Это пятый Новый год, который Наталья встречает вдали от семьи. В этот праздник она вкладывает большие надежды — в 2018-м у нее есть шанс досрочно освободиться:
— Каждое первое января думаешь: в этом году все будет лучше...
* * *
ИК-24 — бывшая военная часть СССР — существует почти четверть века на территории Речицкого района. Небольшой квадрат земли, окруженный лесом, сегодня держит более тысячи сломанных судеб. Сломанных минимум дважды. Здесь находятся женщины, которые неоднократно попадали в места лишения свободы. Туманное дождливое утро нагоняет на это место еще больше тоски.
Дмитрий Полын, заместитель начальника по исправительному процессу, работает здесь с 1999 года. За это время подполковник внутренней службы, повидавший немало горьких женских судеб, определил три ключевых принципа своей работы: законность, гуманность, справедливость.
— Здесь находятся различные категории осужденных, — рассказывает Дмитрий Полын, проводя экскурсию по территории ИК. — Самая распространенная — по статье 174 Уголовного кодекса — обязанные лица (те, кто лишен родительских прав и уклоняется от выплат на содержание детей). Также нередко сюда попадают из-за бытовых преступлений. Чаще всего в отношении супругов.
Дмитрий Павлович выводит меня через пропускной пункт в просторный и выбеленный туманом двор. По разным его уголках виднеются скопления синих пальто. Это те, кто будет работать во вторую смену. С самого утра женщины неторопливо решают бытовые вопросы: идут за покупками в местный магазин, меняют постельное белье, курят и болтают о том о сем.
* * *
В это время первая смена упорно работает. Передовицы швейного производства, кстати, зарабатывают до 600 рублей в месяц. Шитьем виды работ не ограничены: в колонии производят почтовые конверты, деревянные поддоны, вяжут банные пояса и выпекают хлеб. Здесь все трудоустроены, кроме пенсионеров и инвалидов I и II групп.
— Ежегодно пять-шесть обязанных лиц полностью погашают свои задолженности, которые иногда достигают 500 «старых» миллионов, — рассказывает Дмитрий Павлович, пока мы движемся в жилую зону...
* * *
Длинные желтые коридоры бывшей казармы напоминают школьные. Гирлянды и мишура, праздничные стенгазеты и вырезки, елка и огоньки — все кричит о приближении Нового года. Не дают забывать, где ты находишься, только песни Ирины Круг, доносящиеся издалека.
— Посмотрите, какая дальше красота! Очень большая красота! Все своими мозолями! Очень большая красота! Все своими мозолишками! — перебивает Ирину Круг женщина лет пятидесяти с цыганским акцентом и приглашает посмотреть на убранство комнаты, где спят осужденные.
На потолке висят самодельные гирлянды из ваты, на стенах — приклеены надписи "2018" и "С Новым годом!", бумажная собачка. Практически каждая декорация пронумерована. В ИК-24 традиционно проходит конкурс украшений. Надпись «три» возле бумажного Деда Мороза показывает, что это работа третьего отряда.
Сейчас здесь украшено все — от библиотеки до медчасти. Подготовка к праздникам начинается с середины декабря. Но декорации — лишь часть создания новогодней атмосферы.
— Недавно осужденные записали видеопоздравление на дисках и отправили своим родным, в том числе и детям. Одна пригласила Деда Мороза и Снегурочку на свидание со своим ребенком, — рассказывает Дмитрий Полын. — Раньше проводили акцию «Взрослый мир детства» совместно с речицким домом-интернатом, где находились дети наших осужденных. Привозили детвору встретиться с мамами.
* * *
Во время экскурсии по колонии к Дмитрию Павловичу то и дело подбегают осужденные и уточняют детали подготовки новогодних номеров — к 31 декабря здесь устраивают концерт с песнями, танцами и театральными постановками. Отправляемся на его репетицию.
В актовом зале группа милых девушек с красивыми улыбками танцует под Dеsрасitо, получая от этого удовольствие. На три минуты и 47 секунд забываю, где нахожусь. Потом осужденные исполняют традиционные новогодние песни, среди которых «аббовская» Hарру Nеw Yеаr. Все как и на той стороне.
* * *
31 декабря в колонии выходной. Но это не значит, что женщины отдыхают в кроватях целый день. С утра — воспитательные мероприятия (беседы и тренинги), к вечеру — концерт, готовка еды. Каждая продумывает себе костюм. Делается это с предпраздничным волнением. В Новый год отбой вместо 22.00 — в час ночи. В полночь все слушают речь Президента, загадывают желания, смотрят новогодние концерты и поздравляют друг друга. Подъем 1 января в 9 утра вместо 6.
Ольга встречает здесь Новый год второй раз.
— Для меня это семейный праздник. Мы всегда собирались у родителей: шутки, веселье, подарки, запах мандаринов... Мои любимые фильмы — «Карнавальная ночь» и сказка «Морозко». Они напоминают о детстве... — ностальгически рассказывает она. — Здесь мы готовим торты, салатики — собираемся за общим столом. Делимся воспоминаниями. Кто-то чуть елку не поджег, кто-то раньше времени нашел подарок — истории всегда связаны с детством, с чем-то теплым и приятным.
— Думали уже, как встретите первый Новый год на свободе? — спрашиваю.
— Я живу одним днем, не думаю об этом. У меня срок — 13 лет, а сижу только три. Когда выйду отсюда, мне будет 47. Просто не хочу об этом думать. Если и начинаю мечтать, мне становится очень грустно, потому обрубаю себя.
Наталья — активистка местного «творческого мира» — постоянно участвует в спектаклях, концертах и конкурсах. Обычно она играет молодую девушку, которая хочет чего-то достичь в жизни или решает определенную проблему. В реальности у нее, как и у всех здесь, одна проблема.
— Это проигрыш в жизни. Я пытаюсь как-то реанимироваться здесь, — она не поднимает от пола больших блестящих глаз. 2018-й дает девушке шанс выйти досрочно. Наталья мечтает обнять маму, а также создать свою семью. — Дома ждут. Несмотря ни на что, там мы любимые.
Новогодних посылок от родных всегда ждут с особым волнением. Передачи обычно наполняются сладостями и другими лакомствами, красивыми вещами.
* * *
И Наталья, и Ольга оказались здесь из-за увлечения наркотиками: «хотелось сделать свою жизнь ярче». Сейчас женщины направляют свою энергию в творчество. Молодость требует ярких красок.
А вот Любовь Ефимовна — «бабушка — божий одуванчик» — в свои 74 хотя и хвалится здоровьем, но Новый год встречает непридирчиво. — Накушаюсь, и все! — удовлетворенно рассказывает она.
Так, услышав о праздничном меню в ИК-24, я даже позавидовала.
— К Новому году у нас будет картофельная бабка, рыба жареная, соленья, рисовая запеканка с творогом. Все как обычно, полноценный рацион, — рассказали сотрудницы местной столовой.
Пока я думаю о картофельной бабке, Любовь Ефимовна продолжает:
— Здесь я почти четыре года. Даже подругу нельзя найти, люди очень тяжелые, лжецы все, — говорит она, сильно торопясь, словно боится, что не дадут всего высказать. — У меня пятеро детей, все от одного мужа. Он был неисправим. Дрался. Но терпела. Однажды ударил меня стульчиком. За его убийство дали два года. Вышла. Меня начал сильно бить один из сыновей. Сказала ему: еще раз тронешь — я тебя убью... Вот и убила, — все тише рассказывает бабушка.
На вопрос о том, верит ли она в чудеса, Любовь Ефимовна отвечает положительно.
— Я хочу, чтобы был мир на земле. Особенно в Беларуси. Сколько людей пострадало в войне (Великой Отечественной. - Авт.)! Чтобы все дружненько жили, учились, друг друга не обижали, — нараспев говорит бабушка и становися веселее.
— А себе чего хотите? — спрашиваю.
— Пожить в своем доме. Я оптимист.
Наверное, здесь нельзя не быть оптимистом.
* * *
Вообще, жизнь в ИК-24 приближена к обычной и связана с ним. Это проявляется не только в праздновании Нового года. Здесь знакомятся с противоположным полом — по переписке. Женятся — часто ненадолго. Читают — классику, историческую и детскую литературу, журналы о путешествиях. Получают образование — налажены психологические, парикмахерские и компьютерные курсы. Играют в волейбол и бадминтон. Пишут иконы, стихи и прозу. Принимают участие в конкурсах талантов. Сжигают чучело зимы на Масленицу. Любят и мечтают. Верят в чудеса.
Дарья СПЕВАК
Фото автора
Совместные проекты ядерных технологий.
В повестке дня — утверждение концепции нацбезопасности и военной доктрины.
