Жизнь Людвига Лазаря Заменгофа (1859-1917) связана с белорусскими землями: родился в Белостоке, в 1893-1897 гг. жил в Гродно. В Варшаве вышла книга, сделавшая доктора-окулиста всемирно известным лингвистом — «Международный язык » (1887), подписанная псевдонимом Doktoro Esperanto. В переводе это означает «доктор, который надеется».
Произвело ли изобретение какое-то оздоровительное воздействие на общество в конце ХІХ — начале ХХ века? Об этом можно спорить. Но не вызывает сомнений, что предложенное доктором Заменгофом стало важным фактором коммуникации, а также заметным этапом на пути глобального познания и взаимопонимания.
В 1920-1930-х гг. в Советском Союзе язык эсперанто получает новую жизнь — организационную и творческую. Основан Союз эсперантистов советских стран, переименованный потом в Союз эсперантистов советских республик (СЭСР). В Москве выходит ряд периодических изданий, посвященных вопросам теории и практического применения международного языка, его распространения: «Бюллетень Союза эсперантистов советских республик», «Известия ЦК СЭСР», «Международный язык», «sur posteno» (= на посту) и др. Появилась отдельная категория корреспондентов — эсперкары, а эсперкарство стало восприниматься в качестве системно организованного способа международной коммуникации трудящихся масс.
На страницах московских изданий часто содержалась информация об эсперантском движении в БССР, которым были охвачены учебные заведения и производственные предприятия в разных городах республики. Одно из визуальных подтверждений тому — снимок, помещенный в "Бюллетени Союза эсперантистов...«(1927, № 9-10) с подписью «1-й курс польского педагогического техникума (в Минске) в полном составе изучает эсперанто под руководством т. Долидовича... По требованию студентов, эсперанто включено в программы дисциплин 1-го курса техникума».
Такие Минские авторы, как Дмитрий Снежко и Павел Кирюшин, были не просто частыми гостями московских журналов, но и занимались методикой организации эсперантского движения. Так, многие статьи Д. Снежко имели остро полемический характер, порождали дискуссии: «Больные вопросы эсперкарства. Об эсперкарголоде, о работе labesko, об «ухаживателях», новичках и о том, как не надо из мухи делать слона» («Известия ЦК СЭСР»; 1928, № 1-2); «Под огонь большевистской критики работу ячеек СЭСР» («Международный язык»; 1933, № 1); «Учитесь работать у белорусских товарищей» («МЯ»; 1933, № 5-6) и др.
В БССР эсперантское движение поддерживалось на радио и в периодической печати. Особенно широко и последовательно — на страницах журнала «Белорусская работница и крестьянка», газет «Советская Белоруссия», «Белорусская деревня», «Красная Смена». Издавался специальный ПЭК-бюллетень «Soveta Blankrusio» (Советская Белоруссия).
В материалах аналитического характера неоднократно затрагивалась проблема соотнесенности искусственного языка и национальных традиций, проходивших свою трансформацию во время масштабного социального эксперимента. Один из ключевых тезисов, сделанных в ходе ретроспективного анализа, находим в журнале «Международный язык» (1933, № 4). Эсперантское движение «возникло в начале эпохи империализма, как движение мелкой буржуазии на западных многонациональных окраинах царской России (Польша, Литва), как движение представителей угнетенных наций, идеалистически искавших выход из бездны национального подавления, из опасности ассимиляции, в противопоставлении языкам господствующих наций языков в «ассимиляции» нейтральных по своему построению и вспомогательных, призванных существовать только рядом с национальными международными языками» (Ефим Спиридович).
Газета «Белорусская деревня» 7 ноября 1927 года на первой странице поместила факсимиле корреспонденции «Мы гордимся вашей работой!» (Приветственное письмо, полученное к десятилетию Октябрьской революции на языке эсперанто от чехословацких рабочих организаций). Ниже был представлен перевод на белорусский язык.
Дорогие товарищи!
Весь пролетарский мир вспоминает тот день, когда красный победный флаг начал колыхаться над Россией. С того дня прошло уже десять лет, и вы празднуете этот юбилей в упорстве по отношению ко всем врагам Советского Союза.
Мы, чехословацкие пролетарии, гордимся вашей работой и посылаем для вашего праздника свои приветствия. Мы обещаем вам, что мы всегда будем первыми против всех врагов, которые стремятся уничтожить Советский Союз.
От имени всех организаций, которые под этим письмом подписались, я посылаю это приветствие с пожеланием больших успехов в вашей дальнейшей работе.
Честь работе!
С пролетарским приветствием Иозеф Надворка.
Под письмом подписались следующие организации города Младе: Секция рабочих-металлистов Международного профсоюза рабочих; экономическое, газетное и сберегательное общество «Взаимопомощь»; Клуб велосипедистов; Ячейка коммунистической партии; Пролетарский Союз физкультуры. Сейчас этот чешский город, что находится в 50 км к северо-востоку от Праги, называется Млада Болеслав (Mladá Boleslav).
Газета «Советская Белоруссия» 19 ноября 1927 года опубликовала содержательную статью, сопровождаемую коллективным снимком — «Иностранные эсперантисты в Минске». В числе почтенных гостей были редактор газеты и член Компартии Швеции Эйнар Адамсон, командир отряда красных фронтовиков в Лейпциге Отто Бесслер, председатель Союза рабочих-эсперантистов Германии Гуго Гемпель, директор-администратор SAT (Союза рабочих-эсперантистов единого фронта) Рихард Лерхнер.
Зарубежные гости посетили Белорусский государственный музей, библиотеку, выставку нацменьшинств, редакции газет и несколько заводов. Наиболее торжественный случай произошел в Объединенной белорусской военной школе имени ЦИК БССР. «Мой отряд, — говорил О. Бесслер, — поручил мне передать фашистский флаг, отбитый красными фронтовиками в одной схватке с фашистами. Мы передаем его, как символ того, что мы со своим «железным кулаком» без оружия боремся с фашистами. Фашисты не знают, где этот флаг. И когда узнают, что их флаг в СССР, будут очень возмущены».
Среди всемирно известных авторов-поклонников эсперанто были Анри Барбюс, Жюль Верн, Лев Толстой, Максим Горький, Константин Паустовский, Ромен Роллан, Рабиндранат Тагор, Герберт Уэллс, Бернард Шоу и др.
Свое отношение к эсперанто высказали на страницах журнала «Международный язык» (1933, № 4) творцы, которые во многом определяли облик национальной письменности Синеокой. Их словам предшествует статья «Белорусские писатели об эсперанто» (авторы З. Снежка, И. Элькинд), выдержанная в духе пролетарской требовательности: «Сегодня мы печатаем мнения некоторых белорусских писателей об эсперанто. Эти мнения показывают, что большинство писателей — за эсперанто, но пока эти «за» — только платонические выступления в то время, как белорусские эсперантисты показали широкие возможности использования для белорусской литературы языка эсперанто — белорусские писатели продолжают платонически пользоваться языком <...>».
Самым немногословным был Янка Купала: «Считаю, что эсперанто — полезный язык, помогающий связям трудящихся всего мира».
Более развернутый ответ дал Якуб Колас: «Язык эсперанто нужно поддерживать как благозвучный, простой и легкий язык, как международный для практического использования многомиллионными массами трудящихся всех национальностей в деле взаимопонимания.
Для того, чтобы этот язык завоевал себе соответствующее положение и действительно стал средством международного общения сотен миллионов рабочих, нужно добиться того, чтобы он нашел себе место в школах всех народов как обязательный предмет обучения. Без этого ему вряд ли удастся иметь то значение, которое принадлежит ему по праву».
Перед высказыванием Григория Кобеца указано: «из предисловия к эсперантскому переводу «Гуты». Поскольку текст пересозданной пьесы потерян, слова писателя имеют интерес как один из сохранившихся архивных осколков: «хорошо, что у нас есть возможность передавать нашу мысль, наши думы, надежды на таком прекрасном языке, как эсперанто. На языке, который проникает во все уголки земного шара, который всегда и в любое время позволит пролетариям четко и ясно делиться своими мыслями для наступления на общего врага и для создания своего общества и своей культуры».
Относительно языка эсперанто выразили свое отношение Алесь Кучер и Тишка Гартный, последний — особенно развернуто и с идеологически выверенными акцентами.
Некоторые стихи народных поэтов Беларуси зазвучали на языке эсперанто благодаря переводам Б. Берина (Benciono Berin). Для сравнения приведем первые строфы произведений.
Из стихотворения Якуба Коласа «Не бядуй!» (1907):
Не бядуй, што сонца нізка,
Што прыходзіць нудны дзень,
Не бядуй, што восень блізка
І на дол кладзецца цень.
В переводе — «Ne malĝoju!»:
Ne malĝoju, ke de l ´suno
Maloftiĝas la aper´,
Ke la ombro de aŭtuno
Sombre kuŝas sur la ter´.
Из стихотворного произведения Янки Купалы «А зязюлька кукавала...» (1921):
Як на свет радзіўся Янка,
Як заплакаў многа-мала, —
Пела маці над калыскай,
А зязюлька кукавала:
Ку-ку, ку-ку, кінь дакуку!
Спі, саколік! Ку-ку, ку-ку!
В художественной интерпретации — «Sed la kukolet´ kukuis»:
Kiam venis monden Janko,
Kiam lia ploro tujis,
Ĉe lulil´ patrino kantis
Kaj la kukolet´ kukuis:
— Ku-ku, ku-ku, tempo flugu!
Dormu, kara! Ku-ku, ku-ku!
Тема эсперантского движения в Беларуси продолжает привлекать внимание исследователей в последнее время. Предприняты попытки нового прочтения итогов визита японского писателя-эсперантиста Акиты Удзяку в Минск в 1928 году, деятельности Дмитрия Снежко. Выявлен и опубликован ряд неизвестных архивных материалов. География новых находок — чрезвычайно обширная.
Николай ТРУС, кандидат филологических наук
Совместные проекты ядерных технологий.
В повестке дня — утверждение концепции нацбезопасности и военной доктрины.
