Белорусское кино приближается к своему 100-летию, и на пути к этой дате хочется понять, в чем оно было особенное, как нарабатывало себе имидж. И если спросить, какая главная тема белорусского кино за столетие, все назовут ее, не задумываясь. Неслучайно нашу киностудию связывают с фильмами о войне: они во многом определили судьбу отечественного кино на этапе советской истории. Да и в постсоветский период «Беларусьфильм» продолжали связывать с этой темой. Она стала одной из главных для нас, потому что белорусский народ до сих пор испытывает боль от колоссальных потерь и пережитых трагедий. А еще потому, что были те, кто их испытал на себе и рассказал об этом на страницах книг, которые стали фундаментом для создания фильмов.
Одним из авторов, чьи произведения активно экранизировались в советское время (и не только в Беларуси!), был Василь Быков. Белорусское кино и Быков — ровесники. Начав обратный отсчет к юбилею, хочется понять, что было важно в человеческом опыте писателя для отечественных режиссеров — авторов фильмов, которые, по сути, не потеряли своей актуальности и сегодня.
Наши киноведы исследовали этот феномен. Уже в ХХІ веке увидел свет сборник научных трудов «Великая Отечественная война в киноискусстве Беларуси» под редакцией Антонины Карпиловой, заведующей отделом экранных искусств Центра исследований белорусской культуры, языка и литературы Национальной академии наук. С ней мы говорим о лучших экранизации повестей писателя, вошедших в историю белорусского кино.
— Если рассматривать вклад белорусской культуры ХХ века в мировую копилку, то нужно остановиться на нескольких художественных явлениях. Это «Песняры», которые прославились не только в Беларуси, в Советском Союзе, но и в Америке — их называли белорусскими «Битлз». Это блестящий хореограф Валентин Елизарьев, который сейчас является художественным руководителем театра оперы и балета Беларуси. В литературе есть несколько знаковых писателей, которые поставили вопросы о путях развития белорусского этноса и народа: Ян Борщевский, Янка Купала, Якуб Колас, Максим Богданович. Из ближайших к нашему времени — конечно, Василь Быков и Владимир Короткевич. Но Быков — особое явление в белорусской литературе советского периода, потому что он осмысливал чрезвычайно тяжелую для республики и всего мира тему и сумел в ней говорить с человеком очень доверчиво и глубоко. Неслучайно его проза была переведена на множество языков: война сопровождала человечество на разных этапах развития и не ушла в небытие даже после разрушений, вызванных Второй мировой. Люди не сделали необходимых выводов, поэтому призыв к человечности остается актуальным даже сейчас, а предчувствия и прогнозы писателя-фронтовика распространяются и на XXI век.
Проза Быкова — это отдельная Вселенная. Многое нам еще предстоит осознать не только в отношении Беларуси, но и в части его пророческих прогнозов насчет будущего человеческого мира вообще. Василь Быков опирался в своих произведениях на экзистенциальную философию Камю, Сартра и других писателей, поднимавших вечные, или «последние», вопросы бытия. Быков сосредоточился на остроте экстремальных ситуаций ХХ века. И это понятно: воевал, родным сообщили о его гибели, но он получил шанс. В философии Камю и Сартра момент случайности и шанса очень важен. И это заложено в произведениях Василя Владимировича. Он верил в Шанс, который дает человеку судьба, хотя и не был верующим в том смысле, который обычно вкладывается в это слово. Но в некоторых его произведениях можно найти обращение к молитвам и иконам, при том, что сам он был человеком другого духовного управления, его мироощущение определили пережитые трагические военные события.
Я человек русский, родилась в Мордовии, выросла в Полоцке. И всегда знала имя Быкова как одного из тех людей, которые влияют на процесс самоидентификации нации, при том, что его творчество рассматривалось в контексте советской истории. Но тут не все так просто. Если обратиться к пантеону больших звезд белорусской литературы — Янки Купалы, Максима Богдановича, Якуба Коласа, — их творчество связывают с архетипом неба и земли. Быков подключается к этому пантеону, но что стоит за ним? Я думаю, что это звезда какого-то подземного- или подсознательного- мира. Придя в белорусскую литературу после многих важных для народа писателей, он по сути продолжал их путь, но исследовал не верхние слои сознания, а копал вглубь. Кино не могло обойти вниманием литературу с таким уровнем драматизма и глубины. Неслучайно у нас славная история экранизаций Быкова именно белорусскими режиссерами.
— Обращение к прозе Быкова в кино я бы разделила на несколько этапов. В начале 60-х состоялось открытие Быкова для кино- и пошел поток экранизаций. В 1963-м вышел один из моих любимых фильмов — «Третья ракета» Ричарда Викторова. До сих пор помню черно-белую стилистику — жесткую, в чем-то театральную, где раскрываются судьбы нескольких человек, оказавшихся в одном окопе. Отсюда пошло понятие «окопная правда». В фильме нет дополнительных выразительных средств, в частности, музыки, но для меня до сих пор он является камертоном прозы в экранном обнаружении: он вызывает мощную эмоцию.
После открылись другие шлюзы Быковского творчества, возникла даже романтическая интонация: в центре сюжета «Альпийской баллады» находится любовь. Правда, у Быкова любое высказывание сопровождается серьезными ретроспекциями — это характерная черта его прозы, в которой всегда есть воспоминания героев, как и в повести «Альпийская баллада». К сожалению, кино пренебрегало этим, получилась романтическая драма из-за того, что Иван лишился воспоминаний о предвоенной жизни. Но режиссер Борис Степанов имел на это право, и в свое время картина получила невероятный резонанс. На самом деле зрителю трудно воспринимать нелинейное повествование, когда есть обращения к прошлому, к будущему. Конечно, Станислав Любшин и Любовь Румянцева сыграли отлично в режиссерском воплощении повести — эта интерпретация действительно очень сложная.
Творчество Быкова неслучайно было очень востребованным в кино, так как смотрело в глубину. Это давало режиссерам возможность показать человеческие драмы, которые породила война. Даже в «коротком метре», как в фильме «Ловушка» Леонида Мартынюка. Но в один ряд с «Третьей ракетой» Викторова (снявшего еще «Обелиск») я бы поставила фильм «Волчья стая» Бориса Степанова. Несколько человек едут на телеге в партизанский лагерь и проходят через все архетипические испытания — лес, болото, вода, пожар... по их стопам идут фашисты, проявляя свою звериную сущность. Фильм, возможно, не совсем состоялся, если его рассматривать с точки зрения киноискусства, но Степанов попытался приблизиться к глубинным, можно даже сказать — античным основам этой истории. Получилась героическая мелодрама с символическим финалом: рождается ребенок, который нужно спасти ради продолжения жизни.
Мне кажется, предельная честность рассказа о войне и людях в невероятно сложных ситуациях, когда нужно было выжить, проявлялась на первом этапе осмысления прозы Быкова, который был очень плодотворным писателем, а его творчество — многомерным. Это же проявилось в телевизионных фильмах, в частности, «Долгие версты войны» Александра Карпова — старшего. Режиссер-фронтовик, знавший все события не по рассказам, снял трилогию, в которой каждая история правдива, и это неудивительно: Карпов воплотил собственные мысли и ощущения. Я недавно пересмотрела фильм: он воспринимается актуально, так как фрагменты могут сойти за хронику, за документальные кадры или нет времен Великой Отечественной войны. В работе над трилогией Карпов опирался на сценарий самого писателя. Три части — это экранизации трех повестей: «Журавлиный крик», «Атака с ходу» и «На восходе солнца». По сути, в них отражены три этапа войны от 41-го года до того момента, когда для наших людей началось победное восхождение. Идея восхождения связана, конечно, с фильмом Ларисы Шепитько. Но эта тема была опробована ранее, включая белорусские фильмы.
Ведь в телефильме «Долгие версты войны» происходит именно восхождение народа от унижения, от подавления, от отступления через наступление к победе. Причем Карпов это показывает без пафоса. Его трилогия пропитана общим лейтмотивом, он объединил ее части одним героем — для этого выбрали военного человека, которого играет Вадим Яковлев. Через него передается весь ужас пехоты во время страшного отступления в начале войны. Но это восприятие войны рядовыми — там нет высоких генералов. Опять та самая «окопная правда» Быкова, который откликнулся на призыв режиссера по созданию сценария. Этот фильм нужно и можно смотреть сегодня, ведь он честный. В эту же обойму входит более поздний фильм Карпова «Его батальон» о Герое Советского Союза, который спасал солдат от бессмысленной гибели. Я бы сказала, что это повторение пройденного — «окопной» героической истории. Но время уже ждало другого подхода к военной теме в кино.
Беседовала Лариса ТИМОШИК
На этой неделе Тельцы будут просто незаменимы везде, где их знают.
Совместные проекты ядерных технологий.
