. Г .: — Если бы Сережа мог служить в Беларуси, то я не была бы так категорически против армии. У сына российское гражданство, и я боюсь, чтобы он не оказался в какой-нибудь «горячей» точке. А в том, что нужно или учиться, или работать, конечно, поддерживаю мужа.
— Давайте поговорим о вашей младшей дочери. Сколько ей лет?
М. П .: — Сашке пять с половиной, уже сейчас вижу в ней интересную личность. Пока ходит в садик. Со следующего года отдам заниматься в музыкальную школу и на хореографию. А вот с общеобразовательной школой — вопрос. Мы не уверены, что в шесть лет надо идти учиться. По-моему, ей еще хочется играть. И потом: к кому она попадет? Как это возможно заранее узнать? Нельзя же выбрать ни педагога, ни школу, — все по регистрации. Я боюсь, что дочь попадет к учителю старой закалки, который может «поломать» детей, превращая в удобных для себя. Сломать, знаете, легко, а вот как потом сложить? Или будет требовать, чтобы каждый ребенок участвовал в предметных олимпиадах, собирал тонны макулатуры и др. Так что пока, думаю, ограничимся музыкой — там с малышами занимаются в игровой форме. Я вот еще размышляю об изучении иностранных языков. Нас в школе учили грамматике, но мы не умели разговаривать. Устную речь потом пришлось наверстывать уже во взрослой жизни. Возможно ли вообще в школе изучить хотя бы азы иностранного языка?
К. Г .: — Мы уже сталкивались с тем, что детей в школе разделяют по успеваемости, по социальному статусу родителей и материальному положениию семьи. И их это травмирует. Поэтому мы рассматриваем вариант дистанционного обучения. В начальной школе простая программа, так что при необходимости сможем помочь. Саша — гиперактивный ребенок, в школе ей будет трудно высидеть 40 минут, сложив руки на парте. Нам не хочется лишать дочку детства.
— Александра появилась, когда вам было уже за сорок... Говорят, что поздние дети омолаживают родителей?
М. П .: — Ответственности после сорока больше, чем в молодые годы. Это не случайные, а желанные дети. Мы уже были профессиональными родителями! Дети — радость и колоссальный стимул для жизни. Неважно, как ты себя чувствуешь, но в семь утра надо встать, собрать дочку в садик. Маленький ребенок заставляет держаться бодро.
К. Г .: — После спектакля нет сил даже разговаривать, не то что играть. Но ребенок не должен этого чувствовать. Только когда сама стала мамой, поняла, что и моим родителям иногда было не до моих «почему, поиграй, почитай», но они никогда от меня не отмахивались. Семья, мне кажется, и держится на общении — то чтение сказки, то обсуждение, как провести выходные.
— Екатерина, а справляться с домашними делами вам кто-нибудь помогает?
К. Г .: — Иногда к нам приезжает моя или Мишина мама. Бабушки любят баловать внуков, что-нибудь вкусненькое приготовить. А если вы спрашиваете о домработнице или постоянной няне, то это не наш случай. У нас не бывает вакханалии, но и вот так, как я люблю, чтобы все было на своих местах, недолго держится. Когда Саша шалит с собакой, а у нас бордоский дог, то игрушки разбросаны по всей квартире. И это нормально, потому что дом — это то место, где людям комфортно, а не какая-то стерильная территория.
М. П .: — Катя отлично готовит! Причем сложные блюда, к которым многие женщины даже боятся подступиться. Когда Катя готовит борщ, то настоящий! А какой прекрасный плов! Все друзья, которые бывают у нас в гостях, говорят, что у жены прекрасная кулинарная интуиция. Она не смотрит в рецепт, а каким-то только ей известным способом угадывает идеальные пропорции продуктов, специй.
— Наверное, по утрам балуете семью вкусными завтраками?
К. Г .: — Режим дня у всех настолько разный, что вместе завтракать и даже ужинать никак не получается. Все эти сложные блюда я готовлю только в выходные, в обычные дни — все упрощается. Иногда в кафе питаемся, покупаем что-нибудь в кулинарных отделах, — как получается. Сережка, кстати, хорошо готовит. К счастью, семья всеядная, неприхотливая.
— Михаил Александрович, вас приглашают другие театры для постановки спектаклей. На сколько обычно приходится уезжать и успеваете ли соскучиться?
— Командировка длится не менее месяца, и, конечно, скучаю по семье. Как говорится, вместе тесно, а врозь — скучно. Благо, современные средства связи позволяют и слышать, и видеть родных.
— Екатерина, заглянула в ваше досье: там совсем мало гастролей. Не любите ездить?
— Ездить, смотреть мир я как раз люблю. Это хорошо в отпуске с семьей. А гастроли — это другое. Не могу сказать, что я такая беспокойная мама, которая каждую минуту будет звонить ребенку, но, когда еду, сердце не на месте: а как там они? .. Наши родители в том возрасте, когда они могут помочь, но не взвалить на себя дом и детей. Значит, надо на время гастролей приглашать няньку. В итоге я нервничаю всю поездку, а заработанные деньги должна отдать няньке. Так что в этом нет смысла. Я люблю петь, люблю сцену, но, наверное, я не карьеристка. Если можно отказаться от гастролей, я откажусь ради семьи. И это никакая не жертва — это мой выбор.
— Михаил Александрович, недавно вас поздравляли с 50-летием. Такой юбилей — повод подвести какие-то промежуточные итоги. Вы довольны тем, как сложилась личная жизнь?
— Я воспитывался на определенных ценностях. Например, должен быть один брак. Причем не одобрял ни ранний брак, ни поздних детей ... Но у меня — все не «по сценарию». Два брака, первый ребенок появился рано — в 20 лет, последний — поздно, в 45 ... Да, родительские поучения — правильные. Но это не отрицает того, что я счастлив, потому что со мной — Катя и наши дети. Если бы жизнь сложилась по правилам — она была бы другой.
* * *
Творческая жизнь Панджавидзе-режиссера тоже удалось. Благодаря постановкам Михаила Александровича белорусская опера ожила, его спектакли давно завоевали сердца публики... Михаил Панджавидзе — обладатель медали Франциска Скорины, лауреат Специальной премии Президента Республики Беларусь. За постановки в других театрах режиссер также удостоен высоких наград, среди них — Государственная премия Республики Татарстан.
Оксана ЯНОВСКАЯ
Фото Михаила НЕСТЕРОВА
Сумесныя праекты ядзерных тэхналогій.
