Вы здесь

Обелиски раненой земли. Не зарастет лесная тропина


Немало памятников жертвам войны стоит в лесах, на обочинах, на месте бывших деревень. За ними смотрят, заботятся о них.

На митинге в Брестской крепости 22 июня прошлого года были озвучены цифры памятников и памятных мест Брестчины — их почти тысяча двести. В том числе — 407 братских могил, 22 военных захоронения, 14 мемориальных комплексов, 73 обелиски, 343 памятника, 11 стел. Практически каждый населенный пункт имеет печальную, а то и трагическую страницу истории периода военного лихолетья. Большое количество памятников установлено в лесах, — у нас каждый метр земли, считай, история. Памятник иногда можно встретить далеко от населенного пункта, даже от дороги.


Новый рядом со старым

Два года назад в деревне Повитье Кобринского района рассказали историю, которая очень тронула. Один путешественник, который оказался российским бизнесменом, увидел в лесу памятник. Его так поразило, что скромный обелиск в пяти километрах от населенного пункта не заброшен, не заросший бурьяном, а ухоженный и благоустроенный, что случайный гость захотел как-то отметить этих людей. В результате сельский Дом культуры получил спонсорскую помощь на новое убранство сцены. То, что для нас выглядит повседневным и естественным, на посторонний взгляд показалось особенным.

Памятник в одном из лесов Брестчины.

Таким памятникам, что стоят часто даже в глубине лесов, мы знаем число, по-видимому, приблизительно. Среди них встречаются даже интересные авторские работы, много типичных советских монументов второй половины ХХ века, но наиболее простых примитивных, которые нередко устанавливали сами жители. Да за каждым из них — своя история трагедии, свои жертвы. Те из памятников, которые приходилось видеть автору этих строк в разные годы, вызывают гордость за соотечественников. Ведь горожане не оставляют знаки памяти разрушаться, не забывают приходить к ним, ухаживают, поддерживают.

Конечно, время и природа разрушают надгробия, но многие из них нынешнее поколение восстанавливает. Чаще ставят новый памятный знак рядом со старым, отдавая дань почета предшественникам. Подобный пример довелось увидеть во время командировки в Кобринском районе.

Недалеко от деревни Корчицы установлен знак на месте гибели семьи Загребов, где расстреляли семь человек. Об этом рассказала учительница Хидринской школы Ирина Назарук.

— У Загребов, как и у большинства сельчан, была большая семья, в одном доме жили тогда несколько ее поколений. Эти люди помогали партизанам, и кто-то же выдал, говорили, что деревенский староста. 15 февраля 1943 года в центре деревни у креста собрали всех жителей. Людям приказали идти в здание школы на собрание. Там объявили, что семья Загребов и Надежда Никитюк будут наказаны за связь с партизанами. Всем приказали выйти, а указанным было сказано оставаться. Люди вышли и ждали рядом. Когда выводили пожертвованных на смерть, один из немцев, оказавшись человеком, вытолкнул мальчика Мишу в толпу. Конвойный предлагал также спасаться и 12-летней девочке, но мать не отпустила от себя дочь. Люди решили потом, что она побоялась, чтобы немцы или полицаи поглумились бы над ней, и предпочла смерти... Таким образом, из семьи спаслись два мальчика: Миша и его брат Павел, который, к счастью, был у бабушки. А вот мать семейства и бабушку Аксеню, как следует из памятной плиты, ее взрослых сына и дочерей, их детей, включая трехлетнюю Екатерину, их 19-летнюю соседку Надежду расстреляли...

Люди, хоть и разошлись, но с глазу видели, как вели осужденных. 32-летняя Анна была на девятом месяце беременности, ей было трудно идти, она то и дело наклонялась и брала в рот снег. А когда уже лежала, малыш еще долго шевелился внутри мертвой матери. Как известно, 15 февраля — Сретение, был довольно холодный день, но, как только их расстреляли, вдруг пошел дождь. Все восприняли это как знак: небеса плакали над невинными жертвами.

Сначала на этом месте возвышался крест, поставленный родственниками убитых. Скромный обелиск со звездочкой поставили где-то на рубеже 60-70-х годов. Его поддерживали, ремонтировали, но он стал разрушаться, и в начале 2000-х усилиями районной власти установили мраморную плиту с именами и фамилиями расстрелянных, подновили и старый памятник. Сейчас за ним ухаживают ученики местной школы, сельисполком, неравнодушные сельчане.

От Ора до Орла

В соседнем с Хидринским, Киселевичским, сельсовете таких памятников тоже немало. Один из них стоит в поле, окруженном лесами, в память о сожженной деревне. Некогда на берегу Днепро-Бугского канала стояла совсем небольшая деревня с названием Орел. Ее образовали бывшие хуторяне, которых объединили в поселение. Люди выращивали хлеб, растили детей. Рядом проходила железная дорога, на которой в войну партизаны не раз проводили успешные диверсии. За это и уничтожили оккупанты весь Орел. 22 декабря 1943 года жителей согнали в крайний дом Ивана Хомука, забросали гранатами и сожгли. Потом подожгли все остальные дома.

Возле бывшей деревни Орел.

После освобождения останки 27 человек, погибших в огне, были похоронены за деревней на холме в братской могиле. Деревня больше не возродилась. Сейчас о трагедии напоминает памятник-валун с мемориальной таблицей. Ученики и учителя Киселевичской школы проводят здесь памятные мероприятия, возлагают цветы, упоминают о жертвах войны. Председатель Киселевичского сельского совета Иван Будько сказал, что на место трагедии Орла приходят весной убрать, а цветы приносят 9 мая, на Радуницу, в день уничтожения деревни.

А в деревне болота этого сельсовета некогда сельская община самостоятельно увековечила память защитника Родины. Молодой офицер Николай Силов погиб в боях при освобождении. Тело его с документами нашли на поле и похоронили по-человечески на деревенском кладбище, поставили скромный памятник. Со временем он совсем почти разрушился. И два года назад за средства сельисполкома сделали новый памятник 26-летнему лейтенанту из Подмосковья, который навсегда остался в белорусской деревне болота.

Возле деревни Ор.

Отсюда, если поехать по Дивинской трассе на юг, то и двух десятков километров не будет до деревни Ор. В урочище Ор, в глубине леса, также установлен памятник на братской могиле. Здесь похоронены солдаты, офицеры, партизаны, погибшие в 1944-м, при освобождении. Местные жители рассказывали, что захоронения начались еще летом 1941 года, когда в деревню зашли немцы. Оккупанты нашли несколько красноармейцев-окруженцев и расстреляли. Потом здесь хоронили партизан, которые погибали в перестрелках. В 1944-м были особенно ожесточенные бои, потери несли обе стороны. Немцы хоронили своих на холме, в них еще воевали мадьяры, румыны, хорваты. Весной, как растает снег, местные жители находили трупы людей и особо не разбирали, свой или чужой — закапывали на месте, знали: Богом зачтется. После войны было перезахоронение. Где помнили — откопали. В одном месте, так появилась братская могила. Позже поставили обелиск. За ним ухаживало не одно поколение школьников. После того как школы вблизи позакрывали, памятник и прилегающую территорию держит в порядке лесничества при поддержке местной власти.

Под наклонными крестами

Работники Никарского лесничества национального парка «Беловежская пуща» досматривают уникальный памятник жертвам фашизма в Пружанском районе. «Падающие кресты» — так он называется. Более сорока лет назад возвели эту композицию по проекту польских архитекторов. Первый раз мне довелось увидеть этот памятник зимой. На фоне белого снега наклоненные кресты смотрятся очень даже необычно. Что интересно, с разных сторон огромные бетонные стелы выглядят по-разному. Если смотреть прямо, они подобны столбам и перекладинам, ступишь шаг влево или вправо — покажется, что монумент наклонен вперед, а взглянешь на него сбоку — возникает оптический эффект, что кресты вот-вот упадут на землю.

Здесь расстреляли более ста сельчан. Рывок немного поодаль за крестами до сих пор заметен, здесь и нашли упокой невинные люди. Их замучили в начале августа 1941 года. Не раз отмечалось, что в других местах оккупанты начали свирепствовать позже, когда почувствовали сопротивление населения, когда стали напоминать о себе партизаны. А тут только пришли, начали убивать местных активистов, а вместе с ними и тех, кто под руку попадет. Людей сгоняли в лес несколько дней, а из леса они уже не вернулись. Жительница Белого леска Ольга Влезло рассказывала автору этих строк, как ее родственница попала под облаву за то, что пела в деревенском клубе. Она очень хороший голос имела, а еще маленького ребенка растила. Та самодеятельная артистка тоже в братской могиле...

Среди убитых — больше жителей деревни Беловежа, а также соседних поселений, которые после войны стали территорией Польши. А братская могила жителей соседней деревни Чадель Пружанского района сейчас находится в Польше. Такие вот зигзаги истории...

Второго августа, в день расстрела, возле крестов на нашей стороне всегда собираются люди. Вот и прошлым летом прошло памятное мероприятие. Богослужения над братской могилой провели священники православной и католической конфессий. Звук метронома во время минуты молчания в вековом лесу прозвучал особенно пронзительно, было такое впечатление, что даже птицы замолчали... Люди упоминали, как в такую же добродушную летнюю пору убивали ни в чем не повинных земляков.

Приезжают дети и внуки

О том, что в глубине леса, далековато от шоссе, есть деревня, человеку бессознательному и догадаться было бы трудно. Невежественный путешественник сначала может наткнуться на памятник, а потом уже рассмотреть деревню. Как было когда-то с одним знаменитым белорусским аграрием, но об этом чуть позже.

Лески в Каменецком районе — одна из огненных деревень Беларуси. Ее судьба во многом определила местонахождение. Само название о том говорит. Каратели считали такие поселения потенциально опасными, возможными очагами партизанского движения. Поэтому 4 мая 1943 года всех жителей согнали на край села, на опушку и расстреляли. Дома сожгли. Подробно о трагедии лесок рассказано в номере нашей газеты за 24 января. На памятнике, возведенном в 1980-е годы, высечены фамилии безвинных жертв: целые семьи по пять, восемь, двенадцать человек, все поколения: прабабушки, бабушки, матери, дети-младенцы... Сейчас в годовщину трагедии здесь собираются сельчане, приезжают дальние родственники погибших. В 2013-2014 годах памятник отремонтировали за счет районного бюджета. В первую очередь спилили старые деревья. Сам памятник оштукатурили и покрасили. Вокруг положили новую плитку, сделали дорожки, поставили скамейки. Лески после войны возродились. Правда, сейчас осталась горстка жителей. Летом, конечно, бывает веселее, приезжают потомки бывших жителей. Их дети, кстати, принимают участие в уходе памятника. «Каждый год подновляем памятник, — рассказывает председатель Речицкого сельского совета Наталья Шостик. — Он стоит в лесу, влага с деревьев оказывает негативное влияние на краску и материалы монумента, косметический ремонт требуется регулярно».

А к восьмидесятым годам здесь был совсем скромный обелиск, поставленный где-то в начале 1960-х. О трагедии земляков автору этих строк некогда рассказывала жительница деревни Анна Николаевна Цыбуля. В братской могиле похоронены родные ее мужа. Сам он пришел с войны на пепелище, нашел только могилу. Потом восстанавливал дом. Так вот она рассказывала, что в их деревню стал заезжать руководитель сельхозпредприятия «Видомлянское» Михаил Страпко, когда земли их бывшего колхоза присоединили к указанному хозяйству. Интересовался, как живут люди, в чем нуждаются.

Позже Михаил Страпко рассказал корреспонденту газеты, что к этой деревне у него особенно трепетное отношение. В далекие 1980-е годы он, молодой агроном знаменитого на весь Союз колхоза «Советская Белоруссия», на служебном пикапе привозил хлеб людям. Автолавки сюда не ходили, стационарного магазина тоже не было. Делать это распорядился тогдашний председатель колхоза дважды Герой Социалистического Труда Владимир Бядуля. Владимир Леонтьевич в свое время наткнулся в лесу на памятник и стал выяснять его историю. А когда узнал о бедственных Лесках, начал всячески помогать ее жителям. Последователи продолжили традицию Бядули.

Сейчас в лесах остались три постоянных жителя. Но в памятные дни приезжают потомки жертв и их родственников. «Их никто не организовывает, они сами приезжают с венками, цветами, принимают участие в памятных мероприятиях, привозят своих детей и внуков», — рассказала глава местной власти.

В глубине Щебринского леса

И еще про один, не совсем обычный, памятник хочется сказать. В лесу, который называют Щебринским, между деревнями Радваничи и Франаполь пришлось наткнуться на скромный обелиск. Было это давно, лет десять назад. Обратила внимание на центральную табличку, содержащую очень абстрактный текст, что-то вроде «Бесстрашным и мужественным воинам и партизанам». На обратной стороне памятника прикреплена доска, на которой написано, что в ноябре 1942 года здесь был расстрелян отважный партизанский разведчик Гаврилюк Иван Александрович со своей семьей.

Тогдашний секретарь Радванического сельского совета Татьяна Ковалевич сразу подтвердила предположение: так, в 1942 году фашисты расстреляли Гаврилюка Ивана Александровича, его жену и сына, а также Беловежу Петра Федоровича с женой и сыном. Татьяна Яковлевна тогда посоветовала обратиться к старожилу здешних мест Дмитрию Пархацу из Малых Радваничей. И не ошиблась.

Кресты, которые падают.

Оказалось, Пархацы были соседями Гаврилюков. Как рассказал Дмитрий Иванович, раньше его деды, родители жили в деревне Каменица, позднее название — Подлесье Каменицкое. Но при Польше их земли отошли под военный полигон Войска Польского. А взамен власти выделили отселенным людям место под хутора. Вот Пархацы и построились фактически на опушке леса. Рядом была усадьба местного лесничего, которая одновременно являлась лесничеством. Там жил с семьей Иван Гаврилюк. С его сыном Ленькой и с Лешей Беловежем Дмитрий вместе играл. При этом Дмитрий Иванович хорошо помнил, что он был старше из парней. Леню и Алексею на начало войны не исполнилось и десяти. Лесничий Иван Александрович был человеком образованным, в доме хранилось много книг. И еще, что врезалось в память Дмитрия Пархаца, усадьба — Лесничевка выглядела чрезвычайно красиво. Деревянная постройка была изготовлена неким мастером с большим вкусом. Даже ограда из орешника представляла собой красочное зрелище. Недалеко жил и лесник Петр Беловежа.

Окружающие леса обусловили партизанское движение с самого начала войны. В недалеких от Бреста лесных массивах прятались все, кто мог укрыться от врага. Сначала партизанщина была стихийной. Дмитрий Пархац со своим отцом рядом с собственным сараем встретили однажды председателя Тельминского сельсовета Ивана Солейко с товарищами. Эти люди сразу подались в лес, так как знали, что враг не пожалеет. Потом беженцы стали организовываться, к ним присоединились красноармейцы, которые отступали, терпели поражение. И постепенно окрестные леса становились партизанской базой. Понятно, что партизаны старались повсюду заполучить своих людей. Но никто не хвастался подобными связями. Конечно, люди не знали, что к лесничему приходят из отряда за информацией. Не знали, пока не произошла трагедия...

В Щебринском лесу.

О том, что случилось с Гаврилюками и Беловежами, Дмитрий узнал от Александры Данилюк, девушки, которая убирала в Лесничевке. Она прибежала, как всегда, утром на работу, а там полно немцев с оружием, с собаками. Сначала схватили и ее, но, расспросив, кто такая, отпустили. А их, Гаврилюка и Беловежу, их жен и сыновей — мальчиков 10-11 лет — расстреляли.

Остались воспоминания бывшего директора Радванической школы Владимира Петровича Ласковича. Он свидетельствовал, что Ивана Гаврилюка расстреляли отдельно от семьи. Сначала его зверски пытали в комендатуре, а потом, уже мертвого, притащили, привязав к лошади, за шесть километров с Полесья Радваницкого. Это издевательство над телом увидела семья, к которой он и присоединился возле собственного дома, чтобы пойти в вечность.

Или сами каратели вычислили Ивана Гаврилюка, или кто выдал его связь с партизанами — никто точно не знает. Известно, что в один миг погубили две семьи, включая ни в чем не повинных женщин и детей. Где-то в 1970-х годах на месте их сожженных немцами усадеб поставили скромный знак памяти. Раньше сюда вела довольно широкая дорога, даже районные мероприятия проводили, приуроченные к памятным датам. Но со временем дорога становилась незаметной, зарастала. Правда, памятник досматривают сотрудники лесничества, не забывает и сельсовет. Не так давно поставили новую ограду. По словам председателя Радванического сельского совета Натальи Драневич, этой весной тоже памятник обновили, досмотрели.

...Вы не знаете дороги, без них не обойтись. Место же посреди леса. Как и ко второму памятнику, снимок которого давно храню. Сделала его во время одной из командировок, а локацию с годами забыла. Но главное, что и среди леса к нему не зарастает тропа, одного из тех, который поразил случайного путешественника, гостя нашей страны.

Проект создан при финансовой поддержке в соответствии с Указом Президента № 131 от 31 марта 2022 года.

Светлана ЯСКЕВИЧ

Фото автора

Выбор редакции

Гороскоп

Восточный гороскоп на следующую неделю

Восточный гороскоп на следующую неделю

Львам придется повторять пройденное и исправлять ошибки.

Молодежь

Даниил Савеня: Музыка из моей жизни точно не уйдет, я живу ей

Даниил Савеня: Музыка из моей жизни точно не уйдет, я живу ей

Победитель «Фактар.by» — о детстве, музыке и популярности на шоу.