Сфера научных интересов доктора исторических наук, профессора БГУ Александра Гужаловского безгранична. Его публикации в «Звязде», среди которых «Операция» Торгсин , или Золотая лихорадка в советской Беларуси», «Любовь за деньги в БССР во времена НЭПа», «Шедевры за бесценок» имеют высокий читательский рейтинг. И все же главное направление в научной деятельности профессора Гужаловского — музеология.
— Когда на территории нынешней Беларуси появился первый музей в современном понимании?
— Современный музей в своей деятельности реализовывает две базовые социальные функции: хранения природного и культурного наследия и представления этого наследия на регулярной основе публике. Если исходить из этого, то первые два музея появились примерно в одно время — 70-е годы XVIII в. Это музей Полоцкого иезуитского коллегиума и музей Гродненской медицинской академии. Первый возник благодаря ученому и педагогу Габриэлю Груберу, второй — врачу и биологу Жану Жилиберу. Хотя первые домузейные собрания предметов искусства, оружия, исторических реликвий имели магнаты Великого Княжества Литовского (Радзивиллы, Сапеги, Острожские и др.) уже в эпоху Ренессанса.
— Какой период в изучении белорусских музеев самый тяжелый с точки зрения сохранности документов?
— Период зарождения музейного дела в виде частного коллекционирования в эпоху Ренессанса и Просвещения. Исторические источники по этой теме разбросаны по различным архивным хранилищам России, Литвы, Польши и других стран. Работа с ними требует не только профессиональных навыков историка, но и филолога — знания старопольского, латинского и других языков. Что-то погибло в огне войн и революций и навсегда потеряно для исследователей.
— Интересна судьба музеев Западной Беларуси: как советская власть их «переформатировала»?
— Все началось с национализации природного и культурного наследия на вновь присоединенных землях. Народно-хозяйственным планом на 1940 г. предусматривалась организация в западных районах БССР следующих музеев: областных историко-революционных музеев — в Белостоке, Бресте и Пинске, областных краеведческих музеев — в Волковыске, Слониме, Мире, литературного — в Новогрудке, изобразительного искусства — в Барановичах и Белостоке, исторического — в Гродно. Реализация этого плана была прервана оккупацией Беларуси немецкими войсками.
— С началом Великой Отечественной войны музеям в восточной части Беларуси удалось эвакуироваться. Насколько организованно это проходило?
— В предвоенные годы у Наркомпроса БССР не было планов по спасению музейных ценностей в случае угрозы их уничтожения. В музеях не было ни планов погрузки, ни списков вещей, подлежащих эвакуации в первоочередном порядке, ни упаковочных материалов. Работники каждого музея выполняли задачу по спасению коллекций в условиях войны в соответствии со своими материальными возможностями и морально-этическими убеждениями. Известно, что удалось эвакуировать значительную часть коллекций Витебского и Гомельского музеев. Коллекции первого оказались в Саратове, коллекции второго — в Камышине Сталинградской области. После окончания войны музейные ценности вернулись законным владельцам.
— Музеи в центральных и западных областях подверглись разграблению айнзац-командами...
— Музеи, расположенные в Западной и центральной частях БССР, за редким исключением, не успели эвакуироваться и понесли большие потери. Значительная часть их фондовых коллекций погибла, здания были разрушены, большинство музейных сотрудников уехало в сельскую местность или эвакуировалось. Выявлением и отправкой их коллекций в Германию занималось министерство восточных областей под руководством Альфреда Розенберга. «Айнзацштаб» Министерства раскинул сеть своих отделений по всей оккупированной территории СССР. Один из них находился в Минске. Приказы «айнзац-штаба» выполняли «айнзац-команды», которые следовали за войсками вермахта. Насильственный вывоз и уничтожение коллекций белорусских музеев противоречил политике завоевания симпатий местного населения за счет определенных уступок в области культуры, которую проводил генеральный комиссар Генерального округа Беларусь Вильгельм Кубе. Он позволил возобновить деятельность Государственного Исторического музея в Минске региональных музеев в Слониме и Барановичах. Однако все закончилось вывозом музейных коллекций в Германию летом 1944 года. Они оказались в американской зоне оккупации и были возвращены в Минск вскоре после окончания войны.
— Правда ли, что немало экспонатов, которые исчезли из наших музеев в годы войны, до сих пор не найдены и не возвращены?
— Да, многие ценнейшие предметы бесследно исчезли. Достаточно вспомнить судьбу Креста Ефросиньи Полоцкой. Однако полного списка культурных потерь до сих пор не имеем. У поляков, например, он есть.
— Много спорят о том, нужны ли музеям интерактивные технологии или у них должно остановиться время. А каково ваше мнение?
— Есть классические музеи, такие как Лувр, Эрмитаж, Ватиканские музеи и т.д. Их экспозиции выполняют функции храма искусств. Ну какие в храме могут быть интерактивные технологии? В большинстве же музеев — научно-технических, краеведческих, исторических, литературных — интерактивные технологии активно используются и помогают посетителям включаться в понимание эпохи, темы, исторической личности. Это понимание происходит через личный опыт, который часто запоминается на всю оставшуюся жизнь. Интерактивные занятия, театрализованные экскурсии, ролевые игры — все эти технологии хорошо освоены музеями Беларуси и уже стали рутиной в работе с прежде всего детской аудиторией.
— Есть ли музей или музеи, куда вы приходите не как ученый, а для души?
— Мне нравится бывать там, где сохранилась аура прошлых времен, — в музеях-заповедниках, скансенах, «живых» музеях. Особенно в тех, где разумно организовано музейное пространство, четкая логистика, одним словом, созданы комфортные условия пребывания посетителей. Понимаю, что это чистой воды эскапизм, бегство в прошлое от сегодняшних неразрешимых проблем, но открытый недавно в Дубае Музей будущего меня не привлекает...
В годы Первой мировой войны Музеи Беларуси оказались в сложных условиях. На территории, занятой немецкой армией, они были закрыты и частично разграблены, а в прифронтовой полосе военное командование занимало их помещения под госпитали и военные склады.
Новые большие потери памятников материальной культуры Беларусь понесла после подписания в марте 1921 г. (при отсутствии белорусской делегации) мирного договора между Россией и Украиной, с одной стороны, и Польшей — с другой. Вместе с признанием исторических прав Польши на земли Западной Беларуси ХІ статья договора признавала польский народ собственником всех движимых памятников истории и культуры, созданных в Западной Беларуси, даже если они находились за пределами последней. В свою очередь поляки взяли на себя обязанность вернуть России и Украине их национальные культурные ценности, попавшие в разные времена в сборы Польши.
В протоколе заседания совета музея от 19 января 1928 г. читаем: «...музей получил от Я. Купалы 3 предмета: серебряный крестик, стеклянный бакар, железный старосветский замок». Известный этнограф А. К. Сержпутовский передал музею около 50 предметов быта, собранных им летом 1924 г. в Оршанском округе.
Количество районных краеведческих музеев в БССР в конце 1920-х гг. достигло 27. они существовали в Озаричах, Осиповичах, Бобре, Березине, Бешенковичах, Быхове, Белыничах, Ушачах, Городке, Дриссе, Комарине, Копаткевичах, Копыле, Логойске, Лепеле, Мстиславле, Наровле, Плещеницах, Смолевичах, Смиловичах, Сураже, Сенне, Толочине, Турове, Хотимске, Черикове, Червене.
В соответствии с приказом Министерства просвещения БССР, изданным в 1980 г., каждый педагогический коллектив должен был оборудовать в школе комнату Ленина либо иметь музей революционной, боевой или трудовой славы.
22 октября 1944 г. состоялось торжественное открытие Белгосмузея истории Великой Отечественной войны. На основе новых поступлений 1 мая 1947 г. была открыта первая стационарная экспозиция, которая сразу же стала объектом критики управления агитации и пропаганды ЦК КП(б)Б. от руководства музея требовали снять тему «Второй фронт», сократить показ материалов о массовом уничтожении евреев в минском гетто.
В 1989 году в Бресте открылся еще один музей художественного профиля, основу фондов которого составили ценности, изъятые брестскими таможенниками. В день открытия Музея спасенных ценностей количество желающих осмотреть его экспозицию превзошло технические возможности.
К районным краеведческим музеям нового поколения относятся: Краснопольский районный историко-этнографический музей (1991), Ивацевичский районный историко-краеведческий музей (1993), Дрибинский районный историко-этнографический музей (1995), Хотимский районный историко-краеведческий музей (1998), «Пружанский палацик» (1999), Чечерский историко-этнографический музей (2004), Добрушский районный краеведческий музей (2005), Шкловский районный историко-этнографический музей краеведческий музей (2007).
Ксения КОВАЛЕВСКАЯ
Совместные проекты ядерных технологий.
В повестке дня — утверждение концепции нацбезопасности и военной доктрины.
